инициатором войны и ответчиком за ее последствия. Пропаганда в армии
на Восточном фронте вполне откровенно говорила об уничтожении евреев и
оправдывала его как чисто оборонительную меру. Следующий текст, к
примеру, взят из армейской публикации, которая исходила от высшего
военного командования:
"Среди нашего народа до сих пор есть отдельные люди, которые
чувствуют себя не совсем уверенно, когда мы говорим об уничтожении
евреев в нашей стране. Понадобились сила характера и энергия
величайшего человека, которого единожды за тысячелетие дал миру наш
народ, чтобы сорвать с наших глаз повязку еврейского обмана. Еврейская
плутократия и еврейский коммунизм стремятся уничтожить германский
народ, вырвавшийся из их рабства. Кто в этой борьбе может говорить о
жалости или христианском милосердии и т. п.? Еврея следует уничтожать,
где бы мы его ни обнаружили"[См.: Weinreich. Ор. cit., р. 212.].
К октябрю 1944 года было уничтожено 5-6 млн. евреев, а между тем
Германия оказалась перед лицом вторжения с Востока и Запада. Гиммлер,
предвидя, что вскоре Освенцим будет занят русскими, и надеясь,
возможно, снискать расположение западных союзников, приказал
прекратить систематическое уничтожение евреев (хотя десятки тысяч
человек были обречены на смерть от голода). Можно было ожидать, что с
этого момента наконец прекратится разговор о "Протоколах" и еврейском
всемирном заговоре, но этого не случилось. "Евреи, - писал Геббельс в
январе 1945 года, - воплощение разрушительной энергии, которая в эти
жуткие годы пошла войной на все, что мы считаем благородным,
прекрасным, достойным защиты... Кто гонит русских, англичан,
американцев в огонь и приносит людские гекатомбы в безнадежной борьбе
против германского народа? Евреи! ...В конце этого года евреи придут в
свои Каны. Не Европа, а сами они погибнут..."[Ibid., р. 203.]
В разгар агонии Третьего рейха в Берлине, который превратился в
груду камней, Министерством пропаганды 29 декабря 1944 года была
повторена ложь, которая прежде опьяняла убийц Ратенау: "Главная задача
этой войны - сокрушение господства евреев над миром. Если бы нам
удалось разгромить 300 тайных еврейских царей, которые правят миром,
люди нашей земли наконец-то обрели бы покой"[Politischer Dienst
(Arbeitsmaterial fur Presse und Publizistik), No 370 (Распространено
через Abteilung Deutsche Presse der Presseabteilung der
Reichsregierung).]. Это прозвучало признанием окончательного
поражения, которое ожидает всякого параноика. Совершив несметное
количество жесточайших убийств, вожди нацизма почувствовали, что ни на
шаг не продвинулись к своей цели.
Главный администратор машины уничтожения - Адольф Эйхман -
предложил всеобъемлющее объяснение этому провалу. На суде в Иерусалиме
в 1961 году Эйхман заявил, что сам Гитлер был всего лишь пешкой и
марионеткой в руках "сатанинского международного заговора западных
плутократов", имея в виду, конечно, загадочных, неуловимых и
всемогущих "сионских мудрецов"[L. Poliakov. Le Proces de Jerusalem.
Paris, 1963, p. 284-285.].
2
Чего в итоге добилась пропаганда? На этот вопрос нет ясного
ответа. Гитлер и Геббельс любили возвещать миру, что нация
объединилась в страстной решимости разгромить еврейский всемирный
заговор. Многие люди, узнавшие о почти невероятном факте гибели к
концу войны около шести миллионов евреев, достаточно легко смирились с
этим. Верно ли это?
Картина, которую рисуют свидетельства очевидцев, живших в
Германии при нацизме, не столь однозначна. Совершенно ясно, что уже к
тому времени, когда Гитлер пришел к власти, огромная часть немецкого
населения была заражена антисемитизмом в такой форме, которая намного
превосходила туманный предрассудок, встречающийся во всех западных
демократиях. Типичный немецкий антисемит требовал, чтобы немецкие
евреи были отстранены от государственной службы, чтобы возможности их
образования и карьеры были ограничены, чтобы их поставили в положение
дискриминируемого меньшинства. На этом, однако, его желания кончались.
Хотя они были несправедливыми и нецивилизованными, но все же весьма
отличались от устремлений Гитлера и его соратников.
За первые два года нацистского режима все эти требования были
выполнены и перевыполнены. Евреи были изгнаны из всех сколько-нибудь
видных и влиятельных учреждений, личные контакты между евреями и
неевреями практически прекратились, началась массовая эмиграция
евреев. Встал вопрос: что дальше? Понятно было, что умеренный
антисемитизм большинства населения выдохнется, потому что реальный
объект перестал существовать. Понятно и то, что антисемитизм
разгорится еще больше, если его раздуть в кровавый фанатизм. Этого и
стремились достичь нацистские вожди, эксплуатируя миф о всемирном
еврейском заговоре. Насколько им это удалось?
Весьма проницательный и опытный наблюдатель Михаэль
Мюллер-Клаудис, который на протяжении многих лет изучал антисемитизм
как явление, проводил свои исследования в 1938 и 1942 годах. После
официально организованных погромов 9-10 ноября 1938 года, когда отряды
нацистов разрушали и грабили синагоги, еврейские магазины и дома по
всей Германии, когда было убито несколько десятков евреев,
Мюллер-Клаудис доверительно беседовал с 41 членом партии,
представляющими все социальные слои. Начиная разговор, он произносил
стандартную реплику: "Отлично, наконец-то стали выполнять программу
против евреев" и получил следующие ответы: 26 человек (63 процента)
выразили открытое возмущение происшедшим: еще 13 человек (32 процента)
ответили уклончиво; два человека (студент и банковский служащий)
одобрили акцию, потому что верили во всемирный еврейский заговор. В
глазах этих двух граждан физическое насилие над евреями было
оправданно, поскольку "на террор надо отвечать террором"[M.
Muller-Claudius. Der Antisemitismus und das deutsche Verhangnis.
Frankfurt am Main. 1948, S. 162-166.].
Следующие наблюдения Мюллер-Клаудис проводил четыре года спустя.
Это было осенью 1942 года, когда остатки немецких евреев были
депортированы на восток с неизвестной целью - предполагалось, что для
физического труда. На этот раз исследователь задавал серию искусно
сформулированных вопросов 61 члену партии, вновь представляющих все
социальные слои. Полученные результаты во многом отличались от
предыдущих. Только 16 человек (26 процентов) проявили какую-то заботу
о евреях, в то время как доля тех, кто отнесся безразлично, возросла
до 69 процентов (42 человека). С другой стороны, доля фанатиков
осталась прежней: три человека, или пять процентов от общего
количества. Для этой группы, как и раньше, еврейский всемирный заговор
был самоочевидным фактом, а истребление евреев - абсолютной
необходимостью.
Мюллер-Клаудис в своей книге приводит мнение подобных фанатиков:
"Целью войны, несомненно, является уничтожение евреев. Без этого
окончательная победа недостижима. Международное еврейство
спровоцировало войну. ...После победы еврейская раса должна прекратить
свое существование. Фюрер дал человечеству возможность освободиться от
еврейства. ...Фюрер укажет, каким образом их следует истребить"
[Ibid., S. 166-172. В целом эта книга самое ценное исследование
антисемитизма в Германии с 20-х годов до падения Третьего рейха.].
Эти наблюдения Мюллера-Клаудиса, впоследствии подтвержденные
другими исследователями, позволяют с большой степенью объективности
говорить о том, чего Гитлеру и Геббельсу удалось добиться, а чего -
нет[Экспертное исследование 1 тыс. немецких военнопленных в 1942-1944
годах показало, что 24 процента из них относились к режиму более или
менее критически; по ответам 65 процентов опрошенных можно было
предположить, что к вопросу о евреях они относились безразлично, 11
процентов принадлежали к числу фанатиков нацизма. Более высокий
процент фанатиков, чем в данных Мюллсра-Клаудиса, неудивителен,
поскольку опросы последнего охватывали людей взрослых, бывших в партии
уже в 1933 году, в то время как большинство военнопленных получили
воспитание при нацистском режиме. См.: Henry V. Dicks. Personality
traits and National Socialist ideology. - ln: Human Relations. London
and Ann Arbor. June 1950, vol.III, э2, p. 111-154.]. С одной стороны,
немецкий народ в основном не был охвачен антиеврейским фанатизмом, не
был загипнотизирован мифом о всемирном еврейском заговоре, никогда не
думал о войне как об апокалипсической борьбе с "вечным еврейством",
но, с другой стороны, он все больше и больше, особенно во время войны,
отделял себя от евреев. К 1942 году большинство людей по меньшей мере
подозревали, что с депортированными евреями происходит нечто страшное,
а значительное число немцев в силу профессионального положения должно
было знать, что именно с ними делают, но мало кто беспокоился об этом.
Контраст между 1938 и 1942 годами показывает, до какой степени
население в целом было переориентировано - не к активной ненависти, а
к полному безразличию.
Конечно, следует учесть традиционное стремление немцев к
повиновению властям, напряжение и тревогу военных лет, а также
постоянно нагнетавшийся беспощадный террор, которому подвергалось
население. Однако факт остается фактом: когда стало ясно, что людей в
психиатрических лечебницах убивают, поднялась мощная волна протестов,
в то время как в защиту евреев не выступил почти никто. Причины
понятны. Всякий, кто вступался за евреев, сразу же расценивался как
соучастник их заговора, заслуживающий того, чтобы разделить их судьбу;
очень немногие готовы были подвергнуть себя и свои семьи подобному
риску. В таких обстоятельствах очень соблазнительно скрыть собственную
трусость, слившись хотя бы отчасти с официальной точкой зрения. Не
было нужды говорить о "сионских мудрецах" - было достаточно
согласиться с тем, что в евреях есть нечто зловещее, что они по
крайней мере не заслуживают тревоги относительно их судеб. Нацистскому
руководству удалось внушить подобное отношение к евреям большинству
населения.
В представлении большинства немцев немецкие евреи перестали
рассматриваться как соотечественники, исчезли последние следы
солидарности; о евреях же в оккупированных немцами странах вообще
никто не задумывался. Возобладало настроение пассивной уступчивости.
Тем временем фанатики, не более многочисленные, чем прежде, приобрели
особое значение. Среди гражданского населения и в армии находилось
несколько сотен тысяч, возможно даже 2 млн. людей, которые
воспринимали миф о заговоре со всеми вытекавшими отсюда убийственными
последствиями и которые были готовы выдать всякого, сомневавшегося в
этом мифе, службе безопасности (СД). Такое положение дел, хотя и не
совпадало с идеалами Гитлера, позволяло ему спокойно уничтожать
европейское еврейство.
То же в целом можно сказать и об организации, которая планировала
и осуществляла уничтожение. И здесь истинные фанатики составляли
меньшинство. На высшем уровне было достаточно преступных
приспособленцев, для которых все это кровавое предприятие было просто
средством вымогательства, грабежа и продвижения по службе. Среди
сотрудников лагерей также было достаточно приспособленцев,
предпочитавших спокойную и привилегированную жизнь в тылу опасностям и
тяготам фронта; были и настоящие садисты, получившие возможность
