человека с микробом, быть может, даже с чем-то меньшим, нежели микроб.
Инстинктивно понимаешь, что тебя, отдельного человека, он не в состоянии
заметить, хотя есть свидетельства, по крайней мере, мне так кажется, что
он может заметить и действительно заметил человечество.
Я подобрался к нему так близко, как только мог выдержать мой мозг. Я
съеживался перед ним. Не знаю, что еще я делал. Местами все это как-то
смутно припоминается. Возможно, я был слишком близко. Но мне надо было
знать, понимаете. Я должен был быть уверен - и теперь я уверен. Он там, и
он наблюдает, и он знает, и в случае нужды он может действовать, хотя я
склонен думать, что быстро действовать он бы не стал.
- Как действовать? - спросил Джейсон.
- Не знаю, - ответил Джон. - Ты должен понять, что все это лишь
впечатление, мысленное впечатление. Ничего зрительного. Ничего, что я бы
видел или слышал. Именно оттого, что все это мысленное впечатление, его
так трудно описать. Как описать реакции человеческого мозга? Как передать
эмоциональное воздействие этих реакций?
- До нас доходил слух, - обратился Джейсон к Марте. - Кто-то тебе
говорил. Ты не помнишь, кто это был, кто мог находиться так же далеко, как
Джон, или почти так же...
- Им не надо было забираться так же далеко, - сказал Джон. - Они
могли его ощутить с гораздо большего расстояния. Я намеренно старался
подобраться поближе.
- Не помню, кто это был, - ответила Марта. - Мне говорили двое или
трое. Не сомневаюсь, все это доходило через вторые-третьи руки. Может,
через десятые или двенадцатые. Слух, передаваемый от одного к другому, от
многих ко многим другим. Просто что в центре галактики находится некое
зло. Что кто-то там был и на него натолкнулся. Но совершенно ничего о том,
чтобы кто-нибудь его исследовал. Наверное, боялись.
- Что верно, то верно, - отозвался Джон. - Я очень боялся.
- Ты называешь его Принципом, - сказал Джейсон. - Странное название.
Почему Принцип?
- Так мне думалось, когда я был рядом с ним, - ответил Джон. - Он мне
не говорил. Он вообще со мной не общался. Возможно, он меня даже не
замечал, не знал, что я существую. Крошечный микроб, который к нему
подбирался.
- Но Принцип? Это же был предмет, существо, организм. Довольно
странно так обозначать существо или организм. На то должна была быть
причина.
- Я не уверен, Джейсон, что это существо или организм. Это просто
нечто. Возможно, сгусток разума. А какую форму может принять сгусток
разума? На что он может быть похож? Можно ли его вообще видеть? Будет ли
это облако, или поток газа, или триллионы крошечных пылинок, танцующих в
свете находящихся в центре галактики солнц? Причина, по которой я назвал
его Принципом? Я и в самом деле не могу сказать. Тут нет логики, нет ни
одной причины, в которую я мог бы ткнуть пальцем. Просто я чувствовал, что
это - основной принцип вселенной, ее направляющая сила, ее мозговой центр,
то, что делает вселенную единым целым и приводит ее в действие - сила,
заставляющая электроны вращаться вокруг ядра, а галактики - вокруг их
центров, сила, удерживающая все и вся на своем месте.
- Ты мог бы точно указать его местоположение? - спросил Джейсон.
Джон покачал головой:
- Это невозможно. Никакой тебе тригонометрической съемки. Ощущение
Принципа, казалось, было везде; оно исходило отовсюду. Смыкалось вокруг.
Окутывало и поглощало; не было никакого чувства направления. Да и в любом
случае, это было бы нелегко - там столько солнц и столько планет. Битком
набито. Солнца на расстоянии меньше одного светового года друг от друга. В
большинстве своем старые, и большая часть планет мертвы. На некоторых из
них обломки и развалины того, что когда-то, видимо, было великими
цивилизациями, но все они уже погибли...
- Может быть, это одна из тех цивилизаций...
- Может быть, - сказал Джон. - Я сначала так и думал. Что одной из
этих древних цивилизаций удалось выжить, и разум ее превратился в Принцип.
Но затем я усомнился. Поскольку я убежден, что для появления и развития
Принципа потребовалось больше времени, чем период существования галактики.
Я не знаю, как объяснить, но судя по одной только силе этого разума или по
тому, насколько он нам чужд. Не просто насколько он отличен. В космосе
повсюду встречаются формы разумной жизни, отличные от нас, и эти отличия
делают их нам чуждыми. Но не так, как чужд нам Принцип. Страшно чужд. И
это наводит на мысль о том, что зародился он вне галактики и во время,
предшествующее ее появлению. Зародился во времени и месте, столь
разнящихся с нашей галактикой, что постичь это невозможно. Я полагаю, ты
знаком с теорией стационарной вселенной?
- Да, конечно, - сказал Джейсон. - Вселенная не имеет ни начала, ни
конца, она находится в состоянии непрерывного созидания, когда образуется
новая материя, появляются новые галактики, хотя старые и погибают. Однако
специалисты по космологии, еще до исчезновения Людей, установили, что эта
теория несостоятельна.
- Я знаю, - сказал Джон. - И все же была одна надежда - можно назвать
это надеждой, поскольку некоторые люди из философских соображений упрямо
цеплялись за эту концепцию. Она была столь красива, столь величественна и
внушала такое благоговение, что они никак не могли от нее отказаться. И
они говорили: предположим, что вселенная гораздо больше, чем кажется, что
мы видим лишь малую ее часть, крошечный прыщик на коже этой большой
вселенной, и этот крошечный прыщик находится в стадии, которая заставляет
нас думать не о стационарной вселенной, а о развивающейся.
- И ты считаешь, что они были правы?
- Возможно, и были. Стационарное состояние дало бы Принципу время,
необходимое для его появления. До этого вселенная, возможно, находилась в
состоянии хаоса. Принцип мог быть той созидающей силой, которая все
расставила по своим местам.
- Ты во все это веришь?
- Да, верю. У меня было время подумать, и я сложил все воедино, и у
меня так хорошо получилось, что теперь я в этом убежден. Не имея ни
малейших доказательств. Ни крупицы информации. Но эта мысль укрепилась в
моем сознании, и я не могу от нее избавиться. Я говорю себе, что ее
внедрил Принцип, внушил ее мне. Я говорю себе так, потому что только таким
способом могу это объяснить. И все же я знаю, что неправ, поскольку
Принцип, вне всякого сомнения, не имел обо мне понятия. Никогда не было
никаких признаков того, что он меня заметил.
- Ты говоришь, что находился близко от него.
- Настолько близко, насколько посмел. Мне все время было страшно. Я
добрался до точки, где уже не выдержал и бежал обратно.
- Где-то по дороге ты нашел Людей. Таким образом, все же был некий
результат. Ты бы никогда их не нашел, если б не гонялся за этой штукой,
которую зовешь Принципом.
- Джейсон, - сказала Марта, - на тебя все это как будто не произвело
особого впечатления. Что с тобой? Вот вернулся твой брат, и...
- Прошу прощения, - ответил Джейсон.
- Пожалуй, я этого еще не осознал. Слишком велико, чтобы осознать
сразу. Возможно, в глубине души я испытываю ужас, и то, что называю его
"этой штукой", - просто защитная реакция, я отталкиваю его от себя.
- То же самое было и со мной, - сказал Джон Марте. - То есть
поначалу. Но вскоре я это преодолел. И верно, я бы никогда не нашел Людей,
если бы не искал Принцип. Слепой случай, что я их нашел. Видите ли, я уже
двинулся обратно и прыгал с планеты на планету, но по иному пути, чем тот,
по которому пришел. Думаю, вы знаете, что надо с предельной осторожностью
выбирать планеты, которые используешь. Ты можешь их ощутить и выбрать те,
что покажутся лучшими, и есть много ориентиров, которые неплохо служат,
однако всегда существует возможность, что у планеты могут оказаться
какие-нибудь особенности, которых ты не обнаружил, или же чего-нибудь
недостает, что ты считал само собой разумеющимся и чего там просто нет,
поэтому всегда надо иметь в запасе планету-другую, чтобы, если что-то
окажется неладным, туг же переместиться в другое место. Я имел такие
запасные варианты и попал на планету, если и не смертельную для меня, то
по крайней мере чрезвычайно неудобную. Я быстро перескочил на другую и
тут-то и нашел Людей. Планета была все еще довольно близко к Принципу, и я
удивлялся, как они это переносят, как они могут жить к нему так близко и
совершенно не обращать внимания - или делать вид, что не обращают. Я
думал, может, они к нему привыкли, хотя непохоже, чтобы к такой вещи можно
было легко привыкнуть. И лишь спустя какое-то время я понял, что они его
не замечают. У них не развились парапсихические способности, как у нас, и
они к нему абсолютно глухи. Они понятия не имели, что там такое находится.
Мне повезло. Я материализовался в открытом поле...
"материализовался", конечно, не то слово; но у нас нет более подходящего.
Нелепо, когда человек может что-то делать и не знает слова для того, чтобы
это как-то обозначить. Ты, Джейсон, случайно не знаешь, разобрался
кто-нибудь в том, что же, в сущности, происходит, когда мы путешествуем
среди звезд?
- Не знаю, - ответил Джейсон. - Думаю, нет. Может, Марта знает лучше
меня. Она постоянно разговаривает с остальными и знает все новости.
- Некоторые пытались разобраться, - сказала Марта, - да только ничего
не добились. Это было раньше. Не думаю, чтобы кто-то долго старался.
Сейчас они просто принимают это как должное. Никого больше не заботит, как
и почему это происходит.
- Может, оно и хорошо, - сказал Джон. - Как бы то ни было, я мог
промахнуться. Прибыл бы в полное народу место, и кто-нибудь бы увидел, как
я появился ниоткуда, или же, впервые за столетия увидев много людей сразу,
либо признав их за бывшим землян, я поспешил бы к ним в объятия, ликуя от
того, что наконец-то их нашел. Хотя я совсем их не искал. Вот уж о чем и
думать не думал.
Однако я появился в чистом поле и в некотором отдалении увидел людей
- то есть я так думал, что это люди - фермеров, которые работали с
большими самоходными сельскохозяйственными орудиями. И когда я увидел эти
орудия, то понял, что если передо мной люди, то не нашего клана, ведь мы
уже тысячи лет не имеем дела с самоходными машинами. Мне пришло в голову,
что раз эти существа, несомненно, люди, то, видимо, те, которые в свое
время были унесены с Земли, и от этой мысли я ощутил слабость в коленях и
восторг в душе. Хотя я сказал себе, что это совершенно невероятно и что я,
очевидно, обнаружил еще одну расу гуманоидов, и это тоже было
маловероятно, поскольку во всей галактике никто до меня не нашел другой
расы людей. Или уже нашли? Я так долго отсутствовал, что не знаю никаких
новостей.
- Нет, не нашли, - ответила Марта. - Множество других существ, но не
гуманоидов.
- Кроме того, у них были машины. И я сказал себе, что тем менее
вероятно, чтобы я нашел иную расу. Поскольку мы уже встречались с другими
технологическими расами, и их техника столь сложна и фантастична, что мы
даже не в состоянии понять принцип ее действия или назначение. Казалось
абсурдным, что я натолкнулся на другую гуманоидную расу, имеющую машинную
технологию. Единственный вывод, который я мог сделать, - что передо мной
Люди. Поняв это, я стал несколько осмотрительнее. Пусть мы одной крови, но
между нами лежат пять тысяч лет, а за пять тысяч лет, напомнил я себе, они
могли стать нам столь же чужды, как любая другая раса, обнаруженная в
космосе. А мы хорошо усвоили, что в первый раз вступать в контакт с
