Менлик встревоженно потеребил себя за губу.
- Это тоже правда, - задумчиво согласился он. - Но теперь, когда у
них нет "летающего глаза", который осматривал равнины и докладывал обо
всем, что происходит на земле, и когда часть их людей отправилась в горы,
они не посмеют выходить слишком далеко на равнины за пределы своего
лагеря. И тем более, у них не хватит сил патрулировать все эти огромные
территории. И это говорю вам я, шаман, - Менлик хлопнул себя по груди. - С
вашим оружием, андас - братья по битве - вы можете управлять миром.
Тревис мрачно взглянул на монгола.
- Вот поэтому оно - табу!
- Табу! - изумленно повторил Менлик. - И как оно может быть
запрещено? Разве вы не носите это оружие открыто, у всех на виду, и не
используете в трудную минуту? Разве оно не принадлежит вашему народу?
Тревис медленно покачал головой.
- Нет, оно принадлежит мертвым людям, если их вообще можно назвать
людьми, - задумчиво проговорил он. - Мы взяли его в гробнице звездного
народа, который владел этой планетой еще задолго до нашего прилета сюда.
Когда Земля была лишь охотничьей территорией для диких племен, носивших
звериные шкуры и убивавших мамонтов с помощью копий с каменными
наконечниками. Это оружие из гробницы и, значит, проклято. Пусть только на
нас падет это проклятие, мы никому не хотим зла.
Странный огонек блеснул в глазах Менлика. Тревис представления не
имел, кем был этот человек до того, как красные отправили его в эту
экспедицию на Топаз, превратив в шамана монгольской орды. Он вполне мог
быть техником или ученым, и теперь остатки прежних знаний, вероятно,
смешались в его сознании с древними суевериями. Но Тревис понимал, что
если только остатки современных знаний пустили корни в душе Менлика, то
все его табу и россказни лопнут как мыльный пузырь.
Но в то же время апач действительно говорил абсолютную правду. На
этом оружии и впрямь лежало проклятие мертвых, как лежало оно и на всех
знаниях, записанных на кассетах, на всех вещах, хранившихся в складах
древнего города. И как уже заметил Менлик, проклятие это было настоящей
силой, силой, способной управлять Топазом, а потом проложить им всем путь
назад, до Земли.
Когда шаман снова заговорил, голос его понизился до хриплого шепота.
- Согласен, это слишком сильное проклятие. Оно не позволит людям
владеть таким оружием.
- Если мы уничтожим красных или сделаем их бессильными, -
поинтересовался Осторожный Олень, - кому еще может понадобиться такое
мощное оружие?
- А если другой корабль спустится с небес и все начнется сначала? -
спросил Менлик и выжидающе уставился на апача своими темными раскосыми
глазами.
- Ну, если уж это произойдет, - убежденно вставил Тревис, - мы найдем
ответы на подобные вопросы.
И это тоже было правдой. Там, на складе в древнем городе, могло
найтись и другое, куда более мощное оружие, способное уничтожить корабль
прямо в воздухе. Но думать об этом сейчас было слишком рано.
- Оружие со складов. Это и в самом деле колдовство мертвого народа, -
задумчиво согласился Менлик. - Я так и скажу своим людям. Когда мы
выступаем?
- Только когда точно узнаем, что ловушка сработала, и экспедиция
красных уничтожена, - ответил Осторожный Олень.
На этом разговор и закончился. Шаман направился к своему народу,
чтобы передать слова апачей. Тревис видел, как монголы готовятся к бою.
Кто-то принялся чистить оружие, кто-то проверял походное снаряжение. В
этих обыденных заботах прошел день. Апачи с нетерпением ждали сообщения с
гор, но оно пришло только на утро следующего дня, когда Цуай, Нолан и
Деклай вошли в лагерь. Военный вождь поприветствовал всех коротким жестом
и улыбнулся напряженно ожидавшему Тревису.
- Все прошло успешно? - не вытерпел Тревис, желая поскорее услышать
то, что было написано на лицах его соплеменников.
- Да, как мы и предполагали. Пинда-лик-о-йи вошли в корабль, едва
только увидели его. Их нетерпение сослужило им злую службу, они взорвались
вместе со звездолетом. Манулито отлично проделал свою работу.
- А Кайдесса?
- С женщиной все в порядке. Когда красные увидели звездолет, они
оставили свою машину неподалеку на склоне холма, чтобы скво не могла
убежать. Вывести из строя механизм оказалось не так уж и трудно. Теперь
она свободна и вместе с мба'а направляется через горы прямо сюда. Манулито
и Эскелта тоже сопровождают ее. Теперь... - тут он бросил испытующий
взгляд в сторону монголов, - а почему они вместе с вами здесь?
- Мы ждали сообщения, - вставил Джил-Ли, - но теперь ожиданию пришел
конец. Мы идем на север!
18
Они залегли на самом краю огромной низины, противоположная сторона
которой скрывалась где-то за горизонтом. "Ложе древнего озера, - размышлял
Тревис, глядя на весь этот простор, - или даже давным-давно высохшего
моря". И может быть, в далекие времена на этом самом месте плескались
соленые волны, с ревом налетая на каменистый берег и разбиваясь на
миллиарды свежих брызг. Теперь же вся эта низина представляла собой
огромную равнину, покрытую высокой золотистой травой, уже созревшие
головки которой тяжело колыхались под легкими дуновениями степного
ветерка. И все здесь казалось таким спокойным и безмятежным... вот только
впереди, в миле от залегшего цепью отряда воинов, посреди золотисто-рыжих
просторов, виднелись небольшие купола монгольских юрт - серые, черные,
коричневые - они словно стеной окружали огромную серебристую глобулу
космического корабля. Да, это действительно был звездолет, но такой
гигантский, которого апачам никогда раньше видеть не доводилось, хотя
формой он сильно напоминал их собственный разбившийся корабль.
- Табун лошадей... пасется на западе, - в одну секунду опытным
взглядом прирожденного всадника оценил обстановку Нолан. - Цуай, Деклай,
берете на себя лошадей.
Они оба кивнули и стали быстро пробираться к табуну, осторожно
пригибаясь к земле и прячась за стеной высокой травы. Им предстояло
преодолеть пару миль, добраться до лошадей и вспугнуть их.
Для монголов, живших в куполообразных юртах, лошади представляли
собой настоящее сокровище, как сама жизнь. Поэтому, если табун как следует
вспугнуть, то они наверняка кинутся выяснять, что же случилось, и тогда
путь к кораблю окажется открыт. Тревис, Джил-Ли и Бак, вооруженные
пистолетами мертвого народа должны были выступить в авангарде ударной
группы. Им предстояло, наверное, самое сложное - вскрыть оболочку
звездолета и первыми проникнуть на борт корабля. Апачи рассчитывали на
стремительность, но полагаться на помощь монголов они не могли. Во всяком
случае до тех пор, пока бортовое оборудование не будет полностью
уничтожено.
Трава перед Тревисом заволновалась и оттуда появился черный острый
нос Нагинлты. Сосредоточившись, апач быстро передал койотам приказ
следовать за двумя людьми, направлявшимися в сторону табуна. Он уже
однажды видел, как эти ловкие животные умеют загонять в ловушку дичь. Они
в два счета управились с жабьемордыми существами в первый день его
пребывания на этой планете, справятся и теперь.
Судя по тому, что койоты присоединились к засевшим в засаду воинам
час назад, Тревис понял, что с Кайдессой все в порядке. С Эскелтой и
Манулито она теперь двигалась назад, на север.
Тревис испытывал неподдельную радость при одной мысли о том, что их
безрассудный план так ловко удался. Но при каждом воспоминании монгольской
девушки перед его глазами сразу же возникало перекошенное от злобы и
отчаяния лицо, когда она обезумевшей кошкой бросилась на него в коридоре
корабля, пытаясь выцарапать ему глаза. Она имела все основания ненавидеть
его, и все-таки он надеялся...
Они продолжали следить одновременно и за пасущимися лошадьми, и за
юртами. Иногда появлялся кто-нибудь из монголов. В лагере шла самая
обычная жизнь, но вот никакого движения на корабле видно не было. А может,
красные закрылись на его борту, получив каким-то образом сообщения о двух
нападениях, подорвавших их силы?
- Ага!.. - выдохнул Нолан.
Одна из кобыл в табуне приподняла голову и посмотрела в сторону
лагеря. Во всей ее позе читалась подозрительность и тревога. По всей
видимости, апачи уже добрались до табуна и теперь отрезали его от ряда
юрт. И монгольский дозорный, сидевший на земле, скрестив ноги, рядом с
пасущейся оседланной лошадью, встревоженно поднялся на ноги и принялся
осматривать равнину.
- Аху-у! - древний воинственный клич апачей, который звучал среди
пустынь, каньонов и юго-западных равнин Америки, понесся по просторам
золотистой степи Топаза, подхваченный раздольным ветром.
Лошади развернулись и галопом бросились прочь от поселения.
Коричневая фигурка человека выскочила из высокой травы и, вскидывая руки,
точно крылья, бросилась за табуном. Затем апач ухватился за гриву и в
едином броске взлетел на спину лошади. Только великий воин и прирожденный
наездник мог проделать такое. И теперь всадник с гиканьем и криками гнал
табун дальше от стойбища, и оба койота помогали ему, со звонким тявканьем
бросаясь коням под ноги.
Среди юрт поднялась суматоха. Весь лагерь моментально превратился в
настоящее осиное гнездо, в которое сунули палку. Как растревоженные
насекомые, монголы высыпали из своих убежищ, крича и размахивая руками.
Большинство мужчин кинулись за табуном. Один или два вскочили на лошадей,
которые были привязаны в лагере и пустились вдогонку. Теперь наступил
черед действовать ударной группе апачей. Они молча скрытно устремились к
кораблю под прикрытием высокой травы.
Трое из них, вооруженные инопланетным оружием, не раз уже проверившие
его действие задолго до наступления, испытывали тем не менее немалый
страх, что неведомая сила, питающая оружие, вдруг иссякнет, страх,
заставлявший сердца колотиться сильнее. Смогут ли они разрушить корабль
красных станет ясно только через несколько минут, когда они пустят свое
оружие в действие. Теперь же они по-змеиному подползали к краю голой
земли, почти вплотную к лестнице, ведущей к люку корабля. Им предстояло
пересечь открытый участок, представляя собой отличную мишень для пики или
стрелы... или для мощного оружия красных.
- Надо попытаться достать их отсюда, - прокричал Бак, когда они
добрались до последней линии густой травы.
Он осторожно прицелился, положив ствол пистолета на согнутое
предплечье, и нажал гашетку.
Закрытый люк звездолета слабо замерцал и стал быстро крошиться,
превращаясь в черную дыру. За спиной у Тревиса кто-то издал общий боевой
клич.
- Огонь! Круши стены! - заорал в диком восторге и неистовом запале
Джил-Ли.
Но Тревис и не нуждался в таком приказе. Он уже выхватил свое оружие
и, почти не целясь, принялся стрелять в самую удобную цель, которая ему
когда-либо попадалась - корпус звездолета. Если даже на корабле и имелось
какое-то оружие, то им все равно не достать до снайперов, стрелявших почти
в упор.
Все больше и больше дыр появлялось в боку серебристой глобулы. Апачи
превращали бок звездолета в настоящее решето. Они, наверное, могли бы
разрушить и весь корабль, но вот насколько глубоко внутрь проникают их
смертоносные лучи, они не знали.
И тут в пробоинах промелькнуло какое-то движение. Затрещали пулеметы,
комья земли и гравий полетели в лица снайперам. Так и под пулю попасть
недолго! А дыра все росла... кто-то неистово закричал.... кого-то не
