хрупкие стебельки растений...
-- Все машины будут служить тебе на Земле,-- сказал Мрэкр
тихо.
-- Да, Мрэкр,-- ответила Юна тоже тихо.-- Если ты хочешь.
-- А ты?
-- Что я?
-- Что хочешь ты?
-- Ты же знаешь, Мрэкр... Быть всегда с тобой. А где...
разве это важно?
Мрэкр повернулся к машине и что-то сказал негромко. Танк
выронил цветы, быстро подхватил розовые кристаллы и скользнул с
бугорка. Сверху было видно, как он, набирая скорость, несется к
циклопическому сооружению на вершине горы.
-- Не жалей о племени,-- сказал он твердо.-- Им предстоит
тяжкая борьба за существование. Большой скачок они отвергли...
Пусть пеняют на себя!
-- Мрэкр! -- сказала Юна, не снимая рук с его затылка.-- Я
ведь иду с тобой в твой мир... Но не говори так о моих
товарищах.
Вдруг он вспомнил все разговоры у костра, спор с Угрюмым,
свое желание руководить, не объясняя мотивов... Конечно же, она
теряла намного больше, чем он мог предположить.
-- Юна! Простишь ли ты меня...
И такая самоотверженная душа идет за ним, теряя все.
Отвергая все, только бы остаться с ним?..
-- Юна!
Медленно будет карабкаться этот народ по спирали истории.
Падать и скользить, скатываться вниз, гоняться за миражами,
искать истину в тупиках противоречий... А он в это время будет
наслаждаться благоустроенной жизнью землянина, упиваться
мудростью старой и новой цивилизации. Все двери распахнутся при
его приближении... Сотни волшебников... Биотоки в быту.
-- Юна,-- сказал он хрипло.-- Сейчас я покажу тебе
зрелище, которое не увидит ни одна женщина во Вселенной.
-- Что ты задумал? -- спросила она тихо.
Она видела, как он вернулся к котловине и сумрачно сдвинул
брови. На лбу у него пролегла складка, которой раньше не было.
И сразу ритм работ изменился. Черные массивные машины на
мгновение замерли, потом задвигались не очень уверенно, словно
не решаясь...
И сверкнуло пламя! Ослепительный луч вырвался из
маленького прибора на длинных ножках, полоснул по ряду
притихших гигантов, невзначай шваркнул по камням, и те сразу
зашипели и оплавились. Из одной машины повалил густой черный
дым.
На вершину, где стояли Юна и Мрэкр, донесся взрыв, пахнуло
серой и горелым маслом. Юна стояла спокойно, только очень
крепко держалась за локоть Мрэкра.
Снизу донесся грохот. Маленький приборчик с режущим лучом
смяли, в бой вступили самые тяжелые машины. Они полосовали друг
друга спаренными лазерами, палили из протонометов, пускали в
ход дезинтеграторы, стреляли сгустками антиматерии...
-- Зачем ты так...-- сказала Юна тихо. Она вопросительно
смотрела на него.
-- Так надо,-- сказал Мрэкр -- Ты же не хочешь, чтобы я
стал богом? Даже для таких, как Га или Тэт? Никто в племени не
готов к встрече с такими машинами. И еще сотни лет не будут
готовы... А самое главное, я хочу чтобы ты была уверена, что я
никогда от тебя не уйду в тот сказочный мир, из которого
пришел!
Он осторожно взял ее за руку и отвел в сторону. Черный дым
все валил из кратера, сквозь сизые разрывы короткими вспышками
полыхало багровое пламя. В этом кромешном аду само разрушались
последние уцелевшие машины.
Он вдруг коротко засмеялся:
-- Ирония судьбы... Чтобы остаться человеком, я
превратился в жителя этой планеты. А сейчас, чтобы быть
достойным своей прекрасной родины, я навсегда расстаюсь с
мыслью ее увидеть...
Ой ожидал ощутить горечь, готовился выдержать шквал
сокрушительной тоски, но Юна прижалась к нему, и он ощутил, как
бесследно растворяются все печали, уходит боль, очищаются
тайники души. Впереди -- жизнь...
БЕСКОНЕЧНАЯ ДОРОГА
Нам ли вымаливать милостей времени!
Мы -
каждый -
держим в своей пятерне
миров приводные ремни!
Маяковский, Облако в штанах
Когда утих надсадный рев двигателей, Роман с трудом поднял
голову. Он лежал в углу штурманской рубки среди обломков
противоперегрузочного кресла. По всему полу сверкали крохотные
искорки разбитого стекла.
Он кое-как поднялся, его качнуло к стене. В глазах
потемнело, замелькали темные бабочки, а в голове послышались
тяжелые бухающие удары. Огромный кожух вычислительного
комплекса зияет торичеллевой пустотой. Траектометр разбит
вдребезги. Рация космической связи -- вдрызг. Регенерационная
установка -- в щепки...
Внизу захрустело, словно он шел по кристаллам крупной
соли. Посмотрел под ноги -- невесело скривил рот. Вот ты где,
энциклопедия навигаторских знаний... Белой мукой липнешь к
подошвам космических сапог.
Перед внешним люком стоял недолго, выбор невелик. Либо
задохнуться как крыса в спертом воздухе, либо умереть от
чужого, но успеть увидеть новый мир... Люк заклинило, как
только корпус уцелел, но все-таки вышиб, ступил, покачиваясь от
усталости, на трап. В грудь хлынула свежая волна прохладного
резкого воздуха.
Ноздри жадно втягивали запахи трав и диковинных цветов,
обостренное чутье услужливо указало направление, где наверняка
озеро с пресной водой, с зелененькими лягушатами и крошечными
рачками... Конечно, такого быть не может, это не Земля, но не
мог отделаться от ощущения, что планета удивительно похожа даже
не просто на землю, а на его родную Харьковскую область в
районе заповедного Донца.
Корабль стоял на обширном лугу. Метрах в двухстах поодаль
торчали пучки черных, похожих на нефтепроводы труб. Тесно
прижатые друг к другу внизу, на вершине расходились, и странно
было видеть там роскошный шатер крупных зеленых листьев.
Роман спустился по трапу, не чувствуя восторга, голова еще
гудит от удара, вниз. Из-под ног прыгнул, трепеща яшмовыми
крылышками, туземный кузнечик, испуганно пикнул маленький
зверек и метнулся опрометью к ближайшей норке. Только и заметил
Роман большие перепуганные глаза и тонкий мышиный хвостик.
Вблизи странные черные трубы оказались совсем громадными.
В синем небе шелестели листья, гибкие стволы бесшумно, словно
резиновые, покачивались. Их влажные маслянистые бока лоснились,
будто начищенные сапоги, из пор выступали янтарные капли,
играли на солнце блестками, подманивая насекомых.
Внезапно совсем близко послышались голоса. Со стороны
чудовищного пучка растительных труб появились, словно вылезли
из-под земли, странные, похожие на зеленых динозавриков
существа. Они нерешительно шлепали по траве короткими толстыми
ножками, почти утиными, на продолговатой голове нелепо
выступали выпуклые красные глаза. В ярких зрачках светились
испуг и недоумение, как показалось Роману, смешанные с острым
любопытством.
Когда они безбоязненно подошли ближе, Роман, несмотря на
боль в черепе и чувство страха и безнадежности, ощутил, что
сердце запрыгало как мартовский заяц. В кротких глазах
маленьких динозавриков светится нечто, что Роман назвал бы
разумом. И потому что до крика жаждется встретить себе
подобных, и потому, что в самом деле их мордочки кажутся хоть
чуточку да осмысленными. И пусть это не гипотетические Старшие
Братья, на прилет которых так уповают лентяи и бездари, но и
просто разумной жизни еще не встретил никто из разведчиков
сверхдальнего поиска!
Жизнь, да не просто жизнь, хотя уже редкость, не так уж и
много таких планет найдено, а жизнь млекопитающих... да еще
каких! Если в кротких глазах маленьких динозавриков не разум,
то что? Правда, ему часто казалось, что собаки и лошади тоже
разумны, только зачем-то скрывают...
Что за невезенье, пронеслось в мозгу рассерженное. Просто
погибнуть -- готов, космонавты знают на что идут. Но если ли
мука выше, чем погибнуть, не успев сообщить о такой находке?
Они окружили его, попискивая, самый смелый рискнул
пощупать застежки на кованом поясе. Они едва достигали ему до
середины груди, эти маленькие динозаврики с человеческими
глазами и короткими ручками.
"Глаза, как у Ники Стоянова,-- подумал Роман невольно.--
Трагические глаза. А ноги словно тумбочки. Тяготение
великовато, что ли?"
Вскоре все разбрелись, возле него остался только один.
Динозаврик, которого Роман решил называть Нозавром, если не
ошибся, что "но" на каком-то из старых языков значит "разум",
тихо попискивал и смотрел ему прямо в лицо. Потом отошел в
сторону, оглянулся, вопросительно пискнул.
-- Иду,-- сказал Роман,-- Я могу понять только как
приглашение... Хотя бы потому, что мне так жаждется. А что на
самом деле... Ладно, только бы не стоять на месте. Веди,
Вергилий!
Нозавр медленно шлепал по траве смешными лапами. Желтые
перепонки между пальцами комично раздвигались при каждом шаге.
Роман неторопливо брел сзади, рассуждая вслух, дивясь и
сожалея.
-- Честно говоря,-- продолжал Роман,-- вас мало чем могу
порадовать. Бусы, спирт, табак и прочие атрибуты
первооткрывателя не захватил. Кто ж знал! Да и не Контактер
я... Даже ваш праздничный стол не смогу украсить. Отощал, сам
видишь. Полет в гиперпространстве хоть кого измотает...
Он говорил и говорил, чтобы слышать человеческий голос --
пусть свой собственный, чтобы отгородиться от страшного
одиночества. Разговаривал же он дома со своим песиком Гришей.
Тот даже все понимал, хоть все равно не слушался. А то, что
Нозавр понимает еще меньше Гриши, не беда. К счастью, у
примитивных народов невелик словарный запас, долго с изучением
возиться не придется. Если в саамом деле они... ну хоть чуть
развитее настоящих динозавриков.
-- От моего корабля остались рожки да ножки,-- говорил он
в зеленую спину, двигающуюся впереди,-- и все потому, что
влетел в сферу влияния звезды-ловушки. Есть такие штуки в
космосе, тяготение у них -- дай боже, даже кванты света не
могут убежать. Звезда-невидимка! Все топливо сжег, пока
выбрался, на крохах дотянул до этой системы, а уж садился на
вашу планету бог знает на чем... Вот и сел. Все в лепешку,.
одна голова уцелела. Да лучше бы топливо сохранил! Голова
космонавту -- зачем? Мы ж все еще проходим по
военно-космическому ведомству...
Нозавр двигался медленно, и Роман успел рассказать о
Земле, прекрасных людях, галактическом содружестве и трудностях
в космосе. Выслушал Нозавр и лекцию о необходимости контакта
Земли и Диксита, о дружбе и взаимопонимании, о мире и великом
единстве всех разумных существ.
Луг сменился полосой желтого крупнозернистого песка, а еще
дальше расстилалась спокойная гладь небольшого тихого озера. На
горячем песке нежились две крупные ящерицы.
-- Нозавр громко квакнул, и пресмыкающиеся, торопливо
шурша по песку кривыми лапами, умчались в сторону зеленых
зарослей. Нозавр посмотрел им вслед и спокойно лег на песок,
умиротворенно закрыв глаза.
-- Э, приятель,-- сказал Роман с недоумением, я конечно,
понимаю: разница в образе жизни, мышлении и прочем, что
уточнять не берусь, сам знаешь о чем я, но зачем все-таки
привел меня сюда?
Меньше всего на свете он ожидал услышать ответ, но из-под
ног прозвучало:
-- Ты можешь жить здесь. Живи здесь. Ты не умрешь здесь.
Он даже попятился, словно увидел перед собой черный силуэт
кобры. Телепатия? Чушь, никакой телепатии на свете не
существует. Или Нозавр сориентировался в хаосе чужих звуков и
отыскал единственно нужные? Правда, и на Земле где-то в Андах
существовало племя прирожденных лингвистов, которые в любых
незнакомых языках легко находят эквиваленты, а ведь он довольно
