скучным. Класс выживания - серьезная вещь, учиться там трудно, но
интересно. Приключений, правда, было маловато, но меня это больше не
беспокоило, моя жажда авантюр почти бесследно исчезла.
В классе выживания я приобрела новых друзей и тратила на них довольно
много времени. Теперь я гораздо меньше виделась с людьми вроде Зены
Эндрюс, а встретившись как-то с Мэри Карпантье, обнаружила вдруг, что нам
почти нечего друг другу сказать. И, кажется, мы так больше и не
перезванивались никогда.
Но, наверное, самым важным было то, что из тридцати одного члена
нашего класса выживания как-то сама собой выделилась группка-ядро из шести
человек. Нас едва ли связывала взаимная дружба, поскольку в группу не
вошли некоторые из моих хороших друзей, но зато вошла Вени Морлок. Это
была просто компания. По настоянию Джимми я сводила ребят на Шестой
Уровень, и мы потратили целый день на его исследование. В экспедицию
ходили я, Вени и Джимми, Эллен Пак, Ригги Аллен и Атилла Сабоди. Атилла,
Эллен и, пожалуй, Джимми были моими личными друзьями, Ригги был старым
другом Атиллы, а Эллен и Ригги, в свою очередь, чем-то привлекала Вени.
Таким вот образом и подобралась наша компания, и путешествие на Шестой
Уровень - наверное, некоторые воспринимали его как нечто вроде
приключения, хотя я просто развлекалась - создало еще одну объединяющую
связь. Обычно мы собирались на час-другой после каждого занятия в классе
выживания, но иногда и по выходным. Изредка к нам присоединялись другие
ребята, но рано или поздно они обязательно отсеивались.
В один прекрасный день после занятий мы впятером сидели в Общей Зале
закусочной Лео-Куода на Пятом Уровне. На челноке это совсем близко от
Входных Ворот N_5 - самое удобное место для наших сборищ, потому что лишь
несколько челночных пересадок отделяли каждого из нас от своего дома. В
Лео-Куоде мы никого не знали и ориентировались там не очень хорошо, но так
уж вышло, что у нас здесь было постоянное место, свой уголок, и через
некоторое время мы уже не чувствовали себя чужаками.
Из всей компании отсутствовал один Джимми. Последнюю неделю он каждый
день куда-то спешил после занятий, бормоча и подсмеиваясь про себя, словно
у него было некое собственное тайное дельце. Всем видом он показывал,
насколько он наслаждается своей тайной, но пусть он будет проклят, если
что-нибудь кому-нибудь расскажет.
Я лениво водила карандашом по листку бумаги, прорисовывая одну
пришедшую в голову идею. На столике стояла еда и напитки, но мы не
особенно на них налегали и просто болтали о том о сем. Этот красный столик
в левом углу помещения, отведенном детям до четырнадцати лет, был нашим
излюбленным местом.
Больше всего мы обсуждали предстоящую в субботу утром игру в футбол;
матч должен был состояться в родном Куоде Атиллы - Рот-Куоде, Четвертый
Уровень, и самая главная проблема заключалась в том, сумеем ли мы набрать
необходимое число игроков. Мне вдруг подумалось, что с недавнего времени я
сумела пройти определенный путь: сейчас я уже не чувствовала прежней
привязанности к родному Куоду.
- Может, Джимми будет играть? - спросил Атилла.
Атилла был самым рослым из нас и очень спокойным парнем. Обычно он
мало говорил, просто молча сидел, но иногда вдруг выдавал нечто совершенно
потрясающее, тем более удивительное, что он не был той личностью, от
которой ожидаешь услышать что-нибудь интересное, умное и значительное.
- Его Миа попросит, - сказала Эллен.
- Ладно, - согласилась я. - Я передам ему, чтобы он вам позвонил. Я
тоже думаю, что он захочет поиграть, если только не будет занят этим своим
таинственным делом. А вообще, он неплохой полузащитник. - И я снова
сосредоточилась на своем рисунке.
- Что это ты там делаешь? - спросил Ригги и выхватил листок у меня
из-под руки. Ригги - тип, которому не в футбол бы играть, а фрикадельки
гонять по тарелке. Мне он казался отнюдь не самым симпатичным человеком в
мире. У таких людей отсутствуют всякие тормоза, и они, сделав первое, что
пришло им в голову, неважно, есть ли в этом хоть малейший смысл, обычно
затем искренне огорчены последствиями. Но Ригги не глуп, ему не чужд такт,
у него только нет чувства меры.
- Что это значит? - спросил он, показывая на бумагу. Вени и Эллен,
сидевшие на его стороне стола, тоже взглянули на листок.
После нескольких неудачных попыток я довольно похоже изобразила
кулак, сжимавший длинную гладкую стрелу. Я не художник, и мне приходилось
все время поглядывать на свою собственную руку, чтобы нарисовать
поразборчивее. Стрелу я сумела нарисовать без образца.
Я попыталась отнять рисунок, но Ригги убрал его за пределы моей
досягаемости.
- Угу, - сказал он, передавая листок Вени. Вени, нахмурясь,
посмотрела на бумагу, следя, чтобы я ее не отобрала.
Пожав плечами, я сказала:
- Если хотите знать, у этой штуки есть смысл. Это своего рода
рисованный каламбур.
- Ребус? - уточняюще спросил Атилла.
Я кивнула.
- Дай-ка мне поглядеть. - Он забрал листочек у Вени.
- Что-то я не врубаюсь, - сказала Вени. - Стрела в руке...
- В кулаке, - поправил Ригги. - Пальцы сжаты.
- Это моя фамилия, - устало объяснила я. - "Владеть стрелой" [have
arrow - владеть стрелой (англ.); созвучно фамилии героини: Хаверо].
- Да ну... - проговорила Вени. - Неинтересно...
- А мне кажется, это не так уж глупо, - возразила Эллен. - По-моему,
неплохая идея.
- "Хоть вещь и некрасива, да своя", - процитировала я.
Вени бросила на меня негодующий взгляд.
- Выпендриваешься, да? И что это значит?
- Миа читает Шекспира, - заступилась за меня Эллен. - По заданию
учителя. Она заучивает стихи, вот и все.
Ригги снова забрал листок и внимательно на него посмотрел.
- А мне нравится, - заявил он. - Остроумная идея. Интересно, а я
смогу как-нибудь обработать свою фамилию?..
Довольно долго мы корпели над всеми нашими фамилиями, но ничего
путного у нас не вышло. С натяжкой мы получили "пак" - маленький рюкзачок
для Эллен, но это не было настоящим символом. Сабоди и Аллен обработке
почти не поддавались.
- У меня есть кое-что, - заявил вдруг Ригги. Все это время он что-то
рисовал, сосредоточившись и никому ничего не показывая. С торжествующим
видом он протянул лист с нарисованной на нем серией замков. - "Еще замок"
[more-lock - еще замок (англ.)]. Поняли?
Мы-то поняли, но нам не понравилось. Ригги покрыл своими замками
целый лист, а это едва ли можно назвать краткостью.
У меня же из фамилии Морлок получился вполне пристойный троглодит.
- Что это? - спросил Атилла.
- Это тоже "Морлок".
Вени выглядела недовольной, и Ригги мгновенно бросил вызов.
- Каким это образом эта штука означает "Морлок"?
- Это из одного старого романа, который называется "Машина времени".
В нем есть раса подземных чудищ - морлоков.
- Выдумываешь, - не поверила Вени.
- А вот и нет, - обиделась я. - Ты сама можешь посмотреть в этой
книге. Я прочитала ее еще в Альфинг-Куоде, так что все, что тебе нужно
сделать, это запросить копию.
Вени посмотрела на рисунок. А потом вдруг сказала:
- Ладно. Я ее прочитаю.
Я почти полюбила ее за эти слова. Ведь я понимала, что не очень-то
добра к ней, поднимая эту тему. Будь у меня такая фамилия, я лично могла
бы воспользоваться троглодитом как символом, но то, что Вени переварит эту
идею, да еще исходящую от меня, я никак не ожидала. Это требовало больше
чем... объективности, но еще и способности отделить себя саму от своего
имени.
- А вот и Джим, - сказал вдруг Атилла.
Джимми Дентремонт прошел между столиками, подцепил свободный стул и
бухнул его рядом со мной.
- Привет, - сказал он.
- Где ты был? - спросила Эллен. Эллен - удивительная девочка. У нее
светлые волосы и раскосые глаза со складкой эпикантуса. Совершенно дикая
комбинация.
Пожав плечами, Джимми кивнул на кучу наших набросков.
- Что это все значит?
Мы ему объяснили.
- А, - произнес он. - Это просто. Свою фамилию я могу изобразить без
всяких хлопот. - Он взял карандаш и нарисовал две горы, а между ними -
тощую фигурку человека. Вместе с остальными я тупо уставилась на него.
- Моя фамилия означает "между гор", - объяснил он.
- Да? - усомнился Ригги.
- По-французски.
- Я и не подозревала, что ты знаешь французский, - сказала я.
- Я не знаю. Я только выяснил насчет своей фамилии, потому что знал,
что она французская.
- А как я? - спросил Атилла. - Хотел бы я знать, не означает ли моя
фамилия что-нибудь по-венгерски? [dentre mount - между гор (фр.); sabo -
портной (венг.)]
Джимми прочистил горло, оглядел всех, а затем повернулся ко мне:
- Миа, ты помнишь наше пари насчет приключения?
- Помню.
- Ну так вот, я его придумал. Я именно этим и был занят последние
дни.
Немедленно Эллен потребовала объяснений, и мне пришлось повременить с
вопросом, во что же такое я встряла.
- Если у вас пари, то какие в нем ставки? - спросил Ригги.
Джимми вопросительно посмотрел на меня, потом сказал:
- А мы вообще без ставок. Я думал, что если организую подходящее
приключение, то Миа должна будет испытать его вместе со мной.
Под взглядами пяти человек мне ничего не оставалось делать, как
соглашаться.
- Ладно. Принимаю.
- О'кей, - сказал Джимми. - Значит, так. Нам предстоит выйти на
поверхность Корабля. Наружу.
- А это не опасно? - спросила Эллен.
- Это приключение, - ответил Джимми. - Приключениям полагается быть
рискованными.
- И все-таки? Снаружи опасно? - спросила я.
- Не знаю, - признался Джимми. - Я не знаю, что там, я пытался
выяснить, но не сумел. Но мы это сами узнаем, это будет частью
приключения. Но даже если там неопасно, есть и другие трудные моменты. Нам
придется достать скафандры, в которых выходят наружу, и еще надо будет
как-то туда выбраться. Дело будет нелегким.
- Я тоже хочу с вами, - заявил Ригги.
- Только Миа и я. - Джимми покачал головой. - Но если вы захотите нам
помочь, мы не откажемся. Помощь лишней не будет.
Ребята за столом переглянулись, потом все одновременно кивнули. В
конце концов, мы были одной компанией, а приключение - слишком заманчиво,
чтобы его упускать.
Наша шестерка в полном составе (Джимми был на шаг впереди, показывая
дорогу) шла по коридору на Первом Уровне. Что-то особенное есть в том,
чтобы быть частью тесно сплоченной группы. Это довольно волнующее чувство.
И даже, если оно на 90% самообман и мелодрама, все равно. Я наслаждалась
этим, остальные - тоже, и я едва удерживалась от того, чтобы тайком не
оглядываться, как разведчики во вражеском тылу; мне казалось, что это тоже
входит в нашу игру.
Полуобернувшись, Джимми показал вперед и налево.
- Ну вот она...
В маленькой нише глубиной всего в пару футов аспидно чернела дверь,
лишенная каких-либо опознавательных знаков. На Корабле это было странно:
обычно люди старались наделить окружающие вещи характерными чертами, и в
результате Корабль стал весьма колоритным местом. Черная же дверь, без
всяких рисунков и украшений, явно несла предупреждение любому, кто к ней
подойдет: "Держись от меня подальше!"
- За этой дверью - воздушный шлюз, - сказал Джимми. - А за шлюзом -
поверхность Корабля.
На двери не было видно никаких кнопок, ручек или запоров, только
отверстие для электронного ключа. Такой ключ, когда его вставляют в
скважину, испускает дискретный сигнал определенной частоты, и замок
открывается.
