Может быть, клубни и коренья, даже листья и кора. Правда, я не знаю, какие
из них безвредны. Можно понаблюдать, что едят медведи и другие животные,
получая какой-то шанс: возможно то, что они едят, безопасно. Что-то вроде
игры. Еще мне нужно оружие, дубинка. Можно использовать ружье. Но это вещь
тяжелая и неудобная для руки. Лучше была бы палка. Несомненно, где-нибудь
можно найти хорошую палку, удобную для руки, выдержанное дерево, которое
не разломится при первом же ударе. Еще лучше были бы лук и стрелы. В свое
время, возможно, я выйду и с таким оружием. Надо найти острый камень или
такой, который можно разбить, чтобы образовалась острая кромка. С ним
можно срезать и очистить побег для лука. В молодости, как я помнил, мы
помногу болтались с луком и стрелами. Нужна тетива, и тонкий упругий
корень мог бы послужить тетивой. Какой же это корень индейцы использовали
для шитья своих каноэ? С тех пор, как я читал "Песнь о Гайавате", прошли
годы, а ведь там об этом говорилось.
Размышляя обо всем этом, я возвращался от реки к рощице берез. По
пути я забрался на маленький бугор. Стоило начать прямо сейчас и
приглядеть какое-нибудь место для ночлега. Пещера была бы идеальной
находкой. Но, в крайнем случае, я могу заползти в кустарник. Ветки его
клонятся к земле. От холода они не защитят, но по крайней мере могут
защитить от ветра.
Я перевалил через бугор, начал спускаться вниз, разыскивая убежище.
Поэтому я не сразу заметил ЭТО - дыру в земле. Стоя на ее краю, я глядел
вниз, но прошло еще несколько секунд, прежде чем я осознал, что нашел.
И внезапно я понял. Это была та яма, где я проводил свои раскопки. И
она уже была старая. Ее стенки заросли травой, а на дальней стенке выросла
маленькая березка. Дерево росло под сумасшедшим углом.
Я сидел на корточках и смотрел на яму, и странная волна ужаса
захлестывала меня. Ужасный смысл времени. По какой-то причине, которой я
не мог понять, древность ямы вызвала во мне глубокую подавленность.
Холодный нос коснулся моей обнаженной спины, и я инстинктивно
подскочил, взвыв от страха. Я упал на склон, докатился до дна ямы, и ружье
выпало у меня из рук.
Лежа на спине, я уставился на склон, на то, что коснулось меня своим
носом. Это был ни волк, ни саблезубый тигр. Это был Боусер, смотревший на
меня сверху с глупой ухмылкой и неистово размахивающий хвостом.
Я на четвереньках выбрался из ямы, обнял собаку, в то время, как
Боусер вылизывал мое лицо. Шатаясь, я встал на ноги и ухватил его за
хвост.
- А ну-ка, домой, Боусер! - громко закричал я, и хромающий Боусер на
негнущейся ноге направился прямо к дому.
9
Я сидел за кухонным столом, завернувшись в одеяло, и пытался унять
дрожь. Райла готовила оладьи.
- Надеюсь, - сказала она, - ты не простудился.
Я дрожал. Я не мог с этим справиться.
- Там было холодно, - ответил я ей.
- Это была твоя мысль - выйти в одних пижамных штанах.
- Там, к северу, были льды. Лед можно было чувствовать. Держу пари,
что был не более чем в двадцати милях от ледникового фронта. В этом районе
ледник не проходил. Лед двигался к югу по обе стороны от нас, но никогда
не закрывал эту землю. Никто не знает почему. Но в двадцати-тридцати милях
к северу лед мог быть.
- У тебя было ружье, - вспомнила она. - Что с ним?
- Когда Боусер подошел ко мне сзади, он напугал меня чуть ли не до
потери рассудка. Я вскочил и уронил ружье, а когда увидел Боусера, то уже
не стал останавливаться, чтобы подобрать его. Понимаешь, я думал только об
одном - что он может привести меня домой.
Она поставила на стол деревянное блюдо, на котором горой лежали
оладьи, и села напротив.
- Вот странно, - сказала она, - мы разговариваем о твоем путешествии
во времени, словно это повседневное событие.
- Для меня - нет, - ответил я, - а вот для Боусера так и есть. Он уже
делал не раз нечто подобное и бывал во многих временах. Его не могли
ранить дротиком каменного века в то время, когда жили динозавры, одного из
которых он притащил домой.
- А что касается наконечника Фолсона, - заметила она, - то в тот раз
он не мог путешествовать в прошлое больше чем на двадцать тысяч лет. Ты
уверен, что не нашел признаков людей?
- Какие признаки? Следы? Разбросанные сломанные стрелы?
- Я подумала о дыме.
- Никакого дыма не было. Единственное, за что можно зацепиться, - это
мастодонт, который, черт побери, чуть не растоптал меня.
- А ты уверен, что был в прошлом? Ты не насмехаешься надо мной? Может
быть, тебе все это привиделось?
- Несомненно. Я зашел в лес, спрятал ружье, свистнул Боусера и
схватил его за хвост...
- Прости меня, Эйса... Я знаю. Конечно, ты этого не придумал. Как ты
думаешь, это создание с кошачьим лицом имеет к этому отношение? Да, давай
есть оладьи, а то они остынут. Выпей горячего кофе, согрейся.
Я вилкой подцепил оладью, положил ее на свою тарелку, помаслил и
полил сиропом.
- Знаешь, - сказала Райла, - мы могли бы кое-что иметь.
- Верно. У нас есть место, где небезопасно пойти прогнать лиса.
- Я серьезно, - продолжала она. - Мы можем иметь кое-что грандиозное.
Если ты открыл путешествие во времени, подумай, что можно с ним сделать.
- Ну уж нет, - сказал я. - Не круглый же я дурак. Если я его увижу
снова, то развернусь и быстренько уберусь подальше. Если хочешь, можешь
сама попадать в эту ловушку. Нельзя же рассчитывать, что Боусер будет
каждый раз отыскивать меня.
- Предположи, что это можно контролировать.
- А как?
- Если бы ты имел дело с Кошариком...
- О, черт, я с ним не могу даже разговаривать.
- Не ты. Может быть, Хайрам. Он ведь говорит с Боусером, не так ли?
- Это он так считает. Будто бы разговаривает с Боусером. Будто бы
разговаривает с малиновками.
- А откуда ты знаешь, что это не так?
- Но, Райла, в этом должен быть смысл, черт побери.
- Я и стараюсь держаться в пределах смысла. Откуда ты уверен, что он
не разговаривает с Боусером? Как ученый...
- Будто он ученый.
- Отлично, пусть будет, будто он ученый. Ты очень хорошо знаешь, что
не можешь определить истинность утверждения - безразлично, негативного или
позитивного - пока не получишь доказательств. И вспомни, как Эзра говорил,
что Кошарик бродит поблизости и приглашает Бродягу побегать с ним.
- Старый Эзра сумасшедший. Очень спокойный, но все же сумасшедший.
- А Хайрам?
- Хайрам не сумасшедший. Он простак.
- Может быть, то, что могут делать очень спокойные сумасшедшие или
простаки и собаки - не можем делать мы? Может, у них есть возможности,
которых мы не имеем?
- Райла, мы можем нацелить Хайрама на Кошарика.
Дверь скрипнула, и я обернулся. В дом входил Хайрам.
- Я услышал, - сказал он, - что вы говорили про меня и про Кошарика.
- Нам было интересно, - ответила Райла, - можешь ли ты с ним
разговаривать. Ну, как ты говоришь с Боусером.
- Вы имеете в виду то создание, которое околачивается возле
фруктового сада?
- Так ты его уже видел?
- Много раз. Он похож на кота, но это не кот. У него только голова.
Тело совсем не видно.
- А ты с ним разговаривал?
- Время от времени. Но это неинтересно. Он говорит о вещах, которых я
не понимаю.
- Ты имеешь в виду, что он использует незнакомые слова?
- Ну да, и слова тоже. Но, главным образом, идеи. Понятия, о которых
я никогда не слышал. И вот что удивительно: он шевелит губами и не издает
ни звука, а я слышу слова. Похоже, как с Боусером. Его я тоже слышу без
звуков.
Я сказал:
- Хайрам, садись, позавтракай с нами.
Он в замешательстве шаркнул.
- Не знаю, нужно ли. Я уже поел.
- У меня осталось тесто, - сказала Райла. - Я сейчас приготовлю
горяченьких.
- Ты никогда не пропускал возможности посидеть со мной за столом, -
подзадорил я. - Не сосчитать, сколько раз мы завтракали вместе. Не изменяй
этому обыкновению из-за Райлы. Ей останется.
- Ага, тогда все в порядке, - обрадовался Хайрам. - Я неравнодушен,
мисс Райла, к оладьям с сиропом.
Райла пошла к плите и залила тесто на сковородку.
- По правде говоря, мистер Стил, я не чувствую дружеского
расположения к этому созданию с кошачьей мордой. По временам я даже
немного боюсь его. Он так странно выглядит, без тела. Кажется, что его
голова нарисована на воздушном шарике. Он никогда не отводит глаз и
никогда не мигает.
- Понимаешь, нам с мисс Райлой нужно с ним поговорить, но мы не
можем. Ты - единственный, кто может это сделать.
- Вы имеете в виду, что никто с ним не умеет говорить?
- И с Боусером тоже.
- Но если ты согласишься поговорить с Кошариком, - сказала Райла, -
то это нужно держать в тайне. Никто не должен даже и знать, о чем вы
говорили.
- Но Боусер, - запротестовал Хайрам, - от него я не могу хранить
секретов. Он мой лучший друг. Я должен рассказать ему.
- Ну, ладно, - сказала Райла. - Боусеру можно. От этого вреда не
будет.
- Могу обещать вам, что он никому не скажет.
Райла посмотрела на меня:
- Ты не возражаешь, если он расскажет Боусеру?
- Не возражаю. Боусер никому не расскажет.
- О, нет, - пообещал Хайрам, - я предупрежу его, чтобы он этого не
делал. - И, сказав это, он занялся оладьями, набив полный рот и выпачкав
щеки сиропом.
Девятью оладьями позже он вернулся к разговору.
- Вы говорите, что я должен о чем-то поговорить с этим Кошариком?
- Именно так, - сказала Райла, - но мне трудно объяснить тебе, о чем
пойдет речь.
- Вы хотите, чтобы я передал ему что-то, что вы задумали, а затем
передал вам его ответ. И знать будем только мы четверо.
- Четверо?
- Боусер, - вмешался я. - Ты забываешь, что четвертый - Боусер.
- О, да, - вздохнула Райла, - мы не должны забывать старину Боусера.
- Это должно быть нашей тайной?
- Правильно.
- Мне нравятся тайны, - сказал Хайрам восторженно. - Они заставляют
меня чувствовать себя важной шишкой.
- Хайрам, - начала Райла, - что ты знаешь о времени?
- Время - это то, что вы видите, глядя на часы. Тогда вы можете
сказать, полдень, или три часа, или шесть.
- Это верно, - сказала Райла. - Но время - нечто большее. Знаешь ли,
мы живем в настоящем, а когда время проходит, оно становится прошлым.
- Как вчера, - подсказал Хайрам. - Вчера - это прошлое.
- Да, так. И сто лет назад - прошлое, и миллион лет.
- Не вижу разницы, - сказал Хайрам. - Все это - прошлое.
- А ты никогда не думал, как было бы интересно, если бы мы могли
путешествовать в прошлое? Вернуться назад, в то время, когда белый человек
еще не появился, когда здесь были только индейцы. Или в те времена, когда
человека еще вообще не было.
- Я никогда не думал об этом, потому что сомневаюсь, что это
возможно.
- Мы думаем, что Кошарик, быть может, знает, как это сделать. Нам бы
хотелось поговорить с ним, чтобы выяснить это. Или попросить его помочь
нам.
Хайрам посидел немного молча, видимо, уясняя все это.
- Вы хотите путешествовать в прошлое? А зачем вам это нужно?
- Знаешь ли ты об истории?
- Конечно. Меня пытались учить ей, когда ходил в школу, но больших
успехов у меня не было. Я никак не мог запомнить все даты. Какие-то войны,
сражения, кто был президентом и масса тому подобных пустяков.
- Есть люди, - сказала Райла, - которые всю жизнь занимаются
изучением истории. Их зовут историками. Но они во многом не уверены,
потому что люди, которые писали о событиях, написали неточно. Если бы они
