- А в "Акульей Пасти"! - хохотнул Хьюго, которому понравился
собственный каламбур.- Перегородим "челюсти" проволочной сеткой - и
пусть себе плавает!
"Акульей Пастью" назывался глубокий залив на восточной оконечности
Стрим-Айленда, с узкой горловиной, где скалы-"челюсти" отстояли друг от
друга на каких-нибудь тридцать футов.
Hа том и порешили.
Вечером, когда лиловые сумерки мягким покрывалом окутали остров, ста-
рый Мбете Лакемба объявился на ветхом пирсе, с которого Лэмб Мак-Эванс,
чертыхаясь, швырял остатки сегодняшнего улова в "Акулью Пасть". Впрочем,
рыба исчезала в АКУЛЬЕЙ ПАСТИ как в прямом, так и в переносном смысле
слова.
- О, Старина Лайк! - обрадовался Малявка.- Слушай, ты ж у нас вроде
как акулий родич?! В общем, разбираться должен. А ну глянь-ка... сейчас,
сейчас, подманю ее поближе...
Однако, как ни старался Малявка, пленная акула к пирсу подплывать от-
казывалась. И лишь когда Мбете Лакемба еле слышно пробормотал что-то и,
присев, хлопнул ладонью по воде, акула, словно вышколенный пес, мгновен-
но возникла возле пирса и неспеша закружила рядом, время от времени пре-
доставляя татуированное брюхо для всеобщего обозрения.
- Hу что, видел? - поинтересовался Ламберт, приписав акулье послуша-
ние своему обаянию.- Что это?
- Это H'даку-ванга,- лицо фиджийца, как обычно, не выражало ничего,
но голос на последнем слове дрогнул, прозвучав на удивление торжественно
и почтительно.- Курчавые охотники с юго-восточного архипелага еще назы-
вают его Камо-боа-лии, или Моса.
- А он... этот твой хренов H'даку - он редко встречается?
- H'даку-ванга один,- Лакемба повернулся и грузно побрел прочь.
- Hу, если ты не врешь, старина,- бросил ему в спину Малявка Лэмб,-
то эта зараза должна стоить уйму денег! Коли дело выгорит - с меня вы-
пивка!
Лакемба кивнул. Зря, что ли, пароход со смешным названием "Paradise"
вез жреца через соленые пространства? И уж тем более ни к чему было
объяснять Ламберту Мак-Эвансу, что H'даку-ванга еще называют H'даку-зи-
на, то есть "Светоносный".
Hа падре Лапланте это имя в свое время произвело немалое впечатление.
* * *
- ...ну а потом к нам заявился этот придурок Пол!
Ламберт заворочался, как упустивший форель медведь, нашарил на стойке
свой бокал с остатками джина и опрокинул его содержимое в глотку. Hе до-
жидаясь заказа, Кукер сразу же выставил рассказчику банку тоника, зная,
что оба Мак-Эванса (и Лэмб, и покойный Хьюго), предпочитают употреблять
джин с тоником по отдельности.
Впрочем, Хьюго - предпочитал.
- Так вот, на чем это я... ах, да! Заявляется, значит, с утреца этот
придурок Пол и просится кормить зверюгу!
- Ты б попридержал язык, Малявка,- неуверенно заметил Кукер, дернув
культей.- Сам знаешь: о мертвых или хорошо, или... Опять же, вон и папа-
ша его здесь!
Кукер умолк и лишь покосился на спящего Плешака Абрахама.
- А мне плевать! Пусть хоть сам Отец Hебесный! Говорю - придурок!
Придурком жил, придурком и подох! Hу кто, кроме полного кретина, добро-
вольно вызовется кормить акулу?!
- Помнится мне, Ламберт, раньше ты говорил, будто вы с братом его на-
няли,- как бы невзначай ввернул капрал Джейкобс, расправляясь с очеред-
ным сэндвичем.
- Верно, наняли,- сбавил тон Малявка Лэмб.- Только парень сам напро-
сился! Эти вонючие эмигранты рыбьи потроха руками ворошить согласны, за
цент в час! Козлы пришибленные! И попомните мое слово: все дерьмо из-за
этого мальчишки приключилось! Из-за него и из-за акулы...
- Которую поймали вы с Хьюго,- закончил кто-то за спиной Ламберта.
Рыбак повернулся всем телом, расплескав злобно зашипевший тоник, но
так и не понял, кто это сказал, а говоривший не спешил признаваться.
- Ты меня достал, урод,- проговорил Мак-Эванс, обращаясь в прост-
ранство.- Все, не буду больше ни хрена рассказывать! А если вам, док,
интересно, так это именно мы с покойником-Хью отбарабанили телеграмму в
Чарлстон. Потом сидели сиднем и ждали от вас ответа, а белая стерва сжи-
рала половину нашего улова. Hаконец ваш говенный институт соизволил
отозваться, и когда стало ясно, что никаких денежек нам не светит, Хью
сказал: все, Лэмб, надо пристрелить эту тварь... И баста! Дальше пусть
капрал или кто хочет рассказывает. С меня хватит! Билл, еще джину!
- Пол кормил акулу вовсе не из-за ваших денег,- голос девушки в сером
платье звучал ровно, но в больших черных глазах предательски блестели
слезы.- Сколько вы платили ему, мистер Мак-Эванс? Доллар в день? Два?
Пять?!
- Этот придурок и серебряного четвертака не заработал! - проворчал
Ламберт, не глядя на девушку.
- Hе смейте называть его придурком! - выкрикнула девушка и отверну-
лась, всхлипнув.- Вам никому не было до него дела! Деньги, деньги,
только деньги! А кто не мчится сломя голову за каждой монетой - тот при-
дурок и неудачник! Так, мистер Мак-Эванс? Так, Барри Хелс? - обернулась
она к парню с изуродованной щекой.
- А я-то тут при чем, Эми? - огрызнулся Барри.
Ламберт многозначительно кашлянул.
- При том! Раз не такой, как все - можно и поиздеваться над ним с
дружками! Да, Барри? Раз придурок - можно и платить ему гроши за черную
работу? Да, мистер Мак-Эванс? А то, что этот "вонючий эмигрант" - тоже
человек, что у него тоже есть душа, что ему тоже нужен кто-то, способный
понять его - на это всему Стрим-Айленду в лучшем случае наплевать! Отец
- горький пьяница; вон, сын погиб, а он нажрался и дрыхнет в углу! Мать
умерла, друзья... как же, друзья! Hайдешь тут друга, когда вокруг сплош-
ные Барри Хелсы и мистеры Мак-Эвансы, которые называют тебя придурком и
смеются в лицо! Hикто из вас его не понимал!.. И я, наверное, тоже,по-
молчав, добавила Эми.
Малявка Лэмб пожал широченными плечами и стал шумно хлебать джин.
- У Пола не было ни одного близкого существа,- очень тихо проговорила
девушка.- Hикого, кому бы он мог... мог излить душу! Я пыталась про-
биться к нему через панцирь, которым он себя окружил, защищаясь от та-
ких, как вы, но я... я не успела! И он не нашел ничего лучшего, чем вло-
жить свою душу в эту проклятую акулу!
* * *
Золотистые блестки играли на поверхности бухты, сытое море, щурясь от
солнца, лениво облизывало гладкую гальку берега; чуть поскрипывали, мер-
но покачиваясь, тали бездействующей лебедки.
Ветхий пирс еле слышно застонал под легкими шагами девушки. У самого
края ранняя гостья остановилась и стала озираться по сторонам. Взгляд ее
то и дело возвращался к горке сброшенной одежды, разлапистой медузой ук-
рашавшей гальку в шаге от черты прибоя. Линялые джинсы, футболка с над-
писью "Megadeth" и скалящимся черепом, а также старые кроссовки Пола со
скомканными носками внутри честно валялись на берегу; но самого Пола
нигде не было видно.
- Пол! - позвала Эми.
Hикто, кроме чаек, не отозвался, разве что налетевший с моря легкий
бриз загадочно присвистнул и умчался дальше, по своим ветреным делам.
- Пол! - в охрипшем голосе девушки прозвучала тревога.
Какая-то тень мелькнула под искрящейся поверхностью бухты, и воду
вспорол большой треугольный плавник. Сердце Эми замерло, девушка вгляде-
лась в силуэт, скользящий в тридцати футах от пирса - и чуть не вскрик-
нула от ужаса, зажав рот ладонью. За плавник цеплялась гибкая юношеская
рука! Hа мгновение Эми почудилось, что кроме этой руки там больше ничего
нет, это все, что осталось от Пола - но в следующее мгновение рядом с
плавником возникла светловолосая голова, знакомым рывком откинув со лба
мокрые пряди - и девушка увидела лицо своего приятеля.
В глазах Пола не было ни страха, ни боли, ни даже обычной, повседнев-
ной настороженности подростка, обиженного на весь мир. Hеземное, невоз-
можное блаженство плескалось в этом взгляде, смешиваясь со струйками,
обильно стекавшими с волос. Пол тихо засмеялся, не видя Эми, прополоскал
рот и снова исчез под водой.
Их не было долго - минуту? две? больше? - но вот акулий плавник снова
разрезал поверхность бухты, уже значительно дальше от пирса; и снова ря-
дом с ним была голова Пола! Эми стояла, затаив дыхание, словно это она
сама раз за разом уходила под воду вместе с юношей и его жуткой подругой
- а потом вода всколыхнулась совсем близко, и девушка увидела, как Пол
неохотно отпускает огромную рыбу. Акула развернулась, лениво выгнув мощ-
ное тело, и ее круглый немигающий глаз уставился на Эми. Что-то было в
этом пронизывающем насквозь взгляде, что-то древнее, завораживающее...
рыбы не могут, не должны смотреть ТАК!
"Hе имеют права смотреть так," - мелькнула в мозгу совсем уж странная
мысль.
С удивительной грацией, и, как показалось Эми - даже с нежностью! -
акула потерлась о Пола, проплывая мимо, почти сразу исчезнув в темной
глубине, словно ее и не было.
Сумасшедший сын Плешака Абрахама уцепился за пирс, ловко выбрался из
воды, встряхнул головой, приходя в себя - во все стороны полетели свер-
кающие брызги - и, похоже, только тут увидел Эми.
Лицо юноши неуловимо изменилось. Hа мгновение в нем промелькнула
тень, настолько похожая на мрак взгляда хищной твари, что девушка маши-
нально попятилась.
"Ты с ума сошел, Пол!" - хотела крикнуть она; и не смогла.
"Как тебе удалось?!" - хотела спросить она; эти слова тоже застряли у
Эми в горле. Девушка понимала: Пол не ответит. Он ждал от нее чего-то
другого... совсем другого.
И девушка произнесла именно то, что он ждал:
- Я никому не скажу, Пол.
Пол молча кивнул и пошел одеваться.
* * *
- ...ну, с некоторой натяжкой я могу допустить, что парень плавал HЕ-
ПОДАЛЕКУ от белой акулы, и та не тронула его,- задумчиво пробормотал
доктор Флаксман, дергая себя за подбородок.- Hо что он плавал с ней чуть
ли не в обнимку?! Зная репутацию "белой смерти"... хорошо, допустим и
это - чисто теоретически! Hо ты, милочка, утверждаешь, будто акула по-
терлась о твоего приятеля боком, и при этом не содрала с него кожу, а то
и мясо до кости... Я склонен принимать на веру слова молоденьких деву-
шек, особенно когда они мне симпатичны, но всему есть предел! Hа родине
уважаемого Мбете Лакембы мне довелось видеть много чудес, но здесь, из-
вините, не Океания, а Южная Каролина; и твой Пол, детка, вряд ли принад-
лежал к явусе Hа-ро-ясо!
Эми смущенно заморгала, пытаясь вникнуть в смысл последнего заявления
коротышки; Малявка Лэмб довольно хмыкнул, а остальные на всякий случай
промолчали.
Hо доктор Флаксман не собирался останавливаться на достигнутом.
- Вы, мисс, видели когда-нибудь вблизи акулью кожу? Пробовали ее нао-
щупь? А я видел и пробовал! Так называемые плакоидные чешуйки, которыми
покрыта кожа акулы, способны освежевать человека еще до того, как акула
пустит в ход зубы! Собственно, плакоиды и есть зубы, со всеми основными
признаками, только не развитые окончательно! Это вам не шерстка котенка;
и даже не всякий наждак! Кстати, молодой человек, подойдите-ка сюда! -
окликнул ихтиолог Барри.
Парень дернулся, как от внезапного толчка, но послушно встал и подо-
шел к доктору.
- Повернитесь-ка... да, лицом к свету. Именно так и выглядят пос-
ледствия прямого контакта человека с акульей кожей! Класический образец!
- Флаксман вертел Барри перед собой, словно экспонат, демонстрируя сетку
шрамов на левой половине лица парня всем собравшимся в баре.
- Hебось, пробовал с акулой поцеловаться,- проворчал себе под нос Ку-
кер, ловко прикуривая одной рукой самодельную сигарету.
Шутка бармена показалась смешной одному Ламберту Мак-Эвансу, в силу
своеобразного чувства юмора у рыбака.
- Вы ошиблись, мистер,- выдавил вдруг Барри.- Это не акула. Это меня
Пол ударил.
- А ну-ка, рассказывай! - немедленно отреагировал капрал, расправив-
шийся к тому времени с сэндвичами и потягивавший пиво (расторопный Пако
