Вибрация замедлилась и прекратилась. В свете свечи проплыло облачко
пыли. Коди затаил дыхание, и судорожно вдохнул только тогда, когда легкие
потребовали воздуха. В кухне запахло жженой резиной: это в трещины
просачивалась вонь с автодвора Кейда. Коди достал сок, отвинтил пробку и
смыл застрявшие в глотке остатки глазированных пончиков.
Весь мир охерел с тех пор, как за рекой упала эта проклятая сволочь.
Коди не утруждал себя размышлениями о том, что могло проползти под ним -
что бы это ни было, оно находилось может быть в десяти, может в двенадцати
футах под землей. Ждать, не вернется ли эта штука, он тоже не собирался.
Где бы ни обретался папаша на этот раз, подумал Коди, пусть выкручивается
сам. Господь и так приглядывает за дураками да пьяницами.
Он задул свечу, положил на кухонный стол и вышел из дома. Сойдя с
крыльца, Коди оседлал мотоцикл и надел "консервы". Улица была фиолетовой,
над самым бетоном висели пласты дыма, и от этого Инферно своим видом и
запахами напоминал зону боевых действий. Сквозь дымовую завесу Коди видел
сияющие огни крепости. Туда, решил парнишка - уж очень темно было повсюду.
Сперва ему хотелось заскочить на Серкл-бэк-стрит, к дому Танка, выяснить,
не дома ли с предками этот хмырь, а уж потом двинуть в общагу. Он пару раз
пнул стартер, мотор завелся, и Коди поехал в сторону Селеста-стрит.
Во время драки Коди разбили стекло фары (возможно, полагал он, пивной
бутылкой), но несмотря на это, лампа работала. Свет пронзил грязный туман,
но Коди ехал медленно - Брасос-стрит была испещрена трещинами, а кое-где
покрытие вздыбилось на добрых шесть дюймов. Колеса сообщили копчику Коди,
что им с проползшим под домом существом было по пути.
А потом он чуть не наехал на нее.
Посреди улицы кто-то стоял.
Маленькая русоволосая девочка. В луче фары ее глаза светились
красным.
- Поберегись! - крикнул Коди, но девчонка не двинулась с места. Он
рванул руль влево и ударил по тормозам. Если бы он проехал чуть ближе к
девочке, та могла бы лишиться мочки уха. "Хонда" пронеслась мимо, переднее
колесо угодило на какую-то кочку, и мотоцикл содрогнулся. Коди боролся с
рулем и тормозами, не желая врезаться в заросли кактусов. Он затормозил в
каких-нибудь двух футах от этого гнездовья дикобразов и развернул "хонду",
подняв песчаную метель. Мотор закашлялся и заглох.
- Вольты полетели? - рявкнул Коди на девчонку. Она стояла на прежнем
месте, держа что-то в сложенных чашечкой ладонях. - Что с тобой? - Он
поднял "консервы", бисеринки пота обожгли глаза.
Девочка не ответила. Кажется, она даже не понимала, что вот-вот могла
поцеловаться с колесом.
- Ты чуть не убилась! - Он обрубил ножку, слез и широким шагом
направился к ней, чтобы увести с мостовой. Но, когда Коди приблизился к
девочке, та опустила руки, и он увидел, что она баюкает в ладонях.
- Что это? - спросила она.
Это был рыжий полосатый котенок, наверное, не старше месяца.
Оглядевшись, чтобы определиться, Коди понял, что они стоят перед домом
Кошачьей Барыни. В нескольких футах от них сидела рыжая в полоску мама и
терпеливо поджидала возвращения своего отпрыска.
- А то ты не знаешь, - фыркнул Коди. Его еще трясло. - Котенок.
Всякий знает, что такое котенок.
- Ко-тенок, - повторила девчушка, словно слышала слово впервые. -
Котенок. - На этот раз вышло свободнее. Пальцы девочки погладили шерстку.
- Мягкий.
Что-то в этой пацанке странное, подумал Коди. Здорово странное. И
говорит не так, и стоит тоже не по-людски. Слишком уж скованно она держала
спину, словно напрягалась под тяжестью собственных костей. Лицо и волосы
были в пыли, а джинсы с футболкой выглядели так, будто она каталась по
земле. Правда, лицо девчонки было знакомым; где-то Коди ее уже видел. Он
вспомнил, где: в школе, еще в апреле. За мистером Хэммондом тогда зашли
жена с дочкой. Девчонку звали то ли Сэнди, то ли Стиффи - что-то в этом
роде.
- Ты пацанка мистера Хэммонда, - сказал он. - Чего бродишь одна?
Внимание девочки все еще было сосредоточено на котенке.
- Хорошенький, - сказала Дифин, которая пришла к выводу, что у нее в
руках - более молодая форма поджидающего неподалеку создания, так же, как
занятая ею самой форма была юной женской формой человеков. Она осторожно
погладила тельце. - Хрупкая конструкция этот котенок.
- А?
- Хрупкий, - повторила она, поднимая глаза на Коди. - Разве это
неправильный термин?
Несколько секунд Коди молчал. У него пропал голос. Очень, очень
странно, подумал он и осторожно ответил:
- Котята крепче, чем кажутся.
- Дочки тоже, - сказала Дифин, главным образом - себе самой. Она
аккуратно нагнулась и поставила котенка на то самое место, где нашла.
Старшее четвероногое немедленно схватило его за шиворот и быстро убежало
за угол дома.
- Э... как тебя зовут? - сердце Коди опять заколотилось, по спине
поползла струйка пота. Под мышками уже проступили мокрые круги: ночь была
жаркой и душной. - Сэнди, правильно?
- Дифин. - Девчонка не сводила с него глаз.
- По-моему, я скоро созрею для психушки. - Коди прочесал пятерней
спутанную шевелюру. Может быть, ему вмазали сильнее, чем он думал, и
резьба в голове сорвалась? - Ведь ты дочка мистера Хэммонда, разве не так?
Она взвешивала правильный ответ на его вопрос. Круто уходившие вверх
черты этого человека были в странных пятнах, а злость, как заметила Дифин,
уступила место недоумению. Она знала, что он посчитает ее такой же чужой,
каким она считает его. А что за странная добавка свисала со звукоприемной
раковины, именуемой тут "ухом"? Почему одна зрительная сфера была меньше
другой? И что за молчащий теперь монстр с ревом вылетел на нее из мутной
пелены? Загадки, загадки. Тем не менее ужаса, переполнявшего тех
человеков, с которыми она бежала из разрушенного культового дома, Дифин в
этом человеке не ощущала.
- Я избрала... - Как правильно перевести? - ...своим одеянием эту
дочку. - Она подняла руки, словно демонстрируя новое чудесное платье.
- Своим одеянием. Угу. - Коди кивнул, широко раскрыв один глаз и
подмигнув вторым, заплывшим. - "Ну, мужик, провалиться мне, если ты не
сделал мертвую петлю!" - сказал он себе. Перед ним вроде бы стояла пацанка
мистера Хэммонда, однако разговаривала она совершенно не по-детски. Разве
что девчонка была не в себе, в чем Коди не сомневался. Кто-то из них
должен был быть не в себе. - Тебе надо домой, - сказал он. - Нельзя
бродить по улицам одной - тут вон какая хреновина торчит.
- Да. Соплища, - сказала она.
- Точно. - Еще один медленный кивок. - Хочешь, отведу тебя домой?
- О! - Девочка быстро втянула воздух. - О, если бы ты мог, -
прошептала она и посмотрела наверх, на зарешеченное небо. Темнота заявляла
свои права на все ориентиры.
- Ты живешь на Селеста-стрит, - напомнил Коди. Он ткнул пальцем в
сторону конторы ветеринара, до которой от них была всего пара кварталов. -
Там.
- Мой дом. Мой дом. - Дифин, раскрыв ладони, тянулась к небу. - Мой
дом очень далеко отсюда, и я не вижу дороги. - Занятое ею тело дрожало, а
за горным хребтом собственного профиля она почувствовала жар. Дело было не
только в стремительном токе жизнеобеспечивающей жидкости по удивительной
сети артерий, не только в согласованном с мозгом работе мышечного насоса.
Глубоко внутри, в самом центре ее существа, тоска раскручивала
воспоминания о доме. Рожденные серебристым перезвоном родного языка,
пропущенные через человеческий мозг, они лились с языка земной речью. - Я
вижу приливы. Я чувствую их: подъем, спуск. Я чувствую в этих приливах
жизнь. Я чувствую своих родных. - Коди увидел, как тело девочки слегка
заколыхалось, словно повторяя ритм течений спектрального океана. - Великие
города и мирные рощи. Приливы приходят из-за гор, катят по долинам и
садам, где всякий труд - любовь. Я чувствую их. Даже здесь они касаются
меня. Зовут меня домой. - Тело Дифин внезапно застыло. Она уставилась себе
на руки, на пугающие отростки чужой плоти, и ужас действительности рассеял
воспоминания.
- Нет, - сказала она. - Нет. Таким был мой мир. С этим кончено.
Теперь приливы несут боль, а сады лежат в развалинах. Пение умолкло. Покоя
больше нет, мой мир страдает в тени ненависти. В этой тени. - Она
протянула руку к пирамиде, и Коди увидел, как пальцы "девочки" скрючились
когтями, а рука задрожала. Дифин закрыла глаза, не в силах вынести
проносящихся перед ними видений. Когда она вновь подняла веки, перед
глазами все расплывалось, их жгло, а вокруг них было мокро. Дифин поднесла
руку к щеке, желая исследовать новую неисправность, и отняла заблестевшие
пальцы. На кончике самого длинного висела нерастекшаяся капелька какой-то
жидкости.
По рельефу лица в уголок рта сбежала другая капля. В ней Дифин
ощутила вкус приливов своей родины.
- Не победишь, - прошептала она, не спуская глаз с пирамиды. Коди
почувствовал, как внутри у него что-то сжалось - глаза пацанки горели
такой мощью, что делалось страшно: а ну как они нацелятся на него, и его
охватит пламя? - Я не дам тебе победить.
Коди не шелохнулся. Сперва он был уверен, что кто-то из них нырнул
головой вперед в Великую Жареную Пустоту, но теперь... теперь эта
уверенность пропала. Должно быть, у черной пирамиды был пилот или какой-то
экипаж. Возможно, одной из них была и эта пацанка, которая просто придала
себе сходство с дочкой мистера Хэммонда. В эту знойную, душную, безумную
ночь все казалось возможным. Поэтому с языка у него сорвался вопрос,
который в любую другую из прожитых Коди ночей скрепил бы печатью его
вечное пребывание в Великой Жареной Пустоте:
- Ты не... тутошняя, да? В смысле... вроде бы... не с нашей планеты?
Сморгнув остатки пугающей сырости, Дифин изящно, плавно повернула
голову.
- Нет. Не с вашей.
- Ух ты. - В горле у Коди застрял ком размером с баскетбольный мяч.
Он не знал, что еще сказать. Теперь в том, что девчонка бродила в темноте
и не знала, что такое котенок, было больше смысла. Но почему существо, так
нежно обращавшееся с котенком, уничтожило вертолет? И если это пришелец из
пирамиды, тогда что же роет ходы под улицами? - Твое? - Парнишка показал
на пирамиду.
- Нет. Это принадлежит... Кусаке.
Он повторил имя.
- Капитану... так, что ли?
Дифин не поняла, о чем речь, и сказала:
- Кусака - это... - И замялась, мысленно просматривая заложенные в
память тома Британской энциклопедии и словарь. Через несколько секунд
Дифин нашла фразу, которая на языке Земли точно соответствовала тому, что
она хотела объяснить: - Наемный охотник.
- На что он охотится?
- На меня.
Понять столько сразу Коди было не под силу. Встретить посреди
Брасос-стрит маленькую девочку из космоса само по себе было достаточно
странно, но галактический наемный охотник внутри черной пирамиды - это уж
было слишком. Уголком глаза Коди уловил какое-то движение, оглянулся и
увидел двух кошек, которые шныряли вокруг чахлых кустов во дворе миссис
Стелленберг. Еще одна кошка стояла на ступеньках крыльца и жалобно орала.
Из куста примчались котята и принялись гоняться за хвостами друг дружки.
Было около часу ночи, почему же кошки миссис Стелленберг разгуливали по
улице?
Коди подошел к "хонде" и посветил фарой на дом Кошачьей Барыни.
Входная дверь была широко открыта. Кошка на ступеньках выгнула спину и
зашипела на ослепительный свет.
- Миссис Стелленберг! - позвал Коди. - Вы в порядке?
В луче света проплыли извилистые кольца дыма.
- Миссис Стелленберг! - Еще раз попробовал он и снова не получил
