Долине Мурлок. Однако за последние несколько часов они ни на фут не
приблизились к цели. Весь день они шли на восток вдоль огромной трещины,
пытаясь найти место, где через нее можно было бы перебраться. Но пропасть
была слишком широкой, чтобы через нее можно было перебросить даже самое
высокое дерево. Казалось, этот глубокий шрам на изуродованном лице земли
уходил в бесконечность. Теперь, когда спустилась тьма, путники искали в
мертвом лесу подходящее место для лагеря.
Неожиданная гибель четырех ллевиррских воительниц разом развеяла
появившиеся было надежды. Их долгий дневной переход был печальным и
молчаливым, причем разочарование усугублялось еще и тем, что сначала от
рощи Верховной Друиды их отделял лишь день пути, но с каждым шагом они все
больше удалялись от нее.
Тристан увидел, что Тэвиш споткнулась и устало оперлась на фирболга.
Король понимал, что она долго не продержится. Только благодаря Яаку и его
крепкой руке, на которую Тэвиш опиралась, она еще держалась на ногах.
- Нам нужно отойти подальше от трещины, чтобы разбить лагерь, -
сказал король, останавливаясь. - За ночь она может увеличиться.
- Ладно, - согласилась Бригит, которая теперь шла впереди, и
повернула на юг. Минут через десять они решили, что уже достаточно отошли
от пропасти.
Робин прислонилась к дереву и медленно сползла на землю. На ее
бледном лице застыло выражение отчаянной решимости, но покрасневшие глаза
показывали, что и она почти совсем пала духом. Тристан снял с плеч свой
рваный плащ и расстелил его на снегу под деревом.
- Садись на него, так ты хотя бы не промокнешь, - сказал он.
Остальные начали устраиваться на ночлег, а Робин села рядом с ним.
Когда она подняла на него взгляд, Тристан прочел в нем полнейшее отчаяние.
- Какой во всем этом смысл? Я думаю, мы никогда не сможем добраться
до рощи. С тем же успехом мы можем повернуть назад и отправиться домой!
- Нет, ты не должна так думать! Мы сталкивались с еще более
непреодолимыми препятствиями, но всегда побеждали!
- Да, но тогда я всегда чувствовала присутствие Богини! - Робин
закрыла лицо руками, чтобы Тристан не видел ее слез. - Теперь ее нет... я
знаю! Эта чернота убила не только деревья и животных! Она погубила и саму
Богиню!
- Робин, я никогда до конца не понимал твоей веры, но я всегда уважал
ее. Именно твоя вера помогает нам и сейчас, заставляет продолжать борьбу!
Возможно, ты права... Может быть. Богини больше нет. Но мы-то живы! Я
видел, как ты, даже в отсутствие Матери-Земли, сотворила реку среди голых
камней и затем огонь, когда не было топлива, и спасла нас от холода той
страшной ночью!
Тристан протянул руку, чтобы обнять Робин, но она резко отвернулась
от него. Ее жест поразил Тристана в самое сердце. В тот момент, когда
последние надежды оставили Робин, он не смог утешить ее. Он сам уничтожил
доверие, существовавшее между ними.
Он молча проклинал себя. Если бы только он мог вернуть ту смутную
ночь в замке, стереть ее из своей памяти и из памяти Робин! Тристан
поклялся, что сделает все, чтобы исправить свою ошибку. Но все это время
спина Робин содрогалась от рыданий, разбивая его надежды.
Он вспомнил, как его охватила всепоглощающая жалость к самому себе, и
как Робин отвлекла его от грозящих бед и дала хрупкую надежду. Тристан
тихо заговорил с ней, пытаясь сделать то же самое.
- Ты сказала, что четвертый свиток поможет освободить друидов. Нет
оснований предполагать, что ты ошибаешься. Значит, нам нужно только
добраться до рощи, и я не сомневаюсь, что мы сможем это сделать! Я не
знаю, поверишь ли ты мне, но я люблю тебя так, как не любил никогда. Если
эта любовь - и неважно, ответишь ли ты на нее, - сможет помочь тебе
довести дело до конца, пожалуйста, прими ее. Я ничего не прошу взамен.
Робин посмотрела ему в глаза и неуверенно улыбнулась. "Ну, вот, -
подумал Тристан, - она хотя бы улыбнулась". В действительности, у нее
просто немного дрогнули губы на залитом слезами лице, но он решил, что и
это неплохо.
- Давай поможем разбить лагерь, - сказала она совсем тихо.
- Завтра мы переберемся через трещину, - обещал он, - и завтра, или
послезавтра мы непременно победим!
Он не стал объяснять, как они это сделают, и почувствовал облегчение,
когда Робин ничего не спросила, - ведь он, конечно, не знал ответа. Тем не
менее, он был уверен, что так оно и будет.
Северный ветер дул не слишком сильно, однако низкие серые тучи сулили
непогоду. Впрочем, даже если бы разыгрался самый настоящий шторм, Грюннарх
Рыжий все равно вышел бы в море - таким убедительным было сочетание
пророчества, его собственного обещания и чуда приплывшего в гавань замка.
Теперь гавань осталась далеко позади, и до самого горизонта
простирались лишь серые воды моря Муншаез. Однако, на сей раз, он плыл не
один. Яркие паруса северян весело выделялись на фоне серых волн и низкого
угрожающего неба. Двадцать гордых кораблей взяли прямой, как стрела, курс
на юг.
А перед ними, касаясь низких туч стройными башнями, плыл Кер
Аллисинн. Великолепное каменное строение скользило по волнующейся
поверхности моря, оставляя за собой широкую полосу спокойной воды.
Рыжий Король ожидал, что когда они обогнут южную оконечность острова,
к ним присоединятся еще десять кораблей: лорды из западной Норландии сразу
после окончания совета отправились в свои города, чтобы снарядить суда для
выхода в море. Тогда уже тридцать стройных кораблей поплывут под
предводительством своего короля на войну в Гвиннет. Однако, теперь они
будут воевать на стороне ффолков, а не против них.
- Какой великолепный вид, милорд. - Колл, юноша с Гвиннета,
присоединился к королю на носу судна. Он попросился участвовать в походе,
и Грюннарх не смог ему отказать.
- И можешь не сомневаться, они великолепные воины! А ты умеешь
обращаться с боевым топором так же ловко, как управлять замком?
Колл смущенно улыбнулся.
- Я еще не успел обагрить кровью свой клинок, но моими учителями были
лучшие бойцы северного побережья.
- У тебя смелые речи, и мне это нравится в мужчинах! - Грюннарх
немного помолчал, вспоминая сцену в гавани, перед их выходом в море. - Эта
девушка, Гвен - она не понимает, что война - это дело мужчин?
- Нет, сир. Ффолки устроены иначе. Они разрешают своим женщинам
делать многое из того, что положено мужчинам. Может быть, именно поэтому
мы столько раз их побеждали.
Рыжий Король сурово посмотрел на юношу.
- Никогда так не думай, мой мальчик! За излишней самоуверенностью
приходит высокомерие, а вслед за ним - неудача. К тому же, когда мы
последний раз сражались с ффолками, победили они!
Колл пристыженно опустил глаза.
- Извините меня, милорд. Я просто хотел как-то объясниться из-за
скандала, устроенного Гвен, когда она отказывалась остаться на берегу
вместе с другими женщинами. Я боюсь, что мы могли спугнуть удачу, когда
пришлось силой уводить ее с корабля.
- Неудача, удача - все это не имеет значения. Мужество в наших
сердцах, разум наших командиров и мастерство воинов - вот что решает исход
битвы.
- А теперь, - продолжал Грюннарх, вздохнув, - расскажи мне все, что
тебе известно о врагах, совершающих кровавые набеги на наше побережье.
Колл описал битву у Кодсби и сахуагина, который забрался к нему в
лодку. Юноша рассказал об уничтожении Железной Крепости и о полчищах,
вышедших из моря, которые бросились в пролом в стене.
- Да, этого я и боялся... Могучий враг, за спиной которого стоят
сверхъестественные силы. Нам остается лишь надеяться, что Божества,
охранявшие Корвелл, не отвернулись от нас. Если хранители Корвелла
остановят сверхъестественные силы, клинки северян справятся с любым
врагом!
Колл кивнул, обеспокоенный тем, что они нуждаются в помощи для победы
в этой войне. Он молча повернулся и пошел к своему месту на палубе судна.
Ни он, ни Рыжий Король не заметили невысокого матроса с удивительно
гладкой кожей, спокойно сидящего неподалеку. Юноша - потому что у воина не
было бороды на розовом и немного пухлом лице - посмотрел на Колла, когда
он проходил мимо. Мягкая рука, немного странная для мужчины, легла на
рукоять меча, и костяшки пальцев побелели - молодой матрос был, видимо,
настроен очень воинственно.
Ясалла оглядела своими бледными рыбьими глазами огромную плывущую и
марширующую армию. Блеск золота привлек ее взгляд - то там, то здесь
появлялись ее жрицы. Теперь все они были украшены множеством золотых
браслетов и колец - добыча из Железной Крепости превзошла все ожидания.
Сотни сахуагинов легко плыли сквозь серые воды на глубине около ста
футов. От дна их отделяло такое же расстояние. Под ними огромное число
оживших мертвецов, не зная усталости, тяжелой мерной поступью двигалось к
Корвеллу.
Они хорошо сражались, эти ходячие трупы, Ясалла в этом не
сомневалась. Не обремененная земными заботами, эта армия не знала страха,
отчаяния и усталости. Они будут исполнять приказы жриц - приказы, которые
в действительности исходили от самого Баала. И это делало их армию
практически непобедимой, перед ней в ужасе разбегутся любые живые
существа.
Армия прошла через пролив Левиафана, не останавливаясь для отдыха или
еды. Теперь, когда зомби вошли в Корвелльский залив, они повернули на
восток. Армия пройдет по дну залива и выйдет на берег у стен города
Корвелл.
Здесь их будет ждать священник, готовый помочь своим колдовством, как
он это уже сделал у стен Железной Крепости. Там этот человек, - вынуждена
была признать Ясалла, - оказался очень полезен. Несомненно, он снова
поможет им.
И тогда опять свершится воля Баала.
Огонь потрескивал на мертвом дереве, которое медленно превращалось в
уголь, согревая сгрудившихся вокруг него путников. Его пламя мерцало в
кромешной тьме, словно их собственные надежды, вокруг которых тоже
сгущался мрак, - но оно отказывалось умирать.
Они крепко утоптали снег на небольшой лесной прогалине и теперь
отдыхали. Непроглядная черная ночь сомкнулась над ними, отгоняя сон.
Сестры расстелили свои тяжелые меха чуть в стороне от костра. Однако,
Бригит и Коллин теперь тоже подсели поближе к огню. Тэвиш сидела напротив
и как зачарованная смотрела на пляшущее пламя. Яак устроился рядом с ней,
используя ее короткий меч, чтобы выстругать себе из тяжелой длинной ветки
крепкую дубину. Полдо тем временем старательно работал кинжалом, что-то
вырезая из длинных палок.
Робин вместе с Ньютом устроилась с другой стороны костра. Тристан
сидел рядом с ней, прислонившись спиной к пню. Все молчали, наслаждаясь
отдыхом и теплом.
Король вспоминал другие костры во времена их многочисленных прошлых
приключений, но никогда раньше не было так страшно и грустно, как сейчас.
Он вспомнил мохнатую шкуру огромного мурхаунда, когда Кантус подползал
поближе к огню, и от его влажного меха начинал валить пар. Или Даруса,
который удобно устроившись у огня, рассказывал истории о Калимшане.
Он думал о Язиликлике, представляя, как тот спорит с Ньютом о том,
как и где лучше разбивать лагерь. И никогда во время этих приключений, их
не оставляла надежда. Всегда перед ними стояла ясная задача, которая
казалась вполне посильной.
Так, во всяком случае, ему теперь казалось. И никогда ранее они не
несли таких тяжелых потерь, а надежда не была столь хрупкой.
Ветер завывал все громче, пробираясь среди деревьев, через усыпанные
