в нижней части кишечника. Череп, как хрустальная ваза. И мозги, словно
светящееся фруктовое мороженое. От мутных глаз, напоминающих несвежие ягоды,
уходят к затылку тонко мерцающие красные ниточки. Что-то в мозгах ползало,
черви, что ли. Это будет почище движущегося дерьма. Ой, снова блевать тянет...
- Представляешь, Андрюха, а меня они каким-то глицерином накачали, каждую,
блин, клеточку. Вот дурью маются. Я вначале не хотел, но они объяснили, что это
почти спирт и я согласился. Понимаешь, они хоть и медузки, но могут все
объяснить. Без всякого му-му...
Немножко полегчало. Андрей опустился на стул, а потом взвился как ракета.
Да что же он тут сидит? Надо что-то делать. Надо останавливать кошмар.
5.
Телефон в его комнате из засаленного стал глянцевым. И это плюс. Минус, что
связи не было. Ни с милицией, ни с ФСБ, ни с депутатом не соединишься, вообще
ни с кем.
Ладно, тогда надо съездить туда... Лихорадочно проведенная финансовая
проверка показала, что у него нет даже мелочи на билет, чтобы добраться до
приемной ФСБ на Литейном. Хорошо, пусть пешком, главное, не стоять и не ждать у
моря дурной погоды.
Андрей бросился в прихожую. Оценил свой вид в мутном зеркале. Нет, сперва в
ванную, хоть лицо ополоснуть, а то ведь за бомжа примут.
В ванной комнате оказалось очень душно. Как помоешься, при плохой
вентиляции, всегда так. Но здесь со вчерашнего дня никто не мылся. И вряд ли
еще кто-то помоется в ближайшее время. Ванна была занята. Наполнена до краев
бесформенным существом, техноорганизмом, который и выделял тепло. В его сочной
волокнистой мякоти преобладали серые и розовые оттенки. Помимо мякоти
просматривался каркас из кальциевых спикул.
От спикулы к спикуле тянутся ниточки, не иначе как информационные линии.
Кое-где ниточки свиты в узелки. Было заметно и что-то похожее на чашечки -
наверное, органы размножения, гонофоры...
Андрей инстинктивно попятился, инстинктивно заозирался в поисках
какого-нибудь оружия, но ничего не увидел, кроме бритвенного станка, которым
Марина борется с волосами под мышками. Поскользнулся, чуть не упал.
Только сейчас он заметил, что из его комнаты в ванную проложена слизневая
дорожка, не иначе как здесь прополз техноорганизм. Настоящая тропа войны. И
теперь технорг, не останавливаясь на достигнутом, бодро лезет по трубам наверх,
насыщаясь солями железа, и явно нацеливаясь на следующий этаж.
У Андрея между сердцем и желудком образовалась черная дыра, когда он
почувствовал какую-то липкую дрянь на своих ладонях... Так, подышать одной
ноздрей, потом другой. Это всего лишь пот. Не дрейфить. Теперь легкая
медитация, "я на пляже", ласковые волны омывают мое тело, проникают в рот, в
нос... Тьфу, опять не то. Надо просто сосредоточиться.
Закон сохранения вещества еще никто не отменял! Даже если технорг употребил
кости Марины Аслановны, этого явно недостаточно. Ой, мама, на крючке висят
джинсы!
Андрей пошатнулся, почувствовав вату в коленях.
В таких, кажется, пришла Лена. Лена, а не Вера, и то хорошо. Классные
джинсы, простроченные нанотрубками и нитекомпьютерами, которые способны менять
степень обтягивания заднего места...
Так что, переться в ближайшее отделение милиции? Там могут не понять и
немножечко того: посадить в обезьянник или подключить через громоздкий
нейроинтерфейс, напоминающий фашистскую каску, к главному компьютеру МВД для
выявления преступных наклонностей, присущих участнику нанохакерской
группировки.
А пока доберешься до приемной ФСБ, во всем доме случится много непоправимого
и необратимого. Необратимого.
Андрей вернулся в комнату.
Теперь ему показалось, что глянцевый оттенок приобрело все. И мебель, и
обои, и фотография прабабушки.
Андрей с тоской потянул воздух. Голова просто опухла. Такого отупения он еще
никогда не знал. Пирожок, не доеденный вчера Борисом, шепнул: "Это я, твой
друг Ньям-Ньям. Съешь меня наконец. В случае непроходимости твоего кишечника ты
можешь заказать у нашей фирмы капельницу с глюкозой". В пирожок встроен простой
микрокомпьютер на белках и сахарах, но прозвучало это зловеще.
Компьютер, компьютер. Грамматиков, стараясь не смотреть по сторонам,
бросился к своему компьютеру.
Если что-то еще можно спасти, то только с помощью верного "Секстиума".
Теория неравновесных процессов - вот тема, на которой собаку съела ныне
несуществующая Лена и возможно еще существующий Борис.
Сам Грамматиков пользовался готовым пакетом фрактальной алгебры, Лена же
подгоняла области начальных и граничных состояний технобиологической системы
под конечное устойчивое состояние, "вручную" изменяя алгоритм развития.
Нелинейные процессы в многомерном пространстве и "ручная" правка алгоритма!
Хватит удивляться, надо посмотреть, а что с конечным состоянием, с
аттрактором.
Андрей заколотил своими цифровыми пальцами по бесплотным клавишам
виртуальной клавиатуры и вскоре почувствовал, как пот спускается по его спине,
шагая тысячами мелких клейких лапок...
Эта сука Лена влезла в святая святых. Она задала его техножизни новый вектор
эволюции. К устойчивому состоянию очень малой вероятности. К конечному
состоянию полностью открытой системы, которая черпает энергию из любых
доступных источников для преодоления энтропии...
По счастью эта траектория необратима только в математической модели.
Мы сотрем Ленин аттрактор, восстановим прежние начальные условия, после чего
начнется обычная работа программиста средней руки. Вызывать интерфейсы всех
классов системы и задавать новые параметры функциям.
Через полчаса работа была кончена. Андрей убрал бледной рукой мокрые волосы
с посеревшего лба, словно пианист в конце концерта. Обои потеряли глянец,
мякоть в ванной стала подсыхать, из нее показались иглы и увядшие почки.
Технорг уже не полз на верхний этаж, он намертво приклеился к трубам,
превратившись в обычную грязь.
6.
И только сейчас, когда Андрей сделал все, зависящее от него, и остановил
кошмар, его поглотила настоящая тоска. Самое главное, что ему уже не спастись.
В результате экспериментов погибли Марина Аслановна и Лена. Стасик явно тоже не
жилец. Да и что с Константином Петровичем, чья комната в коммуналке самая
последняя?
Если даже адвокату удастся доказать что эти преступления непредумышленные,
из тюрьмы выйду только лет через десять, не ранее. Если вообще выйду. Что в
тюрьмах-то творится, воры и авторитеты используют простых зэков как ресурсы
стволовых клеток и органов...
Все мысли так или иначе сводились к Вере. Из-за нее тут появился Борис. Все
элементарно с точки зрения засады. "Мальчик", разменявший четвертый десяток, с
готовностью ловится на приманку в виде бабенки, такой тонкой, такой
благоуханной (а ведь он ее даже и не попробовал трахнуть), а потом появляется
чёрт, чтобы использовать его изобретение ради своих разрушительных забав.
Остается, правда, один вопрос. Откуда Вера и Борис узнали о существовании
Андрея Грамматикова? Опусы, вывешенные в Сети, вряд ли должны обратить внимание
серьезных людей. В Сети гигабайты и гигабайты подобных измышлизмов...
Единственный человек, который мог догадаться о его работе, был Вовка из
Крупы. Но если Вовка попался и сдал всю свою клиентуру, то сюда бы приехали
менты, а не Вера с Борисом.
Так может, Вовка - часть приманки? Продавая нанокристаллы за цену бутылки
портвейна, он выполнял чье-то задание... Допустим, некая лаборатория хотела
произвести испытания на стороне....
А я то думал, что сам по себе такой гений. Наверняка нанокристаллы обладают
такими способностями к самоорганизации, о которых я даже и не догадывался.
Его использовали для эксперимента, и ему теперь за все отдуваться. Менты,
особо не копаясь, отправят его в тюрьму, где ему тут же придется скончаться от
кровавого поноса, ведь он привык к маминой кухне... Боже. Насколько дураки были
предки, но он перещеголял даже их.
Если бы можно было найти Вовку. Но этот типчик появляется только после
дождичка в четверг. Именно только в пасмурные дождливые дни... Борис... Борис,
он же оставлял визитную чип-карту. НАСА, марсианский проект, все как будто
солидно. На чип-карте должна быть персональная информация... Но где же эта
чёртова карта? Вроде оставлял ее на столе. Но сейчас там только засохшая
дрянь...
7.
В комнате раздалось шипение. Это вползла Марина Аслановна, волоча груди по
полу. Какая часть костей и половина прежнего объема вернулась к ней, так что
она напоминала сказочную змеедеву.
- Велено доложить, гости к вам, - не слишком приятным, но подобострастным
голосом сказала змеевидная соседка.
Через распластанную соседку переступила длинными ногами Вера и встала у
шкафа, эффектно задрав подбородок.
- Я просила эту дамочку подождать, но она не согласилась, - зашипела снизу
Марина.
- Милый мой, - протяжно начала Вера, как будто внутри ее полоскалось добрые
пол-литра шампанского.
Несмотря на следующую серию ужасов в виде змеедевы, Грамматиков был
счастлив. Вера жива!
- Но что с Леной?
- Бог с Леной, - кратко ответила Вера. - Наверное, торчит сейчас в казино,
рассчитывая на будущие Борины доходы.
- А где Боря, мне надо срочно связаться с ним? - зачастил Грамматиков. - Ты
же видишь все это. Стасик, Марина, они теперь монстры и, вообще творится
невесть что. Борис, твой Борис, поставил эксперимент на всех, кто живет в этой
квартире.
- Андрюша, какой ты в сущности еще ребенок. Или олигофрен. Борис не мой. Это
ты - мой. А на Дворкина мне плевать...
Вера Лозинская заскользила между рук Грамматикова. Наглядно демонстрируя
преимущества непосредственного телесного контакта перед абстрактным общением с
наукой.
- Позвольте удалиться, - смущенно сказала Марина и неуклюже, словно
перекормленная мамба, выползла из комнаты.
Прямо из стены над шкафом выросла нанопластиковая <прим. нанопластик -
самопроизводящийся программируемый материал> ветка, на ней набухли яблоко,
апельсин и презерватив. Это, наверное, Боря сюрприз оставил...
Да, с Веры все и началось. С ее звонка.
Но от ее волос такой аромат. Луч солнца, мастерски проникая сквозь форточку,
играет на ее ресницах. И тонет в черных зрачках. Ее тело как пружина, раз и
хлестнет, собьет с ног. Да он и не хочет стоять на ногах... Но она как будто
призывает совершить предательство. А он никогда никого не предавал...
- Коды активации, - сказала она.
Раскрылись затворы и струйки почти невидимого властного света потянулись из
Бездны... Уже во второй раз! Значит, не переутомление виновато. Это - новое
виртуальное окно, которое открывается тайными интерфейсами, непонятно как
угнездившимися в его нервной ткани!
Других рациональных объяснений нет, хоть сойди с ума.
Струйки проходили сквозь Верино тело, к своей пронзительности добавляя ее
сладость, фокусировались, а затем начинали опутывать его мозг, его мускулы,
свиваясь в сеть... О чем она только что говорила?
- Какие коды?
- В программной спецификации на твою техножизнь имеется закрытый раздел,
касающийся подсистемы полового размножения, - промурлыкала она, продолжая
пританцовывать между его рук. - Меня не обманешь, коды доступа к половой
подсистеме находятся лишь в твоей умной красивой голове... Ты просто
вспоминай, милый, и коды будут передаваться мне через скин-коннектор.
- Но почему сейчас? - несколько растерялся "милый".
- Потому что скоро восьмое марта. Женский праздник. День любви, цветов и
полового размножения технорганизмов. Можешь ты мне подарить эти коды?
Ее ножка наступила на носок его распластанного и рваного домашнего тапка,
давно просящего каши, а коленка потерлась об его ногу, облаченную в пузыристый
дедовский треник. По позвоночнику Грамматикова потекла расслабляющая сладость.
Вера становилась объектом его веры...
Но все же что-то не то. Старорежимное "Восьмое марта" - не тот праздник,
который может быть интересен продвинутой Вере. Грамматиков знал, что, когда он
