переключаете скорости в машине, вовсе не задумываясь о них. И только если
передача не включается или "объект" оказывается иллюзорным, мы вынуждены
обратиться к процессу дедукции. Поэтому мы и мыслим о субъекте и объекте
как о первичном. Мы и не помним о том периоде нашей жизни, когда они были
чем-то другим.
Таким образом статические структуры ценностей становятся вселенной
различаемых вещей. Элементарные статические различия между такими
понятиями как "прежде" и "после", "подобны" или "отличны" перерастают в
исключительно сложные структуры знаний, которые передаются из поколения в
поколение как мифы, как культура, в которой мы живем.
И Федр подумал, что поэтому-то дети обычно быстрее схватывают
Динамическое Качество чем старики, поэтому новички обычно удачливее
специалистов, примитивные люди обычно быстрее реагируют в сравнении с
людьми из "развитых" культур.
Американские индейцы исключительно способны к схватыванию вечно
меняющегося центра событий. В этом причина того, что они разговаривают и
действуют безо всяких выкрутасов. Выкрутасы нарушают их мистическое
единство. Только двигаться, действовать и говорить в соответствии с
Великим Духом, и почти ничего другого не было в древнем центре их жизни.
Их термин manito часто применяется белыми в смысле "Бог", ибо они
обычно считают все религии теистичными. Так же поступают те индейцы,
которые не вдаются в словесные тонкости. Но Дэйвид Мандельбом в своей
книге The Plains Cree отметил:
"Термин manito прежде всего обозначает Всевышнего, но под этим
понимается и многое прочее. О нем говорят при проявлении мастерства,
успеха, благославления, удачи и также всяческих чудесных явлений. Им
обозначают любое явление, которое выходит за пределы повседневного опыта."
Другими словами - "Динамическое Качество".
Федр чувствовал, что при таком обозначении статического и Динамического
Качества, как фундаментального разделения мира, достигается некая цель.
При таком первичном разграничении Метафизики Качества охватывается весь
спектр опыта от примитивного мистицизма до квантовой механики. И Федру
лишь оставалось тщательно и методично заполнить оставшиеся пробелы.
В прошлом радикальные наклонности Федра побуждали его думать только о
Динамическом Качестве и выпускать из виду статические структуры качества.
До сих пор он всегда считал, что статические структуры мертвы. В них нет
любви. Они ничего не предвещают. Поддаться им - значит уступить смерти,
ибо то, что не меняется, жить не может. А теперь он стал давать себе
отчет, что такой радикальный подход ослабляет его собственные позиции.
Жизнь не может существовать только лишь при Динамическом Качестве. В нём
нет опорной силы.
Придерживаться лишь динамического Качества в отрыве от любых
статических структур - значит ввергнуться в хаос. Он понял, что многое
можно узнать о Динамическом Качестве, исследуя то, чего в нём нет, вместо
того, чтобы пытаться определить, что в нём есть.
Структуры статического качества мертвы тогда, когда они исключительны,
когда требуют слепого повиновения и подавляют динамические перемены. Но,
тем не менее, статические структуры обеспечивают необходимую
стабилизирующую силу, ограждающую Динамический прогресс от дегенерации.
Хотя Динамическое Качество, Качество свободы и создает тот мир, в котором
мы живем, структуры статического качества, качества порядка, сохраняют наш
мир. Ни статическое, ни динамическое Качество не могут существовать друг
без друга.
Если применить эту концепцию к такому делу как ведун у Зуньи, то видна
её правота. Хоть Динамический ведун и статические жрецы, мучившие его,
были заклятыми врагами, по существу они были нужны друг другу. Должны
существовать оба типа людей. Если бы большинство Зуньи ударилось в
пьянство, стало бы болтать что попало и подглядывать в окна, то их древний
образ жизни ни в коем случае не сохранился бы. Но и без таких буйных,
отъявленных негодяев как тот ведун, который готов подхватить любую новую
идею извне, Зуньи стали бы слишком косными и тоже не выжили бы. Для
сохранения эволюции жизни необходима напряженность между этими двумя
силами.
Федр полагал, что прелесть этого старого индейца заключалась в том, что
он видимо понимал это. Ему было не интересно порушить всё и удалиться с
сознанием моральной победы в сторону заката. Старые жреческие обычаи
восстановились бы, и все его страдания пошли бы прахом. Он этого не
сделал. Он остался среди них до конца жизни, стал частью статической
структуры племени и дожил до тех пор, пока его реформы не стали частью
повседневной культуры племени.
Вначале медленно, затем со всё возрастающим осознанием того, что он
идёт в правильном направлении, Федр отказался от дальнейших попыток
объяснения Динамического Качества и обратился к самим статическим
структурам.
10
Лайла сидела на рундуке в каюте яхты, ощущая во рту дурной привкус кофе.
Что-то в нем было не так. Какой-то резиновый привкус воды. Это было
противно. Кофе тоже чем-то отдавал.
Чувствовала она себя неважно. Все еще болела голова. Со вчерашнего
вечера.
Интересно. сколько же она потратила? Денег у неё осталось немного.
Затем она вспомнила: большей частью платил он. ...Голова просто трещит.
Боже, как она проголодалась! Ну уж вечером-то она хотя бы заставит его
угостить её огромным бифштексом... с грибами... и луком... Ох, как бы
только этого дождаться!
Все опять переменилось. Вчера ещё она направлялась во Флориду на
"Карме". А теперь она на этой вот яхте. Жизнь у неё просто летит ко всем
чертям. Она это сознавала. Раньше она хоть как-то планировала её. Теперь
же все случалось без каких-либо планов.
Интересно, где же теперь "Карма"? Где Джордж и Дебби? Он вероятно все
еще валяется с ней! Хоть бы они оба утопли! Она даже не стала просить
вернуть её деньги. Она знала, что они не вернули бы их.
И всё же надо было спросить. Они ведь ей так нужны! И вновь к ней
вернулось то старое ощущение. Пахло бедой. Когда она сердится, всегда
попадает в беду. Если бы она не разозлилась на Джорджа и Дебби, то сейчас
была бы на "Карме". Она бы вернула себе Джорджа. Как глупо было злиться на
него! Это лишь усугубило всё.
А теперь она сердилась на этого нового капитана. Последнее время она
злилась на всех. В чем тут причина? Ведь он ей ничего такого не сделал.
Просто он недотёпа и всё тут. Дурацкие вопросы о Ричарде. Интересно, с
чего бы это Ричард вообще с ним общается? Может, они просто познакомились,
а она посчитала их добрыми друзьями.
Может быть, Ричард будет в Нью-Йорке, когда они доберутся туда.
Как бы там ни было, она теперь связалась с этим капитаном. По крайней
мере до Нью-Йорка или же до следующей стоянки на ночь. Уж столько-то она
вытерпит.
Он может пригодится ей в Нью-Йорке.
Она понаблюдала за ним поверх лестницы. Он был похож на школьного
учителя из тех, что никогда не любили её. Тех, что всегда сердились на
неё, когда она делала что-либо не так. Он как бы хмурился на неё уже
долгое время.
Ей нужно избавиться от таких дурных чувств. Уж ей-то известно, что
будет, если она не сделает этого. Ей следует выйти наверх ещё разок.
Совсем не обязательно ведь смотреть на него. Она просто посидит там, и всё.
Она ещё понаблюдала за ним немного, собралась с духом, напустила на
себя улыбку, поднялась по лестнице на палубу и снова села там.
Ну вот, не так уж и трудно.
Она принесла с собой свитер и теперь встала, чтобы надеть его. -
Похолодало как-то, - заметила она.
- А ведь могло быть и холоднее, - отозвался капитан, - в такое время
года вряд ли можно рассчитывать на что-либо ещё.
- Всё дело в ветре, - добавил он. - Посмотри на гик. Ветер очень
коварен в таких речных долинах.
- Где мы теперь?
- К югу от Покипси, - отозвался он. - Здесь больше промышленности. Вон
там впереди видны горы.
- Я наблюдала за тобой.
- Когда?
- Только что.
- Да?
- Ты много хмуришься. И много разговариваешь сам с собой. Совсем как
Моррис.
- Кто такой Моррис?
- Один мой приятель. Он бывало сидел часами и не говорил не слова, я
думала, что он сердится на меня, а он вовсе и не сердился. Бывают же такие
люди. Он просто думал о чем-то другом.
- Да, у меня тоже бывает такое.
Чуть позже она обратила внимание, что по воде плавает всякий мусор. Она
заметила какие-то ветки, что-то похожее не траву, а вокруг неё пенилась
вода.
- Что это тут такое в воде? - спросила она.
- Это после урагана, - ответил он. - То вдруг наткнёмся на густую кучу
мусора, то его становится меньше.
- Смотрится жутко, - заметила Лайла.
- Об этом говорили ещё в Каслтоне, - продолжил он. - Говорят, что всё
это плывет вниз по реке. Деревья, мусорные баки, садовые скамейки. Большая
часть наполовину в воде... Я потому и пользуюсь парусом, чтобы не задеть
чего-либо винтом.
Он показал вперед. "Когда мы доберёмся вон туда до горы, ветер может
сыграть с нами всякое. Там придется перейти с паруса на мотор." Там, куда
он указывал, река, казалось, упиралась прямо в горы. "Поворот этот
называется Конец света", - добавил он.
Прошло несколько минут и она увидела впереди рядом с веткой что-то
торчащее из воды. Похоже было на какое-то животное с торчащими вверх
ногами.
Они подплыли ближе и она разглядела, что это была собака. Она вся
вздулась, лежала на боку, а две ноги торчали в воздухе.
Она ничего не сказала.
Капитан тоже ничего не сказал.
Позже, когда они проплывали мимо, она почувствовала запах и поняла, что
он тоже его ощущает.
- Эти реки подобны сточным канавам, - заметил капитан. - Они собирают
все отходы и яды с земли и выносят их в море.
- Какие яды?
- Соли и химикаты. Если поливать землю, где нет стока, то она
накапливает яды и становится мертвой. Ничего больше там не растет. Реки же
очищают землю и освежают её. Весь этот мусор направляется туда же куда и
мы.
- Куда? Что ты имеешь в виду?
- В океан.
- А... Ну а мы-то ведь направляемся в Нью-Йорк.
Капитан ничего не ответил.
- Когда мы туда прибудем?- спросила Лайла.
- Завтра, если ничего такого не случится, - ответил капитан. - А ты
торопишься?
- Нет, - ответила Лайла. Ей вообще-то совсем и не нужно было туда. У
неё по существу не у кого и остановиться, кроме Джейми и кое-кого ещё, но
это было уже так давно, что там уж вероятно никого и нет..
- Она спросила: "Ваш покупатель будет там?"
- Какой покупатель?
- Ну на яхту.
- Нет. Я направляюсь во Флориду.
- Во Флориду, - удивилась Лайла. - А я думала, что ты собираешься
продавать яхту в Нью-Йорке.
- Это не я.
- Ты ведь так говорил вчера вечером.
- Нет, не я, - уточнил капитан. - Это был Райгел. Я же еду во Флориду.
Ты должно быть плохо расслышала.
- Вот как, - воскликнула Лайла. - Я-то думала, что Ричард идет во
Флориду.
- Нет... Я же хочу дойти южнее мыса Хаттерас до конца месяца, -пояснил
капитан, - но все время что-нибудь задерживает меня. Начинаются осенние
штормы, и они могут задержать судно на несколько дней.
Флорида, - подумала Лайла. Во Флориде свет был всегда
оранжево-золотистого цвета, и всё там выглядело иначе. Даже цвет песка во
Флориде был особый. Она вспомнила пляж в Форт-Лодердейле, пальмовые
деревья, теплый песок под полотенцем и жаркое солнце на спине. Так было
хорошо!
- Ты поедешь туда один?
- Конечно.
- Без продовольствия?
- Продовольствием запасусь.
Во Флориде было любое продовольствие, какое захочешь. Отличные
морепродукты:
паломета, креветки и люциан. Вот бы сейчас что-нибудь такое... Ох, не
стоить и думать даже об таком!
- Тебе понадобится кок, -заметила она. - Ты ведь не умеешь готовить.
Тебе нужен кто-то, чтобы готовить.
- Перебьюсь как-нибудь.
Как-то раз она была ночью на рыбалке на креветок под освещенным мостом,
потом они варили креветки на пляже и запивали холодным пивом, и всего было
сколько душе угодно. О... как это было вкусно! Она помнила, каким теплым и
