сделал соответствующую запись в папке.
- Откуда вы?
- С Сайвенны, - ответил Торан.
- Где это?
- Сто тысяч парсеков на восемьдесят градусов к западу от Трантора и
сорок градусов...
- Достаточно, достаточно! - Торан увидел, как капитан в графе "Откуда
прибыл" пишет "Периферия".
- Куда направляетесь? - продолжал пограничник.
- В сектор Трантора.
- Цель?
- Частная поездка.
- Груз?
- Груза нет.
- Хм... Это мы проверим, - он сделал знак солдатам и двое приступили
к проверке.
Торан не стал им мешать.
- Что привело вас на территорию Филии? - спросил пограничник,
окидывая Торана недобрым взглядом.
- Мы не знали, что это ваша территория. У меня недостаточно подробная
карта.
- Вам придется заплатить за это сто кредитов, а кроме того, въездную
пошлину и тому подобное.
Капитан снова заговорил в микрофон, потом долго слушал и, наконец,
обратился к Торану.
- Вы разбираетесь в ядерной энергетике?
- Немного, - осторожно ответил Торан.
- Да-а? - капитан захлопнул папку и добавил. - Люди с Периферии
известны познаниями в ядерной энергетике. Наденьте костюм и следуйте за
мной.
- Что вы собираетесь с ним делать? - выступила вперед Байта.
Торан мягко отодвинул ее и холодно спросил:
- Куда я должен идти?
- На наш корабль. У нас не в порядке двигатель. Он пойдет с вами.
Речь шла о Магнифико, который в удивленном испуге раскрыл глаза.
- Он-то здесь при чем? - возмутился Торан.
- По имеющимся у нас сведениям, - холодно ответил капитан, - в этом
районе действует банда пиратов. Этот человек подходит под описание одного
из бандитов. Нам необходимо провести опознание.
Торан поколебался, но шесть бластеров - весьма убедительный аргумент,
и он полез в шкаф за костюмами.
Через час, в машинном отделении филианского корабля, Торан не
выдержал:
- Двигатель в полном порядке. И шины, и L - образные трубки исправны,
реакция идет нормально. Кто здесь главный?
- Я, - ответил инженер.
- Проводите меня к капитану.
- Инженер отвел Торана на этаж, где жили офицеры, и оставил в тесной
комнате, в которой сидел полусонный лейтенант.
- Где мой товарищ? - спросил Торан.
- Подождите, пожалуйста, - ответил лейтенант.
Через пятнадцать минут привели Магнифико.
- Что тебе делали? - нетерпеливо спросил Торан.
- Ничего. Абсолютно ничего, - Магнифико медленно покачал головой.
Филиа удовлетворилась двумястами пятьюдесятью кредитами, взыскав,
кроме всего прочего, плату за срочность решения дела, и торговый корабль
снова был в открытом космосе.
Байта с вымученным смехом сказала:
- Где же эскорт? Мы не заслужили даже пинка через границу?
- Неужели ты поверила, что нас в самом деле задержали на границе, -
мрачно проговорил Торан. - Никакой Филией здесь и не пахнет. Идите сюда.
Эблинг Мис и Байта придвинулись к нему.
- Это был корабль Фонда, а на нем - люди Мула.
Мис нагнулся за упавшей сигарой.
- Здесь? - спросил он. - На расстоянии тридцати тысяч парсеков от
Фонда?
- Ну и что? Кто мешал им прилететь сюда? Мис, поверьте, я могу
определить, кому принадлежит корабль. Я осматривал двигатель, этого мне
было достаточно. Ручаюсь, что и двигатель, и корабль построены в Фонде.
- Как они могли сюда попасть, - принялась рассуждать Байта. - Какова
вероятность случайной встречи кораблей в космосе?
- При чем здесь вероятность, - горячился Торан, - нас просто
преследовали.
- Преследовали? - присвистнула Байта. - Через гиперпространство?
- Это вполне возможно, - вмешался Эблинг Мис, - если иметь хороший
корабль и хорошего пилота.
- Тем более, что я не маскировал след, - подхватил Торан. - Даже в
нейтральном полете несся на предскачковой скорости. Нас нашел бы слепой.
- Черта с два! - крикнула Байта. - Ты прыгал вкривь и вкось и даже
назад. Разве можно разобраться в такой путанице следов!
- Мы тратим время, - повысил голос Торан. - Это был корабль Фонда, а
на нем - люди Мула, которые нас остановили и обыскали. Они допрашивали
Магнифико, а меня взяли заложником, чтобы вы сидели тихо, даже если о
чем-то догадывались. И сейчас я их сожгу.
- Успокойтесь! - Мис схватил его за руку. - Собираетесь пожертвовать
нами ради того, чтобы уничтожить один корабль, неизвестно даже, вражеский
ли. Подумайте, зачем Мулу гнаться за нами по всей проклятой Галактике;
чтобы остановить нас, обыскать и отпустить?
- Ему хочется знать, куда мы летим.
- В таком случае, к чему нас останавливать?
- Отпустите меня, Эблинг, не то я вас ударю.
Магнифико, с дрожащими от возбуждения ноздрями, крикнул со своего
излюбленного места на спинке стула:
- Прошу покорно простить меня за невежливость, но мой бедный разум
вдруг посетила странная мысль.
Байта ожидала от Торана досадливого ответа или жеста и потому
схватила его за руку с другой стороны.
- Говори, Магнифико. Мы все тебя внимательно слушаем.
- Находясь на чужом корабле, я был ослеплен, оглушен и всецело
поглощен охватившим меня страхом. Я не помню толком, что со мной
происходило. На меня смотрели какие-то люди, спрашивали меня о чем-то и
говорили что-то непонятное. И вдруг - словно луч солнца озарил мой разум.
Я увидел знакомое лицо. Я запомнил этот проблеск, и сейчас он мне кажется
даже ярче, чем тогда.
- Кто это был? - спросил Торан.
- Капитан, который был с нами, когда вы спасли меня от рабства.
Очевидно, Магнифико намеревался произвести сенсацию, потому что, когда ему
это удалось, в тени его огромного носа родилась широкая самодовольная
улыбка.
- Капитан Хан Притчер? - строго спросил Мис. - Ты в этом уверен?
Твердо уверен?
- Сир, я клянусь, - шут положил прозрачную ладонь на узкую грудь. - Я
готов поклясться в этом перед самим Мулом, пусть даже он употребит всю
свою силу, чтобы опровергнуть мои слова.
- Зачем же он нас задержал? - произнесла Байта в недоумении.
- Я объясню, моя госпожа, - с готовностью ответил шут. - Объяснение
пришло в мой бедный разум так внезапно, как будто его послал мне сам Дух
Галактики.
Торан хотел было возразить, но шут не дал ему говорить. Повысив
голос, Магнифико обращался исключительно к Байте.
- Моя госпожа, представь, что капитан, как и мы, бежал в одиноком
корабле с какой-то тайной целью. Представь, что он столкнулся с нами в
космосе. Разумеется, он заподозрил, что мы следили и гнались за ним все
это время. Неудивительно, что он разыграл такой спектакль.
- Зачем он повел нас на свой корабль? - спросил Торан. - Что-то здесь
не сходится.
- Почему же; напротив, сходится! - с новым воодушевлением закричал
шут. - Капитан послал к нам подчиненного, который не знал нас в лицо, но
передал описание нашей внешности в микрофон. Услышав описание моей
внешности, капитан удивился, потому что в Галактике найдется немного
равных мне по худобе и ничтожности. Он потребовал меня на корабль, и я
послужил всем остальным как бы паспортом.
- И капитан отпустил нас, даже не поздоровавшись?
- Мы ничего не знаем о цели его пребывания здесь. Возможно, степень
секретности задания, с которым летел капитан, такова, что,
удостоверившись, что мы не враги, он не имел права нам открываться. Это
могло сорвать все его планы.
- Не упрямься, Тори, - медленно произнесла Байта. - Это наиболее
правдоподобное объяснение происшедшего.
- Вполне правдоподобное, - поддержал ее Мис.
Торан подчинился большинству, но сохранил в душе сомнение. Что-то в
слишком гладкой истории шута ему не нравилось. Что-то было не так. Однако,
гнев его утих, и Торан, оправдываясь, прошептал:
- Мне так хотелось подстрелить хоть один корабль Мула... - и,
потемнев лицом, уставился в пол.
Он переживал падение Хэвена.
22. СМЕРТЬ НА НЕОТРАНТОРЕ
Неотрантор, бывш. Деликасс - небольшая планета,
на которой располагалась резиденция последней
династии правителей Первой Империи. Это была
призрачная столица призрачной империи; мы упомянули
ее лишь ради исторической точности. При первом
императоре неотранторской династии...
Галактическая Энциклопедия.
Планета называлась Неотрантор. Новый Трантор! На этом сходство
планеты с великим тезкой кончалось. На расстоянии двух парсеков все еще
светило солнце Старого Трантора, и столица Галактической Империи все еще
совершала свой извечный путь по орбите.
На Старом Транторе даже жили люди. Не много - всего сто миллионов,
тогда как полвека назад планету заселяли сорок миллиардов. Огромный мир из
стали и стекла лежал в руинах. В стенах опустевших небоскребов зияли дыры,
прожженные бластерами - память о Великом Погроме, случившемся сорок лет
назад.
Как странно: мир, который две тысячи лет был центром Галактики, мир,
который правил бесконечным космосом и был домом правителям и чиновникам,
чьи капризы выполнялись на расстоянии тысяч парсеков от столицы, этот мир
умер за месяц. Невероятно: мир, не тронутый завоевательными войнами
первого тысячелетия; гражданскими войнами и дворцовыми переворотами
второго, лежит в руинах. Сердце Галактики превратилось в живой труп. Как
странно и печально!
Пройдет еще не одно столетие, прежде чем это творение рук
человеческих рассыплется в пыль. И сейчас этот металл, эта мощь
бездействует лишь потому, что у людей недостает сил привести ее в
движение.
Миллионы, оставшиеся после гибели миллиардов, разорвали железные
одежды планеты и открыли землю, тысячу лет не видевшую солнечного света.
Окруженные механическими исполнителями всех видов работы, освобожденные
чудесами техники от произвола природы, люди возвратились к земле. На
местах транспортных развязок росли пшеница и кукуруза, у подножий
небоскребов паслись овцы.
Но еще существовал Неотрантор, о котором никто не знал, пока туда,
как в последнее пристанище, не бежала от Великого Погрома испуганная семья
императора. Там Император пережидал восстание, а когда волнения улеглись,
там и остался.
А в его власти осталось двадцать сельскохозяйственных миров.
Император Галактики, Повелитель Вселенной Дагоберт IХ правил
двадцатью мирами, населенными непокорными землевладельцами и угрюмыми
крестьянами. В тот проклятый день, когда Дагоберт IХ приехал с отцом на
Неотрантор, ему было двадцать пять. В памяти императора жил образ прежней
Империи, славной и могучей, а его сын, которому предстоит быть Дагобертом,
родился на Неотранторе.
Он не знал другой Вселенной, кроме двадцати миров.
Воздушная открытая машина Джорда Коммазона по праву считалась самым
шикарным средством передвижения на всем Неотранторе. Не только потому, что
Коммазон был самым крупным землевладельцем на Неотранторе, но еще и
потому, что когда-то он был компаньоном и злым гением молодого принца
короны, боявшегося и тихо ненавидевшего стареющего Императора, а теперь
стал компаньоном и по-прежнему злым гением стареющего принца короны,
которого боялся и тихо ненавидел старый император.
Джорд Коммазон из своей машины в перламутровой, отделанной золотом и
люметроном обшивке обозревал свои владения: поля волнующейся пшеницы,
уборочные машины, домики арендаторов - и обдумывал дела.
Шофер, сгорбленный и усохший, выруливал против ветра и улыбался.
