Ахилл не поднимал головы. Петрок погиб геройски, после крады его ждет
место в дружине Сварога, но почему плачет сердце?
- Он погиб смертью воина, - ответил он глухо, - но это простая
смерть... Для нас она самое лучшее, ибо что мы можем? Если не погибнем
славно, никто не вспомнит. Я - бывший князь маленького племени россов, ты
- храбрый воин... Таких, как мы, пруд пруди!
Воевода взглянул изумленно.
- Князь, ты не захворал, часом?
Ахилл поднялся. Его зашатало, он ухватился за мачту. Он был страшен,
лицо пожелтело.
- Сегодня мне во сне явился Петрок... Я знаю, как много мы потеряли.
Он приоткрыл мне будущее: мы все бесполезно истребим друг друга, разрушим
великие города и падем сами. Затем, попирая наши белеющие кости, придут
сюда дикие народы, еще не утратившие звериный облик, что боялись нас
раньше, держались на краю Ойкумены... Войны - зло, ибо герои и мудрецы
уцелевают редко, а трусость спасается вся! Войны вымельчивают породу
людей...
Воевода пошел вслед за Ахиллом, опасаясь, как бы тот от смертельной
усталости не свалился за борт.
- Князь, не молчи! Распоряжайся, командуй, не задумывайся!
Ахилл повернул к нему лицо. Усмешка раздвинула губы, и воевода
содрогнулся: перед ним было лицо мертвеца.
- Я видел и свое будущее... Я убью Гектора! Я должен его убить за
Петрока. Кто-то из его братьев убьет меня - они обязаны меня убить за
Гектора. Убьют и всех его доблестных братьев - мои сородичи должны их
убить за меня, а город затем разграбят, сожгут, сотрут с земли... Погибнут
все ахейские герои, ибо Троя не тот город, который легко захватить... И
самое дикое в том, что я, все это зная, не могу вырваться из
заколдованного круга, не могу поднять паруса и отплыть в Тавриду, оставив
эту бесполезную войну! А ведь если бы я ушел, то и остальные отступились
бы! Ахейские герои остались бы живы, Троя по-прежнему была бы заслоном для
диких племен!
Воевода смолчал, опустив голову.
- Вот видишь, - сказал Ахилл мертвым голосом, - все идет по воле
богов! Так ими задумано, так и будет. А нового бога, которому стоит
ввериться, Петрок назвать не успел...
Юрий НИКИТИН
БЕЗОПАСНОСТЬ ВТОРЖЕНИЯ
Сквозь темные провалы и звездные вихри, через разорванное полотно
пространства и гравитационные ямы - впервые корабль добрался к звезде, что
столетие не давала покоя астрономам и астронавигаторам.
В главной рубке сгрудились все члены экипажа. Капитан нависал над
пультом, его длинные пальцы прыгали по клавишам.
- Идем на планету, - сообщил он хмуро. - Выжидать смешно. Нас они
засекли давно. Может, даже карманы наши просмотрели и книги прочли в
корабельной библиотеке... Если захотели...
- А как нас встретят там?
- А это от нас не зависит, - ответил капитан подчеркнуто бесстрастно.
- Они могут, если хотят, и мысли наши прочесть. Идем с чистым сердцем,
идем к старшим Братьям, что еще? Заранее признаем, что готовы учиться.
Корабль рванулся через пространство, крошечный диск планеты быстро
вырос, заполнил экран.
На двенадцати обзорных экранах угрожающе быстро выросли циклопические
сооружения, замелькали призрачные дворцы, созданные словно из лунного
света По зеленой траве прыгало зверье и носились стрекозы, сканирующий луч
поймал мрачные исполинские заводы под землей, что тянулись по всей толще
базальта, ныряли в магму бог знает до какой глубины, огромные плавучие
города, яркие как попугаи, покрывали океан...
- Да-а, - сказал штурман ошеломленно, - они смогли бы нашу Землю
взять в два счета! Внезапный удар из космоса каким-нибудь своим
сверхоружием, и - земляне кверху лапками.
- Не болтай глупости, - бросил капитан сердито. - Лучше за посадкой
следи, а то у тебя руки трясутся.
Экипаж рассыпался по грузовому отсеку, подготавливая вездеход. Вскоре
пол вздрогнул, донесся затихающий рев двигателей.
- Сели, - сказал штурман с нервным смешком. - Ну, здравствуй,
сверхцивилизация!.. Здравствуйте, звездники...
Они все рассматривали панораму окрестностей, переданные зондом, лишь
капитан часто смотрел на часы, хмурился. Справа километрах в двух темнеют
многоугольные башни, слева в три ряда горбятся прижатые к земле массивные
сооружения, дальше тоже тянутся постройки, вышки, словом - корабль
опустился в густонаселенном районе...
- Что скажет психолог? - спросил он отрывисто. - Два часа с момента
посадки, а нас не замечают.
Психолог, красивая и всегда элегантная Марина, ответила осторожно:
- Я бы расценила это как вариант: "Добро пожаловать, будьте как
дома". Оскорбительного любопытства не проявляют, свобода действий нам
дана.
Капитан мгновение раздумывал, затем сказал честно:
- Я бы предпочел оскорбительную опеку... По крайней мере, ни за что
не отвечаешь. А так над каждым шагом трясись!.. Дураком выглядеть ох как
не хочется. Тебе что, ты красивая... Ладно. Вездеход готов? Группа "А" -
на выход! Поведу лично!
Штурман побледнел, сказал заикаясь:
- Но как же... Вести должен я. Капитану нельзя покидать корабль!
- Это на диких планетах, - огрызнулся капитан. - Здесь мы на виду,
как голенькие. В их власти полностью.
Штурман опечаленно следил за вездеходом, что съезжал по пандусу на
поверхность планеты.
Капитан повернулся на сидении, придирчиво оглядывая свой отряд. Не
считая его самого и механика, что вел машину, в вездеходе тряслись еще
двое: Максимов и Даша.
Максимов - мозг корабля, как считают многие. Если в головах обоих
ксенобиологов поселилась Даша, корабельный медик, если механик изнурял
себя телостроительством, зачем-то накачивая сверхмускулатуру, если Леонов
и Даниленко самозабвенно резались в шахматы, то Максимова не интересовали
ни женщины, ни игры, ни мускулы - только философские проблемы, отвлеченные
истины и дальнейшее прогнозирование. Над этой страстью можно было бы
иронизировать, но он не раз с легкостью решал труднейшие задачи, перед
которыми становились в тупик специалисты корабля. А вот проблемы, через
которые он продирался сам, даже корабельным психологам оказались не по
зубам, и тем более в задачах, над которыми он ломал голову, им не
удавалось даже понять условия.
Однажды он огорошил штурмана:
- Спят ли ангелы?.. Не знаешь? А какого они пола? Не гыгыкай, над
этим ломали головы лучшие мудрецы Европы сотни лет... Какого возраста Адам
был при сотворении? Или вопрос попроще: может ли всемогущий Бог создать
камень, который не смог бы поднять?
- Что за чепуха, - отмахнулся штурман. - Это же схоласты
занимались!.. Вздор, не более.
- Верно, - согласился Максимов. - Но зато, на какую высоту вознесли
логику, какой уровень абстрактного мышления!
Таков был Максимов, который сидел сейчас на заднем сидении. Даша -
это редкостная интуиция, умение строить догадки... Правда, гипотезы, а тем
более теорию, развивать не умеет - багажа не достает, - но это
блистательно делает Максимов.
Было и еще обстоятельство, посему капитан ее все-таки взял. Очень
красивой женщине всегда трудно отказать, особенно когда она смотрит
умоляюще, а ее громадные глаза медленно наполняются слезами... Правда, в
последнее время она держится возле Максимова, даже сейчас сидит слишком уж
близко, а вездеход трясет не так уж сильно, чтобы прижиматься... Совсем не
трясет.
Он нахмурился, стал смотреть на дорогу. Механик, опытный десантник,
ведет машину, побелев от напряжения, но достаточно уверенно. В нем капитан
уверен всегда.
Башни Золотого Города, как они назвали для себя скопление сверкающих
зданий, приближались, вырастали. В голубом небе часто возникали
летательные аппараты: иногда стремительные, возникающие из ниоткуда,
иногда лениво ползущие как дирижабли, величавые и толстые.
Колеса вездехода скрежетнули по твердому, и механик поспешно выпустил
мягкие колеса. Рядом сверкала твердая дорога, где часто проносились
квадратные, непроницаемые для взгляда машины, похожие на слитки металла.
В вездеходе затаили дыхание. Капитан зачем-то затянул пояс потуже,
выпятил и без того широкую грудь, голос его грянул как удар молота по
наковальне:
- Вперед! Раз прут как ни в чем ни бывало, значит - не столкнешься.
Они знают, что делают.
Механик осторожно вывел машину на край дороги. Сверкающие слитки все
также неслись мимо. Вездеход потихоньку двинулся в путь, а механизмы
звездников по-прежнему неслись с той же скоростью, оставив обочину.
Дома, если это дома, расступились, дорога ринулась вдоль этих
невысоких зданий. Машины звездников сновали молниеносно. Даша вскрикнула,
когда одна неожиданно прыгнула в воздух и тут же исчезла в синем небе.
Дальше еще несколько машин унеслись верх, а одна взвилась на высоту пятого
этажа и прилипла там к стене и во мгновение ока растворилась, оставив
быстро исчезающий силуэт.
- Гони, - повторил капитан. На его скулах заиграли желваки. - Они
доверяют нам. Как равным! Не по мощи, конечно, а по достоинству, что ли...
Что ж, неужто признаемся, что они ошиблись, мы на самом деле беспомощные
слепые котята?
- Но методом проб и ошибок...
- Может, иначе нельзя? - спросила Даша неуверенно.
- Не думаю, - отрубил капитан, не оборачиваясь. - Останови!
Механик включил тормоз. Капитан откинул люк, легко прыгнул. Широкий
ремень плотно обжимал в поясе, во всем теле играло грозное веселье. Готов
ко всем неожиданностям!
Оставшиеся в машине напряженно наблюдали, как капитан вышел на дорогу
и поднял руку перед приближающимся квадратным слитком. Они охнули в один
голос, когда этот сверкающий металлом монолит на полной скорости
остановился прямо перед капитаном, в лице которого, однако, не дрогнул не
один мускул.
В тот же миг слиток стал прозрачным, верхняя половина исчезла совсем,
открыв двух звездников. Крупнее землян, настоящие гиганты, они были залиты
золотым светом, и сами казались золотыми, а их лица - высоколобые, с
огромными глазами, за которыми угадывался мощный мозг, повернулись к
капитану, что как чугунная статуя торчал у них на дороге.
Даша затаила дыхание, и даже Максимов скорчился в шоке, ибо за долю
секунды понял, что те знают много, умеют много, понимают много, а ему даже
за сотню жизней не подняться до их интеллектуальной мощи...
- Приветствую вас, - сказал капитан ровно, и Максимов возненавидел
его за бесстрастность, с которой он смел разговаривать с богами. - Не
подскажите, как проехать... ну, скажем, в библиотеку или любое другое
хранилище информации, полезное нам?
Ближайший к нему звездник улыбнулся светло и сказал красивым голосом,
в котором не было и малейшей неправильности в звуках:
- Прямо и направо. Там башня с... э... круглостью на выси. Я понятно
говорю? Сиреневой круглостью.
Второй тоже улыбнулся и добавил:
- Возлифтите сразу на самый подкрыш.
Он перевел взгляд на панель управления, и послушная машина мгновенно
исчезла. Капитан машинально поднял голову, но в небе плыли облака, в
северной части вспыхивали разноцветные знаки...
Запрыгнув в машину, он велел буднично:
- Поехали. Прямо и направо. К этой, сиреневой круглости.
Механик вздрогнул, руки метнулись к рычагам. Навстречу понеслислась
дорога, в герметично закрытой кабине стало жарко.
- Как они, а? - сказал механик сдавленно. - Только взглянули на нас и
- враз по-нашему! Вот она - сверхцивилизация, вот они - звездники...
Звездники относились доброжелательно, на вопросы отвечали, в
