панцирников, и они вцепились в чудовищ.
Тем временем изнутри Купола поймали лапу чудовища, с силой
потянули. Все трое: чудовище с панцирником в челюстях и
панцирник, схвативший чудовище мертвой хваткой за уродливую
перемычку, свалились вниз. Оппант упал на них сверху. На
свалился еще кто-то, и тут же яркий свет, от которого ломило
глаза, стал меркнуть.
Он в испуге поднял голову: рабочие быстро заделывали
отверстие.
-- Там же остались панцирники! -- воскликнул он.
Ответил хриплый голос одного из рабочих:
-- Это их долг. Нельзя давать чудовищам врываться под
Купол.
Другой добавил очевидное:
-- Они уничтожат нас всех и все.
Через несколько мгновений выход заделали
быстросхватывающимся клеем. А битва еще продолжалась. Чудовище
сопротивлялось неистово, и уже несколько панцирников лежали со
смертельными ранами, а другие уползали, зажимая страшные раны.
Сииб кивнул кому-то, из другого выхода выскочили рабочие,
каждый бросил в чудовище комком клея.
Чудовище продолжало сражаться, но налипший клей тормозил
движения, а из ниш появлялись все новые термы, и каждый бросал
липкую бомбу. Наконец чудовище застыло, люто глядя выпуклыми
глазами.
Теперь Оппант рассмотрел его лучше. Чудовище в чем-то
похоже на термов, разве что сильно отличалось странной
перемычкой, в то время как у всех термов грудь переходила прямо
в брюшко. И в то же время Оппант со смятением видел, что
чудовище совершеннее термов. Сяжки длиннее, члеников в них
больше. Все тело покрыто прочнейшим хитином, который красиво
блестит... Впрочем, такой внешний скелет необходим в сухом
климате, чтобы предотвратить потери воды... Чудовище быстрее
реагирует, быстрее двигается. Такое впечатление, что эти
чудовища -- улучшенный вариант термов. Термов, которые
приспособились жить на поверхности Мира, и поэтому потеряли
возможность обретения разума, ибо где много силы, там гаснет
разум. Или не зарождается вовсе...
-- Тащите! -- распорядился Сииб.
-- Куда?
-- На шестой ярус!
-- На склад корма?
-- Нет, на расчленение. Только осторожнее!
Все же чудовищу во время его транспортировки удалось одним
ударом челюстей перерубить одного из рабочих, приблизившегося
чересчур близко, да еще отхватил по лапе двоим. Панцирников
Сииб не допускал, опасаясь, что в слепой ярости разорвут и
съедят его трофей.
Он несколько раз повторил слово "трофей", и чувствительный
Оппант всякий раз передергивался. Он не понимал откуда вдруг
появился термин панцирников в изящном слоге ноостера.
Они бросили чудище посреди пещеры. Теперь ко всем лапам
намертво прикипели огромные глыбы, можно рассматривать
неспешно. Еще Сииб определил, что чудовище из вида понеров,
хотя чуть отличается от уже известного. Понер яростно дергался,
и собравшиеся термы поражались дикой мощи хищника. Любой терм,
даже панцирник, уже пал бы бездыханным, а в этом стремительном
теле откуда только и берется энергия, неистовая жажда жизни!
Итторк пришел первым из членов Совета, если не считать
Оппанта, который вместе с Сиибом от отходил от пойманного
хищника. Растолкав термов, Итторк бегло оглядев понера,
торжественно коснулся сяжком Сииба:
-- Поздравляю! Я уже слышал про ваш героический рейд за
пределы Купола. Ваш отряд не только осмотрел окрестности, но и
захватил пленника. Это поможет нам лучше изучить врага!
Оппант, который морщился от высокопарной речи, ранее
несвойственной Итторку, насторожился. В речи Итторка тоже
промелькнули обороты, из убогого словарного запаса панцирников.
Он быстро посмотрел на панцирников. Те выглядели очень
довольными, на Итторка смотрели с обожанием.
Сииб сказал с неловкостью:
-- Это все благодаря Оппанту...
Итторк насторожился:
-- Разве не панцирники его захватили?
-- Панцырники... -- ответил Сииб.-- Но...
Оппанту показалось, что Итторк говорил слишком громко и
намеренно пользуюсь языком панциников.
-- Но что?
-- Мы бы отступили, как велит Великий Закон Выживания, но
Оппант бросился на зверя, столкнул под струю носача... а потом
уже другие набросили петли.
-- Рискованно,-- бросил Итторк.-- Поступок даже не
панцирника... а даже не знаю кого!
-- Очень рискованно,-- признался Сииб. Его передернуло, а
сяжки затряслись.-- Но если бы мы отступили, то звери ворвались
бы под Купол... Верхние этажи все погибли бы! А там около
десяти тысяч термов... Там даже одно отделение для личинок
последнего возраста!
Итторк нахмурился:
-- Почему?
Сииб затрепетал сяжками:
-- Разрастание идет слишком быстро. На нижних этажах уже
не помещаются.
-- Надо было еще этаж вглубь!
-- Наткнулись на широкую каменную плиту...
Итторк отмахнулся с некоторым раздражением:
-- Ладно, это мелочи. Что дальше?
-- Оппант тут же велел заделывать Купол... прямо перед
набегающими зверями! Я до сих пор боюсь поверить, но заделать
успели.
Все членики Оппанта напряглись, словно взгляд Итторка стал
осязаемым. Наконец Итторк сказал медленно:
-- Придется поверить. Иначе бы ты был не здесь, а на
складе живой добычи у понеров.
Под началом Итторка большая партия рабочих начала
пробивать вертикальный путь в глубину. Мир разрастался, стала
ощущаться острая нехватка воды. Двух источников: химического --
расщепления целлюлозы, и конденсации пара в грибных садах --
уже недоставало. А третий, механический, позволяющий поднимать
воду с нижних горизонтов, где располагались грунтовые воды, был
очень узок.
Старейшины резонно предлагали расширить старую шахту, но
Итторк смотрел вперед. Племя разрастается столь стремительно,
что скоро одного ствола не хватит. Рациональнее сразу рыть еще
один...
Но он добился -- нет, велел! -- решения заложить сразу две
шахты. Обе новые начали строить в свежих туннелях, на
противоположных концах Мира. Итторк устал доказывать, что
вскоре волна расширения оставит эти периферийные шахты позади,
а новому поколению термов они покажутся расположенными в
середине Мира...
Оппант понимал, хотя пришел в некоторое смятение, увидев
размах работ. Итторк был прирожденным организатором! В
считанные дни сумел организовать отборный отряд рабочих и
техников, теперь Оппант стоял на краю кратера, по стенам
которого быстро поднимались широкожвалые термы с огромными
катышками земли. Из горизонтального туннеля они разбегались в
стороны и на поверхность поднимались уже отдельными узкими
ходами.
Здесь иногда попадались панцирники, что Оппант объяснял
неразберихой, которая обычно царит на любой стройке. Все
панцирники должны быть вблизи поверхности, защищая рабочих в те
смертельно опасные моменты, когда они выбрасывают клейкую массу
земли на поверхность...
Оппант по дороге в нижний уровень вдруг ощутил острую
ненависть к чужакам. Мышцы напряглись, челюсти непроизвольно
раздвинулись угрожающе. Он побежал быстрее. Вокруг него двумя
встречными потоками мчались возбужденные термы. Их челюсти
размыкались и смыкались, сяжки лихорадочно обшаривали
пространство. Брюшка были вытянуты в линию.
Внезапно Оппант понял, что по всему туннелю
распространился феромоновый сигнал боевого броска на врага.
Сигнал Оппант узнал безошибочно, он знал этот сигнал еще до
рождения, теперь судорожно оглянулся по сторонам, пытаясь
определить откуда же исходит опасность...
Повсюду щелкали челюсти. Термы были в таком возбуждении,
что готовы были наброситься друг на друга. Повсюду Оппант видел
выпученные безумно глаза, вздыбленные волоски, бешено
извивающиеся сяжки... Здесь были термы всех стазов, всех
возрастов.
Только теперь Оппант уловил, что запах идет ровный, не
усиливаясь. Через некоторое время запах начал рассеиваться.
Оппант с облегчением перевел дыхание. Ноги болели, настолько он
напрягал мышцы, совершенно неприспособленные для быстрого бега.
Он торопливо свернул в боковой туннель, пытаясь успокоиться, но
и здесь еще метались в тесноте возбужденные термы, грозно
щелкали челюстями. Даже белесые термики суетились и пробовали
стучать головами о стены.
Почему-то именно это особенно поразило Оппанта. Белесые
термики, только миновавшие первые линьки, усердно стучали еще
мягкими головками, пробовали раздвигать намечающиеся челюсти,
которые из-за мягкости еще никому не могли повредить...
Он помчался вниз, ощущая смутную тревогу. Почему был подан
сигнал опасности? Где-то строители туннеля наткнулись на
крупного зверя, который ворвался в туннель? Но за строительными
рабочими всегда находится крупный отряд панцирников. Туда
отбирают наиболее сильных, крупных, длинночелюстных. Они еще ни
разу не пропускали хищников через свой заслон. Да и попадались
они редко. К тому же в большинстве это были безобидные, хотя и
огромные черви, с которыми легко справлялись сами
рабочие-строители...
Сигнал опасности давно рассеялся, но Оппанта не оставляла
смутная тревога. Он уже знал за собой эту особенность. Если
Умма успокаивалась мгновенно, стоило ей отвернуться от
неприятности, то он должен был докапываться, постигать, часто с
немалым ущербом для себя.
Строительством новых шахт руководил старый Тибюл. Он
настолько привык к работе строителей, что сам стал похож на
мэла. Вниз термы спускались плоские, обуреваемые жаждой, а
наверх поднимались с раздутыми брюшками, в жвалах обязательно
держали комья пропитанного влагой грунта. Тибюл наблюдал
довольный, такого размаха работ еще не знал. Оппанта встретил
запахом довольства, подвигал сяжками:
-- Пусть и твоя работа идет так же быстро!
-- Спасибо, Учитель,-- ответил Оппант почтительно.-- Я
вижу, ты счастлив.
-- Счастье возможно только в стабильном Племени,-- ответил
Тибюл довольно.-- За шестьсот миллионов лет не только мы, но
даже наше общество не изменилось. В большом Мире возникали
новые животные, множились, захватывали всю поверхность, потом
исчезали за какие-нибудь десятки миллионов лет, из моря
выходили рыбы и начинали жить на суше, превращаясь в огромных
животных, за кратчайшие сроки становились владыками земли, воды
и воздуха, но в считанные миллионы лет исчезали... Другие
животные занимали их места и так же стремительно уходили в
небытие... А мы были. И мы есть.
-- Чем вы это объясняете?
-- Идеальным социальным устройством. Еще до второго
Осознания мы жили настолько совершенно, что были практически
защищены от любых невзгод. А совершенство, как ты знаешь,
тормозит прогресс... Хорошо двигаются вперед ущербники. У нас
же в центре Племени -- Основательница, которая ежедневно
откладывает столько яиц, сколько требуется для жизнеобеспечения
племени. Кроме того, где еще есть такой совершенный механизм,
который бы с точностью регулировал соотношение рабочих,
техников, образователей, мыслителей?
Он осекся, бросил быстрый взгляд на Оппанта. Он знал, что
Оппант напряженно работает над разгадкой удивительнейшего
механизма, который позволял бы из совершенно одинаковых яиц,
выращивать либо мускулистых рабочих, либо свирепых панцирников,
либо высоколобых ноостеров... не по слепому заказу Племени, а
подчинясь ноостерам! Однако хотя именно Оппант был инициатором
углубленного исследования этого жизненно важного секрета, среди
ноостеров уже пошли слухи, что сам Оппант начал поспешно
тормозить эти работы.
-- Кстати,-- спросил он, отводя взгляд,-- как продвигается
