похожими на основание башенных кранов в порту. Пленка
натягивалась, едва не звенела от напряжения, но не лопалась, а
чудовище не могло прокусить: у водяного зверя не было рта!
Кася была в десятке шагов от дерева, когда сзади хлопнуло,
ее догнала легкая дрожь натянутой воды. Пэпээнка все же
лопнула, мокрое чудовище освобожденно ползло по дереву.
Семен заметил ее интерес, так он истолковал ее панический
страх, заботливо указал на верхушку дерева впереди, где на
грани видимости что-то шевелилось, дергалось, наконец по глазам
внезапно ударила ярчайшая радуга, заслонившая полнеба, исчезла,
снова появилась, неуверенно колыхаясь под ветром. Замелькали
огромные синие и красные молнии, целые сети молний, огромных
цветных искр, словно внезапно заблистали сотни зеркал.
-- Крылья дракона, -- бросил Семен тоном знатока. --
Пожалуй, летающим драконом в Мегамире его правильно называть
по-английски.
Кася с трудом поверила, что видит вылезающую из кокона
молодую стрекозу, но не успела даже раскрыть рот: в двух
десятках шагов впереди внезапно вздыбился водяной холм -- целая
гора! -- снизу подпирало нечто черное, пленка истончилась,
лопнула, из лохмотьев воды вздыбился огромный черный зверь, с
головы до кончиков лап закованный в блестящий на солнце
панцирь. Зверь приподнялся в воде, на спине треснуло, панцирь
разломился надвое, половинки оттопырились, выметнулись на ходу
разворачивающиеся из пакета тончайшие радужные крылья. Кася
успела увидеть, как по тончайшим трубочкам побежала темная
кровь, расправляя крылья, выравнивая, придавая жесткость,
упругость. Крылья завибрировали -- двоих бродяжников,
оказавшихся поблизости, смело ветром. Кася, пытаясь удержаться,
опустилась на корточки. Она успела увидеть лицо Влада, в глазах
варвара мелькнуло сильнейшее отвращение. Кася поспешно
поднялась, пытаясь удержаться как корова на льду, ибо под
ногами вода качалась, шла гармошкой. Хотя какого дьявола, чего
ей дорожить мнением простого варвара?
Черный зверь тяжело оторвался от воды, оставив быстро
смыкающуюся пэпээнку, сильнейшую рябь на воде, из-за которой
многие бродяжники либо падали, либо опускались на четвереньки.
Черное чудовище, гудя как перегруженный самолет, быстро
уменьшилось, бродяжники с воплями поднимались на ноги, снова
падали, вынужденно пережидали на четвереньках. Кася слышала
два-три сердитых возгласа, но еще больше сыпалось шуточек,
иронических советов, а дети вовсе обезумели от счастья: визжали
и скакали на всех четырех, спешили скатиться с водяных горок,
носились как мелкие водяные блошки.
-- Дети природы, -- донесся голос Семена. -- Я никогда не
видел более беззаботных людей... Бросить что ли чертову химию,
уйти с ними?
-- Я всегда думала, -- сказала Кася очень твердым голосом,
-- что водяные жуки не могут взлетать прямо из воды...
Добавить Кася ничего не успела, впереди из дальней группы
бродяжников донесся тягучий крик:
-- Приготовить шестой запах!..
Кася ускорила шаг. Варвар и его огромный сяжечник
терпеливо поджидали ее с Семеном. Головастик держался боком к
солнцу, впитывал жаркие лучи всем телом. Абдомен раздулся, он и
сейчас, ожидая странных существ в ярко-красных комбинезонах,
время от времени касался мандибулами озера, высовывал длинный
красный язык, и вода охотно поднималась в приглашающе
распахнутую пасть.
-- Что там? -- спросила Кася тревожно.
-- Морские драконы, -- ответил Влад сурово.
Бродяжники продвигались уже плотной кучкой, детишки
приутихли и держались с матерями в середине маленького отряда.
Мужчины сняли бурдюки, на лицах исчезли усмешки, смотрели
тревожно, сурово. Кася держалась между Семеном и варваром,
сзади шел огромный страшный ксеркс, вода под ним сильно
прогибалась. Кася однажды соскользнула в такую ямку, ударилась
о железную шипастую балку, едва не поранив руки. В тот же миг
чудовищные жвалы обхватили за плечи, ее подняло, и она снова
очутилась возле Семена. В его глазах мелькнуло беспокойство,
она торопливо выдохнула:
-- Ничего... Его пасть как у шагающего экскаватора,
который может взять, не расплескав, рюмку. Я его уже не
боюсь... почти.
Ей в самом деле не страшно было идти впереди страшного
ксеркса, иногда чувствовать на плечах ощупывающие сяжки,
ощущать за спиной острейшие жвалы. Головастик был любопытным,
она уже знала, это уже не стаз солдата или фуражира, а существо
подправленное неграмотными дикарями во что-то новое, более
умелое, преданное.
Деревья остались позади, впереди открылась ровная водная
гладь. Касе почудилось впереди движение, но там уже поднималась
стена Тумана, он был почему-то ближе на воде, чем в Лесу. Вдруг
из него стремительно выметнулось чудовище, понеслось прямо на
людей. Кася видела быстро вырастающий холм с двумя блестящими
шарами, до половины погруженными в воду. Холм приблизился,
вырастая в размерах, оказался не холмом, а головой чудовищного
зверя, а полушария -- глаза, по самой середке разделенные
темной полоской: верхняя часть видит над озером, а нижняя --
вон ее хорошо видно сквозь толщу воды! -- раздута, чтобы ничего
не пропустить в воде и на далеком дне. За массивной головой
вздулось плоское тело чудовищных размеров, а ног Кася сперва не
углядела, настолько далеко ушли от тела. Средние и задние,
длинные как корабельные мачты, загребали воду, мощными толчками
отшвыривая назад, а передние водяной дракон вытянул перед собой
когтями вперед, изготовившись хватать добычу.
Двое передних мужчин разом вытряхнули из бурдюков крупные
оранжевые шары. Кася задохнулась, закашлялась от дурного
запаха. Капли, едва коснувшись воды, разбежались радужной
пленкой. Водяной дракон уже налетал на бродяжников, передние
лапы раздвинулись для захвата добычи, исполинская пасть,
похожая на вход в бездонный туннель, распахнулась во всю ширь,
но едва лапы коснулись радужной пленки, дракон повернул в
сторону так круто, что мощная волна скрыла его огромное тело, в
следующий миг водяной вал вскинул Касю на вершину гребня, она
упала, успев увидеть впереди стаю таких же чудовищ --
стремительно носились по неподвижной воде, едва не
сталкивались, влетали в Туман, оттуда выныривали звери еще
крупнее, у всех страшные морды до половины в воде, а передние
-- блестя когтями наготове.
Сердце Каси застыло, такие лапы за один захват сгребут все
племя, включая с ними ее с Семеном и варвара с его закованным в
доспехи ксерксом!
Водяной холм медленно опал, ее подняла волна поменьше, еще
дважды сильно колыхнула, Кася поспешно встала на ноги. Рядом
сыпал проклятиями Семен: упал на бок, локтем прорвал водяное
покрывало, погрузился по плечо, пытался выползти, используя
приемы утопающего среди льдин. Однако вода не лед, а тягучий
клей -- Семен в барахтанье погружался глубже, проклятия
оборвались, когда рот опустился под воду.
Кася бросилась на помощь, варвар рявкнул грубо:
-- Женщина, стоять!
Она послушно замерла, чувствуя странное успокоение, и даже
смутное удовлетворение, что решат за нее, но тут же раздраженно
напомнила себе, что ей скомандовали как собачонке, а она --
кандидат наук и автор шести работ! -- с готовностью
послушалась, едва заслышав властный мужской окрик, какой стыд
для независимой женщины...
Додумать не успела, Головастик уже ухватил химика за
щиколотку и вытащил, подняв высоко в воздух -- облепленного
толстой рыхлой массой, похожей на студень. Перемычка
истончилась, в ней заблестели искры, с тонким звуком
оборвалась. Семен все еще вися над поверхностью воды, со
злостью сдирал жирные хлопья, похожие на сгустки гуммиарабика,
разбрасывал в стороны, стараясь не уронить под ноги. Ломтики
воды, упав на поверхность озера, мгновенно вживлялись не
отторгаясь от материнской ткани ни на миг.
-- Похоже, -- сказала она саркастически, не придумав как
уколоть толстокожего варвара, -- Головастик умеет многое лучше,
чем ты. Верно?
-- Верно, -- ответил он гордо, словно сам был
Головастиком. -- Очень многое!
Головастик опустил Семена, но сперва сяжками придирчиво
прощупал подошвы химика. Семен изумленно покачал головой,
благодарно почесал дима возле сяжек. Хоша ревниво завозился,
оттолкнул задней лапой руку человека.
-- Он умеет многое и лучше вас, -- добавил Влад невинно.
-- С таким весом не проваливается!
-- Было бы у меня шесть ног! -- отпарировала Кася.
Варвар смолчал, оглядел ее критически. Кася вспыхнула,
вообразив себя с шестью ногами. В эту минуту отдала бы
полжизни, чтобы увидеть, какой ее представил варвар.
Бродяжники бесстрашно шли через скопище чудовищных водяных
зверей. Те носились как взбесившиеся скалы, плотная волна
вздымалась тугими волнами. Бродяжники часто падали, но алломоны
выпускали бережно, дозировали. Кася видела тревогу на их грубых
лицах. Звери внезапно возникали из Тумана, проносились опасно
близко, поднимая крутые волны и распахивая водяную целину,
исчезали так же внезапно. Валы по краям глубокой борозды
постепенно опадали, едва видимое дно исчезло, поверхность стала
непроницаемой, упругой, странно искажающей чудовищные тени, что
мелькали в глубине, иногда поднимаясь опасно близко к
поверхности.
Кася от ужаса подпрыгивала, когда снизу к ее ногам
устремлялась огромная оскаленная пасть, где поместились бы все
бродяжники. Чудовища были мальками огромных рыб, хищные жуки,
личинки -- Кася не узнавала никого, умирала от страха тысячи
раз, но чудовища в последний момент отворачивали морды,
проплывали мимо, а ее подбрасывала одиночная волна -- часто с
такой силой, что Кася кувыркалась, прежде чем шлепнуться на
упругую воду.
Едва-едва начала успокаиваться, но увидела с каким
напряженным лицом идет Семен, всегда беззаботный и
жизнерадостный, вспомнила, что хищники иной раз хватают и дурно
пахнущую добычу: от частого повторения рефлекс ослабевает!
С хлопком прорвав водяную гладь, показались два длинных
толстых шеста, покрытых густыми волосками, с виду -- очень
жесткими. Шесты, поднимаясь, превратились в огромные колонны,
волоски расправились, тут же колонны начали медленно уходить
под воду. Уже скрылись, а Кася стояла как эквилибрист на
свободно висящей проволоке, боясь идти дальше.
Семен толкнул в спину, указал под ноги. В глубину
опускалось массивное темное тело, размерами с линкор.
Бамбуковидные антенны уже изгибались, укрылись на мохнатой
груди зверя, блестящие пузырьки воздуха, запутавшиеся в усиках,
перешли и застряли в густых волосах на груди, оттуда
серебристые пузырьки занесло движением воды под надкрылья, где
у водолюбов дыхальца, а дальше Кася не рассмотрела, водяной
зверь ушел на глубину, куда не доставало солнце.
Кася видела по напряженным лицам, что алломоны на исходе.
Подводные чудовища выныривали, разбрасывали крупные комья воды,
с треском растопыривали половинки жесткого панциря,
выстреливали тончайшие прозрачные крылья, смехотворно непрочные
для таких бронированных чудовищ, тяжело отрывались от воды, но
уносились в небо быстро, мощно, напористо, взревывая на
поворотах.
Кася двигалась механически, одурев от неприятного запаха.
Бродяжники сами старательно обходили желтые лужайки алломона, а
если наступали, то с великими предосторожностями: пэпээнка
трепетала, истончившись до крайности.
Варвар такие лужайки обходил, а дима вел вовсе по широкой
