родителям - и те могут не заботиться о телохранителях.
- Их учат защищать?
- Убивать их учат. Эта девочка способна положить весь наш гарнизон...
при некоторой толике удачи. Никакой эмоциональной слабости, никаких
колебаний - она не воспринимает чужую боль. При этом привязанность к
родителям и членам семьи - чудовищная, закрепленная на рефлекторном
уровне. Мир четко разделен на своих и чужих. Реакции превосходят
человеческие, боевая подготовка превосходит ту, что дают любые военные
колледжи. В основном - рукопашный бой, террор, подавление психики...
Такие девочки дорого стоят, Лешка. Это вложение капитала, и очень
прибыльное.
- Ей же в куклы играть! - запротестовал я. Конечно, у нас, например,
приняты ранние браки, лет в тринадцать-четырнадцать, но девочке же всего
десять!
- Она может имитировать игру в куклы, - спокойно ответил Огарин. -
Очень правдоподобно, ты никогда не поймешь подвоха, пока оторванная рука
куклы не окажется просунутой в твое дыхательное горло. Это очень
любопытный колледж. Нас туда возили, на бал. Нам... нам не понравилось
то, что мы увидели. Даже нам.
- Врешь ты все, - не выдержал я. - Не верю.
- Я над тобой частенько подсмеивался, - сказал Огарин. - Но не так.
Император одно время хотел прикрыть "Дочерей Кали", но на него
надавили... Кончилось тем, что в программу обучения ввели верность
Императору и человеческой расе.
Я смотрел на яхту, пытаясь соотнести услышанное, и кудрявую девочку в
комбинезончике.
- А если она слышит то, что ты говорил?
- Ну и что? Они прекрасно знают, что из них сделали. Другой вопрос,
как к этому относятся.
- Не верю, - упрямо повторил я.
- Как угодно.
Огарин выпустил облачко ароматного дыма. Вздохнул:
- Вселенная огромна, Лешка. Чудовищно огромна, человеческого разума
не хватит, чтобы представить все разнообразие заселенных миров. Есть
планеты, где само понятие войны и насилия практически забыто. Они
поступились значительной частью своего суверенитета ради благоденствия
под крылом имперских сил. Есть маленькие колонии, вроде вашей, где
удаленность от цивилизации и малочисленность населения приводят к
пасторали бытия. Но большинство миров пропитано агрессией - в той или
иной мере.
- Ты все о том, стоит ли мне уезжать? - сообразил я.
- Конечно. Я понимаю, ты киснешь здесь, но... Лешка, лучше быть
кислым, но живым.
- Да нет у меня никакого шанса отсюда убраться! - выкрикнул я.
- Есть, - отрезал Огарин. - Теперь есть.
В этот миг в люке яхты показались два маленьких силуэта, тащивших
что-то длинное, затянутое в блестящую синтетическую ткань. Первой шла
девочка, пятилась, без особого напряжения тащила свой груз... нетрудно
было догадаться, какой.
Вторым шел мальчишка, немного постарше ее. Темноволосый, худощавый,
глаза большие, настороженные. В отличии от девочки он был в пилотажном
костюме, причем сшитом аккуратно, по размеру. В полной тишине дети
спустились по лесенке, опустили зашитое в ткань тело на плиты.
- Артем Эйко? - спросил Огарин.
Мальчик кивнул.
- Что в мешке?
- Анастасис Эйко, бывший капитан корабля, - мальчик ответил почти так
же спокойно, как и его сестра. Очень-очень тихо, глядя себе под ноги. То
ли застенчивый, то ли переживает больше сестры.
- Причина его смерти?
- Неосторожное обращение с оружием, - мальчишка поднял голову, чуть
прищурил глаза. Девочка усмехнулась.
- Эн, прошу прощения, но я обязан выполнять предписанные
формальности, - сухо сказал Огарин. - Я думаю, вам стоит порадоваться,
что я свел их к минимуму?
Девочка сразу посерьезнела.
- Да, господин комендант. Конечно. Когда мы можем продолжить путь?
- Как только найдете желающего принять участие в регате, - Огарин
усмехнулся. - Если я правильно понял, правила требуют, чтобы экипаж
состоял из трех человек?
Он улыбался все шире и шире, ситуация явно доставляла ему
удовольствие.
- Да... - девочка нахмурилась.
- Вся беда в том, что это маленький и патриархальный мир, - Денис
развел руками. - Найти здесь человека, который решит отправиться в
путешествие через полгалактики - достаточно сложно. А чтобы он еще
согласился лететь под командованием десятилетней девочки-убийцы...
Эн вздрогнула:
- Капитан, вы забываетесь!
- Ничуть. В мои обязанности входит безопасность колонии и ее граждан.
Поэтому я считаю нужным предупредить всех колонистов о том, что
представляет из себя ваш экипаж.
- Я вовсе не настаиваю на командовании кораблем! - выпалила девочка.
Скорость, с которой она принимала решения и впрямь была поразительной
для ребенка. - Пусть командует кто-то другой! А мы с Артемом готовы
лететь пассажирами. Правда?
Артем послушно кивнул. В этой паре он играл не первую роль, хоть был
и старше, и мальчишкой.
- Малышка, повторяю, это тихий патриархальный мир... - Денис
покосился на меня. - Здесь никто не умеет управлять подобными кораблями.
И мало кто отсюда рвется. Вот разве что Лешка хотел...
Я, наконец-то, был удостоен внимания. Да еще какого!
Через мгновение Эн Эйко почти висела на мне, обняв, и заглядывая в
глаза. На ее ресницах дрожали слезы.
- Помогите нам! Пожалуйста! Папа все деньги вбухал в этот корабль, он
так хотел выиграть регату! И мы выиграем, у нас лучший корабль, нас
никто не догонит, честное слово! Мы с Артемом все сделаем сами, мы умеем
пилотировать. А вы просто с нами летите, ладно? И четверть приза - ваши!
- Это большие деньги, - согласился Денис. - Очень-очень. Хватит на
такую же яхту, аТан, да еще и останется.
- Пожалуйста! - взмолилась девочка. - Ну пожалуйста, пожалуйста!
Только что она была холодной, сдержанной, уверенной в себе. А сейчас
- обычный ребенок, подпрыгивающий на месте от нетерпения, с мокрыми от
слез щеками.
- Вы полетите с нами? - спросила девочка.
Я глянул на Огарина.
Вечно у меня что-то не так с удачей. Вроде бы и поймал ее за хвост,
да еще там, где ждать ничего не приходилось. Но тут же - облом.
- Я еще с ума не сошел, - сказал я, осторожно отлепляя от себя руки
девочки. Ощущение было странное - словно она позволила мне отцепить
себя, а вовсе не уступила силе. - Извини, детка, но я с вами не полечу.
И тогда капитан Денис Огарин расхохотался:
- Лешка... малыш... а ты все-таки делаешь успехи! Я боялся, что ты
согласишься.
Когда подъехала карантинная команда, Огарин отдал несколько коротких
распоряжений, и мы ушли. Мальчик снова скрылся в корабле, девочка стала
договариваться о похоронах отца.
- Будем встречать другие корабли? - спросил я.
Денис пожал плечами:
- Не знаю. Вряд ли это окажется столь занятно. "Палладин" был лидером
гонки, когда он изменил курс и пошел к вашей планете, за ним ринулись
остальные. Они воспользуются случаем, чтобы заправиться и передохнуть -
регата длится уже месяц. Кто-то, наверное, наплевал на отдых и продолжил
гонку.
- А их теперь снимут с трассы?
- Этих милых деток? Да, вероятно. Законы Империи позволяют детям
управлять космическими кораблями. Но присутствие взрослого на борту все
же обязательно. По совести говоря, я даже не имею права их отпускать,
если они вздумают улететь вдвоем.
- Надо было сказать.
- Надо было. Но я боюсь неприятностей в последние дни службы.
- Каких неприятностей?
Денис покосился на меня:
- Лешка, я не шутил, когда говорил о боевых возможностях девочки.
Что, если у нее приказ продолжить гонку любой ценой? Она ведь не будет
колебаться ни перед чем. Мы для нее - не люди. Знаешь, я предпочту
немного поступиться принципами, но сохранить своих ребят... и вас тоже.
Пусть улетают. И если найдут добровольца, что полетит с ними -
противиться не буду.
От остановился, раскуривая гаснущую трубку. Тоже мне, космический
волк...
- А вот что ты не согласился лететь с ними - меня радует.
- Спасибо, Денис, - мне вдруг стало тепло от его похвалы. - Ну я же
не совсем дурак. Лететь в команде аутичного мальчика и психованной
девочки... Далеко не улететь.
- Я не сомневаюсь в ее способностях управлять яхтой, - ответил Денис.
- Я сомневаюсь в ее возможности существовать в замкнутом пространстве с
чужими людьми. Брат, конечно, входит в ее понятие "своих". А вот любой
чужой человек... Лешка, если бы ты полетел с ними, и за обедом слишком
резко потянулся за ножом для масла - умер бы с вилкой в глазу.
Он хмыкнул:
- А на следующей планете тебя сгрузили бы в нейлоновом мешке, как
жертву неосторожного обращения со столовыми приборами...
Я даже остановился - от страшной догадки перехватило дыхание.
- Ты... ты что, хочешь сказать... их отец?..
- Нет, - отрезал Денис. - Не хочу. "Дочери Кали" из повиновения не
выходят. Своих она убивать не способна. Разве что конфликт
приоритетов... нет...
Он постучал трубкой о телефон, вытрясая пепел. Буркнул:
- Что-то ты меня заморочил. Лешка, в любом случае по факту смерти
будет проведено дознание. Да и нет ведь тут никакой смерти! У Анастасиса
- аТан! И не порти мне последние дни на вашей планете. Свалились тут эти
яхты на голову... сейчас еще штабную крысу черт принесет...
- Слушаюсь, не портить настроения...
- Ты чего? А... да брось. Считай, что я тебя демобилизовал. Я ведь к
яхте тебя тащил, чтобы ты выбор свой сделал. Честно говоря, и не
подозревал, что все так серьезно, думал, что тебе выпал шанс убраться с
планеты.
- Спасибо, Денис.
- Было бы за что. Домой пойдешь? Или со мной пошатаешься? Мне надо
еще курьера встречать.
Я подумал.
- А помощь тебе нужна?
- Нет.
- Тогда - домой. Спать хочу.
- Удачи тебе, - помолчав, сказал Денис.
- Угу. Завтра можно подойти? Расскажешь что и как?
- Если это не будет государственной тайной первой степени, -
ухмыльнулся Денис. - Давай, счастливо...
Легко сказать - пойду спать. Куда труднее прийти и уснуть - если до
рассвета всего ничего, день вместил больше событий, чем иной год, а в
пустом доме - тихо, мертвенно тихо...
Дом у меня самый обычный, деревянный, двухэтажный, в таком хорошо
жить большой семье, а вот одному - тяжко. Весь верхний этаж пустует, а я
живу на первом, в своей старой детской. Только кровать сюда перетащил
нормальную, вот и все изменения.
Когда я понял, что зря глазами хлопаю, уже рассвело настолько, что
стало все видно. Подвешенная к лампе - давным-давно перегоревшей,
кстати, не люблю верхний свет, модель имперского эсминца. Я ее сам
склеил, когда мне было лет десять, по чертежам из детского журнала
"Имперский соколенок". А вот картинка на стене - это рисовала мама.
Рисовать она не умела совершенно, если у меня и были художественные
способности, то никак не от нее. Все картины где-то наверху, на чердаке.
Только эту я не стал снимать, хотя однажды из любопытства насчитал на
ней семь только фактических неточностей. Ну не мог Император Грей в
разгар Смутной Войны носить боевой костюм модели "Викинг", его еще не
придумали, и на фоне пылающего гнездовья Алкари его изображать смешно,
он там не был, и уж никак не мог Император трогательно прижимать к груди
свежевылупившегося птенца Алкари, спасенного из огня. Алкари - не
цыплята, у них генетическая память, и даже самый мелкий птенец понимает,
кто друг, а кто враг. Хватанул бы Императора клювом в открытый
гермошлем, и все, нет у человечества вождя... Ну и еще, по мелочи,
всякие неточности...
Все здесь было знакомо, все привычно, я с закрытыми глазами могу
каждую мелочь найти, а в туалет ночью сходить не просыпаясь вообще, и
книжку на стол швыряю не глядя, зная, что упадет точнехонько на
