ты-то себя! Сходи куда-нибудь, погуляй, друзей навести. Ну что ты сидишь со
старухой? Ничего со мной не случится, я вот телевизор посмотрю.
-- Мама, я тебя не брошу, и не проси! -- сердился он. -- И давай больше
не будем об этом.
Дни складывались в недели, недели в месяцы. За это время, проводя все
свое время друг с другом, Андрей с матерью настолько сблизились, как не были
близки за всю их предыдущую жизнь. Он научился заранее предугадывать все
желания матери, с полуслова понимая, что она хочет сказать или сделать.
Замечая, как она неумолимо сдает, он хоть и старался держаться, но уже
изнемогал от мысли, что скоро останется один. Ему казалось, что он просто не
переживет этого. Со смертью жены у него словно вынули сердце, а с
постепенным уходом матери у него по частичкам отмирала душа.
Однажды, через четыре месяца их одинокого, наполненного болью
затворничества, мать, уже не встававшая с постели, посмотрела на осунувшееся
лицо Андрея, и, не выдержав, расплакалась:
-- Скорее бы я умерла, может, тогда бы ты ожил, сыночек!
-- Что ты говоришь, мама! Как ты можешь! -- ужаснулся Андрей и обхватил
ее за плечи. -- Ты не можешь меня бросить, неужели теперь я буду жить только
со смертью?!
Он заставлял мать бороться за жизнь до конца, измучив и себя, и ее, и
доктора, который давно потерял веру в ее выздоровление, и приходил, в
основном, по обязанности. Андрей отказался от медсестры, научившись сам
ставить матери уколы с анальгетиками.
Шесть месяцев спустя мать тихо умерла во сне, навсегда избавившись от
боли и старости.
Вернувшись в опустевшую квартиру после похорон и поминок, которые он
справил в помещении столовой недалеко от их дома, Андрей просидел на кухне
несколько часов, бездумно уставясь в темнеющее окно и смоля сигарету за
сигаретой. Оборвался последний корешок, которым он был привязан к этой
земле. Теперь, оставшись один, он не знал, ради кого стоит жить и как вообще
жить дальше.
Когда совсем стемнело, он зашел в комнату матери, в которой стоял
резкий запах лекарств, включил свет и опустился на мамину кровать.
Машинально поправив съехавшую подушку, он провел по одеялу рукой, словно
хотел ощутить мамино присутствие в вещах, последними прикасавшихся к ее
измученному телу. На тумбочке рядом с кроватью стоял непочатый бутылек с
медицинским спиртом, который он неделю назад купил для инъекций. Теперь он
больше не понадобится. Андрей, тяжело вздохнув, взял бутылек и пошел на
кухню. Отвернув пробку, он плеснул немного спирта в чашку, потом резко
выдохнул и залпом выпил до дна. Стараясь не дышать, он быстро запил спирт
водой из-под крана. Рот взбугрился пупырышками, от живота побежал обжигающий
жар, разливаясь по всему телу. Ожидая, когда голову заволочет спасительный
дурман, Андрей присел на стул и закурил сигарету.
Звонок в дверь вырвал его из оцепенения. Тяжело поднявшись, он подошел
к двери и распахнул ее. На пороге стоял Босс с новым охранником.
-- Ты один? -- спросил бывший хозяин.
Кивнув, Андрей отступил в сторону, пропуская их в квартиру.
Охранник с пакетом в руке сразу прошел на кухню и стал из него
выкладывать на стол продукты. Андрей и Босс молча наблюдали за его
действиями. Когда из пакета были вытащены последняя бутылка водки и
консервы, охранник посмотрел на Босса.
-- Иди, жди меня в машине, я тебя вызову, -- приказал Босс.
Охранник быстро ушел, неслышно щелкнув дверным замком.
-- Слышал, ты сегодня мать схоронил... -- то ли спрашивая, то ли
утверждая, сказал Босс.
Андрей опять молча кивнул.
-- Помянем, -- сказал Босс и, свернув пробку на смирновской водке,
жестом попросил тару.
Андрей вытащил из шкафчика два стакана и поставил на стол. Они молча
выпили и закусили огурцами из принесенной Боссом банки. В голове у Андрея
слегка зашумело, водка, упавшая на спирт, словно прорвала шлюзы и
долгожданное опьянение нахлынуло на него, отдаляя боль потери. Посмотрев на
его угрюмое лицо, Босс опять наполнил стаканы.
Через час, когда они молча приканчивали вторую бутылку, Босс положил
руку Андрею на плечо и заплетающимся голосом сказал:
-- Возвращайся ко мне, Андрюха, а? Чего ты теперь один сидеть будешь?
Ты мне нужен! Платить тебе буду в два раза больше, чем раньше. У меня тут
такие дела... блин... Две тачки подзорвали, -- Босс обреченно махнул рукой.
-- Я подумаю, -- угрюмо пообещал Андрей. "И деньги теперь ни при чем",
-- добавил он про себя.
-- Подумай, подумай, -- обрадовался Босс. -- Ты мне всегда нравился!
-- Я не баба, чтобы нравиться, -- буркнул Андрей. -- Сказал: подумаю.
-- Хорошо, только недолго, два дня тебе хватит?
Андрей удивился -- было так не похоже на Босса кого-то о чем-то
просить, да еще с таким нетерпением...
-- А что будет через два дня? -- нехотя поинтересовался он.
-- Вроде четверг, -- силясь вспомнить, наморщил лоб Босс.
-- Да нет, я спрашиваю, что будет через два дня, если я должен принять
решение за это время?
-- А-а-а... -- сообразил Босс, -- да дел много, а вокруг меня как круги
-- кто-то кружит, кружит, а понять не могу, кто... Неспокойно мне,
Андрюха...
-- Понял... На днях позвоню, -- сказал Андрей.
-- Вот и ладушки! -- Босс хлопнул его по плечу и встал. -- Я пойду.
Буду ждать от тебя звонка.
Вызвав по рации охранника, он пошлепал в коридор к двери.
-- Босс, подождите, -- остановил его Андрей и, выйдя на лестничную
площадку, внимательно осмотрелся. Послышались шаги -- по лестнице вприпрыжку
поднимался охранник.
-- Я вас провожу, -- сказал Андрей, выпуская Босса из квартиры. Они
вышли втроем из подъезда. Босс сразу же нырнул в предусмотрительно открытую
дверцу машины. Тачка была новая, с наворотами.
"Видно, и впрямь дело худо..." -- подумал Андрей, разглядывая
бронированные стекла. Он отступил в сторону и махнул рукой, когда машина
рванула с места.
Через десять дней он вновь приступил к работе у Босса.
За время его отсутствия, действительно, что-то произошло. Изменилось
местоположение не только квартиры и дачи Босса, но и его двух офисов. На
дверях и окнах везде появились решетки и плотные жалюзи. Чтобы попасть к
Боссу, его посетители, не взирая на ранг, вынуждены были проходить три зоны
безопасности. Напряжение, повисшее в воздухе, казалось, можно было резать
ножом. Босс суетился и шугался каждого резкого звука. Выезжая на встречу, он
по несколько раз менял время, боясь утечки информации и нового покушения. О
ночных развлечениях в клубе он уже и не помышлял.
После работы Босс уезжал и сидел, запершись либо дома, либо на даче,
забыв о вечеринках и даже перестав встречаться с друзьями и партнерами. Это
не могло не сказаться на его "имидже" и бизнесе, в целом. По городу поползли
слухи, что Босс уже не тот, что укатали сивку крутые горки. У некоторых из
шакалов, ранее подтявкивающих и подбирающих остатки с делового стола Босса,
начали прорезаться волчьи зубы. Босс со своим бешеным психованным
характером, естественно, не мог это оставить безнаказанным и вновь заварил
кашу непрекращающихся разборок, теряя людей и взвинчивая себя до состояния
оголенного нерва. С Боссом стало совсем опасно находиться рядом. Старые
сотрудники, кто остался жив, разбежались -- ни одного знакомого лица не
встретил Андрей в офисе, а новые, угнетенные атмосферой страха и
подозрительности, мышками шмыгали вдоль стен и замирали на своих рабочих
местах. Как и раньше, в силу вступил финансовый механизм заманивания кадров.
Зарплаты были фантастически высокими, хотя Андрей заметил, что уровень фирмы
уже был не тот, и он вдруг с беспокойством подумал, что Босса надолго не
хватит и вряд ли он уже выправится. Свежий взгляд легко угадывал неуловимые
черты начала конца. Глянув в затравленные глаза Босса, Андрей внутренне
приготовился к самому худшему, но в душе у него ничего не дрогнуло. Беречься
ему теперь было не для кого, а для него самого его жизнь перестала иметь
значение. Прошел день, и хорошо! Однако непроходящая боль постоянно
напоминала ему о его предыдущих потерях, и он неожиданно для себя вдруг
почувствовал, что теперь боится потерять и Босса, который, пребывая на грани
паники, доверил ему свою жизнь. Андрей не хотел больше смертей. Кроме этого,
он с удивлением понял, что просто жалеет Босса, жалеет этого
самовлюбленного, с отвратительным характером, детину, который до того
заигрался в крутой бизнес, что теперь вокруг него трупы можно было
укладывать в штабеля, да и сам он ходил "над пропастью во ржи"...
Андрей решил для себя, что постарается сделать все, чтобы Босс выбрался
из этой мясорубки по возможности живым, и старался проводить с ним как можно
больше времени. Как-то незаметно, само по себе, сложилось так, что вскоре
Андрей стал просто жить рядом с Боссом, практически неделями не появляясь у
себя дома. Босс все больше проникался доверием к Андрею и никуда не выезжал
без его сопровождения. Похоже, он чувствовал себя спокойно только тогда,
когда ощущал крепкое плечо Андрея рядом с собой на заднем сидении машины.
В последнюю пятницу июля, в конец издерганный Босс решил уехать на дачу
на выходные. До этого он почти месяц торчал в городе, опасаясь дальних
переездов по трассе. Но погода стояла замечательная, солнце жарило во всю, и
Босс решился, наконец, позволить себе расслабиться на природе. Надежная
дачная охрана, которую набирал уже сам Андрей, была предупреждена заранее.
Обслуга получила задание готовить мясо для шашлыков и ждать хозяина на
"товсь" к вечеру.
В конце дня их водитель Вася с напарником Андрея -- Петром, внимательно
осмотрели машину, перед тем как посадить в нее уставшего Босса. В багажнике
лежала затаренная водка и деликатесы на все выходные.
Сидя рядом с Боссом, Андрей внимательно следил за движением через
затемненные бронированные стекла. Василий, отчаянно сигналя, обгонял едущие
за город машины. Многие шарахались от их "мерседеса", не рискуя заступать им
дорогу.
Выехав из города, они понеслись по Приморскому шоссе, пугая встречный и
попутный транспорт, гуськом тащившийся по извилистой нижней дороге. Босс
повеселел и, расслабленно раскинувшись на сидении, хохотал, комментируя
выражение лиц водителей в уворачивающихся от них автомобилях. Андрей был
спокоен, он был уверен в их водителе, кроме того, если что, на такой
скорости к ним будет труднее "прицепиться".
Через полчаса этой сумасшедшей гонки, Босс вдруг хлопнул Васю по плечу
и, указав на какой-то поворот, попросил съехать его на узкое шоссе, уходящее
вглубь леса. Андрей напрягся.
-- Там есть классное озеро, и людей почти не бывает, -- объяснил Босс
Андрею. -- Вряд ли нас там ждут...
-- На даче есть бассейн, -- попытался урезонить Босса Андрей.
-- Хочу в нормальном озере искупаться, в конце концов, надоело все! --
психанул Босс.
Андрей, пожал плечами и не стал спорить. "Надоело, так надоело..."
Проехав минут пятнадцать, они выехали к небольшому озеру, которое,
действительно, оказалось замечательным. Не смотря на близость дороги,
каких-то метров пятьдесят, берег был безлюдным. Выйдя из машины, Андрей
пошел к озеру, осматривая окрестности. Не заметив ничего подозрительного, он
вернулся к машине, где Босс уже стаскивал ботинки в предвкушении купания.
"Как дите малое, -- усмехнулся про себя Андрей. -- А! Лишь бы не плакал..."
Они аккуратно съехали на грунтовую дорожку, ведущую на берег озера, и,
подъехав прямо к кромке воды, остановились. Босс вышел из машины, с
