ременное государство, в единый экономический организм, с соот-
ветствующей ему структурой. Эта задача пока не понята и, заве-
домо, не под силу той группе людей, которая сегодня, волей
случая, пришла к власти и распоряжается страной. Надо это
признать. И только тогда станет понятной вся та мера нашей
собственной ответственности, той ответственности, которая ле-
жит на плечах научной интеллигенции. Необходимо найти способы
использовать интеллект, знания и энергию членов Академии и той
молодежи - особенно научной молодежи, которая стоит за каждым
из нас. Меня очень беспокоит то, что страну заливает волна
посредственности, что в сознании тех молодых людей, которым, в
силу удивительного случая, оказались сегодня врученными ключи
от нашего будущего, властвует представление о самодостаточ-
ности - первейший индикатор посредственности и грядущих неу-
дач. Как им объяснить, что их вознесение на вершину власти, не
следствие их талантов и, чтобы выдержать ту ответственность,
которая на них навалилась им необходима настоящая опора. Ска-
зал я еще и о том, что использовать расхожий термин "кризис"
неправомочно. Следует осознать, что страна переживает смутное
время. И речь должна идти об организации жизни в это время и о
долговременной стратегии выхода из него. Вот почему необходимо
создание совета "Наука будущему России".
Моя речь особого впечатления не произвела, только акаде-
мик Марчук, последний Президент Союзной Академии - он вел то
памятное общее собрание, мне бросил:" Инициатива наказуема,
Никита Николаевич! Вам и писать письмо в правительство".
Письмо на имя Б.Н.Ельцина я написал и его дал подписать
ряду членов Академии. Положил его и на стол Г.И.Марчуку, где
оно благополучно пролежало около недели. Я его забрал и без
его подписи отвез в канцелярию Президента России.
Судьба этого письма достаточно показательна.
Примерно через полгода неожиданно вышел указ Ельцина об
организации при правительстве консультационного общественного
совета по анализу критических ситуаций и проектов правительст-
венных решений. В его состав было включено довольно много
весьма квалифицированных специалистов, что давало определенную
надежду на возможность успешной работы. Его председателем был
утвержден я. Мне казалось, что в таком составе, совет может, в
наше смутное время, постепенно превратиться в некий инструмент
стратегического анализа. Без него обойтись невозможно. А до-
пускать до него бойких, на все готовых дилетантов, крайне
опасно. Я думаю, что провал перестроечного процесса в очень
многом был следствием непонимания возможных перспектив, ясного
представления о том, что из желаемого реально! Да и само жела-
емое очерчивалось очень смутно. И перед моими глазами все вре-
мя вставал назидательный пример.
После нападения на Пирл Харбор, как об этом повествуют
многчисленные воспоминания, в Вашингтоне возник неформальный
кружек обеспокоенных ученых. Они собирались, обсуждали пробле-
мы, возникшие в связи с войной, обдумывали пути их решения.
Иногда в этих встречах участвовали Рузвельт, Гопкинс и другие
государственные деятели. Рузвельт обычно молчал, иногда зада-
вал вопросы, иногда просил проанализировать ту или иную ситуа-
цию. Под эгидой этих людей проводились некоторые исследования,
которые мы сегодня относим к исследованию операций или систем-
ному анализу, то есть к комплексному анализу проблем принятия
тех или иных решений. Уже после кончины Рузвельта, Трумен фор-
мализовал эту деятельность и была создана знаменитая REND
CORPORATION. Она сыграла очень важную роль в период холодной
войны. Действует она и сейчас. Президенты и правительства ухо-
дят, а REND остается и снабжает федеральное правительство,(а в
последние десятилетия и крупные корпорации) важнейшей, объек-
тивной, от политики независящей информацией.
Я надеялся, что мне удастся повторить, в новой редакции и
в новых условиях опыт США и создать тот аналитический инстру-
мент, который поможет найти стране пути выхода из СМУТНОГО
ВРЕМЕНИ. И весь 92-ой год я делал многочисленные усилия для
реализации этой идеи. Но я не учел того немаловажного обстоя-
тельства, что Ельцин не Рузвельт, а Бурбулис не Гарри Гопкинс.
На мои многочисленные письма, которые я писал Ельцину,
Гайдару и Бурбулису, никакой реакции просто не последовало. Я
провел два слушания в Верховном Совете. Провел несколько засе-
даний в институте философиии, доме ученых и на собственной
квартире (помещения, а также и аппарата, а тем более каких ли-
бо средств у Совета не было). Но никто из сильных мира сего
или их советников, какого либо интереса к этим акциям не проя-
вил. А советник Президента по экологии А.В.Яблоков мне однажды
сказал:"Затеваете разные советы, когда есть институт советни-
ков". Тем не менее нам удалось выпустить две брошюры "Страте-
гия выживания" и "Проблемы регионального управления". Я хочу
поблагодарить ректора РОУ, профессора Бимбада и директора
института региональных проблем профессора Айламазяна за то,
что они нашли средства на оплату типографских расходов. Без их
участия брощюры выпустить не удалось бы и провести по ним слу-
шания в Верховном Совете, тем более. Впрочем и в Верховном Со-
вете эти усилия не оставили заметных следов: депутаты поглоще-
ны политической борьбой и вряд ли понимают, что есть еще неч-
то, независящее от политики.
Меня огорчила удивительная незаинтересованность руководс-
тва страны в той поддержке, которую могла бы оказать нефор-
мальная, то есть независимая от правительства и партий наука,
люди лишенные ведомственной или политической предвзятости.
Больше всего меня удивлял и разочаровывал Гайдар. Я не
раз его видел его на семинарах в институте системных исследо-
ваний, в ЦЭМИ ...Как старый профессор я всегда присматриваюсь
к молодежи. Он мне понравился. Потом мы с ним встречались в
редакции журнала Комунист, где он заведовал отделом экономики.
Его начальником был Лацис, человек несравненно более образо-
ванный и способный. Рядом с ним Гайдар был не больно заметен.
И все же я был очень рад его назначению на пост премьера.
После Силаева, которого я знал много лет по Минавиапрому, как
человека, способного выдвинуть Симонова на пост генеральнеого
конструктора в КБ им, Сухого это был большой шаг в "интеллек-
туализации правительства". Мне, как и многим, было радостно,
что впервые у нас появляется более или менее образованное пра-
вительство.
Меня, правда смущал-кое кто из персонажей нового кабинета
министров, тем более, что один из них вырос прямо на моих гла-
зах - этакий самонадеянный мальчик, о котором мама всегда го-
ворила какой он талантливый. Но несмотря на некоторые подозре-
ния, я был рад формированию такого молодого правительства и
написал Гайдару пару писем, в которых послал некоторые мои
статьи и предложения. Ни какой реакции не последовало. Оказа-
лось, что секретарем Гайдара работает бывшая секретарь моей
бывшей кафедры. Я попросил ее передать Гайдару мою просьбу о
свидании. И этот демарш остался безрезультатным.
После этого я уже попытался внимательно разобраться в
том, что из себя представляет "каманда Гайдара" и на кого она
опирается. Я не буду приводить подробных рассуждений и ограни-
чусь несколькими заключениями.
На смену дремучему невежеству пришли полузнания. И я не
знаю, что лучше. Те, которые командывали нашей страной раньше
были умные хитрые мужики. Но они понимали сколь многого они не
знают. И поэтому, время от времени, приглашали настоящих спе-
циалистов. Кое-что слушали и кое-что наматывали на ус. И, хотя
решения принимали исходя из установившихся правил игры, но со-
веты все же слушали, а иногда и использовали. Теперь к управ-
лению страной пришли люди, которые думали, что они образованы.
У них возникает "синдром самодостаточности". Им не нужны неза-
висимые советчики, а нужны помошники. И они их рекрутировали
из той же им знакомой среды людей, не получивших настоящего
университетского образования. И вот волна, не очень грамотной
посредственности с самомнением, свойственным "полунауке" зах-
лестнуло нашу страну.
Я совсем не думаю, что государством должны управлять уче-
ные или сверх образованные люди, Вовсе нет! На меня однажды
произвело большое впечатление реплика Наполеона, обращенная к
Бертье, своему блестящему начальнику штаба: "Из тебя никогда
не получится полководца" и последующее объяснение того, сколь
разными качествами должны обладать командующий и начальник
штаба. Ученый не может управлять, ибо если внутри него не жи-
вет сомнение, то он не может быть ученым. И его задача не пре-
одолевать сомнение, а использовать его для получения новых
знаний. А человек принимающий решение, должен уметь преодоле-
вать сомнение, иметь мужество идти на риск и для него важнее
всего "ввязаться в драку" - вот так я пересказываю знаменитое
высказывание Наполеона. И добавлю еще от себя: настоящий боль-
шой политик должен быть настолько умен, чтобы опираться на
штаб - собрание людей, каждый из которых должен быть образо-
ваннее самого политика. И по-возможности не быть политиком.
Когда я понял, что у нас все не так, когда я понял, что
вместо RAND CORPORATION у нас ограничатся множеством "консалти-
ноговых" контор, для которых западная технология обращения с
бумагами и есть верх мудрости, я решил выйти из игры. Но не
тут - то было!
ПРЕЗИДЕНТСКИЙ СОВЕТ
Неожиданно я получаю извещение о том, что включен в число
членов Президентского Совета. Со мной никто предварительно о
возможности моего участии в работе Совета не разговаривал и до
сих пор я не знаю почему я удостоился чести сделаться его чле-
ном. Но, что греха таить - мне такое назначение было приятно.
Более того, с работой в Совете я связывал определенные надежды
и, главным образом возможность реализовать идею использования
научного потенциала для превращения России в полноценную, эко-
номически сильную державу. "Наука на службу России" - такая
организация, в чем то похожая на RAND CORPORATION, так же опи-
рающаяся, прежде всего, на временные коллективы, коллективы
собранные "поштучно" со всей страны, то есть на лучшие мозги
нации, необходима России. Она будет создана - если не мной, то
кем либо еще. Ибо без нее, страна в нынешних условиях просто
не сможет сформироваться как первокласная держава. И на высоко
профессиональной основе, по возможности избегая конкретного
политиканства, такая организация должна быть способной
просматривать альтернативы развития, бороться с утопиями и
формировать объективные суждения о возможной нише нашей страны
в мировом сообществе XXI века.
Я не питал особых иллюзий и ожидал, что встречу значи-
тельные трудности и, вероятнее всего, встречу в Совете людей,
не разделяющих моих политических взглядов. Во-первых я не счи-
тал себя демократом в том примитивном современном смысле когда
считается что и "кухарка может управлять государством". Мне
казалось, что принцип "один человек - один голос" в такой
стране как наша, легко может быть доведен до абсурда, когда
станут оправдываться слова Цицерона о том, что демократия
всегда вырождается в хаос. Я сторонник представительного госу-
дарства, когда демократический принцип действует лишь на самом
нижнем уровне, где люди знают друг друга. Кроме того, должна
быть реализована определенная элитарность. Нет, не в духе Пла-
тона. Но тем не менее правление должно быть в руках профессио-
налов, способных опираться на интеллектуальный потенциал на-
ции.
Во-вторых, как это следует из той схемы эволюционизма,
которой я занимаюсь последние 20 лет, по мере развития произ-
водительных сил, направляющая роль интеллекта, а следователь-
но, институтов гражданского общества и, прежде всего, госу-
