гладкий корпус "Дженерал Продактс", и то, что в нем находилось.
- В нас стреляли, - сказал кзин. - И сейчас стреляют. Вероятно из
лазеров-Х. Этот корабль находится в состоянии войны, и я принимаю
командование.
Несс не протестовал, поскольку неподвижно лежал под стеной,
свернувшись в клубок. Луис присел рядом с ним и начал осторожно его
ощупывать.
- О, лапы финагла! Я не знаток физиологии кукольников, и понятия не
имею, что с ним случилось.
- Он просто перепугался и пытается спрятаться в собственном животе.
Привяжите его к койке.
Луис без особого удивления заметил, что с облегчением подчиняется
приказам. Он пережил сильный шок. Еще минуту назад он был в космическом
корабле, теперь же этот корабль стал просто стеклянной иглой, безвольно
падающей на Солнце.
Вместе с Тилой они уложили кукольника на койку и закрепили ремнями.
- Мы имеем дело с воинственной цивилизацией, - сказал кзин. - Лазер-Х
- оружие, безусловно, наступательное. Если бы не корпус, мы были бы уже
мертвы.
- Кажется, включилось статическое поле, - заметил Луис. - Черт его
знает, как долго оно действовало.
- Несколько секунд, - ответила Тила. - Фиолетовое сияние - это
фосфоресцирующие остатки того, что было снаружи.
- Распыленные лучом лазера. Верно. Похоже, оно ослабевает.
Действительно, сияние померкло.
- К сожалению, оружие, которым мы располагаем, исключительно
оборонительное. Да и как может быть иначе, ведь это корабль кукольников! -
фыркнул кзин. - Даже плазменные двигатели были на крыле. А мы все еще под
обстрелом. Ничего, они еще узнают, что такое атаковать кзина!
- Ты хочешь преподать им урок?
Кзин не почувствовал сарказма.
- Конечно.
- Чем? - взорвался Луис. - Ты знаешь, что у нас осталось?
Гиперпространственный привод и система жизнеобеспечения - вот и все! У нас
нет даже вспомогательных двигателей! У тебя мания величия, если ты
думаешь, что с ЭТИМ можно вести войну!
- Именно так думает противник! Но он же знает, что...
- Какой противник?
- ...вызывая на поединок кзина...
- Это автоматы, меховушка! Живой противник открыл бы огонь сразу,
едва мы оказались в пределах выстрела!
- Меня тоже удивила их странная тактика.
- Говорю тебе, это автоматы! Управляемые компьютером лазеры
противометеоритной системы. Они запрограммированы так, чтобы уничтожать
все, что могло бы ударить во внутреннюю поверхность Кольца. Когда они
рассчитали, что наша траектория пересекается с его плоскостью - бах!
- Это... это возможно. - Кзин начал отключать энергию от
бездействующих приборов. - Но я надеюсь, что ты ошибаешься.
- Разумеется. Всегда лучше, когда есть на кого все свалить.
- Было бы лучше, если бы траектория нашего полета не пересекалась с
плоскостью Кольца. - Он говорил, опуская заслонки на мертвых окошках
приборов. - Мы движемся с большой скоростью и вскоре выйдем за пределы
системы и местной аномалии. Тогда можно будет включить
гиперпространственный привод и догнать флот кукольников. Но сначала мы
должны избежать столкновения с Кольцом.
Луис еще не заглядывал так далеко вперед.
- Зачем была эта спешка? - кисло спросил он.
- По крайней мере мы знаем, что не упадем на солнце. Если бы мы
летели прямо на него, то не были бы обстреляны.
- Огонь продолжается, - доложила Тила. - Я вижу звезды, но сияние не
проходит. Это значит, что мы на курсе, ведущем к поверхности Кольца,
правда?
- Если лазеры управляются автоматически, то да.
- Мы погибнем, если упадем на Кольцо?
- Спроси у Несса - это его соотечественники построили корабль. Только
сначала попробуй его развернуть.
Кзин раздраженно фыркнул. Только несколько огоньков на пульте
свидетельствовали о том, что небольшая часть того, что когда-то было
"Лгуном", еще функционирует.
Тила наклонилась над кукольником, который неподвижно лежал на койке,
опутанный своей упряжью. Вопреки ожиданиям Луиса во время неожиданной
атаки она не ударилась в панику, и сейчас осторожно массировала основания
шей Несса, как когда-то это делал Луис.
- Ты глупая, трусливая зверушка, - ласково сказала она кукольнику. -
Ну, давай, покажи свои головки. Выгляни, а то пропустишь самое интересное.
Двенадцать часов спустя Несс все так же был в глубокой кататонии.
- Я пытаюсь его расслабить, а он сжимается еще сильнее! -
пожаловалась Тила со слезами на глазах. Они пошли в кабину, чтобы поесть,
но ей кусок не лез в горло. - Наверно, я делаю это плохо, Луис. Наверняка.
- Ты все время говоришь ему о том, что здесь происходит, - заметил
Луис, - а это его вовсе не интересует. Оставь его на время в покое. Он не
делает ничего плохого ни себе, ни нам. Когда будет необходимо, он
наверняка очнется, хотя бы для того, чтобы спасаться. А пока пусть жмется
к собственному животу.
Тила неуверенно ходила по маленькой кабине. Она еще не успела
привыкнуть к разнице между земной гравитацией и той, что царила на
корабле. Открыв рот для какой-то фразы, она, казалось, передумала, но
потом все-таки выдавила:
- Ты боишься?
- Конечно.
- Так я и думала, - кивнула она и продолжала ходить. Потом спросила
снова: - А почему Говорящий не боится?
С момента атаки кзин постоянно был чем-то занят: осматривал
вооружение, старься приблизительно рассчитать их курс, время от времени
отдавал короткие, ясные распоряжения.
- Я думаю, что он вне себя от ужаса. Помнишь как он реагировал на
розетту кукольников? Он смертельно испуган, но ни за что не позволит,
чтобы Несс догадался об этом.
Тила покачала головой.
- Не понимаю, ничего не понимаю! Почему все боятся, а я - нет?
Любовь и жалость пронзили Луиса такой острой иглой, что он едва не
застонал.
- Несс был в чем-то прав, - постарался он объяснить. - До сих пор с
тобой не случалось ничего плохого, правда? Тебе слишком везет, чтобы такое
случилось. Мы боимся боли, но ты этого не понимаешь, ибо никогда ее не
испытывала.
- Это безумие! Действительно, я никогда не ломала ноги или чего-то в
этом роде, но это же не какая-то парапсихическая сила!
- Нет, счастье - не парапсихическая сила. Счастье - это статистика, а
ты - математическая абстракция. Было бы странно, если бы среди сорока трех
миллиардов людей Несс не нашел бы никого вроде тебя. Знаешь, что он
сделал? Выделил группу людей, потомков тех, кто выигрывал в Лотерею Жизни.
Якобы их были тысячи, но держу пари, что если бы среди этих тысяч он не
нашел того, кого искал, то начал бы поиски в гораздо большей группе, среди
тех, которые могли похвалиться меньшим количеством предков-счастливцев.
Думаю, ух были бы десятки миллионов.
- Но что он искал?
- Скорее "кого". Тебя. Он изучил эти несколько тысяч людей и начал
постепенно их отбрасывать. Этот ребенком сломал себе палец. Этот часто
ввязывается в драки и всегда бывает бит. У той - неприятности с психикой.
Тот был испытателем новых моделей космических кораблей и отдавил себе
ноготь. Понимаешь? С тобой никогда не случалось ничего подобного.
Независимо от того, сколько раз ты роняла кусок хлеба, он всегда падал
маслом вверх.
- Значит, все зависит от теории вероятности... - задумчиво сказала
Тила. - Но, Луис, что-то тут не так. Например, я вовсе не всегда
выигрывала в рулетку.
- Но никогда и не проигрывала помногу.
- Ну... Нет.
- Это и имел в виду Несс.
- Значит, по-твоему, я какой-то невероятный неудачник...
- Ненис! Как раз наоборот! Несс отбрасывал одного за другим тех
кандидатов, которым что-то не удавалось и, наконец, попал на тебя. Он
думает, что нашел исключение, в соответствии с которым можно установить
новые принципы, а я утверждаю, что он просто добрался до самой дальней
точки совершенно обычной кривой. Теория вероятности утверждает, что ты
существуешь. Утверждает она и то, что когда ты в очередной раз бросишь
вверх монету, то, как все прочие, будешь иметь равные шансы на выигрыш и
проигрыш. У счастья нет памяти.
Тила села с громким вздохом.
- Что ж, я действительно оказалась невероятной счастливицей. Бедный
Несс, он обманулся во мне.
- Это пойдет ему на пользу.
Уголки ее губ подозрительно задрожали.
- Мы можем это проверить прямо сейчас.
- Что?
- Закажи бутерброд с маслом. Побросаем.
Черный прямоугольник был чернее самой черной темноты, с большим
трудом получаемой во время лабораторных экспериментов. Один его угол
слегка закрывал голубую ленту Кольца. Используя его как образец, можно
было дорисовать остальное - чернота на фоне черноты Космоса, отличающаяся
только тем, что в ней не мерцали звезды. Он заслонял уже изрядный кусок
неба и продолжал расти.
Глаза Луиса были закрыты очками из необычайно сильно поляризующего
материала. В тех местах, где на них попадал самый яркий свет, появлялись
черные пятна. Поляризации корпуса было уже недостаточно. Говорящий все
время сидел в рубке и управлял тем, что осталось от корабля. Он тоже надел
очки. Нашли они и два отдельных стекла, каждое с короткой резинкой, и
совместными усилиями надели их на Несса.
Луис видел удаленную на двадцать миллионов миль звезду как черный
диск, окруженный ярко-оранжевой короной. Внутри корабля все сильно
нагрелось, хотя климатизатор работал в максимальном режиме.
Тила открыла дверь кабины, мгновенно захлопнула ее, и через минуту
появилась с очками на глазах.
Прямоугольник был теперь просто чудовищной пустотой, будто кто-то
протер тряпкой часть покрытой белыми точками доски.
Рев климатизатора делал невозможным какой-либо разговор.
Каким образом он избавлялся от тепла, если снаружи горячее, чем
внутри? А он вовсе не избавлялся, сообразил Луис. Он его накапливал.
Где-то внутри климатизатора была маленькая точка с температурой звезды,
растущая с каждой минутой.
Еще один повод для беспокойства.
Черная пустота увеличивалась непрерывно.
Это из-за ее размеров казалось, что они приближаются медленно.
Прямоугольник имел ширину, по крайней мере равную диаметру звезды, то есть
около миллиона миль. Длина его составляла, самое малое, два с половиной
миллиона миль. Они вдруг увидели его истинные размеры. Край его вошел
между ними и солнцем, и воцарилась темнота.
Черный прямоугольник закрывал половину вселенной. Его края, черные на
черном фоне, простирались слишком далеко, чтобы их можно было увидеть.
Часть корабля, находившаяся за кабинами, была раскалена добела - это
климатизатор избавлялся от накопленного тепла. Луис, как будто очнувшись
от дурного сна, повернулся к чудовищному прямоугольнику.
Вой климатизатора внезапно смолк, оставив после себя звон в ушах.
- Но... - неуверенно сказала Тила.
В дверях рубки появился Говорящий с Животными.
- Жаль, что от телескопа остался только экран, - сказал он. - Он мог
бы многое показать.
- Что, например? - крикнул Луис, забыв, что в корабле тихо.
- Например то, почему прямоугольники движутся со скоростью большей,
чем орбитальная. Действительно ли это генераторы энергии? Что удерживает
их в одинаковом положении? Если бы действовал телескоп, мы могли бы
получить ответы на все вопросы, которые задал этот пожиратель листьев.
- Мы упадем на звезду.
- Разумеется, нет. Ведь я уже говорил. Полчаса мы будем лететь в тени
этого прямоугольника, а потом пройдем между Солнцем и следующим
прямоугольником. Если станет слишком жарко, можно будет выключить
