Сергей Михайлов.
Трещина
Посвящаю моей жене Надежде
Глава первая
В три часа ночи в одном из отделений милиции Кировского района
города Москвы раздался телефонный звонок. Старший лейтенант снял
трубку.
-- Дежурный у аппарата!
Взволнованный голос, принадлежавший, видимо, женщине лет сорока,
сбивчиво сообщил, что ее муж, некто Семен Степанович Климов, не
вернулся вчера домой после работы.
-- В котором часу он должен был вернуться?
-- В четверть двенадцатого.
-- Ночи?
-- Ночи, разумеется. Он всегда очень пунктуален; за пятнадцать лет
не опоздал ни на одну минуту.
-- Кем работает ваш муж?
-- Столяром.
-- Где?
Женщина назвала какую-то строительную организацию.
-- Пьет?
-- Что? -- не поняла женщина. -- А... нет, что вы! Капли в рот не
берет. В этом смысле он просто находка.
Несмотря на заверения жены пропавшего, старший лейтенант не
очень-то верил в добропорядочность столяра Климова. На его веку таких
случаев были десятки, если не сотни, и почти всегда "пропавшие" мужья к
утру объявлялисы, а возможное уголовное дело сводилось к обычной
семейной сцене. Наверняка где-нибудь запил с друзьями или пульку
расписывает, а может статься, подруга какая завелась. Да мало ли бывает
причин, совершенно безобидных с точки зрения законности и Уголовного
кодекса.
Старший лейтенант принял вызов, широко зевнул и удобно устроился в
кресле, намереваясь немного вздремнуть. Однако в эту ночь ему спать так
и не пришлось.
Еще дважды телефонные звонки беспокоили дежурного в эти ранние
предутренние часы, дважды обеспокоенные люди сообщали об исчезновении
своих родственников.
Не вернулись домой две подружки, обе -- студентки первого курса
одного из московских ВУЗов. Об этом чуть не плача сообщила мать одной
из них, заверяя старшего лейтенанта в том, что ранее ничего подобного
не случалось.
"Дело молодое", -- подумал дежурный, не придав особого значения
словам обеспокоенной матери.
Молодой человек, позвонивший в шесть часов утра, с тревогой в
голосе рассказал о своей матери-пенсионерке, которая вчера вечером
должна была вернуться от двоюродной сестры из Сокольников, но до сих
пор известий о ней нет, хотя сестра ее утверждает, что в начале
одиннадцатого вечера та покинула ее дом в полном здравии.
Эти три звонка, казалось, не имели друг к другу никакого
отношения, однако одна деталь показалась старшему лейтенанту странной:
все пропавшие должны были вернуться домой в начале двенадцатого ночи.
Этот факт связывал три события в единую невидимую нить.
В семь часов поступило сообщение о том, что вчера вечером, между
одиннадцатью и одиннадцатью тридцатью, исчез автобус марки "Икарус",
следовавший по маршруту номер 602 от станции метро "Медведково" в
Бибирево. Тут уж старший лейтенант встревожился.
Вскоре все сообщения об исчезновении отдельных граждан, а также
автобуса марки "Икарус" поплыли по инстанциям "наверх", пока не
достигли компетентных органов.
Дело принимало серьезный оборот. Началось следствие, хотя фактов,
свидетельствовавших о чьих-либо преступных действиях, практически не
было. Известно было лишь, что семнадцатого мая в двадцать три часа по
московскому времени автобус марки "Икарус" под номером 64-35 МНА отошел
от конечной остановки у станции метро "Медведково" и последовал по
своему обычному маршруту. Очевидцы утверждают, что, действительно, в
самом начале двенадцатого шестьсот второй забрал нескольких пассажиров
на конечной и... Дальнейшие следы его терялись. Среди пассажиров были
две девушки, оживленно о чем-то беседовавшие и тем самым обратившие на
себя внимание стоявших на остановке людей. Судя по описанию, они очень
походили на тех студенток-первокурсниц, об исчезновении которых было
получено сообщение прошлой ночью.
Вел автобус Николая Бармин, молодой водитель, зарекомендовавший
себя хорошим специалистом и добросовестно относящийся к своему делу.
Какие-либо злоумышления со стороны этого человека руководство
автобусного парка исключало.
Вот и все факты, которыми пока что располагало следствие. Правда,
к полудню поступило еще два сообщения о пропавших жителях Кировского
района. И эти двое тоже должны были вернуться домой в начале
двенадцатого в ночь с семнадцатого на восемнадцатое мая. Итак,
пропавший автобус и семеро не вернувшихся домой граждан, в том числе
водитель "Икаруса". Можно ли было отсюда сделать вывод о том, что
шестеро из них были пассажирами этого автобуса? Если это так, то
диапазон поисков заметно сужался и сосредотачивался исключительно на
шестьсот втором. Следствие решило принять эту гипотезу за наиболее
вероятную. Начались поиски.
Всем постам ГАИ Москвы и Подмосковья было дано указание
контролировать важнейшие магистрали столицы, а каждый проходящий
"Икарус" останавливать и проверять индивидуально. В отделения милиции
столицы и городов-спутников поступил приказ тщательно изучить свои
участки с целью обнаружения пропавшего автобуса или его следов. На
поиски подключили отряды ДНД.
Весть о случившемся распространилась по всему городу. Слухи
поползли с молниеносной быстротой, одновременно раздуваясь и принимая
самые фантастические формы.
На Ломоносовском проспекте, например, уже поговаривали об
американском десанте, который якобы уничтожил целый автобусный парк. А
Зеленоград стал родиной сообщения о посещении Земли десантом НЛО с
враждебной планеты и о происках зеленолицых гуманоидов. Причем все эти
сообщения, а также им подобные, передавались из уст "очевидцев",
которые клялись и божились, что "сами едва уцелели" и "чудом
вырвались".
Гораздо более популярной оказалась версия о террористах,
захвативших автобус и державших пассажиров в качестве заложников.
Кстати, эта версия была взята на вооружение и следственными органами
как одна из возможных. Но если это так, то где спрятан автобус и почему
похитители до сих пор не дают о себе знать?
По прошествии двух суток к поискам подключилась целая армия
мальчишек. Отдельные их отряды вихрем носились по городу, оглашая
воздух взволнованными криками. Словно профессиональные ищейки, они
изучали каждый квадратный метр своих дворов, не пропуская даже детских
песочниц. Вскоре в отделения милиции стали поступать сообщения из
разных концов Москвы о том, что пропавший автобус найден. Сразу
несколько оперативных групп выехало по названным адресам, но уже через
полчаса с мест событий начали поступать однотипные сообщения: автобус
не тот. К полудню девятнадцатого мая сообщения о якобы найденных
автобусах полились рекой, и следственные органы, дабы пресечь поток
ложной информации, а также во избежание появления новых слухов, были
вынуждены выступить по радио с кратким изложением уже известных фактов,
в числе которых был сообщен номер пропавшего автобуса. Это
подействовало, и буквально через два часа после выступления по радио
поток ложных сообщений иссяк.
До сих пор следствие велось вслепую, так как не было ни одного
свидетеля странного происшествия, ни одного следа, ни одной ниточки, за
которую можно было бы ухватиться. Но вот к концу третьего дня, вечером,
объявились сразу два очевидца, которые своими собственными глазами, как
они утверждали, видели исчезновение шестьсот второго. Наиболее
интересные показания дал один из свидетелей, молодой человек лет
двадцати пяти. Второй свидетель мог лишь подтвердить слова первого.
Вот краткий диалог, который состоялся между следователем и первым
свидетелем.
Следователь. Итак, вы утверждаете, что семнадцатого мая в 23.10
находились на улице Пришвина?
Свидетель. Да, утверждаю.
Следователь. Расскажите подробно, что вы там делали в это время и
что вам удалось увидеть.
Свидетель. Да тут, собственно, и рассказывать нечего. Живу я как
раз на этой самой улице, около магазина "Яхонт", вот потому-то там и
оказался. У меня, знаете ли, фокстерьер есть, очень породистый, с
длинной родословной, так вот, он требует к себе постоянного внимания и
заботы. В общем, из-за него все и произошло.
Следователь. Что произошло? Говорите яснее.
Свидетель. Я и говорю, что, не будь у меня фокстерьера, не сидел
бы я сейчас в этом кабинете. Хотя это вовсе не значит, что он или, не
дай Бог, я сам в чем-либо виноваты. Отнюдь. Дело совсем в другом. Как я
уже говорил, моя псина требует тщательного ухода, ибо она чуть ли не
королевских кровей. Так вот, каждый вечер, в одиннадцать часов, я
вывожу ее гулять и где-то минут двадцать двенадцатого возвращаюсь
домой. Вечером семнадцатого мая я, как обычно, вышел из дома и
направился с Принцем -- так, кстати, мою псину кличут -- на прогулку.
Вечер был тихий, теплый, безоблачный, ни единой живой души не было на
улице, только какая-то тень маячила на противоположном тротуаре. Десять
минут двенадцатого -- я как раз посмотрел на часы -- я шел по улице
Пришвина в сторону Алтуфьевского шоссе. Как я уже говорил, улица словно
вымерла, даже машин не было, только на шоссе изредка мелькали огоньки
спешащих автомобилей. Тут моя собачка подбежала к деревцу и
остановилась... ну, сами понимаете, по своей собачьей надобности. Я,
собственно, тоже остановился и стал глазеть по сторонам. И тут из-за
поворота, с улицы Плещеева, вывернул "Икарус" и помчался в мою сторону.
Следователь. Вы не заметили чего-нибудь необычного? Ну, может
быть, превышение скорости или какую-нибудь сопровождающую машину?
Свидетель. Нет, ничего такого не было. Автобус шел один с обычной
скоростью. Все как полагается. Когда он подошел поближе, я разглядел
номер его маршрута: это был шестьсот второй. В салоне было около
десятка пассажиров, и все они мирно сидели без каких-либо признаков
тревоги. Все произошло в тот момент, когда автобус поравнялся со мной.
Следователь. Вы стояли на тротуаре?
Свидетель. Да.
Следователь. На какой стороне улицы?
Свидетель. На правой по ходу движения автобуса.
Следователь. Вы можете точно указать это место?
Свидетель. Разумеется. Я стоял как раз напротив фонарного столба,
и именно фонарный столб сожрал ваш автобус.
Следователь. Что вы хотите этим сказать? Автобус врезался в столб?
Свидетель. Да нет же! Именно сожрал, или, если хотите, проглотил.
Все произошло на моих глазах. Когда автобус достиг столба, то с другой
стороны он просто не вышел.
Следователь. Чушь какая-то! Выражайтесь яснее. Кто не вышел? С
какой стороны?
Свидетель. Да автобус! Он шел по улице Пришвина и, достигнув этого
злополучного столба, стал постепенно исчезать. Не сразу весь, а по мере
прохождения столба: сначала кабина водителя, затем средняя часть и,
наконец, хвост. Такое впечатление, что автобус въехал в столб и скрылся
в нем, словно никакого автобуса и не было. Только Принц мой жалобно
заскулил, испуганно прижал уши и, вырвав поводок, бросился бежать к
дому. Мне пришлось последовать за ним. Вот и все. Хотите -- верьте,
хотите -- нет.
Следователь. А вы сами-то хоть верите в эту чушь?
Свидетель. Вы просили рассказать все, что я видел в ту ночь, вот я
и рассказал. А верить или не верить -- это уж, простите, ваше дело.
Следователь. Как же вы объясняете виденное вами?
Свидетель. А никак. Это тоже, кстати, ваше дело. В школе нас
пичкали материализмом и законами сохранения материи и энергии, в
чертовщину всякую и мистику я не верю, так что никак объяснить этого не
могу. Но видел. Своими собственными глазами. Врать не буду. Был автобус
-- и нету. Пропал со всеми потрохами. Может быть, я псих? Скорее
поверю, что я псих, чем в то, что видел. Вот и весь сказ.
Следователь. Вы пьете?
Свидетель. Ну, как вам сказать... Бывает, но в этот день -- ни-ни!
Клянусь!
Следователь. Хорошо. Галлюцинации когда-либо были, гипнозу
подвергались?
Свидетель. Нет, нет, ничего такого не было.
Следователь. А вспомните, может, все-таки кто-нибудь был рядом с
