- Послушайте, Виккерс, а вы там никого не оставили? Жену, детей?
- Нет, - ответил Виккерс. - Ни единой души.
- Отлично. Иначе бы мы сразу пошли в Большой дом и поговорили с ними,
и они доставили бы сюда вашу жену и детишек. Жаль только, что обратной
дороги нет, коли попал сюда. Правда, обратно возвращаться и незачем. Я не
знаю никого, кто бы захотел вернуться.
Он осмотрел Виккерса с ног до головы и усмехнулся.
- Что-то вы выглядите худоватым, - сказал он. - Плохо питались?
- Рыбой и олениной. И ягодами.
- Хозяйка наготовила еды. Накормим вас до отвала, побреетесь, я велю
детишкам нагреть воды, примете ванну, а потом поговорим. Нам многое надо
обсудить.
Он пошел вперед, и Виккерс двинулся следом за ним через густые
заросли.
Вскоре они оказались на зеленеющем кукурузном поле.
- Здесь я и живу, - сказал Эндрюс. - Вон там, у спуска в долину.
Видите дымок.
- У вас отличная кукуруза, - заметил Виккерс.
- Уже на четверть выше колена. А дальше ферма Джека Смита. Если
приглядеться, можно увидеть его дом. А там пониже хребта - поля Джона
Симмонса. У нас есть и другие соседи, но отсюда их не видно.
Они миновали загородку из колючей проволоки и пошли по полю между
рядами кукурузы.
- Здесь все иначе, - сказал Эндрюс, - чем на той Земле. Там я работал
на фабрике, а жил в помещении, годном разве только для свиней. Потом
фабрика закрылась, денег не стало. Я пошел к людям из "Углеводов" и
получил у них продукты. Потом домохозяин выгнал нас на улицу, я пошел к
этим участливым людям снова и рассказал, что случилось. Я не знал, чем они
могут помочь, и, по правде говоря, не надеялся на их помощь, ведь они и
так сделали больше, чем я просил. Но, кроме них, мне не к кому было
обратиться. А дня через два пришел человек и рассказал нам про это место,
правда, он не сказал, где оно находилось на самом деле. Он сказал, что
знает место, где нужны поселенцы. Он сказал, что это новые, только
открытые территории, и что земля там ничья и что мне помогут устроиться и
вместо крохотной квартирки в вонючем бараке у меня будет дом. И я сказал,
что согласен. Они предупредили, что вернуться оттуда невозможно, а я
спросил, какой сумасшедший захочет сюда возвращаться. Я сказал, что мы
поедем куда угодно, и вот мы тут.
- Вы ни о чем не жалеете? - спросил Виккерс.
- Это было, - ответил Эндрюс, - самым счастливым событием в нашей
жизни. Чистый воздух для детишек, полно еды и места, где жить, и никаких
домовладельцев. Никаких долгов и никаких налогов. Совсем как в
исторических книгах.
- Исторических книгах?
- Вы должны знать. Про открытие Америки и первопроходцев. Пожалуйста,
бери землю. Сколько хочешь. На всех хватит, а уж какая она плодородная -
бросишь горсть зерен - и на тебе урожай. Земля для полей, лес для костра и
для строительства, а когда пойдешь вечером прогуляться, глянешь на небо,
оно чистое-чистое, и звезды сверкают, и воздух такой свежий, что обжигает
ноздри.
Эндрюс повернулся и взглянул на Виккерса блестящими глазами.
- Это самое счастливое, что было у меня в жизни, - повторил он,
словно боясь, что Виккерс будет возражать.
- А мутанты? - спросил Виккерс. - Они вам не надоедают? Не командуют
вами?
- Они только помогают. Одного робота присылают, чтобы помочь в
работе, а другой робот ходит к нам девять месяцев в году и учит детишек.
Робот-учитель для каждой семьи. Что вы на это скажете? Свой собственный
учитель, совсем как семейный воспитатель у богачей на той Земле.
- А они вас не раздражают? Вы не чувствуете, что они выше вас по
развитию? Вы не испытываете к ним ненависти за то, что они умнее вас?
- Сэр, - сказал Эндрюс, - не дай бог кто-нибудь из наших услышит ваши
слова. Вам не поздоровится. Когда мы попали сюда, они нам все объяснили.
Они изложили нам свою док... доктор...
- Доктрину.
- Вот-вот. Они объяснили, как обстоят дела. Они изложили нам правила,
их не так много.
- В частности, не иметь огнестрельного оружия, - сказал Виккерс.
- Это одно из правил, - согласился Эндрюс. - А откуда вы знаете?
- Вы охотились с луком.
- А если вы не поладите с кем-то или поссоритесь, вы идете в Большой
дом и они разрешают ваши разногласия. Если вы заболеете, вы сообщаете им,
и они присылают доктора и все, что нужно. Большинство правил вам только на
пользу!
- А как обстоят дела с работой?
- Работой?
- Вы должны зарабатывать деньги?
- Пока нет, - сказал Эндрюс. - Мутанты дают нам все, в чем мы
нуждаемся. Мы только должны обрабатывать землю, чтобы иметь пищу. Они
называют это... сейчас припомню это слово, да, пасторально-феодальным
периодом. Вы когда-нибудь слыхали такое слово?
- Но у них есть заводы, - настаивал Виккерс, не обращая внимания на
вопрос. - Там, где производят вечные лезвия и прочие вещи. Им нужны люди
для работы там?
- Они используют роботов. Недавно они начали делать машины - вечные
автомобили. Тут есть один завод. Но все делают роботы. Вы знаете, что
такое робот?
Виккерс утвердительно кивнул.
- Еще один вопрос. А как обстоят дела с аборигенами?
- Аборигенами?
- Ну, жителями этой Земли. Если они есть.
- Здесь никого нет, - сказал Эндрюс.
- Но ведь во всем остальном эта Земля похожа на другую Землю, -
настаивал Виккерс. - Деревья, реки, животные...
- Нет, здесь нет аборигенов, - убеждал Эндрюс. - Ни индейцев, ни
других.
"Вот где, - подумал Виккерс, - кроется отличие этой Земли". Маленькая
деталь, которая коренным образом меняет все. Когда-то произошло нечто, что
помешало дальнейшему росту человека, какой-то незначительный инцидент.
Просто не блеснула очередная искорка разума. А потом здесь никто не
высекал искры из камня, не обращал этот камень в орудие, ни в одной грубой
душе не зажглось яркой радости, радости, которая спустя некоторое время
превратилась в песню, или в картину, или в роман, или в поэму...
- Вот мы и дома, - сказал Эндрюс.
Они миновали изгородь и пересекли лужайку перед домом.
Их встретил веселый гомон, и полдюжины ребятишек скатилось с холма
вместе со стаей лающих собак. В дверях бревенчатого дома показалась
женщина и посмотрела в их сторону, рукой прикрыв глаза от солнца. Она
приветливо помахала им, Эндрюс тоже махнул в ответ, и тут их окружила
стайка галдящих ребят и лающих собак.
36
Его разместили на чердаке над кухней. Он лежал нагишом в постели и
слушал, как от ветра погромыхивает кровля над головой. Повернувшись,
почувствовал, как шуршит кукурузная шелуха в матрасе, и уткнулся лицом в
подушку, набитую гусиным пухом.
Он наслаждался чистотой своего тела. На очаге во дворе ему согрели
воды, и он долго плескался в лохани позади дома. Он отмокал в горячей воде
и яростно намыливал тело, слушая Эндрюса, который сидел рядом на бревне.
Во дворе играли ребятишки, а псы спали, растянувшись на солнце и время от
времени подергиваясь, чтобы отогнать назойливых мух.
Он хорошо поел. Даже дважды, вкус такой пищи он позабыл за время
скитаний. Он ел кукурузный хлеб, и сорго, и нежных кроликов, поджаренных в
сметане с молодым картофелем и овощами на дымящейся сковороде, и
кресс-салат, сорванный в источнике рядом с домом, а на ужин ему дали
свежие, только что снесенные яйца.
Эндрюс обкорнал ему ножницами бороду, потом он брился в окружении
глазеющих на него ребятишек.
В сумерках они с Эндрюсом сидели на ступеньках, тихо беседуя, и
Эндрюс сказал, что знает хорошее место для постройки дома - славное место
на противоположном склоне холма с источником и ровной площадкой у излучины
ручья, годной для поля. Там был лес для постройки дома - высокие стройные
деревья, и Эндрюс сказал, что поможет срубить их. А когда бревна будут
обтесаны, соседи помогут поставить дом. Джек наварит кукурузы, Джон
принесет свою скрипку, и они весело отпразднуют новоселье. А если соседи
не справятся с работой, то можно обратиться за помощью в Большой дом, и
мутанты пришлют роботов. Но Эндрюс считал, что их помощь не понадобится.
Он сказал, что соседи приятные люди и всегда готовы помочь и рады прибытию
новых семей.
А когда дом будет выстроен, говорил Эндрюс, Виккерс может
познакомиться с дочерьми Симмонса и выбрать какую-то из них: девушки -
одна лучше другой. Эндрюс толкнул Виккерса локтем в бок и заговорщически
расхохотался, а Джин, жена Эндрюса, которая на минуту присела рядом с ним,
смущенно улыбнулась и снова отправилась к детям.
После ужина Эндрюс с гордостью показал ему книги, стоящие на полках в
гостиной, и сказал, что читает их, хотя раньше никогда не читал, потому
что не было ни желания, ни времени. Виккерс нашел среди авторов Гомера и
Шекспира, Монтеня и Джейн Остин, Торо и Стейнбека.
- Вы на самом деле читаете все это? - спросил Виккерс.
Эндрюс утвердительно кивнул.
- Читаю, и многие книги мне нравятся. Иногда туговато идет, но я
продолжаю читать. Джин предпочитает Остин.
- Нам здесь хорошо, - продолжал Эндрюс. - Мы никогда так не жили. -
Джин улыбкой подтвердила его слова.
"Да, жить здесь здорово", - признал про себя Виккерс.
Идеализированная и воспетая в книгах жизнь американских первопроходцев со
всеми ее преимуществами, но без опасностей и трудностей. Здесь процветал
своего рода феодализм, и Большой дом, словно замок, с отеческой заботой
опекал окрестные земли, которые кормили нашедших здесь счастье
переселенцев. Самое время и ему передохнуть и набраться сил. Здесь царил
мир. Никто не говорит о войне, чтобы ее начать или предотвратить.
Как сказал Эндрюс, пасторально-феодальная стадия. А какая стадия
наступит за ней? Пасторально-феодальная стадия - пауза для отдыха и
раздумий, для приведения в порядок мыслей, для возобновления связи
человека с землей, период подготовки к развитию цивилизации, которая была
бы совершеннее предыдущей.
Они находились на одной из многих земель. А сколько их следовало друг
за другом? Тысячи, миллионы? И все они были открыты для людей.
Замысел мутантов показался ему ясным, как на ладони, во всей своей
простоте и жестокости. И он вполне мог удастся.
На одной Земле все складывалось неудачно. Где-то на долгом пути
своего развития человек свернул в сторону и пошел по неверному пути. Он
был наделен и умом, и талантом, и добротой, но ум и талант обратились в
свою противоположность, а доброта - в эгоизм.
Эти славные люди заслуживали спасения. Но спасти их можно было,
вырвав из привычного окружения, нарушив сложившиеся связи и представления.
Не существовало иного пути покончить с ненавистью, завистью и злом,
укоренившимися в сознании за многие поколения.
И сделать это можно было, разрушив мир, в котором они жили. Но взамен
следовало создать лучший мир.
Для осуществления этой идеи необходима была четкая программа, план
действий.
Первым делом следовало разрушить экономическую основу. И ее решили
разрушить с помощью вечмобилей, вечных лезвий и синтетических углеводов.
Достигнуть уничтожения промышленности решили, пустив в производство и
выбросив на рынок предметы, которые невозможно воспроизвести и с которыми
нельзя конкурировать. А стоило разрушить промышленность, как война
становилась почти невозможной и цель оказывалась наполовину достигнутой.
Правда, это было сопряжено с чудовищной безработицей. И людей кормили
синтетическими углеводами и завлекали на другие Земли. Не хватит места на
Земле-2, можно использовать Землю-3, а может, и Землю-4, чтобы никто
