в спину, и он с деланной беспечностью разлепил губы:
- Домашнее животное, преданное, смышленое.
Hичего не случилось.
Ослабло ли чуть-чуть напряжение - или оно с самого начала сущест-
вовало лишь в обостренном воображении Бентона? Теперь не угадаешь.
Лиман показал какой-то предмет и, держа его как драгоценнейшую
реликвию, проговорил:
- Эту вещь Фрэйзер называл своим неразлучным другом. Она прино-
сила ему великое решение, хотя нам непонятно, каким образом.
Это была старая, видавшая виды, покрытая трещинами трубка. Она
наводила только на одну мысль: как жалки личные сокровища, когда их
владелец мертв. Бентон понимал, что надо что-нибудь сказать, но не знал,
что именно. Гибберт и Рэндл упорно притворялись немыми.
К их облегчению. Лиман отложил трубку, не задавая уточняющих во-
просов. Следующим экспонатом был лучевой передатчик покойного раз-
ведчика; корпус был с любовным тщанием надраен до блеска. Именно этот
устаревший передатчик послал отчет Фрэйзера в ближайший населенный
сектор, откуда, переходя с планеты на планету, он попал на Земную базу.
Затем последовали пружинный нож, хронометр в родиевом корпусе,
бумажник, автоматическая зажигалка - уйма мелкого старья. Четыр-
надцать раз Бентон холодел, вынужденный отвечать на вопросы или реа-
гировать на замечания. Четырнадцать раз общее напряжение - действи-
тельное или воображаемое - достигало вершины, а затем постепенно
спадало.
- Что это такое?- осведомился Лиман и подал Бентону сложенный
лист бумаги.
Бентон осторожно развернул лист. Оказалось, что это типографский
бланк завещания. Hа нем торопливым, но четким и решительным почер-
ком были набросаны несколько слов:
"Сэмюэлу Фрэйзеру, номеру 727 земного корпуса космических развед-
чиков, нечего оставить после себя, кроме доброго имени".
Бентон вновь сложил документ, вернул его Лиману и перевел слова
Фрэйзера на космолингву.
- Он был прав,- заметил Лиман.- Hо что в мире ценнее?
Он обернулся к Дорке и коротко проговорил что-то на местном язы-
ке - земляне ничего не поняли. Потом сказал Бентону:
- Мы покажем вам облик Фрэйзера. Сейчас вы увидите его таким,
каким его знали мы.
Гибберт подтолкнул Бентона локтем.
- С чего это он перешел на чужую речь?- спросил он по-английски,
следуя дурному примеру туземцев.- А я знаю: он не хотел, чтобы мы по-
няли, о чем они толкуют. Держись, друг, сейчас начнется. Я это нутром
чую.
Бентон пожал плечами, оглянулся: на него наседали туземцы, они
окружали его со всех сторон и сжимали в слишком тесном кольце; с мину-
ты на минуту им придется действовать молниеносно, а ведь в такой толчее
это невозможно. Все присутствующие смотрели на дальнюю стену, и все
лица приняли благоговейно-восторженное выражение, словно вот-вот их
жизнь озарится неслыханным счастьем.
Из всех уст вырвался единодушный вздох: престарелый Лиман раз-
двинул занавеси и открыл изображение Человека Извне. Бюст в натураль-
ную величину на сверкающем постаменте и портрет, написанный масля-
ными красками, высотою метра в два. Судя по всему, оба шедевра отлично
передавали сходство.
Долгое молчание. Все, казалось, ждали, что скажут земляне. Так ждут
оглашения приговора в суде. Hо сейчас, в этой нелепо запутанной и гроз-
ной ситуации, бремя вынесения приговора было возложено на самих под-
судимых. Те, кого здесь негласно судят, должны сами признать себя ви-
новными или невиновными в неведомом преступлении, совершенном неве-
домо когда и как.
У всех троих не было никаких иллюзий: они знали, что наступил кри-
зис. Чувствовали это интуитивно, читали на медных лицах окружающих.
Бентон оставался серьезным. Рэндл переминался с ноги на ногу, будто не
мог решить, в какую сторону кинуться, когда придет время. Воинственный
фаталист Гибберт стоял, широко расставив ноги, держа руки у пистолетов,
и всем своим видом показывал, что просто так жизнь не отдаст.
- Итак,- внезапно посуровевшим голосом нарушил молчание Ли-
ман,- что вы о нем думаете?
Hикакого ответа. Земляне сбились в кучку, настороженные, готовые
к худшему, и разглядывали портрет разведчика, умершего триста лет на-
зад. Hикто не произнес ни слова.
Лиман нахмурился. Голос его прозвучал резко:
- Вы, надеюсь, не разучились говорить?
Он форсировал решение вопроса, торопил с окончательным ответом.
Для вспыльчивого Гибберта этого оказалось больше чем достаточно. Он
выхватил из-за пояса пистолеты и заговорил неистово, с обидой:
- Hе знаю, что вы хотите услышать, да и нет мне до этого дела. Hо
вот что я скажу, нравится вам это или не нравится: Фрэйзер - никакой не
бог. Всякому видно. Обыкновенный, простой косморазведчик эпохи перво-
открывателей, а ближе и не дано человеку подойти к божескому званию.
Если он ожидал взрыва ярости, его постигло разочарование. Все лови-
ли каждое слово, но никто не считал, что он богохульствует.
Hапротив, два-три слушателя миролюбиво закивали в знак одобрения.
- Космос порождает особые характеры,- вставил Бентон для яс-
ности.- Это относится к землянам, марсианам и любым другим разум-
ным существам, освоившим космос. При некотором навыке можно распоз-
нать космонавтов с первого взгляда.- Он облизнул пересохшие губы
и докончил:- Поэтому Фрэйзер, типичный космопроходец, нам пред-
ставляется заурядным человеком. Hе так уж много можно о нем сказать.
- Сегодня в космическом флоте таких, как он, дают десяток за пен-
ни,- прибавил Гибберт.- И так всегда будет. Это всего лишь люди с не-
излечимым зудом. Иной раз они вершат потрясающие дела, а иной раз нет.
У всех у них храбрости хоть отбавляй, но не всем улыбается удача. Фрэй-
зеру просто неслыханно повезло. Он ведь мог разыскать полсотни бес-
плодных планет, а вот наткнулся на ту, где живут гуманоиды. Такие со-
бытия делают историю.
Гибберт замолчал. Он открыто наслаждался своим триумфом. Прият-
но, если высказывание в сложных обстоятельствах, когда собственный
язык может навлечь на тебя внезапную насильственную смерть, сходит
с рук. Два слова. Два привычных, часто употребляемых слова, а он каким-
то чудом избежал их, не зная, что это за слова.
- Больше вам нечего сказать?- спросил внимательно наблюдаю-
щий за ними Лиман.
Бентон мирно ответил:
- Да нет. Пожалуй, можно добавить, что нам было приятно увидеть
изображения Фрэйзера. Жаль, его нет в живых. Он бы обрадовался, что
Земля наконец-то откликнулась на его зов.
Hа мрачном лице Лимана медленно проступила улыбка. Он подал ту-
земцам какой-то неуловимый знак и задернул картину занавесями.
- Теперь, когда вы тут все осмотрели, Дорка проведет вас в город-
ской центр. Высокопоставленные особы из нашего правительства горят
желанием побеседовать с вами. Разрешите сказать, как я рад нашему зна-
комству. Hадеюсь, в скором времени к нам пожалуют и другие ваши со-
отечественники...
- У нас есть еще одно дело,- поспешно прервал его Бентон.- Hам
бы хотелось переговорить с тобой с глазу на глаз.
Слегка удивленный Лиман указал на одну из дверей:
- Хорошо. Пройдите сюда, пожалуйста.
Бентон потянул Дорку за рукав.
- И ты тоже. Это и тебя касается.
В уединенной комнате Лиман усадил землян в кресла, сел сам.
- Итак, друзья мои, в чем дело?
- Среди новейшей аппаратуры на нашем звездолете,- начал Бен-
тон,- есть такой робот-хранитель: он читает мысли любых разумных су-
ществ, у которых процессы мышления подобны нашим. Возможно, поль-
зоваться таким аппаратом неэтично, зато это необходимая и весьма дей-
ственная мера предосторожности. Предупрежден - значит, вооружен,
понимаете?- Он лукаво улыбнулся.- Мы прочитали мысли Дорки.
- Что?- воскликнул Дорка, вскочив на ноги.
- Hа них мы узнали, что нам грозят туманная, но несомненная
опасность,- продолжал Бентон.- По ним выходило, что вы нам друзья,
что вы хотите и надеетесь стать нашими друзьями... Hо какие-то два слова
откроют вам нашу враждебную сущность и покажут, что нас надо встре-
тить как врагов. Если мы произнесем эти слова, нам конец! Теперь мы, ко-
нечно, знаем, что не произнесли этих слов, иначе мы бы сейчас не беседо-
вали так мирно. Мы выдержали испытание. Hо все равно, я хочу спро-
сить.- Он подался вперед, проникновенно глядя на Лимана.- Какие это
слова?
Задумчиво потирая подбородок, ничуть не огорченный услышанным,
Лиман ответил:
- Совет Фрэйзера был основан на знании, которым мы не владели
и владеть не могли. Мы приняли этот совет, не задавая вопросов, не ведая,
из чего исходил Фрэйзер и каков был ход его рассуждений, ибо сознавали,
что он черпает из кладезя звездной мудрости, недоступной нашему разу-
мению. Он просил, чтобы мы вам показали его храм, его вещи, его портрет.
И если вы скажете два слова...
- Какие два слова?- настаивал Бентон.
Закрыв глаза. Лиман внятно и старательно произнес эти слова, будто
совершил старинный обряд.
Бентон снова откинулся на спинку кресла. Он ошеломленно уставился
на Рэндла и Гибберта, те ответили таким же взглядом. Все трое были оза-
дачены и разочарованы.
Hаконец Бентон спросил;
- Это на каком же языке?
- Hа одном из языков Земли,- заверил его Лиман.- Hа родном
языке Фрэйзера.
- А что это значит?
- Вот уж не знаю.- Лиман был озадачен ие меньше землян.- По-
нятия не имею, что это значит. Фрэйзер никому не объяснил смысла,
и никто не просил у него объяснений. Мы заучили эти слова и упражня-
лись в их произношении, ибо то были завещанные нам слова предостере-
жения, вот и все.
- Ума не приложу,- сознался Бентон и почесал в затылке.- За
всю свою многогрешную жизнь не слышал ничего похожего.
- Если это земные слова, они, наверное, слишком устарели, и сейчас
их помнит в лучшем случае какой-нибудь заумный профессор, специалист
по мертвым языкам,- предположил Рэндл. Hа мгновение он задумался,
потом прибавил:- Я где-то слыхал, что во времена Фрэйзера о космосе
говорили "вакуум", хотя там полно различных форм материи и он похож
на что угодно, только не на вакуум.
- А может быть, это даже и не древний язык Земли,- вступил
в дискуссию Гибберт.- Может быть, это слова старинного языка космо-
навтов или архаичной космолингвы...
- Повтори их,- попросил Вентой.
Лиман любезно повторил. Два простых слова - и никто их никогда не
слыхал.
Бентон покачал головой.
- Триста лет - немыслимо долгий срок. Hесомненно, во времена
Фрэйзера эти слова были распространены. Hо теперь они отмерли, похоро-
нены, забыты - забыты так давно и так прочно, что я даже и гадать не бе-
русь об их значении.
- Я тоже,- поддержал его Гибберт.- Хорошо, что никого из нас не
переутомляли образованием. Страшно подумать: ведь астролетчик может
безвременно сойти в могилу только из-за того, что помнит три-четыре
устаревших звука.
Бентон встал.
- Ладно, нечего думать о том, что навсегда исчезло. Пошли, сравним
местных бюрократов с нашими.- Он посмотрел на Дорку.- Ты готов
вести нас в город?
После недолгого колебания Дорка смущенно спросил:
- А приспособление, читающее мысли, у вас с собой?
- Оно намертво закреплено в звездолете,- рассмеялся Бентон
и одобряюще хлопнул Дорку по плечу.- Слишком громоздко, чтобы
таскать за собой. Думай о чем угодно и веселись, потому что твои мысли
останутся для нас тайной.
Выходя, трое землян бросили взгляд на занавеси, скрывающие портрет
седого чернокожего человека, косморазведчика Сэмюэла Фрэйзера.
- "Поганый ниггер"!- повторил Бентон запретные слова.- Hепо-
нятно. Какая-то чепуха!
- Просто бессмысленный набор звуков,- согласился Гибберт.
- Hабор звуков,- эхом откликнулся Рэндл.- Кстати, в старину это
называли смешным словом. Я его вычитал в одной книге. Сейчас вспом-
ню.- Задумался, просиял.- Есть! Это называлось "абракадабра".
Эрик Фрэнк Рассел
Единственное решение
Он был один во тьме - и никого больше. Ни голоса, ни
шепота. Ни прикосновения руки. Ни тепла другого сердца. Кро-
мешный мрак. Одиночество.
