оскорбительным, - жестко сказал Бэндер. - Однако, мы можем закончить этот
разговор сейчас же, ибо я говорю вам, что фильмов, представляющих моих
получеловеческих предков, нет.
- Нет? - разочарованно спросил Тревиз.
- Когда-то они существовали, но даже вы можете представить, что на
них было. Два получеловека, интересующиеся друг другом и даже, - Бэндер
откашлялся и с усилием сказал: - взаимодействующие между собой.
Разумеется, все получеловеческие фильмы были уничтожены много поколений
назад.
- А как насчет записей других соляриан?
- Все уничтожены.
- Вы уверены?
- Было бы безумием не уничтожить их.
- Может оказаться, что некоторые соляриане БЫЛИ безумны, или
сентиментальны или забывчивы. Надеемся, вы не откажитесь направить нас в
соседние поместья.
Бэндер удивленно взглянул на Тревиза.
- Вы думаете, другие будут такими же терпимыми к вам, как я?
- А почему бы и нет, Бэндер?
- Этого не будет.
- Мы все-таки попытаемся.
- Нет, Тревиз, ни один из вас этого не сделает. Выслушайте меня. -
Вдалеке показались роботы, а Бэндер нахмурился.
- Что такое, Бэндер? - спросил Тревиз с внезапным беспокойством.
- Мне, - сказал Бэндер, - нравилось говорить с вами и наблюдать
вашу... э... странность. Это было уникальное переживание, которым я
наслаждался, но я не могу упомянуть о нем в дневнике или увековечить в
фильме.
- Почему?
- Мои разговоры с вами, выслушивание вас, привод вас в особняк, а
затем в комнаты смерти - все это постыдные поступки.
- Но мы не соляриане. Мы значим для вас так же мало, как эти роботы,
разве не так?
- Это может оправдать меня перед собой, но не перед другими.
- Что вас заботит? Вы абсолютно свободны делать то, что хотите,
верно?
- Даже для нас свобода не является абсолютной. Если бы я был
ЕДИНСТВЕННЫМ солярианином на планете, то мог бы абсолютно свободно
совершать даже постыдные поступки. Но на планете есть и другие соляриане,
и потому идеальная свобода, хоть и приближена, но еще не достигнута. На
планете живут двенадцать сотен соляриан, которые будут презирать меня,
если узнают, что я сделал.
- Им вовсе незачем знать это.
- Верно. Я понял это, как только вы прибыли, и знал все время, что
развлекал себя вами: другие не должны узнать ничего.
- Если вы боитесь осложнений из-за наших визитов в другие поместья в
поисках информации о Земле, мы, конечно, не будем упоминать, что первым
посетили вас. Это совершенно естественно.
Бэндер покачал головой.
- Я сам позабочусь об этом. Сам я, разумеется, не скажу ничего. Мои
роботы не скажут ничего и даже получат приказ забыть обо всем. Ваш корабль
будет убран под землю и изучен для получения информации, которую можно
использовать...
- Подождите, - сказал Тревиз, - сколько по-вашему, мы можем ждать
здесь, пока вы будете изучать корабль? Это невозможно.
- Все возможно, и вам ничего не нужно говорить. Мне очень жаль. Я
хотел бы говорить с вами и дальше и обсудить много других вопросов, но это
становится все более опасным.
- Это не так, - выразительно сказал Тревиз.
- Это так, маленький получеловек. Сожалею, но пришло время, когда я
должен сделать то, что мои предки сделали бы немедленно. Я должен убить
вас. Всех троих.
12. К поверхности
51
Повернув голову, Тревиз взглянул на Блисс. Ее лицо ничего не
выражало, но глаза смотрели на Бэндера с таким напряжением, что казалось,
она не видит ничего больше.
Пилорат широко раскрыл глаза, не веря услышанному.
Тревиз, не зная, что Блисс будет - или может - делать, старался
прогнать всепоглощающее чувство неудачи (не столько мысли о самой смерти,
сколько о смерти без знания о нахождении Земли, без знания, почему он
выбрал Гею как будущее человечества). Нужно было выиграть время.
Он заговорил, стараясь, чтобы голос его звучал ровно, а слова были
ясны и понятны.
- Вы проявили себя вежливым и мягким солярианином, Бэндер. Вы не
разгневались на нас за вторжение в ваш мир, а вместо этого показали свое
поместье и особняк и ответили на наши вопросы. Для вашего характера больше
подходит позволить нам сейчас уйти. Никому нет нужды знать, что мы были в
этом мире, и мы не будем возвращаться. Мы прибыли, ничего не зная, просто
в поисках информации.
- Все, что вы говорили, истинно, - легко сказал Бэндер, - и все-таки
я должен забрать ваши жизни. Вы потеряли их как только вошли в атмосферу.
Я мог - и должен был - убить вас немедленно, как только увидел. Затем
нужно было приказать специальному роботу анатомировать вас для получения
информации о колонистах, которая может пригодиться нам.
Этого я не сделал, потакая своей беспечной натуре - но теперь все.
Больше я не могу этого делать. Фактически я уже подверг Солярию опасности
и если сейчас, по некоторой слабости позволю себе разрешить вам уйти,
другие, подобные вам, пойдут по вашим следам, как бы вы ни обещали, что
этого не будет.
Однако, я кое-что сделаю для вас. Ваша смерть будет безболезненной. Я
просто слегка нагрею ваши мозги и приведу их в состояние бездействия. Вы
не почувствуете боли. Жизнь просто прекратится. Потом, когда
анатомирование и изучение закончится, я превращу вас в пепел и все
кончится.
- Если мы должны умереть, - сказал Тревиз, - я не возражаю против
быстрой и безболезненной смерти, но почему мы, никого не оскорбившие,
должны умирать?
- Ваше прибытие было оскорблением.
- Это нонсенс, ведь мы не знали, что это оскорбление.
- Каждое общество само определяет, что является оскорблением. Для вас
это может казаться нереальным и произвольным, но для нас это не так. Это
наш мир, на котором мы имеем полное право говорить, что в этом и том вы
вели себя неверно и заслуживаете смерти.
Бэндер улыбнулся, как будто ведя беседу, и продолжал:
- У вас нет никакого права жаловаться. Вы пришли с бластером, который
использует микроволновой луч, несущий убийственное тепло. Это именно то,
что я собираюсь сделать, но наверняка более грубое и болезненное. Вы не
колеблясь использовали бы его сейчас против меня, если бы я не выпустил из
него всю энергию и был бы настолько глуп, чтобы предоставить вам
возможность вынуть его из кобуры.
Тревиз заговорил с отчаянием, боясь даже глянуть лишний раз на Блисс,
чтобы не привлечь к ней внимание Бэндера:
- Я прошу вас из милосердия не делать этого.
Снова помрачнев, Бэндер сказал:
- В первую очередь я должен быть милосерден к своему миру, а для
этого вы должны умереть.
Он поднял руку, и темнота опустилась на Тревиза. На мгновение Тревизу
показалось, что темнота душит его, и он подумал: "Это смерть".
Тут же послышался шепот, как будто его мысли породили эхо: - Это
смерть? - Это был голос Пилората.
Тревиз тоже попытался шептать и обнаружил, что может делать это.
- Зачем спрашивать? - сказал он с чувством огромного облегчения. -
Уже то, что вы можете задавать вопросы, показывает, что это не смерть.
- Но есть древние легенды, в которых упоминается жизнь после смерти.
- Ерунда, - буркнул Тревиз. - А где Блисс? Вы здесь, Блисс?
Ответа не было.
И снова Пилорат откликнулся эхом.
- Блисс? Блисс? Что случилось, Голан?
- Должно быть, Бэндер умер. В этом случае он не может снабжать
энергией поместье, и свет погас.
- Но как могло... Вы хотите сказать, это сделала Блисс?
- Думаю, да. Надеюсь, что при этом она ничего себе не повредила. -
Опустившись на колени, он пополз в полной темноте.
52
Наконец, рука его наткнулась на что-то теплое и мягкое. Он провел по
нему и узнал ногу, явно слишком маленькую для Бэндера.
- Блисс?
Нога дернулась, заставив Тревиза отпустить ее.
- Блисс? - повторил он. - Скажите что-нибудь!
- Я жива, - донесся странно искаженный голос девушки.
- С вами все в порядке?
- Нет. - И тут же вновь появился свет, но слабый. Стены слабо
светились, неравномерно освещая все вокруг.
Бэндер лежал темной грудой. Рядом с ним, держа его голову, находилась
Блисс. Она взглянула на Тревиза и Пилората.
- Солярианин мертв, - сказала она. На ее щеках слабо поблескивали
слезы.
Тревиз был ошарашен.
- Почему вы кричите?
- А что еще делать, убив живое, мыслящее существо? Это не входило в
мои намерения.
Тревиз нагнулся, чтобы помочь ей встать, но она оттолкнула его.
Тогда Пилорат присел рядом и мягко сказал:
- Пожалуйста, Блисс, ведь даже ты не сможешь вернуть его к жизни.
Расскажи нам, что случилось.
Она позволила поднять себя и вяло сказала:
- Гея может делать то, что мог делать Бэндер - использовать
неравномерное распределение энергии во Вселенной и превращать ее в работу
своей ментальной мощью.
- Это я знаю, - сказал Тревиз, желая успокоить ее, и не зная, как это
сделать. - Я хорошо помню нашу встречу в пространстве, когда вы - или,
точнее, Гея - захватили наш корабль. Я подумал об этом, когда он держал
меня, забрав мое оружие. Он держал и вас тоже, но я был уверен, что вы
можете освободиться, если захотите.
- Нет. Если бы я попробовала, это бы ничего не дало. Когда ваш
корабль был в моем/нашем/Геи захвате, я и Гея действительно были одним и
тем же. Сейчас нас разделяет наши/Геи возможности. Кроме того, Гея делает
это, используя объединенные, эти мозги не имеют преобразовательных долей,
которыми обладает один солярианин. Мы не можем использовать энергию так
деликатно, эффективно и неутомимо, как он... Вы видите, что я не могу
сделать мерцающий свет более ярким, и не знаю, как долго смогу удерживать
его мерцающим, прежде чем устану. А он мог снабжать энергией все это
обширное поместье даже когда спал.
- И все же вы остановили его, - сказал Тревиз.
- Потому что он не подозревал о моей силе, - ответила Блисс, - и
потому что я не делала ничего, что могло бы натолкнуть его на эту мысль.
Поэтому он и не обращал на меня внимания. Он целиком сосредоточился на
вас, Тревиз, ведь это именно вы носили оружие... снова нам помогло, что вы
вооружились... и я ждала возможности остановить его одним быстрым и
неожиданным ударом. Когда он решил убить вас, когда весь его разум был
направлен на это и на вас, я смогла ударить.
- И это сработало превосходно.
- Как вы можете быть так жестоки, Тревиз? Я хотела только остановить
его, помешав воспользоваться преобразователем. В момент удивления, когда
он пытался сжечь вас, но обнаружил, что не может этого сделать, а
освещение вокруг нас сменяется темнотой, я хотела усилить свою хватку и
погрузить его в долгий глубокий сон, оставив преобразователь. Энергия
должна была поступать и дальше, и мы смогли бы выйти из особняка,
вернуться на корабль и покинуть планету. Я надеялась сделать так, что
когда он наконец проснется, то забудет все, что случилось после того, как
он нас увидел. Гея не хочет убивать для достижения того, чего можно
достичь без убийства.
- Но что-то вышло не так, Блисс? - мягко спросил Пилорат.
- Я никогда не сталкивалась с вещами, подобными этим
преобразовательным долям, и у меня не было времени, чтобы изучить их. Я
просто предприняла блокирующий маневр, и видимо, это сработало не так.
Нарушился не ввод энергии в эти доли, а ее вывод из них. Энергия постоянно
вливалась в эти доли, но обычно мозг защищал себя тем, что выливал ее
наружу с той же скоростью. Однако, как только я блокировала выход, энергия
