свидетелей, разговорить которых удалось не сразу, невеста вскоре вернулась
в ресторан с заплаканными глазами, а жених и его друг отсутствовали
примерно с полчаса. Когда же вернулись и они, то свидетели заметили на
сорочке жениха пятно крови, а на лице друга багровую припухлость, что
наплывала на глаза.
Все было бы объяснимо и не стоило бы внимания оперативников, если бы
через некоторое время объявился или хотя бы дал о себе знать элегантный
молодой мужчина. Но тот словно в воду канул. Насторожило Алексея и другое:
по словам одной из свидетельниц - другие сочли за лучшее умолчать об этом
- в тот вечер невеста прослышав о тяжело раненном мужчине, которого нашли
на "петле", лишилась чувств. Сама невеста (к моменту беседы с Мандзюком и
следователем она была уже молодой женой) ничего толком не объяснила,
плакала, ломала руки, просила не позорить ее, клятвенно уверяла, что с
элегантным мужчиной у нее ничего не было ни тогда в парке, ни до этого, и
что вообще она знает его лишь с виду.
Не лучше повел себя на допросах и бывший жених (ныне - молодой муж).
Его показания, мягко говоря, не отличались последовательностью, а его
заявление (правда, сделанное в запальчивости и только на первом допросе),
что он хотел убить соперника, развеяло, казалось бы, последние сомнения.
Конечно, следовало допросить и друга жениха - военного моряка,
приехавшего тогда, в июне, на побывку. Но искать моряка по морям-океанам
дело не скорое. Мандзюк и следователь Кандыба не торопились пускаться в
поиски еще и потому, что бывший жених взял всю вину на себя: "Витька этого
типа не бил, так как сразу получил от него прямо в глаз. А после только за
глаз держался". Это обстоятельство косвенно подтвердили свидетели.
Но не все известные факты укладывались в рамки этой версии. Непонятно
было, куда девался красный "Москвич", на котором элегантный мужчина
подкатил к ресторану, и зачем было жениху раздевать поверженного
соперника, тащить к обрыву. Кстати, этот последний факт парень
категорически отрицал. Не вязалось с его показаниями и заключение судебных
медиков по делу о покушении на Михайлова: они утверждали, что потерпевшему
был нанесен только один удар, тогда как бывший жених настаивал на
множестве ударов.
И вот, чтобы как-то свести концы с концами, Мандзюк настоял на
опознании бывшей невесты Михайловым. Вопрос был не так-то прост и имел как
юридический, так и медицинский аспекты. Врачи согласились: конечно, надо
попробовать. При этом они преследовали не только свой, но и Михайлова
интерес - если он узнает в бывшей невесте свою знакомую, то тем самым
всколыхнет память. Но такая постановка вопроса не устраивала следователя,
прокурора - это не опознание, если нет гарантий, что опознающий в
состоянии вспомнить. Приняли компромиссное решение: опознание провести, но
не оформлять протоколом. При положительном результате применить другие
разрешенные законом методы, которые позволили бы окончательно изобличить
подозреваемого. Валентину не нравилась эта затея, но Алексей и доктор
Крыжанский уговорили его - чем черт не шутит! Вот именно: чем только не
шутит черт, когда допускаешь недопустимое.
Бывшая невеста была близка к обмороку, когда в комнату, где
проводилось опознание, вошел... Валентин. А вот на Михайлова, который
вошел следом, даже не взглянула. В свою очередь, Михайлов долго
всматривался в трех молодых женщин, две из которых были приглашены в
качестве статисток, а затем нерешительно улыбнулся и шагнул к... Симочке
Лащук - официантке управленческой столовой.
- Мы кажется, знакомы? Вас зовут Таней, да?
На этом эксперимент с неофициальным опознанием исчерпал себя. Мандзюк
хмурился, но упрямо твердил, что, дескать, бывшая невеста не пожелала, а
Михайлов, к сожалению, не смог вспомнить их знакомство. Однако, в его
словах не было уверенности.
А спустя еще несколько дней в областное управление внутренних дел
явился моложавый, приятных манер и внешности мужчина, который
отрекомендовался инженером Н. Он сказал Валентину, что пришел по делу
взятого под стражу бывшего жениха, и тут же буквально ошарашил
присутствующего при этом Алексея:
- Товарищи начальники, за что держите парня в кутузке? Ну, помахали
немного кулаками из-за дамы и разбежались. Подумаешь, делов! Правда, мне
вышибли зуб, но и я не остался в долгу. Стоит ли из-за этого сажать
человека в тюрьму?.. Сразу не пришел потому, что не знал о вашем интересе
к этой довольно тривиальной истории. Потом уехал в отпуск. И вот только
вчера вернулся. Вчера же ко мне прибежала Люда и слезно просила выручить
ее муженька. При этом, как сами понимаете, она хочет остаться в тени.
Валентин не то чтобы не поверил ему, но счел необходимым вызвать
бывшую невесту. Едва та переступила порог кабинета, как Н. сказал:
- Людочка, только, пожалуйста, не падай в обморок. Я сказал
товарищам, что мы уже виделись после той истории. А о характере наших
былых отношений они сами догадались.
На что бывшая невеста ответила гневно:
- Какой же вы непорядочный человек, Константин Андреевич!
Валентин покосился на Алексея и не сдержал улыбки - таким насупленным
он давно не видел товарища. Но как ни огорчен был Алексей Мандзюк
выявившейся несостоятельностью своей новой версии, именно он задал
инженеру Н. тот самый вопрос, который придал этому почти анекдотическому
эпизоду иное звучание.
Протоколируя показания Н. - как-никак драка в лесопарке тем вечером
имела место - Алексей, как бы между прочим, спросил о красном "Москвиче",
на котором инженер подъехал к ресторану.
- Не вспоминайте, товарищ капитан! - сокрушенно вздохнул Н. - Машина
не моя - товарища. Правда, у меня есть доверенность на ее вождение. Но
лучше бы я туда пешком пришел!
- В аварию угодили?
- Я никогда не допускал аварий! - обиделся Н. - К вашему сведению,
еще не так давно я профессионально шоферил, первый класс имел, в ралли
участвовал! А тому кретину, из-за которого я тогда чуть было с холма не
спикировал, и велосипедом управлять противопоказано.
- Нельзя ли поподробнее?
- Я уже восвояси направлялся. Настроение, естественно, не из лучших
было: и даму сердца увели, и зуб вышибли. Но на управление машиной это
никоим образом не сказалось: я и в бессознательном состоянии правил
движения не нарушу. В общем, развернулся на "петле" и уже в обратном
направлении мимо ресторана следую. А тут, откуда ни возьмись, этот болван
поперек встречного движения разворачивается - мне наперерез. Хорошо, что я
среагировал - выскочил на обочину, чуть было с обрыва не загремел. Скажете
- мгновение. Так вот, после этого мгновения у меня виски седеть начали.
- В котором часу это произошло? - поинтересовался Валентин.
- Около одиннадцати.
- Что за машина была?
- "Лада" последней модели.
- Номер?
- Номерные знаки были заляпаны грязью. Цвет машины салатный.
- Сколько человек в ней находилось?
- Кажется, двое. Откровенно говоря, я не стал объясняться с этими
кретинами - был уже сыт объяснениями по горло.
- Только поэтому не стали объясняться?
- В основном. Но если совсем начистоту, то признаюсь: выпил перед
этим. После перепалки зашел в бар, принял сто граммов для успокоения
нервной системы. Ну, а в таком состоянии затевать скандал нельзя.
- Значит, сразу уехали?
- Только вырулил обратно на асфальт, газанул, чтобы поскорее убраться
с этого клятого Холма!
- А салатная "Лада"?
- Ее застопорили таксисты, чьи машины тоже едва не пострадали...
Это была та самая ниточка, в реальность которой Валентин тотчас же
поверил. Но куда и к кому она приведет, он еще не мог знать...
5
"Санитарка Зоя - полная крашеная блондинка лет тридцати пяти с
нарисованными карандашом бровями, считает меня подозрительной личностью.
Дважды я заставал ее копающейся в моей тумбочке, в которой, кроме
дорожного несессера, подаренного мне Василием Романовичем, да нескольких
квадратиков оставшегося после ужинов печенья, ничего нет. По словам
Кирилла Самсоновича, с которым Зоя как-то поделилась своими мыслями, она
подозревает, что я - либо скрывающийся от уплаты алиментов многоженец,
либо бежавший из-под следствия мошенник. Но в любом случае убеждена, что я
- симулянт. В какой-то мере ее можно понять: рассуждаю я здраво, моя
нынешняя память не страдает изъянами, веду себя спокойно, без особой нужды
не беспокою медперсонал. А вот тем не менее... Ко всему, ее, видимо,
настораживают частые визиты опекающего меня со стороны официальных властей
майора милиции Валентина Георгиевича Ляшенко, с которым у меня
установились хорошие отношения. Валентин Георгиевич - умница,
наблюдательный человек. Он обратил внимание на подозрительность Зои и, как
я догадываюсь, объяснился с ней по этому поводу. Но это ничего не
изменило, за исключением того, что теперь Зоя считает меня еще и ябедой.
Не возьму в толк, почему она невзлюбила меня - ничего плохого я ей не
сделал...
Вчера я забрел в больничный гараж и все свое прогулочное время
проторчал в боксах, помогая водителям в ремонте автомобилей - оказывается,
я неплохо разбираюсь в этом. Познакомился с милейшим человеком -
заведующим гаражом Николаем Федосеевичем. Понаблюдав за моими усилиями по
подгонке клапанов старого уазовского двигателя, Николай Федосеевич сказал,
что у меня, как минимум, третий слесарный разряд, и тут же предложил, коли
у меня нет других планов, после выписки из больницы поработать в гараже. Я
согласился - сколько себя помню, меня всегда тянуло к автомобилям.
...Моя память выделывает довольно странные кренделя: порой я
вспоминаю из школьного курса то, о чем нормальный взрослый человек вправе
не помнить, а вместе с тем не узнаю иные предметы, вещи, которые известны
даже детям. Незадолго до Лилечкиного отпуска, мы гуляли по парку. Ее
заинтересовал растущий на газоне папоротник. Неожиданно для себя я
прочитал ей целую лекцию о папоротниках и их распространении в мезозойскую
эру. Лилечка была потрясена моей эрудицией и тут же предложила игру на
узнавание деревьев, птиц - благо в парке имеется достаточное разнообразие
тех и других. К ее удовольствию, я узнал акацию, лиственницу, орех,
плакучую иву, а из птиц - ласточку, синицу. Но вместе с тем не смог
отличить сосну от ели, не узнал в вороне ворону, удивился красногрудому
снегирю...
Я помню детство. Разумеется, не все, но достаточно, чтобы иметь о нем
представление, школьные годы примерно до восьмого класса, книги, которые
прочитал тогда. Правда, не все: случается прочитать чуть ли не до конца ту
или иную приглянувшуюся мне книжку и лишь затем начинаю осознавать, что
уже читал ее когда-то. С именами собственными и того хуже - до сих пор не
могу вспомнить свою настоящую фамилию... На левом плече и предплечье у
меня шрам, расходящийся у локтевого сгиба. Шрам неглубок и едва заметен.
Судя по всему, я был ранен много лет назад. Один из врачей высказал
предположение, что рану мне нанесли в драке, и, видимо, ножом. Но я что-то
не помню такого.
- Ты счастливый человек, Миша, - как-то сказал Кирилл Самсонович, -
вместе со своим прошлым ты позабыл свои обиды, промахи, неудачи. Тебя не
тяготит груз постылых связей, перегоревших чувств, неоплаченных долгов...
Возможно, он прав, но не во всем. Прошлое и память о нем не
равнозначны - это я уже знаю наверняка. Можно позабыть, где и кем ты
