"Роланд! Пришел мой час! Звонят колокола к началу обряда. Я сижу в
своей комнате одна - со своей тоской! Я слышу суетливое движение внизу и
радостные звуки голосов - это голоса тех, кто пришел поздравить меня с
моей свадьбой! А я не двигаюсь с места! Я знаю, что моему горю скоро
настанет конец! Прежде чем пройдет этот час, моя душа будет в другом мире!
Да, Роланд! Когда те глаза, которые долго преследовали меня в моих снах и
грезах, будут смотреть на эти строки, бедная покинутая девушка, которая
любила вас и искала вашей любви, перестанет существовать. Ее душа
избавиться от страданий этого жестокого света!
Роланд! Что-то говорит мне внутри, что я не должна выходить замуж, не
должна входить в то священное здание и вручать себя одному человеку, когда
люблю другого! Этого я не сделаю никогда! Я умру!
Вы мне сказали, что нашли ту, которую считали давно потерянной для
себя, и она вас любит. Пусть она испытает все то счастье, в котором судьба
отказала мне! Да снизойдет на ее голову благословение Неба и да превратит
ее жизнь в счастливую мечту, какою, как я надеялась, могла бы быть моя
жизнь!
Я знаю, что, когда вы будете читать это, то первым движением вашего
благородного сердца станет попытка спасти меня. Только предупреждаю вас
заранее: вы опоздаете. Прежде чем вы найдете меня, мои глаза смежит сон
смерти. Мои последние мольбы будут о том, чтобы вы получили все счастье,
доступное на земле, чтобы жизнь ваша продолжалась долго и счастливо, рука
об руку с той, которую вы избрали своей женой!
Может быть, в своих мечтах или когда печаль посетит ваше сердце - да
избавит вас Бог от этого! - вы иногда дадите в своих мыслях место той,
сердце которой вы привлекли в чужой стране, и которая в свой последний,
смертный час возносит свои молитвы только о вашем счастье! В то время,
когда такие мысли придут вам в голову, я желаю, чтобы вы думали, чтобы вы
знали, что во всей моей жизни только и был один грех - это любовь к вам!
Прощайте, Роланд! Прощайте навсегда!
Джесси"
Я моментально выскочил на улицу и крикнул кэб.
- Поезжайте, как можно скорее! - сказал я кэбмену.
- А куда? - спросил тот.
Я сказал адрес и прыгнул в кэб.
Подъезжая к дому, где жила Джесси, я увидел у подъезда толпу.
Эта толпа волновалась, гудела. Но что-то в этом волнении и гудении
было такое, что напоминало вовсе не свадьбу.
Из членов семьи никто не заметил моего приезда, потому что все они
были наверху, а я оставался внизу, но от гостей я узнал, что опоздал!
За несколько минут до моего приезда несчастную невесту нашли мертвой
в ее уборной, а около нее валялся пузырек из-под синильной кислоты.
Я сейчас же бросился опять в кэб и умчался домой. Взяв точно так же
своего извозчика. Я не в силах был больше оставаться в этом доме скорби.
Дома я страдал ужасно. Не спал всю эту ночь. Но в чем же я виноват?
Чем же? Что же я мог тут сделать, раз любил Леонору? Родные и друзья
Джесси так и не узнали настоящей причины ее смерти. Эта тайна осталась
известной одному мне, я же ни с кем ею не поделился.
43. КАТЯЩИЙСЯ КАМЕНЬ ОСЕЛ НА МЕСТЕ
В одно прекрасное майское утро с колоколен двух лондонских церквей
несся звон. Но как различны были между собой эти звоны! В одной церкви
звонили к похоронам. В другой звонили весело и радостно: две души
готовились соединиться навеки для счастливой совместной земной жизни.
Мне было очень неприятно, что так случилось, то есть, что день моей
свадьбы совпал с днем похорон Джесси. Но сделать тут я ничего не мог. Так
пожелала, значит, сама судьба.
С этого дня прошло десять лет. Десять лет безмятежного счастья для
меня. Я теперь уже не "Роллинг Стоун", не катящийся камень. Я больше сижу
на месте. Мы с капитаном Новеллем основали арматорское товарищество и
сделались собственниками нескольких кораблей, бороздящих море по разным
направлениям. Оба мы живем в Лондоне.
С братом Вильямом мы в больших ладах и спорим часто только из-за
одного вопроса: кто из нас двоих счастливее.
От сестры марты и ее мужа - "Слона" - мы часто получаем известия. В
последнем своем письме они обещались скоро приехать поглядеть на "старую
родину".
Родители Джесси после трагической смерти старшей дочери вернулись в
Австралию. Они дождались, что их младшая дочь Розочка выросла и счастливо
вышла замуж.
Каннон и Вэн были, в сущности, лишь случайными моими знакомыми. Я с
ними больше не встречался, но слышал, что они в Париже столкнулись,
поссорились и дело кончилось дуэлью, причем Вэн был убит. Каннона видели
потом в должности крупье одного из игорных домов в Баден-Бадене.
Миссис Неггер недолго прожила у жены моего брата. Теперь она живет у
нас в качестве экономки. Она по-прежнему любит соваться не в свои дела,
но, ввиду других ее великих достоинств, мы с женой относимся к этому
недостатку с большой терпимостью.
