- Мы только что беседовали о том, - объявил он, - что человечество избавилось наконец от нужды крутиться в беличьем колесе, куда его загнало предшествующее экономическое и социальное развитие. Все мы убеждены, что спасение пришло буквально в последнюю минуту, но придерживаемся разных точек зрения на то, почему и как люди дошли до жизни такой. Правда, мы все согласились для начала, что прежний мир стал чересчур искусственным, чересчур кондиционированным и стерилизованным, слишком комфортабельным и человек превратился в балованного зверька под компьютерным колпаком. А вы, часом, не задумывались над этим?
Вот те на, воскликнул про себя Коркоран. С места в карьер, и ни взаимных представлений, ни расспросов, кто мы и чем занимаемся, ни уверений типа: №Как мы рады, что вы заглянули к нам¤. Вообще никаких разговоров о погоде, никаких предисловий. Эти люди фанатики, решил он. Но где же признаки фанатизма, где дикий блеск в глазах, где напряженность в каждом движении? Напротив, они кажутся людьми спокойными, приятными и покладистыми...
- Само собой разумеется, - молвил Дэвид так же негромко, как старик с серебряной бородой, - время от времени нам доводилось думать на эту тему. Но наши мысли шли по другому направлению: почему человечество загнало себя в капкан? Мы доискиваемся причин, но тут столько факторов и они так перепутаны между собой, что прийти к определенному выводу весьма затруднительно. А недавно до нас донеслись отрывочные слухи о новой философской школе, которая учит, что окончательное решение всех человеческих проблем - в переходе к иному состоянию, к бестелесности. Это для нас совершеннейшая новость. Видно, мы так долго оставались вне пределов досягаемости, что только сейчас натолкнулись на идею, обсуждаемую довольно давно. Нам бы очень хотелось разобраться в ней по существу.
Все за столом шевельнулись заинтересованно.
- Расскажите-ка, - произнес Серебряная Борода, - расскажите все, что вы об этом слышали. Что точно вам говорили?
- Да почти ничего, - ответил Дэвид. - Одни шепоточки и никаких объяснений. Никаких подробностей - это-то нас больше всего и озадачивает. Да, однажды мы слышали странное определение - бесконечники. Но что это слово значит, не имеем представления.
Слово взял человек с совершенно лысой головой и большими черными усами, отвислыми, как у моржа:
- Мы тоже слышали про бесконечников, но знаем ненамного больше вашего. Словечко занесли к нам такие же случайные путники, как вы. Один, помнится, придерживался мнения, что бестелесность наконец-то принесет нам бессмертие, которого мы жаждали от века...
Робот внес и поставил перед Коркораном и Дэвидом огромные миски с супом. Коркоран поднес ложку ко рту - суп был теплый и вкусный. Кусочки мяса, вероятно говяжьего, вермишель, морковка, картошка, лук. Вторая ложка отправилась вслед за первой без всякой натуги.
Заговорил третий мужчина. У этого тоже была бородка, но жиденькая.
- Нетрудно понять, почему новая идея способна привлечь очень и очень многих. Смерть всегда казалась несправедливой. Борьба за долголетие - это же попытка протеста против неизбежности, против жестокого конца...
- Насколько я понимаю, - вмешался мужчина несколько помоложе, - бестелесность означает или, по меньшей мере, может означать потерю индивидуальности.
- Что ты имеешь против общности с другими? - спросил Жиденькая Бородка.
- По сути мы обсуждаем пути развития разума, - веско заявил Серебряная Борода. - Если бестелесное существование возможно в принципе, разум станет бессмертным и телом можно пренебречь. Если вдуматься в подобную перспективу, то, пожалуй, разум, интеллект важнее всего остального.
- Но что такое разум без тела? - не унимался тот, что помоложе. - Как ни говори, а интеллекту нужно какое-то вместилище.
- Не уверен, не уверен, - заявил Серебряная Борода. - Не исключаю, что разум есть нечто, лежащее вообще вне параметров физической Вселенной. Сдается мне, мы в силах найти объяснение чему угодно, кроме времени и интеллекта. Перед этими двумя загадками пасуют мыслители всех эпох.
Робот принес кружки с элем и шлепнул на разделочную доску буханку ржаного хлеба.
- Ешьте, - потребовал он. - Это добротная здоровая пища. Если хотите, супа можно добавить. Эля тоже можно долить.
Коркоран отрезал толстый ломоть Дэвиду, а потом себе. Обмакнул хлеб в суп, отведал. Хлеб был отменный, эль тоже. Еда доставляла подлинное наслаждение.
Однако Дэвид вновь предпочел не есть, а говорить.
- Но как же насчет бесконечников? - спросил он. - Мы слышали голый термин без всяких разъяснений, кто или что это такое.
Старик с серебряной бородой ответил:
- Как и вы, мы питаемся слухами, только слухами. Вроде бы это культ, но предположительно не чисто человеческий. Есть молва о каких-то инопланетных миссионерах...
- У нас слишком мало данных для плодотворной дискуссии на эту тему, - вставил Жиденькая Бородка. - Может, это из тех идеек, что являются время от времени, вспыхивают ярким пламенем, а потом прогорают и гаснут, как свечки. Вы говорите - бестелесность, но как ее добиться?
- Полагаю, - вклинился Моржовый Ус, - что уж если человечество действительно загорелось идеей бестелесности, то и путь отыщется. Сколько раз бывало, что человек осуществлял проекты, за которые ему бы лучше вообще не браться!
- А все восходит, - заявил Серебряная Борода безапелляционным тоном, - к одной нашей особенности, о которой мы с вами не раз толковали долгими вечерами. К ненасытной человеческой погоне за счастьем...
Коркоран в разговор не вмешивался - пусть себе болтают что хотят. Подобрал последние капли супа хлебным мякишем, вдумчиво осушил кружку и потянулся. Наелся он на славу, казалось, желудок вот-вот лопнет.
Потом он обвел комнату взглядом и в первый раз заметил, что это жалкая лачуга. Тесная, унылая, лишенная каких бы то ни было украшений - укрытие от непогоды и ничего больше, обиталище, способное удовлетворить разве что роботов. Притом качество постройки было безупречным, да другого от роботов и ждать не приходится. Стол и стулья были сделаны из добротного прочного дерева, продержатся века и века. Но, кроме добросовестного труда и прочного дерева, отметить было просто нечего. Миски и кружки - самая незатейливая керамика, свечи самодельные, и даже столовые ложки вырезаны из дерева, правда, отполированы.
И все же эти деревенские жители, собравшись за грубым столом в примитивной лачуге, устраивают дискуссии по вопросам, которые ни по положению своему, ни по знаниям не в силах решить, радостно пережевывают суждения, ни на чем по сути не основанные. Хотя, осадил себя Коркоран, какой я им судья, да и за что их судить? Это древняя почтенная традиция, ведущая отсчет от самой зари истории. Еще в древних Афинах горожане завели манеру встречаться на рыночной площади ради высокопарных бесед - и столетиями позже досужие американские обыватели присаживались на крылечке сельской лавчонки и толковали столь же напыщенно, как древние афиняне, о материях, начисто им не доступных. А английские клубы, где праздные джентльмены, шамкая, изрекали прописные истины над стаканчиком виски?
Праздность, сказал себе Коркоран, - вот в чем горе. Праздность и гипнотическое ослепление от блеска собственных мыслей. Шестеро, что собрались здесь, праздные люди, избавленные от любых хлопот попечением роботов и компьютеров.
Дэвид поднялся с места со словами:
- Боюсь, нам пора идти. С удовольствием задержались бы подольше, но надо продолжать путь. Спасибо за еду, выпивку и беседу...
Ни один из шестерых и не подумал подняться, предложить рукопожатие или хотя бы попрощаться вслух. Они ограничились тем, что подняли на мгновение глаза, кивнули в знак согласия и тут же продолжили нескончаемый диспут между собой.
Коркоран встал вслед за Дэвидом и направился к двери, которую опередивший их робот успел отворить.
- Спасибо за суп и за эль, - повторил Дэвид.
Робот, в отличие от хозяев, хотя бы откликнулся:
- Всегда рад услужить. Заходите в любое время.
Как только они оказались на улице, робот скрылся за дверью. Улица была пуста.
- Ну вот мы и выяснили то, за чем пришли, - заметил Дэвид. - Мы знаем, что бесконечники уже прилетели, обосновались на Земле и приступили к выполнению своей миссии.
- Мне жаль этих местных, - произнес Коркоран. - Несчастные ублюдки, возомнившие о себе Бог весть что. Им просто нечего делать, кроме как восседать и пустословить,
- Жалеть их незачем, - возразил Дэвид. - Может, они и сами не понимают этого, но они нашли свое счастье. Сейчас они на седьмом небе...
- Может и так, но не ужасно ли, что человечество мельчает подобным образом!
- Пожалуй, оно именно к тому и стремилось. На протяжении всей истории люди искали, кто бы выполнил за них их работу. Сперва собаки, быки, лошади. Затем машины и, наконец, компьютеры и роботы.
Когда они достигли посадочной площадки на лужке, внизу, в долине, уже начали сгущаться ранние сумерки. Отделившись от времялета, им навстречу выплыло неясное скопление искристых точек, Коркоран, первым обративший внимание на искры, так и замер оторопев. Волосы на голове чуть было не встали дыбом в атавистическом страхе, но через секунду он сообразил в чем дело, и тихо сказал:
- Дэвид, взгляните, кто к нам пожаловал...
Дэвид шумно обрадовался:
- Генри, как хорошо, что ты нас нашел! Я уже почти не надеялся...
Генри, двигаясь над самой травой, подплыл поближе.
~След оказался долгим~, сообщил Генри. ~Пришлось проделать дальний путь.~
- Что с остальными? Ты-то сам был в каком времялете?
~Ни в каком. Я остался в Гопкинс Акре. Мне было известно, что три машины взяли старт поодиночке и придется отслеживать каждую в отдельности.~
- Выходит, ты заранее планировал начать с нуля?
~Именно так. И хорошо, что так. Возникли осложнения.~
- Что ж, нас ты нашел. Но почему ты решил начать с нас? Ясно же, что мы-то способны сами о себе позаботиться. Следовало сначала отследить Инид. У нее опыта меньше, чем у других, и она подвергается наибольшему риску.
~Я так и поступил~, ответил Генри. ~Но она исчезла.~
- То есть как исчезла? Она должна была подождать тебя. Не могла же она не подумать, что ты будешь ее искать!
~Может, и должна была, но не дождалась. Первую посадку она совершила благополучно, но не осталась на месте, а улетело снова. И рядом с местом первой посадки лежит мертвое страшилище.~
- Мертвое? Кто же мог убить его?
- Наверное, Бун, - предположил Коркоран. - Бун был вместе с Инид. Он бежал к ее машине, а страшилище за ним по пятам. Я хотел прийти к нему на помощь, но вы же сами, Дэвид, схватили меня и пихнули в свой времялет.
~Вы не даете мне дорассказать,~ посетовал Генри. ~Обязательно вам надо всунуться с какой-нибудь чепухой. А я ведь еще не договорил.~
- Ну так не мямли, говори дальше, - бросил Дэвид, не скрывая раздражения.
~Вторично Инид вылетела одна. Уверен, что одна. Буна она не взяла.~
- Этого просто не может быть! Ей никак не следовало покидать его.
~Я почти ни в чем не уверен~, ответил Генри. ~Только дедуктивные выводы. Сначала я побывал на месте первой посадки Инид. От Гопкинс Акра на пятьдесят тысячелетий в прошлое, на юго-западе Северной Америки. Времялет оттуда ушел, но оставил отчетливый запах. Хотя от повторного старта меня отделяло не меньше недели.~
- Он сказал - запах? - переспросил Коркоран. - Он что, выслеживает времялеты по запаху?
- Не знаю, - ответил Дэвид. - Да он и сам, наверное, не знает, так что даже спрашивать нет смысла. Он обладает чутьем, какого нет ни у меня, ни у вас, а о деталях не стоит и гадать.
~Я могу то, что могу. Как это у меня получается, сам не знаю и не допытываюсь. Однако позволите вы мне продолжить или нет?~
- Сделай одолжение, - произнес Дэвид.
Я осмотрел все вокруг. Там разводили костер - сравнительно недавно, два-три дня назад, быть может четыре, но никак не больше. Рядом с кострищем сложена пирамида из камней. Но пирамиде - листок бумаги, прижатый верхним камнем. К сожалению, мне не удалось ни поднять камень, ни сконцентрировать себя в достаточной мере, чтоб я мог разобрать, написано ли на листке что-нибудь и что именно. Но, вероятно, что записка, оставленная на случай появления кого-нибудь из нас. А неподалеку валяются остатки страшилища, а также скелет огромного зверя, судя по рогам, какого-то доисторического быка.~
