число клонов, в которых были вмонтированы чипы Фрая, становились (может и по
сей день становятся) рабами-смертниками на тяжелых мучительных работах.
И капсула Фрая нужна лишь для того, чтобы клоны-трудармейцы были не
дебилами, а работниками, способными продуктивно отдать свою жизнь во имя
глобальных целей...
Данилов шел бесконечно долго вдоль серебристой ленты. Он даже споткнулся о
чью-то торчащую ногу, чуть не упал навсегда ( от гибели его спас только
сброшенный когда-то в пропасть горшок с фикусом ) и, наконец, коснулся
шлюзового замка. Код-открывашка от призрака сработал железно.
Данилов зашел в шлюз и вручную замкнул за собой наружние ворота, не
желавшие закрываться автоматически.
А пройдя внутренние ворота, упал Данилов, как памятник, сброшенный с
постамента -- хотя время было по-прежнему дорого. Поддавшись молитвам,
"поршни" протолкнули последнюю силу в мышцы. Данилов сделал инъекцию
восстановителя и стал выходить от оцепенения. Космический холод исчезал из
клеток, сменяясь болью, которая была лишь слегка задрапирована эндорфиновой
завесой.
Очнувшийся Данилов вспомнил вереницу трупов под серебристым саваном. И не
ужаснулся.
Разве освоение космоса того не стоит?
Вот и действия воинов Джихада на Западе были донельзя грубыми -- массовые
убийства и изнасилования. Но они многократно ускорили победу
гиперкомпьютерного строя. В Европу и Северную Америку были вовремя переселены
и спасены от голодной смерти триста миллионов африканцев и азиатов, которые
стали биологической базой Киберобъединения.
Во время революционных боев применялось плазмоидное оружие, которое вызывало
природные катастрофы, ураганы, наводнения и землетрясения, но зато были стерты
с лица Земли такие очаги контрреволюции, как Санкт-Петербург и Бомбей.
Когда подавлялось реакционное восстание Бен-Беллы, то десять миллионов
фанатиков лишилось ума, потенции и пола. Но зато был заложен незыблемый
фундамент Светлого Будущего...
Данилов находился в районе старой катапульты. Километровая шахта придавала
достаточную скорость убегания отстреливаемым грузам, вектор убегания
определялся вращением Весты. Джин, в оперативной памяти которого по-прежнему
сидели программные модули Гальгальты, сообщил, что шахта будет сориентирована
на кластер "Веста-3" через двадцать минут. Примерно в это же время сюда
доберутся люди из вестанской службы Общественного Здоровья. Однако катапульта
выглядела совершенно безжизненной -- словно какой-нибудь древнеегипетский храм,
в который последние три тысячи лет захаживали только ящерки и змейки, и то,
чтобы справить нужду.
"Да, с такой катапультой выше задницы не подпрыгнешь."
Как бы в ответ громоздкое устройство украсилось стрелочками и надписями, это
джин вывел в оптическое окно инструкцию.
"Перегрузка -- пять же и то недолго,-- подбодрил он.-- Вы будете лететь в
уютном коконе из пенорезины, сладко посапывая в ограниченном биостазисе."
"И прилечу в итоге под трибунал. Тело отправят подыхать на серную каторгу в
кальдеры Ио, а капсулу Фрая будут медленно и со смехом давить в каком-нибудь
прессе, слушая через наушники надсадные вопли психоматрицы. "
Однако Данилов не сказал джину: "нет".
В массивных шкафах нашлись старорежимные скафандры, более похожие на группу
саркофагов. Короткий тест дыхательной системы и герметичности, теперь можно
одеваться, вернее влезать в скафандр как в канализационный люк. Тем временем
джин настраивал автономную систему управления катапультой.
"Готовьтесь, шеф. Начинаю отсчет времени старта."
Данилов сделал себе инъекцию суфразила, на этот раз пять кубиков, и снова
стал коченеть. Пока не совсем задубел, опустил старинное зеркальное забрало и
сунул в рот мундштук от древнего дыхательного аппарата. Мундштук имел какой-то
отвратный пластиковый вкус, а дыхательная смесь отдавала горелым.
При нормальном дыхании ее хватило бы на полтора часа. В "маринаде средней
крепости" -- на шесть. Во время полета Данилов станет довольствоваться только
десятью ударами сердца в минуту, тремя вдохами-выдохами и температурой
организма в десять градусов по Цельсию.
Неуклюжий коченеющий Данилов с трудом взобрался на пьедестал, вернее
грузовую платформу катапульты. Разряженный воздух уже потянулся вверх, отчего
затрепетали обрывки изоляции на трубах. Данилов глянул на самую вершку шахты.
Там открывался люк и показались звездочки, одна, вторая, третья... Отвердевший
ум Данилова воспринимал их сейчас как дырочки в матово-черном экране,
отделяющем мир от запредельного света. Биостазис быстро завоевывал его,
замедляя обмен веществ, блокируя синапсы, связывая неустойчивые протеины и
воду. Если камень что-то чувствует, то Данилов чувствовал себя как камень.
Теперь он был готов ждать миллионы лет, потому что время превратилось в слабое
дуновение.
Тут на тупого наблюдателя пролилась река пенорезины и он мигом очутился в
ее сгустившейся толще. Катапульта стала разгонять Данилова, застывшего в
коконе, когда сознание осталось лишь крохотной точкой на периферии его
многострадального организма.
11. "ЧЕЛЮСТИ", кластер Веста-3, закрытая зона "Кибальчич".
Данилов пропорол пенорезину ножом и выполз из кокона, словно червячок из
яблока.
Летучая фабрика напоминала китовую акулу. Широко раскрытая пасть, озаренная
багровым сиянием, была на самом деле приемным бункером; роль мелкой рыбешки
играли железо-никелевые осколки. Те осколки, которые не помещались в "пасть",
вначале подрывались гравитационным импульсом с помощью бура Хиггса.
Зев "акулы" полыхал ясным пламенем. Там работали десять тысяч градусов и
магнитный сепаратор. Со стороны "зада" вылетали готовые металлоконструкции --
трубы большого диаметра, балки, швеллеры. Они катились по космосу куда-то
вдаль, где юркие транспортеры и роботы-сборщики монтировали из них новый
космический поселок. Или бидонвилль для старателей.
Крупные осколки в кластере Веста-3 располагались в сотнях километрах друг от
друга. Слишком редко для концерна, но довольно густо для старателей и прочих
вольных людей.
Пенорезиновый кокон, наверное, был простодушно принят фабрикой за
железно-никелевый осколок и сейчас она направлялась к нему, с каждой секундой
разбухая в размерах. Со стороны выглядело это жутковато, учитывая багровую
пасть, достойную кисти церковного живописца -- ну, чисто геенна огненная.
Заплутавший особист как раз отходил от биостазиса и больше всего ему хотелось
покоя и тепла. А еще ему мечталось о том, чтобы его обняла жаркая девушка
приличной степени упитанности.
Хотел он и выйти на связь со своими, попробовать объяснится, попросить
помощь. Но, к несчастью, код доступа не прошел и решетка суперсвязи не
впустила его.
Так может попробовать связаться на аварийной частоте с самой фабрикой?
На аварийные позывные "акула" откликнулась разве что каким-то злобным
сопением в эфире..
Багровая "пасть" недвусмысленно нацеливалась на Данилова и не собиралась
тормозить. Или хочет познакомиться, или прикончить. Если "акула" действительно
собралась проглотить его, то ей будет трудно помешать.
Паутинка слежения протянулись от фабрики к Данилову -- не увернуться, не
спрятаться. Ситуация не блестящая. Это подтвердил и голос, вдруг возникший в
токерах. Анпилинский голос.
-- Увы, Данилов, это финал. Капец, как говорят наши простодушные друзья.
Именно так он и выглядит. Ты у меня в перекрестье прицела, ты у меня на зубе,
на кончике ногтя. И не останется от тебя даже капсулы Фрая. Никакой вечной
жизни. Не придется тысячу лет вылавливать ананасы из банки и лизать эскимо на
палочке. И все потому, что я тебя сделал на Весте, как щенка. Девушки-
комсомолки влили тебе в пузо мой фирменный компот. И ты таким красавцем
сделался, что вся Веста встала на рога...
Если это не блеф, значит, хорошо замаскированные интеллекулы из
анпилинского "компота" перепрограммировали его наноботов. Значит, Анпилин имел
коды доступа. Может и не так уж далек этот гангстер от Киберобъединения, как
кажется на первый взгляд? По крайней мере, жизнь Анпилина и особенно его
капсула Фрая гораздо интереснее для гиперов, чем жизнь и киберимплантаты
особиста Данилова.
-- Эй, Данилов, а того цифрового мудака, который тебе помог выбраться с
Весты, я запущу в ящик с электронными лампами и буду колоть их одна за другой
ржавым молотком.
Довольный Анпилин еще клекотал, но Данилов уже приглушил звук и погрузился в
почти безмятежную тишину. Погрузился и заметил прекраснейшее из небесных тел.
Не то хрусталь, не то алмаз плыл по космосу и лазерный дальномер давал какие-то
два-триста до него.
Так, погодим страдать и умирать, тем более, что капсула Фрая -- это дерьмо,
а на шее висит отличный огнемет. Чем не движитель? Ну-ка, повернемся к алмазу
задом, огнеметом стрельнем в другую сторону, и вперед.
Первый огненный плевок за секунду перенес Данилова сразу на семьсот метров.
После чего надо было дослать заряд в трубку огнемета и подправить курс. Второй
плевок. Третий. И вот Данилов уже зацепился за мерцающую поверхность
здоровенного диамантоида -- осколка из "углерода-13", родившемуся в недрах
хондритового астероида. Формой он смахивал на "каравай -- кого хочешь
выбирай", и имел в диаметре тридцать метров, а в толщину десять.
Когда-то за такой камень можно было купить весь земной шар с его
окрестностями, а сегодня любые углеродные решетки производятся тысячами тонн.
Но все-таки.
"Акула" явно потеряла Данилова из вида, хотя алмазище старательно
поблескивал даже на таком удалении от Солнца. Пока целеуловитель Анпилина
искал Данилова, вражеское радио несколько растерянно бормотало:
-- Эй, Данилов, красавчик, ты где, откройся, сейчас я убью тебя небольно,
почти что нежно. А уже через десять минут захочу тебя помучить. Я в тебе
личинок осы-наездника разводить буду. У меня тут как раз последняя генетическая
версия -- оса размером с ворону и личинки с мой член... Ага, я тебя вижу.
Оказывается, ты еще любитель побрякушек.
"Акула" сделала вираж и направилась к алмазному укрытию Данилова.
Потом было сильное сотрясение и Данилов едва не расстался со своей маленькой
блестящей планетой. Бозоновый бур Хиггса ударил по осколку, разбить не смог, но
нагрел до сорока градусов. Еще разок тяпнут буром и можно будет делать
яичницу. И за яичками далеко ходить не надо.
А если попробовать добраться до "акулы", прежде чем она добралась до него?
Судя по показаниям инфосканера, сзади у летучей фабрики газотопливный котел
атомной силовой установки, контур второго теплообменника разомкнут, спереди
плавильная печь, вокруг нее сверхпроводящий торроид магнитного сепаратора.
Рабочее тело, допустим водород, поступает из разомкнутого контура силовой
установки в сталеплавильную печь. Посередине -- надстройка с каютами и рубкой.
А работают на этой фабрике небрежные ленивые люди. У этих засранцев
ремонтный люк в районе второго теплообменника открыт, вон даже трубы видны.
Последний заряд досылается в трубку огнемета. Важно не промазать, иначе
отправишься в увлекательное путешествие к звездам.
Данилов пробрался по расщелине на развернутую к "акуле" сторону алмаза.
Повернувшись к цели спиной, оглянулся еще на нее для точности, обдал родимый
диамантоид плазменной струей и отправился на встречу с недоброжелателем.
В дороге Данилова закувыркало, и при каждом обороте он видел вспышки в
районе "акульей" рубки -- кто-то шмалял по нему из импульсника. Может и
дошмалял бы, но уже пару секунд спустя Данилов влетел в открытый ремонтный люк.
Там он наткнулся на ремонтника, который накладывал металлорганические пломбы
на прохудившиеся трубы второго теплообменника.
Ремонтник резко потянулся к своему бластеру и Данилову пришлось стрелять.
Кумулятивная пуля, впущенная в упор беспатронной винтовкой, прожгла человека
насквозь, из дырки в его спине вылетели гейзером обгоревшие внутренности.
