-- Мрак, ты уже однажды спас меня... Охраняй и сегодня, хорошо?
Огромный волк с готовностью помахал хвостом. Глаза его были
преданные.
Посол Артании нахмурился, увидел как вместе со царевной вошел
огромный волк. Желтые глаза зверя холодно и прицельно задержались на его
горле, обнаженных руках. Он остановился, наблюдая за каждым его движением.
-- Царевна,-- поклонился посол. Его глаза не оставляли волка.-- Этот
зверь... У меня важный разговор с тобой.
Она сделала приглашающий жест, грациозно опустилась в кресло со
спинкой. Волк сел с нею рядом, глаза его пристально изучали дергающийся
кадык посла.
-- Говори, достойный Маздон.
-- Царевна, этот волк...
Она очаровательно улыбнулась:
-- Он не понимает разногласий между Куявией и Артанией.
-- Да, но...
-- Пожалуй, он никому не расскажет,-- продолжала Светлана
задумчиво,-- если даже услышит что-то непристойное. Но я надеюсь, что ты
сам такое не скажешь... Он очень чуток на мое настроение.
Она опустила руку и почесала Мраку за ухом. Посол сглотнул, его глаза
с трудом оторвались от созерцания зверя. Глядя царевне в глаза, он сказал
как можно более твердым голосом:
-- Царевна. Разговор пойдет о судьбах страны. Я не могу собраться с
мыслями, когда этот зверь рассматривает мою глотку!
Нежные пальцы, прижали Мрака, вызывая сладкую дрожь, к земле:
-- Ляг!.. Вот так. Теперь лежи спокойно.
-- Этого недостаточно,-- сказал посол мрачно.
-- Тогда разговор на этом закончим,-- сказала Светлана тем уверенным
голосом, каким ей хотелось бы говорить чаще.-- Сегодня на меня в этом
комнате один уже почти... напал.
-- Царевна!
-- Он тоже, может быть, не собирался нападать... но, слово за слово,
а когда у мужчин доводы кончаются, то, понятно... Будь этот волк со мною,
тот остановился бы раньше. И наши отношения остались бы более теплыми.
Угроза в ее словах прозвучала отчетливо. Посол несколько мгновений
рассматривал ее лицо. Она умеет себя держать, эта царская дочь. Их с
младенчества учат держать спину прямо, головы высоко. Если и позволяют
себе выказывать истинные чувства, то разве что в запертой на два засова
спальне, спрятавшись под одеялом, чтобы даже в ее комнате не подсмотрели
через тайные дырочки.
-- Царевна,-- сказал он,-- я надеюсь, ты сумеешь сдержать этого
зверя... Но на всякий случай предупреждаю: у меня на поясе нож. Лезвие
острее бритвы, но главное -- в двойной борозде яду хватит, чтобы отправить
к Ящеру дюжину человек.
Она смотрела пристально:
-- Зачем тебе этот яд?
Он твердо выдержал взгляд ее ясных как горные озера глаз:
-- Царевна... этот яд я имею право потратить только на себя.
-- Зачем? -- повторила она настороженно.
-- На пыльных дорогах... да и не только на дорогах, хватает людей,
которые будут сдирать мою шкуру по лоскуткам, выдергивать ногти и ломать
кости по суставу, чтобы первым дознаться о моем задании. Всякий посол
знает, что лучше успеть умереть раньше.
Ее взгляд смягчился:
-- Но как же... Кто сам себя лишает жизни, тот проклят всеми
волхвами. Его даже хоронят в стороне от всех! Он лишается права войти в
вирий.
Посол скривил губы в горькой улыбке:
-- Это тот риск, на который идем. К тому же остается надежда, что
боги как-то учтут различие... Но не будем уклоняться от главной дороги,
царевна! Мне велено передать тебе, что войско Артании готово встретить
тебя на перевале.
-- Зачем?
-- Не стоит притворяться, что твое положение... не совсем устойчиво.
Все знают, что тебе не продержаться дальше сегодняшнего дня. Завтра здесь
будет другой правитель. Я не стану гадать: Горный Волк, Руд или кто
другой. Но главное, что тебя либо убьют, либо бросят в темницу, откуда
выхода уже не будет... Не следует льстить себя надеждой, что кто-то из них
возьмет тебя в жены. Они знают, что ты своевольна и умна. Понимают и то,
что однажды сама запрешь их в темницы, а власть возьмешь в свои руки.
Она сказала ровным голосом:
-- Это все слишком далекие предположения. Зачем меня встречает войско
артанцев?
-- Чтобы дать защиту. Наш царь предлагает тебе почетное место при его
дворе. Ты будешь блистать и там! А когда сама захочешь, выберешь себе по
сердцу знатного мужа.
Волк беззвучно приподнял край верхней губы, показал острые длинные
клыки. Желтые глаза следили за послом неотрывно.
-- Понимаю,-- сказала Светлана.-- А что возьмет за такую доброту?
Посол поклонился:
-- В доброте самой уже есть вознаграждение. Просто он полагает, что
согласишься уступить земли по эту сторону перевала. Немного, всего лишь по
левый берег.
У нее вырвался невольный возглас:
-- Это треть наших земель!
-- Всю Куявия захватит кто-то из твоих врагов,-- напомнил посол.-- А
враги близкие, всегда ненавистнее далеких. Так не лучше ли отдать хоть
часть артанцам, чем Горному Волку?.. К тому же, если захочешь, наши войска
могут помочь вернуть престол.
Она сказала с горькой насмешкой:
-- Но за это я должна буду отдать вам уже две трети Куявии?
Посол молчал. Она ощутила, что у правителя Боевых Топоров могут быть
планы и посерьезнее. Взять всю Куявию в бронзовый кулак, а ее оставить на
престоле красивой куклой, окруженной его воинами-артанами!
Мелькнула мысль, что это все же лучше, чем отдать царство
ненавистному Горному Волку или Руду. Она дала этой мысли овладеть ею
глубже, чтобы посол видел ее колебания и растущую заинтересованность.
Любой человек так бы и сделал. Только царских детей всегда воспитывали в
мысли, что сперва думать надо о стране, потом о себе. Но посол пусть
думает, что она больше нормальный человек... даже просто испуганная
девушка, трепещущая за свою невинность, чем царская дочь.
-- Это интересное предложение,-- произнесла она медленно.-- Правда, я
предпочла бы остаться не при артанском дворе, а где-то по ту сторону
перевала. На своем клочке земли, со своим дворцом и своими людьми...
Посол улыбнулся, взгляд стал хозяйским.
-- Я думаю, правитель Боевых Топоров пойдет на это.
-- Я должна подумать.
-- Царевна,-- голос его стал предостерегающим,-- это у меня много
времени, Но не у тебя!.. Ты уверена, что переживешь сегодняшнюю ночь?
Она поднялась, давая понять, что разговор закончен. Посол поднялся
тоже. Несколько мгновений смотрели глаза в глаза, затем посол нехотя
поклонился. Светлана как можно спокойнее пожала плечами:
-- Кто из нас уверен в завтрашнем дне?
В голосе посла сквозило раздражение:
-- Царевна! Дюжина людей ждет тебя за воротами замка. Переоденут, уже
завтра будешь за перевалом. Никакая погоня не достанет -- кони в нашей
стране самые быстрые на свете!
-- Я подумаю,-- ответила Светлана медленно холодеющим голосом.
Взгляд ее стал строже, но в темных глазах посла были злость,
разочарование и насмешка. Светлана ощутила как по спине побежал холодок.
Посол не выказал неповиновения или опасности, но он ясно навязывал ей свою
волю, и она не знала, как поступить.
Мрак зевнул, показав страшное жерло, красное как пламя, поднялся и
пошел вдоль стены, обнюхивая углы. Посол еще еще боролся взглядом с
царевной, уже ее лицо дрогнуло, в нем начали проступать страх и
растерянность, но Мрак в это время подошел к послу сзади, задрал заднюю
лапу. Тот запоздало обнаружил, что его роскошный халат потяжелел, стал
горячим и очень мокрым. Он оглянулся, отпрыгнул в испуге:
-- Этот... этот зверь намочил мою одежду!
Царевна с удовольствием засмеялась. Голос ее был как серебристый
колокольчик:
-- Он вас всего лишь наметил. Теперь он вас запомнит.
Посол с отвращением оттопырил двумя пальцами полу халата:
-- Я его... тоже запомню.
-- Эй-эй,-- сказала царевна предостерегающе.-- Не обижайте мою бедную
собачку.
В его темных глазах плеснула ярость:
-- Бедную?
-- И жалобную. И добрую. Посмотрите какие у него глаза!
Мрак повернул голову, давая возможность посмотреть в свои глаза.
Заодно показал и клыки. Посол в самом деле увидел и понял насколько тот
добрый. Догадался без труда, что добрая собачка думает о нем на самом
деле.
-- Царевна,-- сказал он, отступая с поклоном,-- я вынужден
удалиться... Мне надо сменить одежду. Это здесь такие запахи, что я мог бы
и не менять... гм... но артанцев с детства приучают к чистоте! А ты пока
подумай над моими словами.
Когда он ушел, Светлана смеяться перестала. Очень серьезно посмотрела
на волка:
-- Странно... Ведь ты еще ничего не метил!
Глава 11
В сопровождении волка Светлана спустилась в Золотую Палату. Пир
продолжался, хотя половина мест за столами опустела. Волк, которого она
назвала Мраком, посмотрел на нее вопросительно. Светлана прошептала
горько:
-- И ты заметил? Они разбрелись по дворцу.
Волк потерся о ее ногу. Светлана почесала за оттопыренным ухом,
мохнатым и теплым, объяснила:
-- Присматриваются, где моя стража. Это может произойти сегодня
ночью.
Горный Волк и Руд сидели за одним столом. Лица были злые, спорили
ожесточенно. Рядом с Рудом сидел Голик, что-то доказывал с жаром, дергал
за рукав, а в глаза Горного Волка заглядывал искательно.
Светлана передернула плечами. Лицо постельничьего не понравилось,
обычное лисье выражение уступило место жадному нетерпению.
-- Боги,-- вырвалось у нее тихо,-- а мне и поспорить не с кем! Уже с
волком говорю...
Волк лизнул ей руку. За столами подняли головы, смотрели с
вопросительной враждебностью. Горный Волк помахал рукой, взревел зычно:
-- Царевна! Хромай сюда. Здесь еще осталось вино.
Руд и даже Голик ухмылялись. Светлана ощутила как щеки заливает
смертельная бледность. Хищники уже сговорились?
Ровным голосом она произнесла:
-- Я прощаюсь с вами до завтра. А вы, дорогие гости, продолжайте
честной пир.
Кто-то крикнул что-то вслед, но Светлана сделала усилие, чтобы не
услышать. Доброго не скажут, а отвечать на обиды сил нет.
Слезы брызнули, когда переступила порог своих покоев. Яна бросилась
раздевать, руки тряслись, сама взревела в голос, жалея добрую царевну.
Волк лизал руки, Светлана обхватила его большую голову, прижала к груди,
ее слезы падали ему на широкий лоб.
-- Один ты у меня защитник...
От волка сильно пахло зеленью, живицей и почему-то муравьиной
кислотой. От его тела шло мощное животное тепло, но он вздрагивал, косил
на нее большим глазом, в котором желтизна быстро уступала кроваво-красному
пламени.
-- Иди, Яна,-- велела она.
-- Царевна,-- сказала Яна,-- дозволь остаться в твоих покоях.
Тревожно что-то мне.
-- Иди к себе,-- велела Светлана уже строже.-- Если услышишь шум, то
запрись и не выходи. Поняла?
Яна упрямо покачала головой:
-- Нет. Сюда могут ворваться плохие люди.
-- А ты меня защитишь? -- спросила Светлана с горькой улыбкой.-- Иди.
Иначе и ты погибнешь. Но сперва тебя испакостят... Иди! Я так велю.
Яна с недовольным вздохом удалилась в свою каморку. Светлана
прислушалась, но щелчка засова не услышала. Верная служанка явно решила
провести ночь без сна, стеречь ее сон.
-- Бедолажка,-- прошептала Светлана.-- В таких делах слуги гибнут
первыми.
Она забралась в постель, натянула одеяло до подбородка. Светильники
наполняли спальню легким запахом благовоний. Все окна, кроме одного,
плотно заперты ставнями, а самое маленькое, перегорожено прутьями так
плотно, что не пролезет и кулак. Оттуда струился густой теплый воздух
