Когда челноки готовили к пятнадцатилетнему перелету, их заранее загрузили
всем необходимым для постройки безопасной взлетно-посадочной полосы.
Теперь следовало подготовить грузы второй волны. Подготовить так, чтобы,
вернувшись, челноки простояли под погрузкой как можно меньше. Всего на
трех кораблях их было шесть штук: три на "Йокогаме", два на
"Буэнос-Айресе" и один на "Бахрейне". Челнок "Бахрейна" специально
оборудовали для перевозки животных. Высадка начнется, как только корабли
экспедиции выйдут на геосинхронную орбиту.
За двенадцать часов до этого момента опустела последняя анабиозная
камера. Теснота многим действовала на нервы. Среди колонистов бытовало
мнение, что не стоит размораживать всех сразу. Маленькие дети, например,
могли и подождать. Как, впрочем, и те, кому предстояло спускаться на
поверхность Перна в последнюю очередь. Но что касается Саллах, то она
полностью разделяла мнение губернатора, утверждавшего, что всем без
исключения надо дать возможность своими собственными глазами наблюдать
окончание долгого перелета. Все должны посмотреть на свой новый дом из
космоса. Сама Саллах буквально не могла оторвать глаз от медленно
вращающейся на экранах планеты. Она даже ухитрилась оказаться на дежурстве
в самый последний, финальный, торжественный момент.
Впоследствии девушка много раз вспоминала этот миг. Громадный
транспорт тормозил уже много дней. И вдруг планета внизу словно замерла.
Корабль висел над одной, заранее намеченной точкой. И Саллах
почувствовала, что ЭТО свершилось. Она оторвалась от пульта как раз в то
мгновение, когда штурман, едва сдерживая волнение, доложил адмиралу:
- Мы прибыли, сэр.
И тут же аналогичные сообщения поступили с "Бахрейна" и "Буэноса".
Капитанский мостик взорвался радостными криками и аплодисментами. Первый
помощник капитана Зи Онгола приказал нацелить всю имеющуюся оптику на
лежащую внизу поверхность планеты.
Саллах аплодировала вместе со всеми. Но потом она краем глаза
заметила печальное выражение лица Онголы, и внезапно ей тоже стало
грустно. Она его понимала. Подошел к концу последний космический перелет.
Вот подана команда открыть двери шлюзовой камеры челноков. Экипажи
уже заняли места в кабинах, пассажиры пристегнули ремни. Все ожидали
исторического приказа. Шепотом Саллах пожелала удачи Кенджо, Дрейку и
Наболу - пилотам трех челноков "Йокогамы".
Загудели сирены, сигнализируя о готовности к вылету, и сразу же
главный экран переключился на изображение запланированного места посадки.
Боковые экраны показывали открытый выход из ангара: собравшиеся на
капитанском мостике "Йокогамы" могли наблюдать за тем, как медленно и
величественно отплывают челноки. Короткие вспышки маневровых дюз,
включаются главные двигатели, и маленькие кораблики быстро начинают
спускаться. Им предстоит не раз облететь вокруг планеты, прежде чем они
войдут в атмосферу над западным краем Северного континента. Затем - долгое
торможение, вниз и вниз, пока они не доберутся до восточной оконечности
Южного континента. Расположенные на обшивке корабля камеры показали, как
три челнока с "Бахрейна" и "Буэнос-Айреса" присоединяются к флотилии.
Легко и грациозно шесть крылатых машин исчезли за горизонтом.
Саллах сменилась раньше ожидаемого момента посадки челноков. Но, как
и все из ее вахты, она осталась на капитанском мостике. Сзади у стенки.
Вообще-то, сейчас все экраны на корабле показывали одно и то же. Просто
Саллах, да и не ей одной, почему-то казалось, что наблюдать за самой
первой посадкой с капитанского мостика как-то интереснее - и, что ли,
официальнее. Так она и стояла, переминаясь с ноги на ногу и с вожделением
думая о том моменте, когда корабль перестанет вращаться - невесомость
крайне удобна при погрузке. Впрочем, скоро она все равно окажется на
Перне, а уж там вращение не остановишь и от силы тяжести никуда не
убежишь.
- Ну что, избавилась от своих соседок? - спросил Стив Киммер,
проскальзывая в каюту Эврил.
Он в последний раз оглянулся, нет ли кого в коридоре, и плотно
прикрыл за собой дверь.
- У меня все-таки есть кое-какие привилегии, - самодовольно
усмехнулась Эврил. - Запри дверь на замок. Вряд ли нам помешают, но
все-таки...
Киммер, которому вскоре предстояло занять место в одном из челноков,
сразу перешел к делу.
- Ну, и где же это твое неопровержимое доказательство? - спросил он.
Улыбаясь, Эврил вытащила из шкафчика небольшой кубик из темного
дерева. Она протянула ее своему гостю.
- У меня нет времени для игр, - резко сказал Стив. - Если ты решила
таким образом затащить меня в постель, то выбрала далеко не самый удачный
момент.
Эврил скривилась. И даже не столько из-за того, что и как сказал
Киммер, сколько потому, что ей вообще пришлось прибегнуть к посторонней
помощи. Но ничего другого ей не оставалось. Ведь ее тщательно продуманный
план вдребезги разбился о внезапное и совершенно необъяснимое равнодушие
Пола Бендена. И это после всего, что между ними было! Скрывая раздражение
за обольстительной улыбкой, она небрежно провела рукой по краю кубика и
жестом фокусника распахнула крышку. Как она и ожидала, Киммер буквально
задохнулся от изумления. Огромный красный рубин, покоящийся на черном
бархате, сразил бы наповал любого. Руки Стива непроизвольно дернулись,
стремясь схватить драгоценность...
- Красивый, правда? - в голосе Эврил слышалась гордость владелицы.
Она покрутила камень, и по каюте побежали алые блики. Внезапно она
вынула рубин из коробочки и протянула Киммеру.
- Потрогай его, - предложила она. - Посмотри на свет. Он безупречен.
- Откуда он у тебя? - с подозрением спросил Стив, и в глазах его
явственно светилась зависть, восхищение и жажда наживы.
Впрочем, восхищение относилось исключительно к прекрасному камню,
который он держал в руках.
- Хочешь верь, хочешь нет, - рассмеялась Эврил, - но он достался мне
в наследство. Одна из моих прабабок в седьмом колене была членом ГРИО,
обследовавшей эту паршивую планетку. Шавва ибн Фарод, если тебя интересует
ее девичье имя.
- Да ну! - искренне поразился Стив.
- Кроме того, - продолжала Эврил, наслаждаясь произведенным
впечатлением, - у меня есть все ее записи.
- Скажи лучше, как вашей семье удалось сохранить этот камень? Он же
бесценен!
- Моя пра-пра... ну и так далее, бабка была совсем не глупа, -
ответила Эврил. - Этот камешек - далеко не все, что она привезла из
полетов. И не только с Перна.
- Но зачем же ты взяла его с собой?
- Я - последняя в нашем роду.
- Ты хочешь сказать, что как прямой наследник участницы работавшей на
Перне группы ты можешь потребовать дополнительную долю?
Эврил сердито замотала головой. Ну как он может быть таким глупым!
- Ничего подобного! ГРИО чертовски хорошо позаботилась о том, чтобы
ничего подобного никогда не произошло. И Шавва это знала. С другой
стороны, она не сомневалась, что рано или поздно Перн откроют для
колонизации. Рубин и ее записи... - Эврил сделала драматическую паузу, -
перешли ко мне. И теперь я и записи Шаввы находимся на орбите Перна.
- А теперь, - спросила она, забирая у Стива рубин и небрежно
подкидывая его на ладони, - хочешь принять участие в маленькой интриге?
Как и моей дальней родственнице, мне совсем не улыбается провести остаток
дней вдали от цивилизации, на какой-то дикой, забытой Богом планете.
- А другие видели этот рубин? - прищурившись, поинтересовался Киммер.
- Пока нет, - хитро улыбнулась Эврил. - И если ты согласишься мне
помочь, то и не увидят.
К тому времени, когда Киммер торопливо направился собирать вещи,
Эврил уже не сомневалась в его согласии. Теперь оставалось только
поговорить с Набхи Наболом.
Челнок задрожал, и Кенджо Фусаиуки на мгновение напрягся. Все в
пределах нормы - ведь они как раз входили в атмосферу. Сидящий за его
спиной адмирал Бенден нетерпеливо наклонился вперед. Кенджо улыбнулся. Ему
тоже хотелось поскорее очутиться внизу. Пока все шло на удивление гладко.
Даже слишком гладко. С проверкой предполетной готовности - никаких
проблем. Пятнадцать лет хранения, а челнок "Иджисан" - как новенький. С
первого же захода - идеальный угол вхождения в атмосферу, а вскоре
состоится идеальная посадка на полях настолько ровных, насколько это
вообще возможно в природе.
Кенджо всегда был готов к неожиданностям. Потому-то он и считался
одним из лучших пилотов космофлота в секторе Сигнус. Он ухитрялся находить
выход из самых невероятных, никем не предвиденных ситуаций.
Но для посадки на Перн ничего этого не требовалось. Хотя, с другой
стороны... Еще никто, не считая, конечно, членов обследовавшей Перн ГРИО,
давным-давно умерших, не ступал на поверхность этой планеты. И, по мнению
Кенджо, обследуя Перн, разведчики не перетрудились.
Челнок все глубже входил в атмосферу, и он крепче сжал в руках
рукоятки управления. Хорошо бы адмирал откинулся назад - и как это у него
получается так вытянуться вперед - все-таки ремни безопасности...
Неприятно, когда тебе дышат в затылок...
Кабина челнока начала нагреваться, но температура обшивки оставалась
в норме. Кенджо покосился на боковой экран. Пассажиры в порядке, и груз
тоже - ничто не сорвалось, крепления держат. Его взор перебегал с
индикатора на индикатор, контролируя работу и состояние крылатого
кораблика. Вибрация стала сильнее - этого и следовало ожидать. На сотнях
планет Кенджо точно так же проскальзывал под атмосферу - словно нож под
клапан почтового конверта, как мужчина в тело своей возлюбленной...
Они неслись над ночной стороной, и большая круглая луна заливала
холодным серебром черные горы и долины Перна. Впереди, прямо по курсу
разгорался день, лежали согретые солнцем моря. Точно по графику. Первая
посадка просто не может, не должна быть идеальной. Ну, пусть хоть что-то
будет не так - иначе можно разувериться в теории вероятностей. Кенджо еще
раз оглядел приборную панель в поисках красного огонька - сигнала тревоги,
или хотя бы желтого - знака мелкой неисправности. Но все индикаторы
глядели на него немигающими зелеными зрачками, и в предчувствии беды у
Кенджо мурашки побежали по спине. Пот градом катился по его щекам.
Сидевший рядом с Кенджо второй пилот Юро Акамото внешне оставался
совершенно спокойным. Лишь тот, кто знал Юро так же хорошо, как Кенджо,
догадался бы, что второй пилот тоже волнуется. А вот адмирал Бенден
нервничал, и даже не скрывал этого. Как, впрочем, и губернатор Эмили Болл.
Может, сердце адмирала не выдержит радости? Кенджо ощутил внезапную
тревогу. Да, это вполне вероятно. Челнок благополучно приземлится, но
адмирал Бенден умрет, так и не ступив на землю своего нового дома. Да-да,
наверно, так все и произойдет! Не поломка в механизме омрачит этот самый
первый спуск. Нет, не поломка, а человеческая слабость...
Тем временем сопротивление воздуха начало ослабевать - естественно,
ведь скорость челнока упала до звуковой. Температура обшивки по-прежнему
оставалась в норме, кораблик отлично слушался руля, высота и угол снижения
- все как по нотам.
"Не забывай, Кенджо, сэкономить как можно больше горючего. Чем больше
его останется, тем больше вылетов можно будет совершить. А потом..." Он
заставил себя больше об этом не думать. В конце концов, оставались еще
атмосферные полеты. Аккумуляторы способны проработать много-много лет. Ну,
