рукой поддерживал в седле Павка, закрывая щитом другой, то
глядя на окна терема. На крыльце толпились вооруженные мужчины,
от усердия спихивали друг друга. Наконец двери слетели с
петель, народ хлынул вовнутрь терема.
-- Догоним! -- закричал Боян страшно. В глазах блеснули
слезы, голос сорвался. -- В капусту всех... ударим дружно!
-- А нам ударят в спину, -- сухо бросил Ингвар. -- Уходим.
Отчаяние в глазах Бояна было таким, что Ольха ощутила, как
у нее задрожали губы, а в глазах расплылось. Она сердито
вытерла слезы. Если бы ненависть убивала, на седле коня Ингвара
осталась бы горстка пепла.
Два брошенных дротика звонко ударились о щит Ингвара.
Стрела звонко щелкнула о шлем, унеслась. Он повернул коня в
сторону ворот. Створки трещали, выгибались. В щели были видны
озверелые лица, острия топоров и копий.
Боян в последний раз оглянулся, в глазах застыла мука,
бегом вернулся к отцу. Брошенный из пращи камень ударил его
сзади в голову. Звякнуло так, что у Ольхи в ушах зазвенело.
Боян зашатался, ноги его подогнулись. Павка подал коня в его
