хорошо" сообщали из корабля, который теперь превратился в маленькую
капельку, мерцавшую в соляном растворе.
- Третья фаза, - произнес он.
Миниатюризатор, чей блеск оставался приглушенным во время второй
фазы, снова вспыхнул белым сиянием, но только в центральной части ячеек.
Картер сосредоточенно наблюдал за ним.
Вначале трудно было сказать, являлось ли то, что он видел,
объективной реальностью или следствием напряжения его мозга. Нет, корабль
действительно снова стал сжиматься.
Жук шириной в дюйм уменьшался в размерах, и то же самое, вероятно,
происходило с водой в непосредственной близости от него. Миниатюризирующий
луч был сфокусирован точно и тщательно. Картер испустил еще один долгий
вздох. На каждой стадии была своя специфическая опасность.
Мельком Картер представил себе, что может произойти, если луч будет
немного менее точен, если половина "Протеруса" миниатюризировалась бы
быстро, в то время как другая половина, попавшая на границу луча,
миниатюризировалась медленно или совсем не миниатюризировалась. Но этого
не произошло, и но постарался выкинуть эту мысль из головы.
"Протерус" походил теперь на сжимающуюся точку, все меньше и меньше,
до самой границы видимости. Теперь засверкал весь миниатюризатор. Не
стоило пытаться сфокусировать луч на том, что было трудно различить.
"Правильно, - подумал Картер. - Все идет как нужно."
Теперь стал сжиматься весь цилиндр с жидкостью, все быстрее и
быстрее, и наконец, превратился просто в ампулу, два дюйма в высоту и
полдюйма в диаметре, с ультраминиатюризированным "Протерусом" размером с
большую бактерию где-то в миниатюризированной жидкой среде. Миниатюризатор
снова потускнел.
- Соединитесь с ними, - с дрожью в голосе произнес Картер. - Получите
от них несколько слов.
От волнения у него перехватило горло, и он судорожно вздыхал и
выдыхал воздух, пока еще не положили, что "все хорошо". Четверо мужчин и
женщина, которые еще не так давно стояли перед ним в натуральную величину
и полные жизни, превратились в крошечные кусочки материи в корабле
размером в бактерию и были все еще живы.
Он вытянул руки пальцами вниз.
- Верните миниатюризатор на место.
Сверкнул последний тусклый луч миниатюризатора, и он быстро отошел
назад. На белом круглом табло, висевшем на стене над головой Картера,
вспыхнула темная цифра 60.
Картер кивнул Реду.
- Принимайте вахту. У нас есть 60 минут, начиная с этого момента.
8. Вход
После погружения миниатюризатор вновь вспыхнул ярким светом, и
жидкость вокруг превратилась в непрозрачное сверкающее молоко, но за этим
не последовало ничего больше, что можно было бы заметить из "Протеруса".
Если корабль и продолжал сжиматься, то из-за непрозрачности жидкости
определить это было невозможно.
Ни Грант, ни кто-либо другой не разговаривали. Казалось это будет
длиться вечно. Потом свет миниатюризатора погас, и Оуэнс крикнул:
- Все в порядке?
Дьювал ответил:
- Я себя прекрасно чувствую.
Кора кивнула. Грант уверенно поднял руку. Мичелз слегка вздрогнул и
сказал:
- Со мной все в порядке.
- Хорошо! Я думаю, мы теперь полностью миниатюризированы, - сказал
Оуэнс.
Он нажал на тумблер, и на экране высветилась темная и четкая цифра
60.
На другом таком же экране, расположенном ниже в корабле и видимом
остальным четырем членам команды, появилось такое же изображение.
Резко зазвучал радиотелеграф, и Грант отозвался в ответ: "Все
хорошо". Было похоже, что дело дошло до кульминационной точки.
- Снаружи нам сообщают, что мы полностью миниатюризированы, - сказал
Грант. - Ваше предположение было правильным, капитан Оуэнс.
- Ай да мы! - сказал Оуэнс, громко вздохнув.
Грант подумал: "Миниатюризация завершена, но наша миссия - нет. Она
только начинается. Шестьдесят минут."
Вслух он сказал:
- Капитан Оуэнс, почему корабль вибрирует? Что-нибудь не в порядке?
- Я ощущаю ее, - подтвердил Мичелз. - Вибрация неравномерная.
- Я тоже чувствую ее, - сказала Кора.
Оуэнс спустился вниз со своего купола, вытирая лоб большим платком.
- Мы ничем не можем помочь. Это Броуновское движение.
Мичелз поднял руки с возгласом "О, Господи!", Выражающим
беспомощность и покорное понимание.
- Чье движение? - спросил Грант.
- Броуновское. Вам должно быть это известно. Названо по имени Броуна,
шотландского ботаника восемнадцатого столетия, который впервые наблюдал
его. Видите ли, нас со всех сторон бомбардирует молекулы воды. Если бы мы
имели нормальные размеры, то молекулы были бы настолько малыми по
сравнению с нами, что столкновения не были бы заметны. Однако тот факт,
что мы очень сильно уменьшены, дает те же результаты, которые имели бы
место, если бы мы остались неизменными, а все вокруг нас значительны
увеличилось бы в размерах.
- Как вода вокруг нас.
- Совершенно верно. Пока что еще не так плохо. Вода вокруг нас
частично миниатюризировалась вместе с нами. Но когда мы войдем в поток
крови, каждая молекула воды по нашим нынешним меркам будет весить
миллиграмм или около того. Они все еще будут слишком малыми, что бы
воздействовать на нас по отдельности, но тысячи их будут ударять по нам во
всех направлениях, и эти удары не будут одинаковы. С правой стороны может
ударить на несколько тысяч больше, чем с левой, причем в любой момент
времени, и суммарное усилие этих лишних нескольких тысяч толкнет нас
влево. В следующее мгновение мы можем получить толчок вниз, и так далее.
Вибрация, которую мы сейчас ощущаем, и является результатом таких
случайных ударов молекул. В дальнейшем она усилится.
- Прекрасно, - проворчал Грант. - Меня от этого мутит.
- Это будет продолжаться самое большое час, - сказала Кора
раздраженно. - Хотелось бы, что бы вы вели себя, как взрослый человек.
- Может ли корабль выдержать такую бомбардировку, Оуэнс? - спросил
Мичелз с видимым беспокойством.
- Я думаю, да, - ответил Оуэнс. - Я пытался заранее произвести
некоторые расчеты, касающиеся этого вопроса. Исходя из моих нынешних
ощущений, я думаю, что мои оценки не так далеки от истины. Это можно
выдержать.
- Даже если корабль будет разбит и сломан, он все же выстоит перед
этой бомбардировкой некоторое время, - сказала Кора. - Если все будет идти
хорошо, мы сможем добраться до тромба и ликвидировать его за 15 минут или
даже меньше, а потом это уже не будет иметь значения.
Мичелз уперся кулаками в подлокотники своего кресла.
- Вы говорите чепуху, мисс Петерсон. Что, по вашему, произойдет, если
мы сумеем добраться до тромба, уничтожить его, восстановить здоровье
Бенеша, а потом сразу же получить разбитый на куски "Протерус"? Я имею в
виду, кроме нашей гибели, которая, я готов допустить, не имеет никакого
значения по сравнению с другими аргументами. Бенеш тоже умрет!
- Мы понимаем это, - прервал его Дьювал.
- Но ваша ассистентка, очевидно, нет. Если этот корабль будет разбит
на куски, то после того, как пройдет шестьдесят - нет, пятьдесят девять -
минут, каждый кусок, каким бы малым он ни был, увеличится до нормальной
величины. Даже если корабль будет разложен на атомы, каждый атом
увеличится, и Бенеш повсюду будет начинен веществом, состоящим из нас
самих и нашего корабля.
Мичелз издал глубокий вздох, прозвучавший почти как хрип. Он
продолжал:
- Нас несложно извлечь из тела Бенеша, когда мы находимся в целости и
сохранности. Если же корабль окажется разбитым на куски, не будет никакой
возможности вынуть каждый кусок из тела. Что бы ни было сделано, останется
еще достаточно для того, чтобы убить его во время деминиатюризации. Вы это
понимаете?
Кора, казалось, съежилась под грузом этих аргументов.
- Я не думала об этом.
- Ну, так подумайте об этом, - сказал Мичелз. - И вы тоже, Оуэнс.
Теперь я снова хочу узнать, выдержит ли "Протерус" Броуновское движение. Я
имею в виду, не только до тех пор, пока мы доберемся до тромба, а до тех
пор, пока мы, покончив с ним, не вернемся. Подумайте над тем, что вы
скажите, Оуэнс. Если вы решите, что корабль не выдержит, то мы не имеем
права входить внутрь.
- Но тогда, - прервал его Грант, - прекратите грозить и дайте
возможность высказаться капитану Оуэнсу.
- Я пришел к окончательному мнению, - настойчиво заявил Оуэнс, -
когда почувствовал частичное действие Броуновского движения, которое мы
сейчас испытываем. Я думаю, исходя из нынешнего состояния, что мы сумеем
выстоять все шестьдесят минут в условиях полной нагрузки.
- Тогда есть вопрос: можем ли мы пойти на риск, основываясь только на
ощущения капитана Оуэнса?
- Вовсе нет, - сказал Грант. - Вопрос стоит так: принимаю ли я оценку
ситуации, данную капитаном Оуэнсом. Вспомните, пожалуйста, слова генерала
Картера, что стратегическое решение должен принимать я. Я принимаю
заявление Оуэнса просто потому, что у нас нет никого более авторитетного и
лучше знающего корабль.
- Ну, каково же решение? - спросил Мичелз.
- Я принимаю оценку Оуэнса. Мы продолжаем нашу миссию.
- Я согласен с вами, Грант, - сказал Дьювал.
Мичелз, слегка вспыхнув, кивнул головой.
- Хорошо, Грант. Я просто высказал то, что считал правильным с моей
точки зрения.
Он сел на свое место.
- Это была исключительно правильная точка зрения, - сказал Грант, - и
я рад, что вы обнародовали ее.
Он остался стоять у окна.
Кора подошла к нему и тихо сказала:
- Вы не выглядите испуганным, Грант.
Он весело улыбнулся.
- О, это просто потому, что я хороший актер, Кора. Если бы кто-нибудь
еще, несущий ответственность за принятое решение, я произнес бы
потрясающую речь в поддержку любого этого мнения. Видите ли, я могу
струсить, но я стараюсь не принимать трусливых решений.
Кора некоторое время разглядывала его.
- Я должна заметить, мистер Грант, что вы иногда затрачиваете ужасно
много сил, что бы выглядеть хуже, чем вы действительно есть.
- О, я не думаю. Просто у меня...
В этот момент "Протерус" конвульсивно дернулся сначала в одну
сторону, потом в другую с большей амплитудой.
"Господи, - подумал Грант, - нас бьют."
Он схватил Кору за локоть и толкнул ее к сидению, затем с трудом
добрался до собственного, в то время как Оуэнс, раскачиваясь и спотыкаясь,
пытался взобраться по лестнице, крича:
- Черт побери, они могли бы предупредить нас!
Грант привязался ремнями к своему креслу и отметил, что на счетчике
стояла цифра 59. "Длинная минута", - подумал он.
Мичелз говорил, что ощущение времени замедляется при миниатюризации,
и он был прав.
У них будет больше времени на размышления и действия.
Но так же больше времени на сомнения и панику.
"Протерус" дергался все более резко.
Неужели корабль будет разбит еще до того, как начнется выполнение
непосредственного задания?
Рейд занял место Картера у окна. Ампула с несколькими кубическими
миллиметрами частично миниатюризированной воды, в которую был погружен
полностью миниатюризированный и совершенно невидимый "Протерус", мерцала
на исходном модуле, как старинная драгоценность на бархатной подушке.
Размышляя над метафорой, Рейд в любом случае не утешался ею. Расчеты
были точными, а техника миниатюризации могла выполнять операции, полностью
отвечающие по точности вычислениям. Но эти расчеты, однако, были выполнены
