отличающийся лишь большим объемом - он, по-моему, раза в три или четыре
больше любого другого фэнзина, хотя он, в общем-то, не толстый, но у него
очень жесткая и мелкая печать - 12-17 авторских листов каждый номер. И
регулярностью выхода. Фэны - люди, конечно, увлеченные, но трудности перед
ними стоят немалые и далеко не все постулированные журналы выходят
регулярно. "Измерение Ф" в течение двух лет выходило из квартала в
квартал, то есть каждый год четыре раза. Это, конечно, великая заслуга
Андрея Анатольича, его упорства, его трудоспособности и все остальные
расшаркивания.
Выходит "Измерение Ф", а теперь "СИЗИФ" в Ленинграде. Следовательно,
информационный голод у людей, издающих его не был столь велик. Эти люди
могли общаться с профессиональными авторами, с полупрофессиональными
авторами, имел место не один клуб, а целая сеть клубов любителей
фантастики и т. д. Следовательно, этот фэнзин должен, обязан ставить иные
задачи, чем любой другой провинциальный фэнзин. Ну что ж, первоначальной
задачей "Измерения Ф" было стать профессиональным журналом. Как он решал
эту задачу? Во-первых, все более и более строго отбирая рукописи.
Провинциальному фэнзину отбирать рукописи практически невозможно - что
написали два-три друга издателя и сам издатель, то и публикуется. Здесь,
среди десятков авторов, можно выбирать. Первые материалы в "Измерении Ф"
были весьма слабые, постепенно уровень публикуемых материалов повышался.
Во-вторых, привлечением к сотрудничеству профессиональных писателей (что в
Ленинграде не так уж и трудно), а также редакторской работой над
компоновкой материалов. По сути дела каждый номер и "Измерения Ф", и
теперь "СИЗИФа" является экспериментальным номером. И редакторский
коллектив, который в настоящий момент в общем-то состоит из одного
человека, нарабатывает профессионализм. И если бы не чисто материальные
трудности, то этот журнал давно бы стал профессиональным, и во всяком
случае, если будет - я надеюсь все-таки будет выходить прозин "Магистр" -
то сразу, как его главный редактор говорю, что он во многом является
идейным дитем именно фэнзина "Измерение Ф" и очень многие материалы,
которые у нас будут публиковаться, апробированы на страницах "Измерения
Ф", либо "СИЗИФа".
При переходе к "СИЗИФу", были изменены и задачи. Если выйдет
"Магистр", то это будет полным завершением для "Измерения Ф" задачи стать
профессиональным журналом. Название изменено потому, что газета "Измерение
Ф", издававшаяся в Ленинграде, нечувствительным образом преобразовалась в
прозин и, соответственно, драться из-за названия наверное не стоило.
"СИЗИФ" является, так же как и "Фэнзор" фэнзином нового типа,
рассчитанного оставаться фэнзином в условиях свободы, и при этом
конкурировать, и успешно конкурировать с прозином. Но если "Фэнзор" избрал
проторенную дорожку - пошел по стопам американского "Локуса" и других
уважаемых журналов - то есть он не публикует, почти не публикует
литературные произведения, а дает только критику-публицистику, то "СИЗИФ"
остается литературно-художественным журналом. И, следовательно, должен
выполнять какие-то уж совершенно невероятные функции, какие только и могут
на себя взваливать дважды монстры.
Как "СИЗИФ" с этим справляется? Во-первых, он этого добивается
публикацией достаточно хорошо написанных, но тем не менее
непрофессиональных произведений. Тезис мне кажется достаточно сомнительным
- побейте меня, я с большим удовольствием подставляюсь, - к таким
произведениям относится опубликованное еще в "Измерение Ф" "Путешествие на
Черную Ухуру" Старцева и Дидейкина, повесть "Вторжение" Леонида Кудрявцева
и повесть "Вокруг Гекубы" Рыбошлыкова и вашего покорного слуги в
соавторстве написанную. Это могут быть произведения, которые просто пока
не публикуются из-за того, что их не могут опубликовать из-за
сохранившегося внутреннего цензора у издателя. Скажем, в "Путешествии на
Черную Ухуру" уж больно много секса для 88 года - ну как же так? как же
так?
А.СТОЛЯРОВ: Где она опубликована?
С.ЛОГИНОВ: В "Измерении Ф". [Смех в зале]
Ну, мне лично эта повесть не нравится, она мне кажется неряшливо
написанной. В ряде случаев после апробации на страницах такого рода
фэнзинов эти произведения могут тем не менее, поскольку преодолен некий
эмоциональный барьер, выйти на страницы широкой печати, быть
опубликованными в профессиональном издании и как правило, при этом
принимаются лучше, легче и т. д. В ряде случаев публикация в фэнзине
служит обкаткой.
Вторая задача "СИЗИФа" - это своеобразная форма литературной учебы.
Например, в следующем номере "СИЗИФа" будут опубликованы два произведения
- получено сейчас разрешение - Бориса Штерна. Фактически это один и тот же
рассказ - черновик был написан в 74 году, потом этот рассказ был утерян,
потом Штерн начал - я не знаю, начал ли он уже писать, - но во всяком
случае думать, работать над этой рукописью вновь, потом вынырнула рукопись
74 года. И вот мы имеем два совершенно разных произведения, которые можно
опубликовать рядом и посмотреть, как одну и ту же тему, при одних и тех же
героях, и даже при повторяющихся фразах и целых страницах, автор решает
по-новому. Фактически, это уроки литературного мастерства. Вот в этом
номере [# 3 (11) - ред. ] то же самое можно сказать о творчестве Рыбакова.
Здесь первый вариант повести "Доверие", к сожалению, второй вариант,
опубликованный в "Урале", сюда просто не влез. И поэтому фэну, если
человек этот пытается писать, надо взять эти два варианта и посмотреть,
сравнить, увидеть, чем отличается ранний Рыбаков от более позднего.
"СИЗИФ" также практикует, и я считаю это весьма полезным, публикацию
ранних произведений признанных авторов, начиная от известнейших мэтров,
начиная, скажем, от Стругацких и кончая членами нашего семинара. Я тоже
свою первую повесть дал и заранее представляю как меня будут бить. Ну что
ж, может быть, я мазохист.
В чем оказывается, в условиях полной свободы печати, разница в
задачах фэнзина и прозина. Это можно увидеть, сравнивая номера двух
журналов - третий "СИЗИФ" и третий номер журнала "Измерение Ф". Оба
журнала тематические, оба посвящены какому-то автору. Третий номер
"Измерения Ф" посвящен Аркадию Натановичу Стругацкому, третий "СИЗИФ"
посвящен Вячеславу Рыбакову. Что мы видим? И там и там имеют место
публикации каких-то незаконченных, незавершенных вещей. Но отрывок из
повести Стругацких представляет интерес только потому, что это САМИ
СТРУГАЦКИЕ - и тем не менее у случайного читателя, который может это дело
схватить - появится недоумение: ну а чем же дело-то кончится? Вот начало,
бодрое такое, а я что-то такое читал, вроде на "Улитку на склоне" похоже,
ну а чем же кончается? Кстати, именно поэтому, возможно, номер третий
"Измерения Ф" кое-где еще в киосках лежит, может это, правда, обусловлено
и достаточно высокой ценой - не знаю. Фэнзин же подобную штуку может
делать легко, свободно, когда угодно и сколько угодно. Любой отрывок,
незавершенное произведение выполняет здесь свою цель.
Далее. В "Измерении Ф" приведена очень интересная подборка
материалов: "Стругацкие в калейдоскопе критики". И вот там приводятся
кусочки из ругательных статей, из хвалебных - это собрано омским КЛФ
"Алькор". Если бы этот материал публиковался в фэнзине, то было бы
необходимо и достаточно выбрать только самые негативные, самые, так
сказать, оголтелые, самые ужасные отзывы. Прозин же обязан разжевывать все
это.
Дальше мне приходиться сказать только одно: личное общение с Андреем
Николаевым показывает, что сам Андрей прекраснейшим образом понимает, в
какую ситуацию он себя загнал, пытаясь издавать фэнзин в условиях свободы
печати. Он, будучи умным человеком, нашел ходы, и, следовательно, журнал
будет иметь право на существование, и будет оставаться именно фэнзином.
Что, конечно, не означает, что он останется в этом полиграфическом
исполнении. Надеюсь, что он будет отпечатан в типографии с цветной печатью
и всем остальным, как издается любой приличный фэнзин, в любой приличной
стране. Скажем французский "Антарес" и американский "Локус". Все.
Б.Н.СТРУГАЦКИЙ: Спасибо, Славочка, садитесь. Прежде всего, как
полагается вопросы. Есть ли вопросы к докладчику? У меня есть вопрос,
Слава, может не вы ответите, а кто-либо из присутствующих. Сколько сейчас
фэнзинов, о которых можно сказать, что они стали регулярными изданиями?
Или, скажем так: сколько сейчас известно фэнзинов, ОЧЕРЕДНОЙ номер которых
находится в подготовке?
А.НИКОЛАЕВ: "АБС-Панорамы" четвертый номер готовится, "Фэнзор"
очередной и очередной номер "Страж-птицы". Это из тех, что есть. Имеются
данные о новых фэнзинах...
Б.Н.СТРУГАЦКИЙ: Четыре. О новых пока не будем говорить. Из старых
только четыре готовятся.
С.БЕРЕЖНОЙ: Я был бы слишком большим оптимистом, если бы сказал, что
число их превышает десяток. Не больше. От пяти до десяти.
Б.Н.СТРУГАЦКИЙ: Да, в пределах десяти, это очевидно. Я думал,
кто-нибудь знает более точную цифру. Ну бог с ним. Есть еще вопросы? Так,
дополнения, замечания, уточнения. Пожалуйста, Андрей.
А.НИКОЛАЕВ: Слава Логинов сказал, будто я делаю журнал один - это не
так, вся наша редакция здесь присутствует и один я ничего не смог бы
сделать до сих пор и, надеюсь, никогда не останусь один. Это все, что я
хотел уточнить. Дима Григорьев, Борис Миловидов, Боря Крылов, Сережа
Бережной и Саша Сидорович - мы все делаем "СИЗИФ". Ни в коем случае не я
один.
Б.Н.СТРУГАЦКИЙ: Понятно. Спасибо, Андрюша. Пожалуйста...
С.БЕРЕЖНОЙ: Предваряя жаркую схватку, я хотел бы поблагодарить
Святослава Владимировича за интересный доклад и дополнить его одним
моментом, который он упустил. Он анализировал фэнзины с точки зрения
читателя. У меня существует несколько иной взгляд на эту тему и я хотел бы
сказать, что фэнзин с точки зрения редактора может восприниматься и как
произведение редакторского искусства, как любое периодическое издание, как
любая книга. Таким образом фэнзинерство следует рассматривать, как некий
вид искусства.
Б.Н.СТРУГАЦКИЙ: Естественно. Да, конечно. Такая точка зрения не
только возможна, она просто должна иметь место, потому что все-таки
занимаются этим люди С ЛЮБОВЬЮ, а раз они занимаются этим с любовью,
следовательно, они творят произведение искусства по определению. Я вот что
хотел сказать - буквально два слова, предваряя дискуссию. Я надеюсь, что
сейчас выступят и представители писателей разной степени зрелости, и
представители издателей, фэн-издатели, так сказать, и даже представители
собственно фэнов. Я попросил бы чтобы они, ведя дискуссию, попытались
одновременно как-то ответить на следующие вопросы: Пусть люди связанные с
фэнством попытаются сказать, чего они ждут от профессионалов-писателей,
какой помощи - ну кроме, конечно, совершенно очевидных вещей, кроме
рукописей - нужно ли что-нибудь им от нас? Можем ли мы чем-то помочь?
Представить это со стороны довольно трудно. И наоборот, когда и если будут
выступать писатели, пусть они попытаются ответить кто как сможет, на
вопрос: если им какая-нибудь польза от фэнства вообще и от фэнзинов в
частности? Этот вопрос на самом деле не такой простой, потому что я легко
представляю себе такую элитарную точку зрения, которая, в общем-то,
сводится к брезгливой гримасе и к брезгливому вопросу: а при чем здесь
