Несколько секунд Дюбуа сидел неподвижно, вслушиваясь с бьющимся сердцем в
звуки ночного дома, но слышал лишь завывание ветра в трубах. Затем он
встал и, с пистолетом в одной руке и фонарем в другой, отправился
проверить подозрительное окно.
Ничего необычного там не оказалось; очевидно, ставню в самом деле
распахнул ветер. Дюбуа снова закрыл ее и, не возвращаясь уже в кабинет,
отправился в спальню. Там он тщательно запер за собой дверь на два оборота
ключа и на задвижку, осмотрел окно, положил на столик рядом с кроватью
заряженные пистолеты и лишь после этого лег в постель, оставив зажженной
керосиновую лампу. Дюбуа долго не мог заснуть, ворочаясь под жалобный вой
ветра и шум дождя за окном, но, наконец, тяжелое забытье овладело им...
Около полуночи предприниматель внезапно, как от толчка, открыл глаза.
Буря кончилась; в доме было удивительно тихо. И в этой тишине внезапно
послышался отдаленный скрип половиц. Дюбуа попытался убедить себя, что в
этом нет ничего необычного: в старом доме всегда что-нибудь поскрипывает и
потрескивает. Однако звуки были слишком ритмичны и, похоже, источник их
приближался. С ужасом Дюбуа осознал, что слышит уверенные шаги; кто-то
бродил по дому. Вот скрипнула, открываясь, дверь кабинета; затем хлопнула
- неизвестный вышел оттуда. Шаги направились к спальне.
Дюбуа понимал, что надо взять пистолет, но не мог пошевелиться и
лежал в полной беспомощности. Шаги остановились перед дверью. Клацнул,
открываясь, новый замок. Затем сама собой сдвинулась задвижка. Дюбуа
почувствовал, как волосы шевелятся у него на голове. Дверь беззвучно
отворилась. За ней никого не было.
Шаги приблизились к кровати и замерли. Дюбуа почувствовал
отвратительное зловоние гниющего трупа. Холодное дуновение воздуха
коснулось его лица, и в следующий миг осклизлые ледяные пальцы сомкнулись
на шее дельца. Дюбуа хотел закричать, но спазм перехватил его горло. Он
отчаянно, но по-прежнему безуспешно пытался шевельнуть руками; сердце его
бешено колотилось, он задыхался...
Дюбуа проснулся от собственного крика. Все еще во власти владевшего
им кошмара он вскочил на кровати, размахивая руками, и сбил со столика
лампу. Лампа упала и разбилась; горящий керосин растекся по полу, языки
пламени лизнули занавеску и свесившуюся на пол простыню. Дюбуа, наконец,
пришел в себя окончательно. В три прыжка он пересек спальню и, столкнув в
сторону задвижку, рванул дверную ручку. Но дверь, конечно, не открылась -
ведь замок был заперт на два оборота, а ключ лежал на столике. Осознав
этот факт, Дюбуа беспомощно обернулся: столик был уже в огне. Несколько
секунд делец беспомощно озирался в поисках предмета, который облегчил бы
его задачу, но затем понял, что придется выхватить ключ из пламени голыми
руками. В тот момент, когда он, наконец, решился и бросился к столику,
огонь добрался до лежавших там пистолетов. Раздался выстрел; сильный и
горячий удар в грудь отбросил Дюбуа обратно к запертой двери, и тот
медленно сполз на пол. Пламя с веселым треском пожирало убранство комнаты.
"Вчера в предместье Л. произошел сильный пожар, в результате которого
полностью выгорела родовая усадьба графов де Монтре. Единственной жертвой
пожара стал последний хозяин дома, парижский предприниматель Жак Дюбуа.
Как полагают, он погиб из-за собственной неосторожности."
ИСКУШЕНИЕ
На передней панели синтезатора пищи зажглась зеленая лампочка. Отец
Петр собирался уже прочесть молитву и приступить к трапезе, когда в
коридоре послышались шаги. Отшельник прислушался, не веря своим ушам.
Сомнений быть не могло: это была не игра воображения и не эхо далекого
обвала. Кто-то шел по направлению к келье.
Что ж, очевидно, это еще один несчастный. Отец Петр уже трижды
принимал подобных гостей, и всякий раз им уже ничем нельзя было помочь. Он
старался, как мог, облегчить их последние часы, а потом хоронил пришельцев
в дальних коридорах катакомб. Но вот уже много месяцев никто не появлялся,
и Петр окончательно утвердился в мысли, что на поверхности не осталось
живых людей. Выходит, он ошибался.
Отшельник встал, приготовившись встретить нежданного гостя. Шаги
замерли по ту сторону двери, закрепленной в каменном проеме. Некоторое
время пришелец медлил в нерешительности; затем дверь рывком отворилась.
Вошедший отнюдь не походил на тех, что приходили прежде. На нем был
костюм, напоминавший скафандры космонавтов или подводников; он дышал через
через фильтры, укрепленные в нижней части шлема. На шлеме горел фонарик;
на шее незнакомца болтался микрофон переговорного устройства, а на поясе
скафандра помещался целый арсенал: здесь были две револьверные кобуры, три
гранаты, патроны к револьверам и магазин к автоматической винтовке (ствол
ее торчал из-за плеча пришельца), хитроумный многофункциональный нож и
небольшая складная лопатка; кроме того, на поясе висело несколько
портативных приборов со стрелочными и цифровыми индикаторами. Моток троса
на плече довершал снаряжение вошедшего. Один из револьверов покоился в
кобуре, другой незнакомец держал наготове; но, увидев, что ему никто не
угрожает, опустил оружие, осматриваясь вокруг. Его удивленный взгляд
переходил с аккумуляторных батарей на большое деревянное распятие на
стене, с уставленных книгами полок на генератор с велосипедными педалями,
с жесткого ложа отшельника на синтезатор пищи и, наконец, остановился на
самом обитателе кельи.
- Простите, - сказал он, осознав, что его поведение выглядит
достаточно бесцеремонно, - но вы сами понимаете, что все это весьма...
необычно. Меня зовут Алекс, я разведчик. - Он поднес к лицу микрофон. -
Филипп, Макс! Идите скорее сюда! И прихватите запасной костюм! Это мои
товарищи, - пояснил он. - Мы - экспедиция из Колонии.
Отец Петр также назвал себя.
- Вы спасатели? - поинтересовался он.
- Гм... нет. Мы исследователи. Собственно, в Колонии никому и в
голову не приходило, что за ее пределами есть еще кого спасать. Правда, мы
слышали о монахе-отшельнике, живущем в заброшенных катакомбах где-то на
севере, но никто не думал, что такой человек, если он и существовал на
самом деле, мог выжить. Во-первых, обвалы...
- Здесь были обвалы, - подтвердил Петр. - Завалило несколько галерей.
К моей келье остался единственный проход.
- Ну и все остальное... Вы вообще-то знаете, что произошло?
- Разумеется. Я понял это, когда начались подземные толчки. А потом
сюда приходили беженцы... к сожалению, их физическое состояние было
безнадежным. Я могу показать вам их могилы.
- Не думаю, что это представляет для нас интерес, - возразил Алекс. -
Значит, все это время вы живете здесь? Откуда же вы берете все
необходимое?
- Неподалеку есть вода. Подземный источник. Запасы концентратов для
синтезатора у меня еще не кончились, а запасы энергии периодически
пополняю, - он указал на генератор.
Снова послышались шаги, и в келью вошли еще двое разведчиков. Их
костюмы и снаряжение были такими же, как у Алекса; у одного из ранца
выглядывал шлем запасного скафандра. Они тоже с удивлением оглядели жилище
отшельника.
- Потрясающе! - изрек тот, что принес костюм. - Конечно, катакомбы -
это своего рода убежище, и даже неплохое, но кто бы мог подумать, что
человек один, без регенераторов и фильтров... Мы, правда, извлекали людей
из подвалов и даже из обычных домов, но спустя пару месяцев, не больше. А
вы - вы ведь живете здесь почти три года?
- Двенадцать лет, - поправил священник.
- Нет, я имею в виду - после Войны... И вы ни разу не выходили на
поверхность?
- За эти три года - нет.
- Удивляюсь, как вы не потеряли счет времени, - заметил третий
разведчик.
- У меня есть часы. Я же должен отмечать христианские праздники.
- А, ну конечно, - согласился третий; очевидно, такая мысль не
приходила ему в голову. Он обошел келью, пробежал взглядом по корешкам
книг, остановился возле стола и потрогал провод, тянувшийся от генератора
к электрической лампе. - Ну что ж, - сказал он, словно подводя итог, - ваш
опыт, безусловно, пригодится в Колонии. Для нас ценно все, что повышает
шансы на выживание. Примите поздравления. Должен сказать, вам здорово
повезло, что мы сюда заглянули. Мы уже закончили исследования в этом
районе и отвезем вас в Колонию прямо сейчас.
- Нет, - сказал священник.
- Нет? - разведчик, как и его товарищи, уставился на Петра в
недоумении. - То есть в каком смысле?
- Я благодарю вас за предложение, но вынужден отказаться. Я удалился
в катакомбы по своей воле, приняв обет отшельничества; здесь я и останусь.
- Но... как вы не понимаете - теперь все изменилось! Война...
- Разве война, развязанная людьми, может отменить мой обет Господу
моему?
Разведчик раздраженно пожал плечами. Казалось, он собирается сказать
что-то весьма нелестное о тупоголовых фанатиках и их бредовых идеях.
- Подожди, Макс, - остановил его Алекс. - Но ведь вы не сможете жить
здесь все время, - обратился он к священнику. - Я вижу, пищевых
концентратов у вас осталось от силы на месяц. Что вы будете делать потом?
- На все воля Божья, - ответил Петр.
- Тогда почему бы вам не считать проявлением божьей воли наше здесь
появление? - воскликнул Макс. - Или вы ждете ангела со специальным
предписанием? Запомните, в этом мире не следует отказываться от помощи,
когда ее предлагают.
- Я буду очень признателен вам, если вы доставите мне новый запас
концентратов.
- Отсюда до Колонии, между прочим, тридцать миль, - заметил Макс. -
По-вашему, ради вас станут гонять машину без всякой отдачи для Колонии? Мы
боремся за выживание, а не занимаемся благотворительностью.
- Но кое за чем мы вполне можем отправить машину, - вмешался Филипп.
- Например, ваши книги. Сейчас мы не можем взять их с собой, но, если вы
поедете с нами, за ними обязательно пришлют позже. Мы ценим любую крупицу
опыта, накопленного человечеством.
- Книги... - задумчиво произнес отец Петр. - Что, в этой вашей
Колонии, видимо, мало религиозной литературы?
- Почти нет, - заверил его Филипп. - Конечно, Библия есть у многих,
но кроме нее... Наверное, в библиотеке Университета что-нибудь было, но ее
гуманитарная секция полностью сгорела.
- Что ж, в таком случае я готов передать вам свои книги. Вам они
нужнее, чем мне.
- Вы тоже нам нужны, - сказал Филипп. - В Колонии много верующих, но
практически нет священников.
- Вот как? - отец Петр задумался. - Что ж, это меняет дело. Я готов
ехать с вами.
- Наденьте это, - Филипп вытащил из ранца защитный костюм. -
Поверхность все еще небезопасна.
У выхода из катакомб их поджидал колесный бронетранспортер с радарной
антенной на башне. На пыльной броне вместо старой армейской символики
виднелась новая эмблема - стилизованная птица Феникс, восстающая из пепла.
Отец Петр, отвыкший от солнца, щурился и прикрывал глаза рукой.
Пока бронетранспортер мчался в облаке пыли по каменистой пустыне,
дробя армированными шинами мелкий щебень, Алекс рассказывал отшельнику о
Колонии.
- Наши ученые утверждают, что Колония - последняя крепость
человечества. Не знаю, последняя ли, но крепость - это точно. За три года
мы отстроили систему убежищ, вмещающую почти миллион человек - а ведь
начинали почти с нуля, с обычных подвалов, с уцелевших зданий города.
Многие, конечно, не дожили... Но немало к нам и прибыло. У нас в Колонии
теперь со всего света народ. На самолетах добирались, на машинах, на
