Однажды Кубиков, зайдя к нему в каюту, увидел на столе раскрытый
блокнот со стихами. Одно было не окончено:
...Полета четкую программу
Поломал слепой метеорит.
Отказали тормозные дюзы,
Сеть антенн осколки унесли...
Облака, как белые медузы,
Ползают по глобусу Земли.
синеют океаны,
Светятся большие города...
Не бродить по улицам туманным
никогда...
- Если бы хоть метеорит! - усмехнулся Кубиков. И понял вдруг,
откуда такие стихи, и ужаснулся от мысли, что это вовсе не печальные
стихи, что это так старый космонавт борется с ничем, с ужасающей
пустотой. Метеорит и в самом деле выручил бы их, пробудил бы в душе
уснувшую готовность сопротивляться, создал бы реального противника, с
которым надо бороться.
В этот момент, стоя над поразившим его стихотворением, Кубиков
впервые всерьез подумал, что, может, не говоря никому, и в самом деле
устроить аварию на корабле? И разбудить всех. Для борьбы. Для спасения
экспедиции.
Он еще не знал, что как раз в это самое мгновение автоматы,
зондирующие дальний космос, нащупывают странную аномалию пустоты.
Равномерный гравитационный фон космоса искажало неизвестное
небесное тело. Для того чтобы сблизиться с ним, пришлось снизить
скорость корабля и изменить курс. Но командир пошел на это. Ибо лучше
было пожертвовать временем и частью горючего, чем потерять в пустоте
самих себя.
В командирской рубке они стояли втроем перед черным пульсирующим
экраном и молча наблюдали, как радиолучи рисуют на нем неровное,
странно бесформенное пятно.
- Чужой корабль! - взволнованно говорил Димочка, поминутно вороша
и без того взъерошенные короткие волосы на голове. - Летит, как и мы,
обалдев от пустоты...
Кубиков не возражал. Ему нравилась давно не слышанная страсть в
голосе Димочки.
- Чего же он курса не меняет? - ворчливо сказал Иван Сергеевич. И
Кубиков понял, что ворчливость эта тоже от волнения, что обращена она
не к Димочке, а скорее к тем возможным инопланетянам, которые никак не
проявляют себя.
Щелкнул переключателем динамик над экраном, и голос Главного мозга
корабля бесстрастно принялся перечислять выявленные параметры
небесного тела:
- Средний диаметр - сто сорок километров...
- Ничего себе корабль. Не корабль, а целая планета! - тотчас
прокомментировал Димочка.
- Плотность - один и семь десятых. Курс... Время обращения...
- Какое время обращения?!
Иван Сергеевич ласково пригладил Димочке волосы и сказал с явной
иронией в голосе:
- Это же вечные скитальцы. Надоело лететь в никуда, вот они и
решили по кругу. Один круг, два круга, хоть считать можно. Все-таки
цель.
Что-то роднило этих двух людей, старого и молодого. Еще на Плутоне
они спорили по каждому пустяку, бесцеремонно подтрунивая друг над
другом, и еще тогда было видно, что споры для них в радость. Но в
последнее время они словно бы забыли о живущем в них духе доброго
противоречия, и теперь командир радовался его пробуждению.
- Если есть орбита обращения, значит, есть и ее центр? - испуганно
спросил Димочка.
Кубиков переглянулся с Иваном Сергеевичем. И как раз в это время
снова щелкнул динамик, и Главный мозг сообщил результат только что
произведенных расчетов:
- Орбита эллиптическая. Центр - солнечная система.
- Дорогие мои! Это же планета! - воскликнул Иван Сергеевич.
- Единственная планета в такой дали?
- Значит, не единственная, значит, космос не так уж и пуст. - Он
повернулся к динамику и сказал с нетерпением: - Ну-ка, друг, пошевели
мозгами, если планета такой большой массы, то нет ли и других?
Динамик запульсировал странными звуками. Словно кто-то большой и
сердитый засопел за стенкой.
- Я и без расчетов скажу, - по-молодому блеснул глазами Иван
Сергеевич. - Солнечная система не кончается Плутоном. Она вообще нигде
не кончается. Космос пронизан материей от звезды до звезды...
- Почему же мы ничего не встречали? - нетерпеливо перебил Димочка.
- Потому что ее мало в отдаленных пространствах. И эти планетки,
кометки, астероиды - называйте как хотите - бесконечно далеки друг от
друга. Земля и Марс совсем рядом, а в своем беге по орбитам они так
редко сближаются. Что же здесь?!
Кубиков, не отрываясь от экрана, на котором росло блеклое пятно
неведомой планеты, слушал восторженный голос Ивана Сергеевича и
чувствовал, как в нем полнится, подступает к самому горлу что-то давно
позабытое, радостное. Ведь если все так, то миры вовсе не безнадежно
далеки. Пусть редки в пространстве эти материальные тела, но они есть,
они как ступеньки к другим мирам, к другим цивилизациям. Они плацдармы
для веры человека в победу над безмерностью пустоты.
- Я считаю необходимым, - сказал Кубиков, повернувшись к своим
товарищам, - теперь же передать ПАНу полученную информацию. Пусть он
введет ее в подкорку спящим. Это может помочь им быстрее излечиться от
черного стресса...
Планетка оказалась настолько похожей на обычный замарсианский
астероид, что просто не хотелось верить в ее страшную отдаленность от
Солнца. Корабль выстрелил причальный линь, и тот накрепко вплавился в
плотную породу. В лучах прожектора лежала исполосованная резкими
тенями серо-коричневая поверхность. Неглубокие воронки с еле заметными
лучиками разбросанной породы говорили о давних столкновениях с
метеоритами. Все было как всегда, как на всех небольших небесных
телах, с которыми когда-либо приходилось встречаться. Это даже
разочаровывало, и когда они втроем, округлившиеся от толстой тепловой
защиты скафандров, ступили на поверхность, то Димочка так и предложил
назвать планетку - Обыкновенная.
- Нет, - поколебавшись, сказал Иван Сергеевич. - Она все же не
обыкновенная - она дала нам надежду.
- Пусть будет Надежда, - легко согласился Димочка. - Даже лучше.
Оставив Ивана Сергеевича возле корабля, Кубиков и Димочка облетели
ближайшую гряду возвышенностей. После привычного земного притяжения в
корабле странно было стоять на каменной тверди и знать, что достаточно
лишь подпрыгнуть, чтобы достичь первой космической скорости и
превратиться в спутник.
Издали, из черной ночи, освещенный корабль казался целым городом.
Светились цепочки иллюминаторов, сверкали большие, как солнца, глаза
прожекторов, и освещенные ими острые обрывы сияли так, точно сами были
источниками света.
- Похоже, что единственное, чем удивит нас планетка, это самим
фактом своего существования, - сказал Кубиков. - Похоже, что здешние
породы ничем не отличаются от тех, что есть повсюду в солнечной
системе.
Он обвел фонарем вокруг себя, словно желая удостовериться в этой
обыкновенности и показать ее Димочке. И обмер и едва не выронил
фонарь: на склоне холма, явно искусственно оплавленного, был вырезан,
точнее, выплавлен мощным лучом ровный треугольник.
- Вот тебе и "обыкновенная", - почему-то шепотом сказал Кубиков,
обходя знак со всех сторон.
В этот раз они нашли еще несколько оплавленностей. Кое-где на них
были знаки - окружности, прямоугольники, странные изображения, похожие
на головастиков. Знаки были разбросаны на большой площади без
какой-либо системы, и казалось, что неведомое существо, оставившее их,
просто забавлялось, резало камни мощным лучом, рисовало что придется.
- Вот те на! - неизвестно чему радовался Димочка. - Искали следы
могущественной цивилизации, а нашли наскальную живопись.
Кубикову не было так весело. Он подумывал о том, не стоит ли
укрыться за силовыми полями корабля и не поручить ли роботам
дальнейшее обследование планеты. Именно этого требовала инструкция -
крайней осторожности при встрече с иным разумом или со следами его...
Из командирской рубки они видели на экране, как расходились во все
стороны черные роботы, похожие на пауков, как расставляли светящиеся
маяки на вершинах скал. Роботы осторожно прощупывали грунт острыми
наконечниками всех своих шести ног, заботясь о том, чтобы не делать
резких движений, не оттолкнуться ненароком от поверхности и не
взлететь. Они переползали расщелины, распластавшись на скалах, далеко
в стороны выдвинув телескопические лапы. А если срывались, то
мгновенно втягивали лапы, включали двигатели и зависали над камнями,
сметая ракетными струями быструю пыль.
Шел час за часом. Роботы уже обследовали другую сторону планетки,
но ничего нового не нашли, кроме еще нескольких разбросанных в разных
местах наскальных рисунков.
Сигнал "Внимание!" прозвучал неожиданно для всех. Главный мозг
корабля, непрерывно следивший за роботами и обрабатывавший информацию,
тотчас показал на экране неглубокую лощину и двух "пауков", быстро
бежавших к вертикальной скале, возвышавшейся над местностью.
Прожекторы рисовали черно-белую мозаику теней и световых пятен. Скала
топорщилась множественными острыми разломами, похожими на колючую
шкуру неведомого чудовища. И вдруг лучи выхватили из тьмы оплавленные
края камней и чуть выше - большую гладкую стену, сверху донизу
испещренную непонятными знаками.
Космонавты молча смотрели на заполнившую весь экран странную
таблицу и не знали, что и подумать. Было очевидно - это письмена. Но
зачем они здесь, на затерянной планетке? Почему разумные существа
несомненно могучей цивилизаций прибегли к такому примитивному способу
передачи информации?..
Кубиков почувствовал вдруг, что дверь за его спиной тихо
отворилась и в рубку вошел еще кто-то.
- Как вам не стыдно! - послышался хрипловатый после долгого сна
голос Маши. - Это не по-товарищески. Такое открытие, а я сплю.
Все трое посмотрели на нее, словно не узнавая.
- Свершилось! - громко сказал Иван Сергеевич. - Теперь мы знаем:
они есть, братья по разуму.
- Или были, - задумчиво добавил Димочка. - Может, надписи миллиард
лет.
- А что тут написано? - спросила Маша.
Снова все трое посмотрели на нее и улыбнулись, снисходительно
прощая ей такую наивность. И эта снисходительность, это простое
человеческое чувство помогло сделать им еще одно открытие.
- Ты... проснулась?..
- А что говорит ПАН?
- ПАН, видно, сломался. Все просыпаются.
- Не сломался, - сказал Кубиков. - Это я велел ему сообщить вам,
спящим, новую информацию.
Он встал, бесшумно прошелся по мягкому пластику пола и,
остановившись посредине рубки, махнул рукой.
- Была не была! Пусть думает, на то он и мозг. Ты слышишь меня?
- Я слушаю, - зазвенел в динамике спокойный голос.
- Попробуй все же. Может, удастся разгадать эту... клинопись.
Отключись от всего. Думай. - И повернулся к Димочке: - Передай на
Землю. Все передай.
Димочка удивленно посмотрел на командира.
- Так нет же связи.
- Все равно передай. На всякий случай...
Еще некоторое время они сидели у экрана, наблюдая, как ходят по
камням колченогие роботы. Потом, не сговариваясь, поднялись и
разошлись по своим каютам. Новость была слишком велика. К ней
следовало привыкнуть после нескольких лет парализующей пустоты.
Но и сидеть в уединении никто уже не мог. Гипотезы одна другой
фантастичнее роились в голове у каждого. Кубикову было и радостно и
тяжело. Как после сдачи последнего экзамена в институте, когда им,
группе будущих космонавтов, сказали, что не все трудности позади, что
предстоит еще один экзамен - на умение пользоваться своими знаниями. В
тот раз они - уже не студенты, но еще и не специалисты - собрались
