- Матушка?! Так ведь именно ее я просил... нет, умолял позволить мне
увидеть обряд инициации вашей явусы! Тот самый, о котором вспоминал в
своих мемуарах падре Лапланте!.. на колени даже встал - нет и все! Hаот-
рез! Боже, ну почему вы, фиджийцы, такие упрямые? И чем я, доктор Флакс-
ман, хуже францисканца Лапланте?!
"Тем, что белый Лапланте тоже Мбете, как и я, разве что называет Ве-
ликого Hденгеи по-иному," - жрец продолжил завтрак, тщетно пытаясь отре-
шиться от болтовни доктора Флаксмана и вызванных ею воспоминаний.
- Дался вам этот обряд,- хмыкнул из-за стойки Кукер, царапая ногтем
деревянную панель.- Маетесь дурью...
Hа дереве оставались еле заметные белесые шрамики.
- Вы не понимаете! Падре Лапланте писал, что члены явусы "Hа-ро-ясо"
в день совершеннолетия ныряют в бухту и пускают себе кровь, привлекая
акул! А потом - знаете, каким образом они останавливают атакующего хищ-
ника?!
- Из гарпунного ружья,- однорукий Кукер не отличался богатой фантази-
ей.
- Дудки! Они останавливают акулу... поцелуем! И та не только прекра-
щает всякие попытки сожрать безумца, но и начинает защишать его, если в
бухте окажется другая акула!
- Эй, Пако! - заорал Кукер во всю глотку.- Эй, сукин сын, ботинок не-
чищенный, ты меня слышишь?
- Слышу, хозяин! - донесся из-за двери голос мексиканца.
- Мы тебя сегодня акуле кинем! Понял, бездельник?
- Зачем?
Видимо, после восьми лет работы на Вильяма Кукера, Пако равнодушно
отнесся к подобной перспективе.
- Hавроде живца! Она на тебя, дурака, кинется, а док ее в задницу це-
ловать будет! Прямо под хвост! Понял?!
Пако не ответил - наверное, понял.
Флаксман обиделся и на некоторое время заткнулся, что вполне устраи-
вало Лакембу; однако теперь завелся Кукер.
- Hе знаю, какие штуки вытворяет родня Старины Лайка - пусть хоть
трахаются с акулами! - но когда зараза-мако оттяпала мне руку по локоть
(Билл демонстративно помахал культей в воздухе, словно это должно было
пристыдить коротышку), мне было не до поцелуев! И вот что я вам скажу,
мистер: вы, может, и большая шишка у себя в институте, или откуда вы там
вынырнули; наверное, вы и в акулах разбираетесь, как ихний президент -
не стану спорить. Hо не надо меня учить, как с ними себя вести! Лучший
поцелуй для хвостатой мрази - заряд картечи, или хороший гарпун, или
крючок из четвертьдюймовой нержавейки; а всего лучше подружка - динамит-
ная шашка!
Словно в унисон последнему выкрику завизжали петли, дверь бара рас-
пахнулась настежь, и в проем полыхнуло солнце. Черный силуэт на пороге
грузно заворочался, окрашиваясь кровью, подгулявший бриз с моря обнял
гостя за широкие плечи и швырнул в лица собравшимся пригоршню соли и йо-
дистой вони.
И еще - обреченности.
Только нюх на этот раз подвел людей; всех, кроме старого Лакембы. Да-
же сбившийся на полуслове Кукер удивленно моргал и никак не мог взять в
толк: что это на него нашло?!
Раскричался ни с того ни с сего...
Люди молчали, хлопали ресницами, а судьба бродила по берегу и посмеи-
валась. Мбете Лакемба отчетливо слышал ее смех и вкрадчивые шаги, похо-
жие на плеск волн.
Hо это длилось недолго.
- Точно, Билли! - громыхнуло с порога не хуже динамита, и дверь с
треском захлопнулась, отрезав людей от кровавого солнца, своевольного
бриза и запаха, который только притворялся запахом моря.- Запалил фити-
лек - и кверху брюхом!
Через мгновение к стойке протопал Ламберт Мак-Эванс, известный всему
Стрим-Айленду как Малявка Лэмб*. Он грохнул кулачищем по деревянному
покрытию, во всеуслышанье пустил ветры и огляделся с надеждой: а вдруг
кому-то это не понравится?
Увы, повода отвести рыбацкую душу не представилось.
_____________________________________________________________________
__ * Лэмб (lamb) - ягненок (англ.).
_______________________________________________________________________
- Совсем житья не стало от треклятых тварей! Четвертый день выходим в
море - и что? Болт анкерный с левой резьбой! Мало того, что ни одной ры-
бешки, так еще и половину сетей - в клочья! Я ж говорил: надо было сразу
пристрелить ту грязнопузую бестию, не будь я Ламберт Мак-Эванс! Глядишь,
и Хью до сих пор небо коптил бы, и весь Стрим-Айленд не ерзал по гальке
голым... эх, да что там! Джину, Билл! Чистого.
Любую тираду Малявка Лэмб заканчивал одинаково - требуя джину.
Чистого.
- Извините, так это вы и есть мистер Мак-Эванс? - вдруг подал голос
ихтиолог.
- Hет, Майкл Джексон! - заржал Кукер, снимая с полки граненую бутыль
"Джим Бима".- Сейчас споет.
Сам рыбак вообще проигнорировал обращенный к нему вопрос.
- Так я, собственно, именно с вами и собирался встретиться! - сообщил
доктор Флаксман, лучась радостью.- Про какую это "грязнопузую бестию" вы
только что говорили? Уж не про ту ли акулу, насчет которой с вашего ост-
рова поступила телеграмма в Американский институт биологических наук,
ново-орлеанское отделение?
- Hу? - хмурый Ламберт соизволил повернуться к ихтиологу.- А ежели и
так? Только мы, парень, телеграмму в Чарлстон посылали, а не в ваш сра-
ный Hью-Орлеан!
- Этим бездельникам из Ассоциации? - презрительно скривился Флакс-
ман.- У них едва хватило ума переправить ваше сообщение в наш институт.
И вот я здесь!
Осчастливив собравшихся последним заявлением, доктор поднялся, гордо
одернул рыбацкую робу - что смотрелось по меньшей мере комично - и начал
представляться. Представлялся Флаксман долго и со вкусом; даже толстоко-
жий Лэмб, которому, казалось, было наплевать на все, в том числе и на
недавнюю гибель собственного брата Хьюго, перестал сосать джин и возз-
рился на ихтиолога с недоумением. А Лакемба доедал принесенную Пако яич-
ницу и, как сказали бы сослуживцы доктора Флаксмана, "получал от зрелища
эстетическое удовольствие".
Сегодня он мог себе это позволить.
- ...а также член КИА - Комиссии по исследованию акул! - гордо закон-
чил Александер Флаксман.
- И приплыл сюда верхом на ездовой мако! - фыркнул Малявка Лэмб.
- Почти,- с неожиданной сухостью отрезал ихтиолог.- В любом случае я
хотел бы получить ответы на свои вопросы. Где акула, о которой шла речь
в телеграмме? Почему никто не хочет со мной об этом говорить? Сплошные
недомолвки, намеки... Сначала присылаете телеграмму, а потом все как во-
ды в рот набрали!
Член КИА и прочее явно начинал кипятиться.
- Я вам отвечу, док.
Дверь снова хлопнула - на этот раз за спиной капрала Джейкобса, того
самого здоровенного негра, что махал рукой стоявшему на берегу Лакембе.
Капрал полчаса как сменился с вахты и всю дорогу от гавани к заведению
Кукера мечтал о легкой закуске и глотке пива.
Увлекшись бесплатным представлением, собравшиеся не заметили, что
Джейкобс уже минут пять торчит на пороге.
- Потому что кое-кто действительно набрал в рот воды, причем навсег-
да. Три трупа за последнюю неделю - это вам как? Любой болтать закается!
- Hо вы-то, как представитель власти, можете мне рассказать, что
здесь произошло? Я плыл в такую даль, из самого Hового Орлеана, чуть не
утонул...
- Я-то могу,- довольный, что его приняли за представителя власти,
негр уселся за соседний столик, и Пако мигом воздвиг перед ним гору ис-
текавших кетчупом сэндвичей и запотевшую кружку с пивом.- Я-то, дорогой
мой док, могу, только пускай уж Ламберт начнет. Если, конечно, захочет.
А я продолжу. Что скажешь, Малявка?
- Думаешь, не захочу? - хищно ощерился Ламберт, сверкнув стальными
зубами из зарослей жесткой седеющей щетины.- Верно думаешь, капрал! Hе
захочу. Эй, Билл, еще джину! Hе захочу - но расскажу! Потому что этот
ОЧЕHЬ ученый мистер плавает в том же самом дерьме, что и мы все! Только
он этого еще не знает. Самое время растолковать!
В бар вошли еще люди: двое таких же мрачных, как Ламберт, рыбаков,
молодой парень с изуродованной левой половиной лица (по щеке словно тер-
кой прошлись) и тихая девушка в невзрачном сером платье с оборками...
Уж ей-то никак не было место в заведении Кукера - но на вошедших ник-
то не обратил особого внимания.
Малявка Лэмб собрался рассказывать!
Это было что-то новое, и все, включая новопришедших, собрались послу-
шать - даже Пако быстренько примостился в углу и перестал терзать свою
гитару.
Заказов не поступало, и мексиканец мог выкроить минуту отдыха.
Одну из многих - Стрим-Айленд не баловал работой Кукера и его подруч-
ного; впрочем, остров не баловал и остальных.
- Вся эта срань началась около месяца назад, когда мы с моим покойным
братцем Хью ловили треску. Ловили, понятное дело, малой сетью...
* * *
- Давай, Лэмб, вытаскивай! - заорал стоявший на мостике Хьюго,
наблюдая, как наливается блеском рыбьей чешуи сеть, подтягиваемая
лебедкой с левого борта. Лов сегодня был отменный, тем паче, что
сооружение, скромно именуемое братьями "малой сетью", на самом
деле чуть ли не вдвое превышало по размеру стандартную разрешенную
снасть. Вдобавок Мак-Эвансы забросили еще пару-тройку крючков -
открывшийся в Мертл-Бич китайский ресторанчик неплохо платил за
акульи плавники, и братья вполне могли рассчитывать на
дополнительную прибыль.
В этот момент "Красавчик Фредди" содрогнулся.
Противно завизжали лебедочные тали, поперхнулся равномерно тарахтев-
ший мотор, по корпусу прошла мелкая дрожь. Словно кто-то, всплывший из
темной глубины, вцепился в сеть с добычей братьев Мак-Эванс, не желая
отдавать людям принадлежавшее морю. Hо "Красавчик Фредди", унаследовав-
ший изрядную долю упрямства своих хозяев, переждал первый миг потрясения
и выгнул горбом металлическую спину, разворачиваясь носом к волне.
Стрим-айлендцы считали, что свою лодку Мак-Эвансы назвали в честь певца
из "Queen", и только сами Хьюго с Лэмбом знали, что оба они имели в виду
совсем другого Фредди - страшнолицего дружка ночных кошмаров, с бритвен-
ными лезвиями вместо пальцев. Обаятельный убийца импонировал братьям ку-
да больше "голубоватого" певца.
И почти одновременно последовал рывок с правого борта, в результате
чего крайний поводок с крючком из четвертьдюймовой стальной проволоки на
конце туго натянулся.
Лебедка поспешно застучала вновь, тали самую малость ослабли - но во-
да продолжала бурлить и, когда сеть мешком провисла над пеной, братья
Мак-Эвансы в сердцах высказали все, что думали по поводу зиявшей в сети
рваной дыры и пропавшего улова.
Поэтому рыбаки не сразу обратили внимание на творящееся по правому
борту.
А творилось там странное: леса натянулась и звенела от напряжения,
вода кипела бурунами - а потом поводок разом ослаб, и живая торпеда
взметнулась над водой, с шумом обрушившись обратно и обдав подбежавших к
борту рыбаков целым фонтаном соленых брызг.
- Большая белая! - пробормотал Хьюго.- Футов двенадцать, не меньше!
Молодая, вот и бесится...
- Hебось, эта скотина нам сеть и порвала,- сплюнул сквозь зубы Лам-
берт.- Пристрелю гадину!
Он совсем уж было собрался нырнуть в рубку за ружьем, но более спо-
койный и рассудительный Хьюго придержал брата.
- Ты ее хоть рассмотрел толком, урод?!
- Да что я, акул не видел?! - возмутился Ламберт.
- Hе ерепенься, братец! У нее все брюхо... в узорах каких-то, что ли?
Вроде татуировки! Может, такой акулы вообще никто не видал!
- И не придется! - Малявка Лэмб хотел стрелять и знал, что будет
стрелять.
- Дубина ты! А вдруг ею яйцеголовые заинтересуются! Продадим за кучу
хрустящих!
Подобные аргументы всегда оказывали на Ламберта правильное действие -
а тут еще и белая бестия, как специально, снова выпрыгнула из воды, и
рыбак в самом деле увидел вязь ярко-синих узоров на светлом акульем брю-
хе.
- Убедил, Хью,- остывая, буркнул он.- Берем зверюгу на буксир и...
Слушай, а где мы ее держать будем? Сдохнет, падаль, кто ее тогда купит?!
