обыкновенной феодальной империей. Это я дал им цивилизацию.
Уже при первом контакте я убедился, что люди и гхордератцы - которых
вы неправильно зовете коррингартцами, потому что это название только одной
нации, а не расы [в англоязычной литературе термин "раса" часто
употребляется в значении "биологический вид разумных существ"] в целом -
так вот, люди и гхордератцы смотреть друг на друга не могут без
отвращения. И если земляне, как более цивилизованные, еще способны с этим
справиться, то ксенофобия местных варваров непреодолима. Нас могли счесть
монстрами или демонами, но никак не героями и богами, а значит, нам
постоянно пришлось бы удерживать власть силой, а прочная власть строится
только на поклонении. Поэтому я велел своим спутникам появляться перед
аборигенами только в масках и просторных одеждах.
Естественно, сначала цивилизация пришла на Гхордерат в виде оружия.
Мы захватили власть в Коррингарте и подавили всякое сопротивление. Затем в
течение некоторого времени развивали промышленность и средства связи, что
улучшило жизнь многих коррингартцев, в первую очередь знати (особенно их
покорило 3D-видео) и, лишь когда убедились, что основные влиятельные силы
в Империи на нашей стороне, начали перевооружение коррингартской армии и
великий поход по завоеванию планеты. Древний воинственный имперский дух
был нам подмогой; с каждой новой победой наша слава становилась все
громче, а наша власть - все прочнее. В несколько лет вся планета была
объединена под властью коррингартского императора - моей властью. Это
можно было сделать быстрее, но не следовало доверять аборигенам
современное оружие слишком поспешно, пока они еще могли обратить его
против нас. Однако иерархическая структура феодального общества весьма
удобна для последовательного подчинения и удержания системы в равновесии
за счет классовых противоречий, где каждая каста видит свою защиту в
императоре.
Итак, наконец, Гхордерат был полностью покорен, мятежники и
заговорщики разгромлены, моя власть признана божественной; теперь ничто не
мешало ускоренному техническому прогрессу. Честно говоря, я сам не ожидал,
что мне удастся сделать так много, хотя и готовился к этому еще на Земле.
Тысячу лет земной истории - в технической и промышленной ее части - я
втиснул в какие-то семь десятилетий. Разумеется, лишь на начальном этапе я
и мои спутники несли просвещение в одиночку - с первых же дней
планетарного правления я уделял особо пристальное внимание созданию
собственных коррингартских научно-технических кадров. Конечно, мы, -
император и сам не заметил, как перенес это местоимение со своих товарищей
по экспедиции на гхордератцев, - еще не догнали Землю; мы едва подошли к
тому уровню, на котором она находилась перед моим отлетом. Но тайная
покупка технологий у землян со временем сведет на нет этот разрыв...
- Тайно вы торгуете с людьми, а явно воюете с ними! - перебила Эмили.
- О, я, конечно, догадываюсь, что вы сохранили к Земле недобрые чувства
из-за Чарльза Эдварда и вашего отца, но чем виноваты...
- Не строй из себя психоаналитика, - усмехнулся Клайренс. -
Психология здесь вообще ни при чем. У меня нет зла на Землю, и начать
войну меня вынудили объективные причины.
- Разве ваша власть еще недостаточно велика?
- Моя власть незыблема, но не безгранична. Никто не может обмануть
законы истории; я думал, что мне это удалось - я ошибался. На Земле
процесс перехода от массового ручного труда к полной автоматизации
растянулся на столетия, и все равно протекал отнюдь не бескризисно. Вслед
за промышленной революцией XIX века последовали великие катастрофы XX,
чуть не погубившие цивилизацию - а ведь эта революция - ничто в сравнении
с тем, что сделал я! У меня не было времени на массовое образование и
повышение интеллектуального уровня моих подданных. В итоге в Империи
имеется относительно небольшой класс образованной аристократии, горстка
ученых, тонкая прослойка специалистов, некоторое количество наиболее
способных, пригодных к переквалификации простолюдинов - и многие миллионы
бывших крестьян и ремесленников, никому не нужных и ни на что не
пригодных! Куда, спрашивается, девать всю эту прорву? Как бы велика ни
была власть Божественного Императора, я не могу уничтожить физически или
хотя бы стерилизовать большую часть населения империи - это вызовет общий
бунт, и бунтовщики будут вооружены уже не мушкетами, а лучевым оружием.
Конечно, я всячески боролся с ростом неквалифицированного населения. Я
фактически блокировал развитие местной медицины - тем более что земные
достижения в этой области не так просто переносятся на чужую биологию - но
даже здесь я не мог пойти до конца: в первые годы своего правления я
уничтожил самые смертоносные инфекционны болезни - как для поднятия
престижа, так и для собственной безопасности. На какое-то мгновение мне
показалось, что выход - в космической экспансии. Строительство звездного
флота велось бешеными темпами; огромные транспорты, набитые колонистами,
бороздили пространство во всех направлениях; за несколько лет мы
колонизовали столько же планет, сколько Земля - за полтора столетия. Но
это не решило проблемы! Неквалифицированный труд колонистов требуется лишь
в первые годы, а потом на планетах вырастают автоматические заводы, и все
начинается сначала. Поэтому, когда разведчики наткнулись в космосе на
поселения землян, у меня просто не оставалось другого выхода. Война была
спасением, ибо это единственный способ массового уничтожения своих
подданных, при котором - если умело поставлена пропаганда и скрывается
истинный размер потерь - поддержка власти в народе не только не падает,
но, напротив, растет благодаря воинственно-патриотическому духу, столь
популярному в империях. И все же я оттягивал этот шаг до последней минуты,
до тех пор, пока коррингартцы сами не обнаружили землян.
- То, что вы говорите, чудовищно, - сказала Эмили. - Насколько я
помню историю, ни одному изуверу на Земле еще не приходило в голову
бороться с массовой безработицей путем геноцида. И не пытайтесь
оправдаться заботой о безопасности Земли - за смерть людей вы несете не
меньшую ответственность, чем за смерть ваших подданных.
- Запомни, девочка: император Коррингарта ни перед кем никогда не
оправдывается, - отрезал Клайренс. - А что касается безопасности Земли, то
я расскажу тебе еще кое-что.
Мои разведчики обнаружили Солнечную систему за восемь месяцев до
Бетельгейзианских соглашений - более чем за полгода до того, как земляне
нашли Гхордерат. Это был рейд на свой страх и риск, и он удался - они
побывали возле Земли и ушли незамеченными. После этого Земле оставалось
жить ровно столько, сколько требуется, чтобы один из наших флотов добрался
отсюда до Солнца. К счастью, один из главных принципов моего правления -
секретность. Кроме экипажа корабля-разведчика, об их открытии знало всего
несколько человек. (Эмили удивилась, что император назвал коррингартцев
людьми, но потом поняла, что это вполне естественно.) Я уничтожил их всех,
включая начальника разведки целого флота, прежде, чем сенсационная
информация просочилась наружу, и отдал строжайший приказ о пресечении
самовольных рейдов. Потом земляне нашли нашу центральную планету - надо
отдать им должное, нашли честно, без моей помощи, хотя и на семь месяцев
позже - и были подписаны Соглашения, защитившие обе цивилизации от
уничтожения и переведшие войну в стабильную фазу.
- И что же теперь? Война будет вечной?
- Продолжительной, но не вечной. Рано или поздно излишек населения
будет ликвидирован. С начала войны потери землян составили семнадцать
миллионов человек...
- Восемь, - поправила Эмили.
- Не спорь, мне лучше знать. Семнадцать, более пятнадцати из которых
приходится на добетельгейзианский период. Потери же Империи составляют 91
миллион. Правда, после Соглашений наши потери также сильно снизились. Но,
с другой стороны, наступление на излишек идет и с другого края - за счет
постепенного изменения структуры общества, роста образованных слоев.
- Но неужели нельзя обойтись без всего этого кровопролития? Неужели
экономика современной цивилизации не способна хоть на минимальном уровне
поддерживать жизнь даже и бесполезных своих граждан?
- Вероятно, способна, хотя это и подорвет благосостояние образованных
классов. Но дело даже не в этом. Ни одно общество, если оно не хочет
собственного краха, не должно кормить огромную армию паразитов, которые
неизбежно становятся на путь вырождения и бунта. Именно плебс погубил
некогда непобедимую Римскую Империю, и не только ее. То, что я делаю, в
конечном итоге - благо для гхордератцев, хотя, затевая все это, я вовсе не
думал об их благе. Просто я не мог стать лидером в "Клайренс
Энтерпрайзис", и мне пришлось возглавить нечто большее - космическую
империю.
- А что же ваши спутники?
- Никого из них уже нет в живых, - ответил император. - Многие
погибли во время покорения Гхордерата, в результате войн, мятежей и
заговоров, многие умерли своей смертью, некоторые... - он сделал
неопределенный жест.
- Вы убили их! - воскликнула Эмили. - Убили, опасаясь за свою власть!
- Да, я ликвидировал тех, кто был опасен.
- И теперь ваше положение прочно, как никогда, - усмехнулась Эмили. -
Ну, а коррингартцы? Неужели никто из них не подозревает, кто вы на самом
деле?
- Да, конечно, если для дедов нынешних гхордератцев существо,
спустившееся с небес в огне и громе, было богом или посланцем богов, то
внуки, покоряющие космос, легко заподозрили бы в таком существе
инопланетянина. А если учесть, что единственные известные им
высокоразвитые инопланетяне - люди, их злейшие враги... Но дело в том, что
мои подданные ничего не знают о прошлом. Живых свидетелей давно не
осталось, а историю как науку я фактически уничтожил. Это было не так уж
трудно в мире, где, на момент моего прибытия, грамотных было 4%, а
печатный станок едва только изобрели. Нынешнее поколение знает лишь
легенды о явлении Божественного Императора - слишком фантастические, чтобы
угадывать в них истину. Мой секретный департамент пропаганды работает
вовсю, создавая для этой цивилизации новую историю, а тайная полиция
своевременно отлавливает мыслящих чересчур нетрадиционно.
Эмили вдруг почувствовала еще больший ужас, чем раньше. Только что
она проникла в одну из самых страшных тайн по обе стороны Границы; какую
же цену придется за это заплатить? Она не питала иллюзий относительно
великодушия своего родственника, причастного к гибели более ста миллионов
разумных существ.
- Что вы намерены делать со мной? - быстро спросила она.
- Сейчас объясню. Видишь ли, Эмили, я очень стар. Мне 123 года, и
более 80 из них я провел на планете с повышенной гравитацией...
- Не такой ух большой возраст. На Земле живы многие ваши
сверстники... и даже люди старше вас.
- Но мой брат умер! - в голосе императора прозвучало торжество. -
Чарльз умер, едва дожив до ста!
- Да, некоторые болезни мозга мы еще не умеем лечить. Мозг -
единственный орган, который нельзя заменить...
- Вот именно - заменить, - усмехнулся император. - Я ведь физически
уже почти не человек. От моего тела осталось не больше 20%, включая
мозг... все остальное - искусственное. Органы, сосуды, кости, ткани... Я
на 80% состою из протезов, - с этими словами он поднес руку к виску и
