- Это закон для планет этой массы и их скорости размножения, не так
ли? - спросил командор Лейф.
- Не обязательно. В далеком прошлом население Земли тоже не
превышало эту цифру. Но сравните теперь.
- Вы имеете в виду, что эти неспешиты - относительно молодой вид?
- Возможно. Но с другой стороны, они могут быть престарелым и
быстро вымирающим видом. Также можно предположить, что они просто
медленно размножаются, и их естественный прирост невелик.
- Меня теория умирания не убеждает, - включился в разговор
Уолтерсон, геофизик. - Если бы когда-то их было намного больше, то на
планете и сейчас остались бы какие-то следы. Прошлое величие заметно и
спустя века. Вы помните тот город, что мы обнаружили на Геркулесе? Даже
обитатели планеты ничего о нем не знали, а увидеть его можно было только
со значительной высоты.
Они снова принялись внимательно изучать обширные лесные
пространства, теперь уже в поисках там размытых правильных линий, но так
ничего и не обнаружили.
- Они возникли исторически недавно или медленно размножаются, -
решил, наконец, Пэскью. - Таково мое мнение на этот счет.
Хмуро взирая на голубовато-зеленый мир, Лейф медленно произнес:
- По нашим проверенным космическим стандартам мир, насчитывающий
сто миллионов обитателей, слабый. И, конечно же, этого недостаточно,
чтобы привести в состояние ужаса даже самого мелкого бюрократа, не
говоря уже о целом Совете.
Он повернулся и, увидев только что вошедшего связиста,
вопросительно поднял бровь:
- Ну что там?
- Сигнал из Девятого Сектора, сэр.
Распечатав уже расшифрованное сообщение, Лейф стал читать его
вслух:
[19.12. Внеземное пространство. Штаб Обороны командиру боевого
корабля "Громовержец". Легкий крейсер "Пламя" под командованием
лейтенанта Мэллори направляется в ваш Сектор для инспекции Идио.
Двадцатая эскадра тяжелых крейсеров приведена в боевую готовность в
космопорте Арлингтона, Сектор Девять. Настоящим вы уполномочиваетесь
вызвать перечисленные силы в случае необходимости, принимая над ними
командование. Ратбоун, Командующий Оперативным Департаментом. Штаб
Обороны. Земля.]
Он положил сообщение к другим таким же и, пожав плечами, сказал:
- Кажется, они все-таки решились.
- Да уж, - насмешливо согласился Пэскью. - Итак, они приготовили
нам подкрепление, которое мы сможем без проблем позвать на помощь, и
которое находится слишком далеко, чтобы нам таковую оказать. "Пламя"
долетит сюда не раньше, чем через семь недель, кораблям в Арлингтоне
понадобится не менее девятнадцати - двадцати недель, даже используя
суперускорители. К этому времени нас можно уже поджарить, съесть, икнуть
и забыть.
- Я вообще не пойму, из-за чего вся эта кутерьма? - выразил свое
недовольство Уолтерсон. - Этот разведчик Бойделл побывал здесь, и никто
у него ничего не отъел, ведь так же? А там, где прошел один, пройдет и
тысяча.
Пэскью посмотрел на него с сожалением.
- Одинокий чужак вряд ли кого испугает. В этом преимущество
разведчиков. Вспомните Реми П. Тот парень, его звали Джеймс, открывает
ее, высаживается, заводит дружеские отношения, становится братом по
крови, наконец, улетает, провожаемый восторженными криками ее доверчивых
обитателей. А потом там приземляются три корабля с солдатами. Местным
жителям этого не понять. В психологии ремитян решающим фактором является
количество. В результате - война с планетой Реми, если вы помните
историю, была долгой, ожесточенной и нам обошлась дорого.
- Я знаю историю достаточно хорошо, чтобы напомнить вам, что в те
доисторические времена использовались обычные тупоголовые космические
полицейские, и не было людей, специально подготовленных к контакту, -
резко возразил ему Уолтерсон.
- Тем не менее, то, что когда-то уже имело место, может повториться
снова.
- Вот об этом я сейчас и думаю, - вмешался в дискуссию Лейф. -
Могут ли они, едва завидев боевой корабль длиною в полтора километра,
сразу же начать какие-либо действия, которые привели бы к значительным
действиям? Или, чтобы смягчить первый контакт, мне лучше рискнуть
экипажем спасательного катера? Жаль, что этот Бойделл не слишком
разговорчив.
Нервно покусывая верхнюю губу, он снял трубку переговорного
устройства и вызвал рубку связи.
- Есть ли что-нибудь от Бойделла?
- Нет, командор, - ответил голос в трубке. - В Девятом Секторе
считают, что ничего ждать и не приходится. Они только что сообщили, что
он даже не отвечает на их запросы. По их мнению, Бойделл сейчас вне
радиуса досягаемости. Последний раз его наблюдали уже за пределами
слышимости.
- Ладно.
Лейф небрежно бросил трубку и снова стал внимательно всматриваться
в ландшафт, простиравшийся в видовом иллюминаторе.
- Мы ждем уже семь часов, и никто нами не заинтересовался. Там
внизу не видно даже признаков волнения. Держу пари, что у них нет не то
что кораблей, а даже простейших летательных аппаратов, так же как нет и
космических обсерваторий. Они слаборазвиты в нашем понимании.
- Но они могли достичь прогресса на каком-то другом пути развития,
- высказал свое мнение Пэскью.
- Именно это я и имел в виду, - нетерпеливо бросил Лейф. - Мы висим
в зоне видимости телескопов достаточно долго. Если бы они были способны
эффективно противостоять нам, мы бы это уже испытали. Я не склонен
выяснять, кто на самом деле эти неспешиты, послав туда нескольких
человек в невооруженной шлюпке. Мы совершим посадку на "Громовержце".
Надеюсь, с головой у них все в порядке.
И он стремительно направился к главной рубке управления, отдавая на
ходу необходимые распоряжения.
Место для посадки было выбрано на плоской, без единого деревца,
вершине утеса в четырнадцати километрах к югу от крупного города. Более
подходящего места не стоило и искать. Огромный, длиною в полтора
километра корабль приземлился, не причинив никому никакого вреда. Грунт
здесь был достаточно твердым, чтобы не просесть под его весом. Некоторое
возвышение давало стратегическое преимущество орудиям "Громовержца".
Несмотря на близкое расстояние, город был вне поля зрения,
скрываемый заступавшими его холмами. Через долину проходила узкая
дорога, но сейчас на ней не было никакого движения. Между этой дорогой и
утесом пролегали двухколейные железнодорожные пути с приблизительно
полуметровой шириной колеи и гладкими, без стыков, рельсами из
серебристого металла, проложенными в углублениях бетонного или иного,
подобного ему, основания.
Громадный, черный, несущий в себе что-то зловещее "Громовержец"
безмолвствовал, наглухо задраив все входные люки и одновременно открыв
орудийные амбразуры. Лейф напряженно изучал железную дорогу, ожидая
звонка из измерительной лаборатории. Вскоре тот прозвучал. Он снял
трубку и услышал голос Шэллома:
- Воздух пригоден для дыхания, командор.
- Это мы знали и раньше. Разведчик дышал им и не умер.
- Так точно, командор, - спокойно согласился Шэллом. - Но вы
интересовались точным анализом.
- Да. Ведь мы не знаем, сколько находился здесь Бойделл. Может,
день, а может, неделю. Как бы там ни было, но для нас этого не
достаточно. Его могло скрутить, пробудь он здесь месяц или два, испытав
длительное его воздействие. Нас интересует безвредность атмосферы для
постоянного пребывания.
- Практически безвредная, командор. Довольно много озона и аргона,
а в остальном очень похожа на земную.
- Хорошо. Тогда откроем люки и позволим экипажу размять ноги.
- Вот еще кое-что интересное, - продолжал Щэллом. - Предварительные
исследования заняли семь часов двадцать две минуты. За это время
продольное смещение выбранной на экваторе точки составило около трех
десятых градуса. Это значит, что период обращения планеты вокруг своей
оси приблизительно равен одному земному году. Их день и ночь длятся по
шесть месяцев.
- Спасибо, Шэллом, - нисколько не удивившись подобному сообщению,
закончил разговор Лейф.
Он связался с главным машинным отделением и приказал Бентли открыть
силовые замки люков и шлюзов.
Потом позвонил лейтенанту Хардингу, командиру пехотинцев, и
разрешил выйти наружу четвертой части его личного состава при условии,
что они возьмут с собой оружие и будут отходить дальше пределов
досягаемости орудий "Громовержца".
После этого он развернулся на своем пневматическом кресле к
иллюминатору, разместил ноги на небольшом выступающем подоконнике и стал
спокойно созерцать инопланетный пейзаж. Уолтерсон и Пэскью с видом людей
наблюдавших за огоньком, бегущим по потянувшемуся к пороховой бочке
бикфордову шнуру, нетерпеливо топтались рядом.
Снова позвонил Шэллом и доложил о результатах измерений
гравитационного и магнитного полей. Через несколько минут он уже сам
пришел в командирскую рубку с более подробной информацией об атмосферной
влажности, барометрических колебаниях и уровнях радиации. Казалось, ему
безразлично, что творится на окружающих корабль холмах, до тех пор пока
это не зафиксируют его датчики. По его мнению, никакой реальной
опасности не существовало, если она не отражалась на подрагивании
стрелок или на светящихся бликах экранов.
Снаружи две сотни парней карабкались вниз по склону утеса и уже
добрались до небольшой поляны со светло-зеленой растительностью; но это
была не трава, а что-то похожее на стелющийся, переплетенный между собой
стеблями клевер. Затем они стали гонять мяч, бороться, играть в чехарду
или просто довольствоваться тем, что лежали на земле, глядя в небо и
наслаждаясь солнечным днем. Маленькая группа отправилась к расположенной
в километре безмолвной железной дороге. Люди обследовали ее, походили по
рельсам, балансируя, как канатоходцы, вытянув руки в стороны,
раскачиваясь и пытаясь сохранить равновесие.
Из команды Шэллома наружу вышли четверо. У двоих в руках были
лопаты и ведра, как у детей, собравшихся на пляж, третий нес ловушку для
всяких козявок, четвертый тащил светоскоп. Первая пара занялась рытьем
земли и выкапыванием клевера, затем приволокли все это на корабль для
своих анализов и изучения бактерий. Ловец букашек поставил свой ящик и
уснул радом с ним. Светоскоп аккуратными зигзагами продвигался вокруг
подножия утеса.
Спустя два часа прозвучал свисток Хардинга, приказывая всем
возвращаться, и солдаты с неохотой поплелись назад. Теперь они снова
были заперты в тесном пространстве корабля, где провели уже столько
времени. За ними высыпали вторые двести человек и точно так же, как
первые, дурачились, включая и эквилибристику на рельсах.
Когда и эта компания уже насладилась своей порцией свободы,
зазвонил колокол кухни, возвестивший, что готов обед. Экипаж поел, после
чего караул № 1 завалился на свои койки и уснул без задних ног. На
лужайку выбежала третья партия солдат. Неутомимый Шэллом сообщил об
обнаружении девяти новых разновидностей блох, ожидающих, чтобы их
представили энтомологу Гарсайду, и тот каждый раз снисходил до того, что
вылезал из постели.
Когда четвертая и последняя команда пехотинцев вернулись со своей
двухчасовой прогулки, Пэскью уже все здесь осточертело. От недосыпания у
него под глазами образовались круги, но его любопытство так и не было
удовлетворено.
- Более семи часов ожидания на орбите, - пожаловался он Лейфу, - и
еще восемь здесь. Всего около пятнадцати часов. Где это видно?
- Людям необходим был отдых, - ответил Лейф. - Первая заповедь
