пятьдесят долларов.
- Это как вы пожелаете. Пожалуйста, распишитесь здесь, что вы
получили полную компенсацию.
Рейнхолд Миллер схватил ручку, поставил подпись, взял чек на меньшую
сумму, развернулся на каблуках и вышел через оббитую мягкой тканью дверь.
Эд Уандер некоторое время оценивающе глядел ему вслед, затем сложил бумаги
обратно в папку.
Джерри махал ему из контрольной будки. Эд поднялся, закурил сигарету
и направился в будку.
- Джерри, где ты, черт бы тебя побрал, берешь эти тряпки? -
поинтересовался он, входя. - В Армии Спасения? Ты позоришь нашу передачу.
И что ты куришь в этой доисторической трубке, каминный уголь?
Техник фыркнул, выпустив клуб дыма из обсуждаемой трубки, и ответил:
- Здесь не телевидение. А если бы и было телевидение, я все равно не
в кадре. Ну как, выдурил ты у него деньги, Крошка Эд?
- У кого?
- У этого Александра Великого.
- Он жулик.
- Знаешь, что я тебе скажу? Он, может, и попал пару раз пальцем в
небо, но парень верил в то, что говорил. Он не пытался никого надуть.
- Мне так не кажется. У передачи ограниченный бюджет, Джерри.
- Ага. И если в конце месяца что-то остается, оно попадает к тебе в
карман. Кругленькая сумма может получиться.
- Тебе-то что?
- Ничего. Мне нравится смотреть, как ты действуешь. Они могут
выкинуть с работы девять человек из десяти, заменив их автоматами. Но
вечный мошенник по-прежнему здесь.
Эд Уандер покраснел.
- Лучше не суй нос в мои дела, если не хочешь нажить неприятностей!
Джерри вынул изо рта трубку и насмешливо хмыкнул.
- Неприятностей! Это от тебя-то, Крошка Эд? Какие неприятности ты
способен причинить кому бы то ни было, - он осмотрел свой правый кулак, -
которых нельзя избежать, врезав тебе разок-другой по смазливой физиономии?
Эд быстро сделал шаг назад. Затем собрался с духом и недружелюбно
произнес:
- И это все, зачем ты меня сюда звал?
- Пока ты вел передачу, пришел Толстяк. Он хочет тебя видеть.
- Маллигэн? Что он здесь делает так поздно?
Эд Уандер повернулся и вышел, не дожидаясь ответа. Звуконепроницаемая
дверь контрольной будки открывалась в небольшой холл. Оттуда две такие же
двери вели: одна - в Студию Три, которой Эд Уандер пользовался для своей
ночной передачи, другая - в коридор.
Эд направился по коридору в офис. Прежде чем оставить папку в своем
столе, он подошел к столу Долли и сделал вид, что вздрогнул от ужаса.
- Боже правый, что ты сотворила с волосами?
Долли провела рукой по волосам.
- Тебе нравится, Крошка Эд? Это последний крик итальянской моды.
Стиль "Фантазия".
Эд покачал головой, горестно закрыв глаза.
- Неужто настоящие женские прически никогда не вернутся? - он оставил
шутливый тон.
Эд подошел к своему столу, положил папку в ящик и запер его.
Поправляя галстук, он направился к двери в кабинет Мэтью Маллигэна. Перед
дверью он на мгновение остановился, затем осторожно постучал два раза.
Глава телерадиостанции сидел за столом, слушая рок-н-свинг,
завершающий передачу Эда. У него был такой вид, словно это занятие не
способствует его пищеварению.
- Вы хотели меня видеть, мистер Маллигэн?
Маллигэн глянул Эду прямо в глаза и с нажимом произнес:
- Моя страна, да будет она всегда права... - и замолчал.
Эд Уандер моргнул. От него явно ждали продолжения цитаты. Он
лихорадочно пытался сообразить, и наконец сказал:
- Ээ... но это моя страна, правая она или левая.
- ...но это моя страна, правая она или НЕПРАВАЯ, - сказал Маллигэн
обвиняющим тоном. - Я вижу, ты не состоишь в обществе.
До Эда Уандера дошло. Общество Стивена Дикейтьюра, организация, с
точки зрения которой даже берчеры слишком левые. До него доходили слухи,
что Маллигэн является ее членом.
- Нет, сэр, - искренне сказал Эд. - Я думал о том, чтобы узнать
побольше об этом обществе и, может быть, вступить в него, но я был ужасно
занят передачей. Вы думали о том, чтобы перевести ее на телевидение,
мистер Маллигэн?
- Нет, не думал, - буркнул Маллигэн. - Сядь. Ты мне действуешь на
нервы, когда висишь над душой. Я не собирался говорить о твоей передаче,
Крошка Эд, но раз уж о ней зашла речь, должен сказать, что это не совсем
то, что я себе представлял, когда ты расписывал мне идею. Ты находишь
типа, который говорит, что он летал на Луну на летающей тарелке.
Прекрасно! Но почему ты ни разу не нашел никого, кто бы показал нам кусок
Луны, захваченный оттуда, или что-нибудь в этом роде? Или эти
предсказатели будущего. Что действительно нужно твоей передаче, так это
кто-нибудь, кто предскажет, что Персону Номер Один в Москве пристукнут в
следующий вторник - и трах-бах, так оно и происходит! Что-нибудь эдакое, и
дюжина спонсоров будут наперебой предлагать финансировать твою передачу.
Эд Уандер мечтал о том, чтобы у него хватило храбрости закрыть
уставшие глаза. Вместо этого он торопливо спросил:
- Так зачем вы меня вызывали, мистер Маллигэн?
- А? Ах, да. Что ты делаешь завтра вечером, Крошка Эд?
- У меня свидание. Завтра - один из моих выходных, мистер Маллигэн.
- Ну так захватишь свою подружку с собой. Ты что-нибудь слышал про
типа по имени Иезекиль Джошуа Таббер?
- Вроде нет. Я бы запомнил такое имя. И я не думаю, что смогу
отменить свидание.
Шеф телерадиостанции не обратил внимания на его слова.
- Он - религиозный маньяк или что-то вроде. Дело в том, что общество
получило несколько жалоб на него в письмах и по телефону, понимаешь?
Жалобщики утверждают, что он ведет подрывную деятельность.
- Вы, кажется, сказали, что он помешан на религии.
- Да, но кроме того он еще и подрывной элемент. Многие красные
прикрываются религией. Этот архиепископ в Англии, как бишь его. И
еврейские рабби, которые вечно подписывают петиции против сегрегации. Как
бы то ни было, на последнем собрании нашего филиала было решено выяснить,
кто такой этот Таббер. Дело поручили мне.
Эд Уандер уже понял, к чему клонит шеф.
- Свидание... - начал он с робкой надеждой.
- Я в религиозных психах не разбираюсь, а вот ты со своей передачей -
спец по всяким чокнутым. Завтра вечером пойдешь на его выступление. Вот
адрес. Пустырь на Хаустон-стрит. С отчетом можешь выступить на следующем
собрании нашего филиала.
- Послушайте, мистер Маллигэн, я бы не узнал подрывной элемент, даже
если бы обнаружил его у себя под кроватью. - Эд выложил козырь. - Это
свидание у меня с Элен.
- Элен?
- Элен Фонтейн. Дочь Дженсена Фонтейна.
- Элен Фонтейн! Что девушка из высшего общества, такая как мисс
Фонтейн, нашла в... - Маллигэн оборвал фразу на полуслове, рыгнул и
пожевал толстые губы. - Скажи-ка, - спросил он наконец, - ты когда-нибудь
разговаривал с мистером Фонтейном о своей передаче с тех пор, как она
вышла в эфир?
- Он от нее без ума, - быстро сказал Эд. - Он говорил мне об этом как
раз вчера вечером. Мы с ним вместе пропустили пару стаканчиков, пока я
ожидал, когда Элен оденется к выходу.
- О-да, в самом деле? - шеф студии подвигал щеками, как будто жевал.
- Ладно, послушай меня. Мистер Фонтейн - член нашего филиала, и Элен,
кстати сказать, тоже, хотя она и не часто появляется на собраниях. Почему
бы вам вдвоем не заглянуть на этот палаточный митинг на полчасика? Этого
хватит с лихвой.
- Палаточный митинг! - воскликнула она, словно не в силах поверить. -
Когда ты собрался на эту конвенцию гадальщиков на чайных листьях, я
думала, что это последний раз, но...
- Общество Провидцев, - несчастным тоном сказал Эд. - Они в основном
разглядывали хрустальные шары, а не чайные листья.
- ...теперь ты опять принялся за старое. С чего ты взял, что я вместо
свидания соглашусь отправиться на митинг возрождения религии, Крошка Эд
Уандер?
Эд принялся торопливо объяснять. Он сказал, что отправил бы вместо
себя Маллигэна, если бы это не было поручение Общества Стивена Дикейтьюра.
Он сказал, что подумал, что Элен будет в восторге от возможности выполнить
свой долг перед Обществом. Он сказал, что они смогут уйти тотчас же, как
только она пожелает. Он сказал, что распознает подрывной элемент с первых
слов его речи. Он сказал, что всю жизнь только тем и занимался, что
разоблачал красных. Он сказал, что распознал в двух своих одноклассниках
скрытых коммунистов еще в третьем классе.
Последнее ее доконало, и она состроила ему недовольную гримасу.
- Ну ладно, умник. Следи только, чтобы папа не услышал, как ты
валяешь дурака. Он к этому обществу относится серьезно.
Позже, когда они уже сидели в фольксховере, Элен спросила:
- Когда ты уже избавишься от работы в это кошмарное время, Крошка Эд?
Мне казалось, идея была дать твоей передаче окрепнуть, а потом перевести
ее на телевидение и пустить по воскресеньям утром.
- А-ну, - сказал Эд, - я предполагал именно так. Но старина Толстяк
Маллигэн почему-то не соглашается. Он просто не понимает, сколько народу
интересуется этой ерундой. Чуть ли не каждый человек в нашей стране верит
в те или другие сверхъестественные штуки. Именно такие ребята готовы
просидеть половину своей жизни перед ящиком для идиотов. - Эд откашлялся.
- Послушай, если бы ты попросила отца намекнуть...
- А, папу не очень заботит телерадиостанция, - сказала Элен без
интереса. - То, что она ему принадлежит, - еще не причина. Ему много чего
принадлежит. Вот общество его интересует по-настоящему.
Они добрались до пустыря на окраине города. Почти точно в центре
пустыря располагалась средней величины палатка. Только подобравшись ближе,
они разглядели, что за ней прячется еще одна.
- О, матерь божья! - протестующе воскликнула Элен. - Неужели там
кто-то живет внутри - как цыгане?
В месте, предназначенном для парковки, машин было немного. Эд опустил
машину рядом с остальными и погасил фары.
- Похоже, они уже начали, - сказал он.
- Когда у тебя будет настоящая машина, Крошка Эд? - сказала Элен. - Я
себя чувствую тараканом, когда выкарабкиваюсь из этой штуки или забираюсь
в нее.
Протискиваясь к дверце из-под руля, Эд беззвучно пробормотал:
- Когда я разбогатею, милая. Когда разбогатею.
Он взял ее под руку и направился туда, где, похоже, был вход в
больший из полотняных шатров.
Элен сказала:
- Не забывай, что мы собрались зайти туда и выйти обратно так быстро,
что они увидят вместо нас туманное пятно.
На входе был приемный комитет, две особы среднего возраста и девушка.
Нельзя сказать, что они преграждали путь в буквальном смысле слова, но все
же проще было задержаться.
Одна из особ скорчила гримасу, которая, вероятно, означала улыбку и
спросила:
- Кто вы, добрые души? Пилигримы на пути в Элизиум?
Эд мгновение подумал, прежде чем ответить:
- Вряд ли.
- Могу точно сказать, что я - нет, - ответила Элен.
Избавление пришло с неожиданной стороны. Девушка из приемного
комитета мягко рассмеялась и сказала:
- Да, боюсь, что вы не пилигримы - пока, по крайней мере. - Она
протянула руку. - Я Нефертити Таббер. Сегодняшний оратор, Говорящий Слово,
- мой отец.
- Не только сегодняшний, - вмешалась одна из особ. - Иезекиль Джошуа
Таббер - единственный Говорящий Слово. Наставник пути в Элизиум.
- Любой может нести учение людям, Марта, - мягко сказала Нефертити.
- Я перестала понимать, о чем речь, - сказала Элен. - Давай войдем и
посмотрим представление.
Эд Уандер пожал протянутую девушкой руку. Она оказалась одновременно
твердой и мягкой, и это его смутило. Девушка улыбнулась им вслед. Эд
