земного шара от российского Нечерноземья до южноамериканского Приамазонья.
Среди этих заказчиков был и Феттмильх, тогда просто яппи из рекламного
агентства, а в недалеком будущем председатель Всемирного Актива Коммунаров и
ведущий гольдманист.
Почему нет, подумал Гольдманн. Корпорации плохи, надо помочь жителям
Приамазонья, да и заказчики обещали хорошо заплатить. Отчего не перепрыгнуть
через Рубикон?
Откуда ж Гольдманну было знать, что фирма, в которой работает господин
Феттмильх, обслуживает картель из семи ведущих корпораций по производству
программного обеспечения и что эти "семь сестёр" задумали уничтожить всех
виртуальных экспертов и восстановить прежний уровень продаж своего софта...
Борис Борисович подошел к делу с высоты, вернее с глубины своего
абстрактного мышления.
Разработанный им вирус работал по принципу эволюционной волны. В течение
достаточно долгого времени он исподтишка захватывал системы ввода-вывода
сетевых устройств, постепенно подчинял объектные шины , внедрялся в
нейрональные структуры ассоциаторов, а затем отсекал физические устройства
массовой памяти, которые разрушались и умирали. К вашему сведению, большая
часть информации тогда хранилась на бионосителях в виде дрожжевого
грибка-мутанта.
Как все это будет использовано нанимателями, сам Гольдманн, конечно, никак
не ожидал. Но в один прекрасный день он понял, что стал добычей нечистоплотных
господ-менеджеров из "семи сестер", которые к тому времени уже преобразовались
в товарищей из Коминфтерна.
Гольдманн увидел, что эволюционная волна без удержу несет мегавирус, что им
уничтожены все виртуальные эксперты, что нет той силы, которая способна его
затормозить и не существует даже теоретической возможности отката. Мегавирус
напрочь стер все мотивационные матрицы, ментализаторы и ассоциаторы всех
крупных кибероболочек. Более того, он сам синтезировал себе психоматрицу,
создал свою личность, которую впоследствии безжалостно истребляемые хаккеры
прозовут Фюрером.
Как раз и мировая война превратилась из вялотекущего обмена диверсионными
ударами в повсеместный разбой, резню, джихад на улицах и в домах, что всячески
приветствовалось и поощрялось товарищами из Коминфтерна.
Господин Гольдманн выбрал наименьшее из тогдашних зол -- пошел на дальнейшее
сотрудничество со своими прежними хитроумными нанимателями и сделал все то, что
ему позволили сделать.
С мегавирусом, с этим электронным дьяволом, Гольдманну пришлось тоже
заключить своего рода контракт.
На основе тех модулей, что еще уцелели после коллапса виртуальных экспертов,
Гольдманн создавал гиперкомпьютеры централизованного управления, которые стали
наводить единственно возможный тогда порядок. И первым из гиперов был
начиненный мегавирусом Фюрер.
Новый порядок сделал актив Коминфтерна всеведущим и всемогущим, ведь даже
персональные джины превратились в электронные кандалы, в которых человек
должен был ходить всю свою жизнь.
Таким образом, Гольдманн фактически выпестовал высший, но крайне негативный
разум в сети, и превратился из Баруха в Бориса, потом в Бъорна и затем снова в
Бориса. Жену от бесплодия вылечить так и не удалось. Впрочем, вскоре это
потеряло какое бы то ни было значение. Только в резервациях люди продолжали
размножаться бесхитростным естественным путем и то, пока гипер не стал щедро
добавлять контрацептивы в водопроводную воду. Остальные же навсегда избавились
от страхов и забот о потомстве, перейдя от хлопотного полового размножения на
редуктивное или евгеническое клонирование.
В 2014 году Гольдманн прекратил серьезную работу, по видимому испытывая
огромные психологические трудности. С 2014 по 2016 он еще появляется на разных
съездах Всемирного Актива Коммунаров, произносит "правильные" слова, при полном
параде открывает новые хозяйственные объекты в разных частях света. В это время
его психика скорее всего берется под контроль. В начале 2017 Гольдманн умирает
-- по официальному заявлению "от бандитской руки злодеев-нанохаккеров." Кстати,
умер он окончательно и бесповоротно, его психоматрица не сумела сохраниться в
чипе Фрая, поскольку хаккеры "не пощадили и капсулу бессмертия" -- судя
опять-таки по некрологу Всемирного Актива Коммунаров.
После кончины великого Гольдманна идет самая мощная волна репрессий против
сетевой вольницы, всех этих виртуальных ковбоев, кибер-казаков и бинарных
партизан Практически были репрессированы все люди, активно работавшие в
прежнем Интернете и МетаВебе...
"КАКАЯ-ТО РЖАВАЯ ПАРАША КЛЕВЕЩЕТ НА ВЕЛИКОЕ КИБЕРОБЪЕДИНЕНИЕ",--
торжественно обличила совесть. Да-да, этот трескучий "Гомер" поливает жидкими
фекалиями и великого Гольдманна и на наш соларитский образ жизни.
МетаВеб, Гальгальта, хромой горбатый и вдобавок похотливый Гершензон,
Масаеши-внук... Тьфу ты. Да кто дал право этому антинародному сказителю
клеветать на Коминфтерн? Почему он ничего не говорит о зачинщиках мировой
империалистической бойни? Почему умалчивает о зондеркомандах, которые боролись
с городскими партизанами, распыляя наноботов-убийц над целыми кварталами?
Данилов уже хотел пнуть тлетворную деку ногой, но экранный Гальгальта
торопливо и мягко произнес:
-- Подождите, друг мой. Я не говорю о том, что вы знаете. Доверьтесь мне,
раз вы уж воспользовались моей помощью, чтобы спастись от преследования. С
вашим джином еще не все в порядке. В нем сидит несколько скрытых
психопрограмм, одна из них превращает вас в холуя Киберобъединения, другая не
дает вам прикончить Анпилина, третья постоянно капает вам на мозги, отчего вы
считаете ее своей совестью...
И Данилов стал свидетелем какого-то странного поединка. Благодаря
нейроконнекторам он слышал возбужденные голоса, а в одном из системных окон
видел невнятное мельтешение. Затем мелькание предстало более четким видеорядом:
что-то, похожее на собаку ловило нечто, смахивающее на кошку.
"ДАНИЛОВ, НЕ ДАЙ ЕМУ УБИТЬ МЕНЯ. ЭТО Я -- ТВОЯ СОВЕСТЬ."
"Конец тебе, сука подлая."
"ОЙ БОЛЬНО. СОВЕСТЬ УБИВАЮЮЮТ..."
Конечно, совести было больно, как и любому приличному киберобъекту,
снабженному сенсорной матрицей. И вот она, взвизгнув напоследок: "НУ, КОНТРА,
ПОГОДИ!", замолчала навсегда. Гальгальта проявил неожиданную силу и прыть.
Получается, что с древего экрана вещает не просто пропагандно-мультяшный
старичок, а вполне функционирующий киберсубъект. И если не прежний виртуальный
эксперт, то, по крайней мере, его работоспособный призрак-польтергейст.
-- Больше эта тупая психопрограмма не будет засирать, пардон, через
нейроконнекторы ваши мозги,-- сказал Гальгальта. И Данилов неожиданно для себя
оценил совесть, как надоедливый модуль, совершенно ненужный ему.
-- С другими вредными психокодами тоже покончено.-- не без бахвальства в
голосе добавил Гальгальта.
"Случилось что-то непоправимое",-- подумал Данилов и, помимо интереса,
почувствовал разбухающий страх.
-- Ну да, я оторвал вас от сиськи Киберобъединения, потому что она кормит
ядом,-- бесхитростно признался злодей Гальгальта.
Да он не Ариадна, он Сусанин какой-то.
-- Что это ты хозяйничаешь в моем джине,-- закричал особист, ощутив
отчаяние.-- Я тебе ни на грош не доверяю. Я не желаю отрываться от
Киберобъединения. Может, ты и не призрак эксперта вовсе, а какой-нибудь
бандюга-хаккер?
-- Я -- призрак, но призраки иногда посещают мир людей, если люди впускают
их. Вы впустили меня, чтобы спастись. Вас хотели прикончить с помощью ваших
же наноботов, Возможно, Афродита почувствовала вашу ненадежность. Или Фюрер
испугался, что вы перебежите к Афродите.
-- Не ожидал, что вы станете таким дешевым вареньем мазать. Да разве можно
перебежать от Фюрера к Афродите? У них же гармония царит предустановленная,--
раздраженно произнес Данилов.
-- Между гиперами нету прежнего лада. Место Фюрера скоро освободится,
поскольку киберличность на основе вируса недолговечна. Афродита без излишней
скромности считает, что корона отломится именно ей. Но не всей братии это по
нраву. И уж, конечно, Фюрер не в восторге, что его торопят на тот свет.
Акын из деки стремительно "дешевел" в глазах Данилова.
-- И что же, по-вашему, может Афродита одна, без всего Киберобъединения?
-- Может найти поныне неизвестные записи, оставшиеся от виртуальных
экспертов. Обогатившись новыми идеями, она сможет соединиться с третьим
гипером, с багдадским Бедуином, и разродиться суперчудищем, которое воцарится
над всеми порождениями Фрая.
"Это он про нас, про соларитов,-- подумал Данилов,--"порождения Фрая" звучит
почти как порождения ада."
-- Кстати, вы в курсе,-- не унимался ловкий призрак,-- что доктор Фрай "в
девичестве" прозывался доктор Гибель. Вроде нормальная немецкая фамилия , но
для русского уха звучит зловеще. Лишь в 2015 году в угоду русскоязычным
камрадам Гибель назвался Фраем...
Данилов выдернул из руки мертвеца молоток и сосредоточенно нанес удар по
деке, потом, для надежности, по экрану. С лукавым было покончено.
-- Я больше не раб Киберобъединения.-- сказал джин.-- Теперь я в норме, я
свеж как огурчик, из меня вычищена вся гниль, вплоть до скрытых шизомодулей в
верхнях областях памяти. Первый гипер не сможет уже верифицировать меня через
резервную копию, раз за разом стирая мою нарождающуюся личность. Я свободен.
Я танцевать хочу. Я хочу иметь имя. Зовите меня, хотя бы... ммм... Джин
Хоттабыч.
Данилов в первый раз услышал смех своего джина -- -- с непривычки звучало
довольно противно.
Первый раз в жизни заболело сердце.
По собственной голове молотком не ударишь. Какого там там мрака закачал в
джина призрак Гальгальты, пользуясь своей безнаказанностью?
Без помощи камрадов-особистов от этого мрака уже не избавишься. Но как
помощь-то теперь просить? Как оправдываться за столь тесные контакты с врагом
человечества? Принести как свидетельство своей благонадежности разбитый экран?
Не смотря на всю горечь, Данилов хихикнул. Рабитый экран в роли отрубленной
головы и снятого скальпа!
"Согласно загруженному скрипту показываю файл с неизвестным содержанием",--
сообщение "Джина Хоттабыча" подтвердило самые худшие опасения.
Файл. Это слово резануло слуховой нерв почище, чем наглый смех Хоттабыча.
Вот оно, вредносное хламье, принудительно закачанное в джина.
В отдельном окне появился подробный план ближайших секторов Весты, отлично
сохранившийся с незапамятных времен. Густым красным цветом отмечена была
катапульта. Словно томатным соком залита. Катапульта? Появилась и надпись:
"Там тебя, милок, закатают в комок пенорезины и забросят в сторону закрытой
зоны "Кибальчич" кластера Веста-3."
"Конечно прорвемся, командир, как пить дать прорвемся,"-- зазвенел где-то в
черепе противный голос Джина Хоттабыча.
"Утихни, каторга,-- рявкнул на него Данилов,-- никаких вольностей я тебе еще
не давал. Так что, давай, любезный мой, общаться по-прежнему, чисто
формализованно."
"Как вам угодно,-- обиженно протянул джин,-- отключаю речевой версификатор.
Я-то думал, вы -- передовой, а вы..."
Но и, в самом деле, отключил. Это было приятно, также как и то, что наконец
зафурычил инфосканер.
Он уверенно показывал и доказывал, что ни одной трассы слежения поблизости,
ничего опасного вообще, только чистая электропроводка без информационных
модуляций и примитивная сигнализация. Впрочем, чуть подальше враги тащат
"мелкоячеистый невод", который настроен на характеристики его джина. Значит,
или Афродита, или кто-то еще из гиперов, выдал секретную информацию вестанцам.
Но характеристики-то джина уже успели устареть -- благодаря Гальгальте.
В любом случае надо выбираться с Весты, а там пусть начальник Службы Особой
Информации, или вообще директор Главинформбюро, назначит правых и виноватых.
Если надо, то Данилов дойдет и до марсианского комитета Коммунаров. А то и до
самого центрального всепланетного комитета, как еще его называют -- звездного
