казак. Уйдет Мамантов, -- уйдут и все казаки 2-го Донского округа.
Ген. Деникин. -- У себя в армии мы не наблюдали особой остроты в этом вопросе. У
нас есть третий корпус -- чисто казачий: там на всех командных должностях --
одни казаки. Есть и смешанные отряды. Кубанцы не могут претендовать на крупные
штабы, так как у них нет офицеров генерального штаба. Из пяти корпусов тремя
командуют неказаки, двумя казаки. Теперь на очереди стоит выделение особой
Кубанской армии и Кубанцы с удовольствием оставили у себя многих неказаков,
например, барона Врангеля. В Кубанской армии, понятно командующий или Походный
Атаман будет казак.
347
Ген. Драгомиров. -- Речь идет об едином русском командовании, а не о подчинении
Добровольческой армии. Она выделяется.
Ген. Краснов. -- Казаки в этом не разберутся. Партии используют. Парамонов
получит лишний козырь агитации.
Ген. Щербачев. -- Кто такой Парамонов?
Ген. Краснов. -- Ваше Превосходительство, Антон Иванович. Акту объединения
командования должно предшествовать появление Добровольческих частей на Донском
фронте.
Ген. Романовский. -- У нас уже стоят части на Донском фронте. Ген. Денисов. -- В
тылу у нас стоят, а не на фронте. Ген. Романовский. -- Это можно оспаривать. Что
Вы называете фронтом и тылом. Вы не признаете до сих пор единства фронта, а мы
притягиваем противника на себя. Мы могли бы уйти ...
Ген. Поляков. -- Это увеличило бы наш фронт на одну армию. Мы теперь сдерживаем
пять, имея фронт свыше 1 000 верст.
Ген. Краснов. -- Заключим секретное соглашение. А то 1-го февраля соберется Круг
и спросит на каких основаниях?
Ген. Романовский. -- Но если и не будет объявлено, то Круг все равно спросит. Из
этого секрета не сделаешь.
Ген. Драгомиров. -- Секрета из этого делать нельзя. Надо сообща выработать текст
приказа и его опубликовать.
Ген. Краснов. -- Текст такой: "... за исключением Донской армии, которая
остается в подчинении Донского Атамана".
Ген. Драгомиров. -- Этот текст не годится. У Антона Ивановича были оговорки
красной нитью. Как огласить? Ведь работа у нас уже идет. Придут союзники, а у
нас разрозненность.
Ген. Краснов. -- Когда придут, тогда и будем разговаривать. Ген. Драгомиров. --
Единое командование должно уже теперь начать разговаривать с союзниками о
снабжении.
Ген. Краснов. -- Мы на это снабжение не рассчитываем. Оно поступает в
Добровольческую армию и потому она может одна вести переговоры с союзниками. Для
этого единое командование не требуется.
Ген. Денисов. -- Вам нужно единое командование, нам нужны ружья. Вы получили 18
тысяч винтовок и не дали нам ни одной . ..
Ген. Деникин. -- Откуда эти сведения? Они из газетного фельетона.
Ген. Поляков. -- Если считать таковым заявление Вашего помощника ген. Лукомского
на совещании 13-го ноября в Екатеринодаре о прибытии в адрес Добровольческой
армии около 18 тыс. винтовок и нескольких миллионов патронов.
Ген. Деникин. -- Не может быть. Это из "Приазовского Края". Вы ссылаетесь на
отсутствующее лицо. Мы получили от союзников только 8 тысяч винтовок,
переделанных под турецкий патрон. Союзники были очень смущены. Эти винтовки нам
не нужны. Если у Вас есть в них надобность -- мы их Вам уступим, но к ним нет ни
одного патрона.
Ген. Краснов. -- Вы хотите приказ -- пишите: все армии подчиняются Вам, кроме
Донской, которая остается у Донского Атамана.
Ген. Романовский. -- Генерал Щербачев говорил здесь о Вашей энергии. Мы были на
Дону больше генерала Щербачева и имеем возможность ценить Вас еще больше. Многое
останется в Ваших руках и в руках Вашего штаба.
348
Ген. Краснов. -- Нам очень трудно. Мы стоим перед развалом в Хоперском и
Усть-Медведицком округах. Союзники казаков только манят. Их неприход фронт
разлагает. Единое командование будет только повод для лишних разговоров. А по
существу это -- все же "мы".
Ген. Драгомиров. -- Да все те же "мы", но объединенные.
Ген. Деникин. -- Я еще до свидания просил у союзников одну дивизию для Дона.
Ген. Краснов. -- Помощь необходима, хотя бы минимальная, хотя бы была хоть
видимость помощи.
Ген. Денисов. -- Вот теперь мы вынуждены снять свои части из района южнее
Маныча.
Ген. Романовский. -- Вы уводите свои части в период наших операций у Минеральных
вод, а мы в период угрозы Торговой пожертвовали Ставрополем и помогли все-таки
Вам.
Ген. Денисов. -- Вам это неприятно, а нам надо.
Ген. Романовский. -- Потому что нет единого командования -- нет предвидения. Вы
сами не знаете, как у Вас сложится завтрашний день.
Ген. Поляков. -- Ваше Превосходительство, ведь Донские части южнее Маныча в
районе Торговой появились по просьбе Добровольческой армии и были выделены не из
резерва, а сняты с боевой линии.
Ген. Романовский. -- Отлично. А для кого нужна то Торговая, для кого ее оборона
имела смысл? Ведь нам она не нужна.
Ген. Поляков. -- Ваш тыл и коммуникация ...
Ген. Деникин. -- Ваша коммуникация, а не моя. Для Добровольческой армии потеря
Торговой имела бы психологическое значение: ну потеряли бы часть хлеба -- вот и
все. У Вас же была бы нарушена вся коммуникация.
Ген. Денисов. -- При едином командовании Вы Донской армии не используете. У нас
народ. У Вас интеллигенция. Как их объединить?
Ген. Краснов. -- А при едином командовании Семилетов будет продолжать
формирование своей дивизии?
Ген. Денисов. -- Его агенты ездят по фронту и указывают пути для дезертирования
в Добровольческую армию. Дело доходит даже до инструкций о разборке пулеметов и
вывозе их в тыл.
Ген. Драгомиров. -- Об этом нам ничего неизвестно. Но приказ то должен же быть.
Ген. Краснов. -- Он истолкуется как поход на Москву. Сказать казаку о походе на
Москву -- это губить дело.
Ген. Драгомиров. -- А Вы уже говорили... В своих приказах говорили.
Ген. Деникин. -- И не один раз. Да еще нас за собой тянули, словно мы уперлись и
не желаем идти.
Ген. Краснов. -- Я подготовлял общественное мнение.
Ген. Деникин. -- Если объявление приказа психологически невозможно, то вопрос
придется снять.
Ген. Краснов. -- Либо осторожный приказ, либо не обязывайте меня отдавать
приказ.
Ген. Драгомиров. -- Единое командование признали все, кроме Вас. Вы не хотите.
Ген. Краснов. -- Соглашение может быть -- либо особым приказом, либо оговоркою,
что Дона не тронут на Москву.
349
Ген. Деникин. -- Надо кончать .. .
Ген. Щербачев. -- Председатель Круга сказал, что Круг единое командование
признает.
Ген. Краснов. -- Г. Харламов не несет ответственности за фронт, ее несу я. Я
знаю, что скажет фронт. Для себя нам от союзников помощь не нужна. Вы нас
толкаете на Москву -- что мы получим от Вас для этого? Если до первого февраля
нам не помогут, мы потеряем весь север области. Избежать это можно либо
секретным приказом, либо деликатным изложением.
Ген. Щербачев. -- Может быть здесь особый вопрос. Янов в Яссах мне говорил, что
Дон признает главнокомандующим меня, а генерала Деникина не признает. Генерал
Сазонов это подтвердил.
Ген. Краснов. -- Это отчасти правда. И Вы, и Колчак -- люди посторонние. Раньше
мы просили у добровольцев помощи -- нам в ней отказали.
Ген. Драгомиров. -- Если бы было единое командование, были бы посланы и полки.
Ген. Краснов. -- Когда придут полки -- тогда последует приказ об едином
командовании.
Ген. Денисов. --Третья дивизия стоит в тылу у Вас.
Ген. Драгомиров. -- Дайте время, она продвинется.
Ген. Романовский. -- Третья дивизия заняла узлы. Не трудно понять, что это
важнее обладания Старобельским уездом, который не представляет никакой важности.
Ген. Деникин. -- Это борьба за власть. Я ее никогда не вел. Буду работать так,
как могу. Психологически соглашение невозможно.
Ген. Драгомиров. -- Принцип единства власти -- священный принцип. Начало всех
начал -- многовластие. Соглашение нам необходимо. Если Вы захотите -- Вы его
достигнете.
Ген. Щербачев. -- Завтра приедут к Вам союзники, что Вы им скажете?
Ген. Краснов. -- То же самое, что сказал Вам и Пулю. Они меня поймут.
Ген. Романовский. -- Будем помогать друг другу.
Ген. Краснов. -- Чем? У меня помогать нечем.
Ген. Драгомиров. -- Нет, есть чем помогать. Вы многим помогали и еще Бог даст
поможете. Надо выработать приказ.
Ген. Краснов. -- Его можно распубликовать, но отдать его я не могу. Это зальет
Дон кровью и превратит его в Советскую Россию.
Ген. Щербачев. -- Если соглашения не будет -- что будет тогда?
Ген. Краснов. -- Казаки укрепятся.
Ген. Щербачев. -- Это точка зрения самостийников.
Ген. Деникин. -- Значит нечего говорить. Если несогласие укрепить фронт -- надо
его признать, надо идти на него.
Ген. Краснов. -- Без Круга нельзя говорить.
Ген. Щербачев. -- Соберите Круг.
Ген. Краснов. -- В настоящий момент собрать нельзя.
Ген. Денисов. -- Весь фронт будет дома.
Ген. Драгомиров. -- Чтобы преодолеть большевиков надо перейти к формированиям и
единому командованию.
Ген. Романовский. -- Может быть выработать редакцию.
350
Ген. Краснов. -- В приказе необходимо упомянуть об автономии Дона.
Ген. Щербачев. -- Приемлемо (его никто не поддерживает).
Ген. Денисов. -- На фронте Добровольческой армии противник без связи с Москвой.
Ген. Драгомиров. -- А откуда же боевые припасы?
Ген. Денисов. -- Средства местных большевиков и Кавказской армии.
Ген. Деникин. -- Я слышу только оскорбления, Ваше Превосходительство. Вы ничего
не представляете.
Ген. Поляков. -- Да вот 13-го ноября ген. Лукомский заявил, что с точки зрения
единого командования можно временно пожертвовать частью территории Дона, перейти
там к обороне, использовав казачьи полки на другом направлении, с тем, чтобы
через некоторое время восстановить положение и на Донском фронте. Теоретически
-- он прав, но зная обстановку на фронте и психологию казачества, я утверждаю,
что это приведет к катастрофе . . .
Ген. Драгомиров. -- А по Вашему как же? Кардонная стратегия?
Ген. Поляков. -- К сожалению -- да, лучше кардонная стратегия, чем крах.
Ген. Денисов. -- У нас враг Москва и Воронеж. У Вас местные большевики.
Ген. Деникин. -- Господь с Вами. В этом Ваше злобное отношение к Добровольческой
армии. Конечно, соглашение невозможно.
Ген. Драгомиров. -- В то время, когда мы учились, мы стыдились говорить о таких
вещах. Не знаю являются ли с точки зрения новой науки приобретением Ваши слова?
Ген. Денисов. -- На это ничего не могу возразить.
Ген. Драгомиров. -- Поэтому, лучше бы было молчать.
Ген. Деникин. -- Разговор принимает страшный характер. Я дезертировать не могу.
Я буду работать, но в других рамках. От работы меня удалит только сила событий
или пуля врага.
Ген. Смагин. -- Димитрий Егорович, ведь казалось бы, как близко подошли и вдруг
такие резкости. Соглашение ведь есть. Нужно только его оформить (Все пишут,
молчание).
Генерал Драгомиров предлагает проект приказа с перечислением подчиненных
главнокомандующему местностей включительно до Одесского градоначальства. Генерал
Деникин отклоняет этот проект, говоря, что всякое новое приобретение территории
потребует его изменения.
Ген. Романовский. -- Территорию, на которой будет действовать власть
главнокомандующего можно обобщить в названии на юге России.
Ген. Краснов. -- Этот приказ я должен буду опубликовать с дополнениями, что
Донская армия подчиняется в пределах операций, предначертанных Войсковым Кругом.
Ген. Романовский. -- Надо, чтобы войсками ни Круг, ни Рада не распоряжались. В
Кубанской конституции указано, что право вывода войск за границу есть привилегия
Атамана.
Ген. Краснов. -- У нас на Круге было три кардинальных вопроса:
351
земля, недра и задачи армии. У нас ведь армии нет -- у нас вооруженный народ и
он сам себе ставит задачи.
Ген. Щербачев. -- Таким образом интересы России отошли на второй план.
Ген. Краснов. -- Соглашение достигнуто, надо провести его в жизнь, учитывая силы
и настроения.
Ген. Деникин. -- Приказ с указанием о невыводе войск моей властью с Дона
невозможен. Он не только обеспечивает Вашу автономию, но он указывает и другим
образованиям аналогичные пути. Пожелают не выходить Кубанцы с Кубани, татары из
