приходит выбросить из окна огрызок или забыть при строительстве пару
бетонных чушек. Аккуратисты. Как ни смешно, но если Геометры подчинят
себе Землю, то их порядки больше всего не понравятся в России. Несмотря
на традицию утопических мечтаний...
Легкой трусцой я обежал вокруг здания. Обнаружил три двери, но ни
одна на мое прикосновение не отреагировала. Плохо. Остаются еще купола и
мелкие сооружения в сторонке. Вначале я побежал к куполам -- уж очень
заманчиво зеленели деревья, надежно прикрытые от мороза. Уже вблизи
купола обернулся, кинул еще раз беглый взгляд на башню.
Дьявол!
От природы я такой умный, или от переохлаждения?
Лазутчик! Агент Земли! Всесторонне развитый представитель
человечества!
Цепочка моих следов была видна абсолютно отчетливо. Тянулась из-за
сугробов, огибала башню, вела к куполу. Стоит взойти солнцу, и мое
появление перестанет быть тайной. Трудно не заинтересоваться, кто же
бегал ночью босиком по снегу. А если еще сообщат о побеге пациента
близлежащего санатория...
Я тихонько взвыл, соображая, что же натворил.
Ну хоть бы вокруг башни не бегал! Словно издевался над ее
обитателями, словно напрашивался на облаву!
Теперь уже глупо было рвать волосы и каяться. Я подставил ладонь,
ловя слабый снежок. Может быть, следы присыплет? Слабая надежда, но надо
же хоть как-то себя утешить...
В первую очередь я обследовал участок купола, прилегавший к туннелю,
идущему в башню. Земная логика подсказывала поместить на этом стыке
дверь.
Нет, все-таки я не дома.
Диаметр купола был с полкилометра. Я побежал вдоль стеклянной стены,
невольно заглядываясь на темные силуэты деревьев. Тепло там, тепло. И
можно ощутить себя человеком, а не манекеном, обтянутым резиной...
Деревья, холмики, кустарник. Очень уютный лесок прячется под стеклом. И
не безжизненный -- вон пробивается сквозь заросли синеватый свет...
Неужели здесь тоже нет входа? Полностью изолированный от внешнего мира
поселок? Может быть башня построена над нефтяной скважиной или шахтой, и
обитателям нет нужды выходить наружу?
Теперь я старался оставлять меньше следов и бежал вдоль самой кромки
купола. Здесь, на стыке нанесенных ветром сугробов и снежной целины,
отпечатки моих ног должны быть не так заметны.
А вокруг все светлело и светлело. Туч на небе почти не осталось,
скоро выглянет Матушка... надо же, как прилепилось словечко Геометров...
Пора уходить. Ловить в море рыбу, насыщая Куалькуа, идти или плыть вдоль
берега.
Я перешел на шаг. Нет, никаких дверей на куполе не было. Зато в
десятке метров от него снежную равнину нарушал неожиданный сугроб
правильной кубической формы. Ветер такого не натворит.
Счищать снег пришлось долго. Но я не удивился, обнаружив под наледью
гладкий пластик. Какая-то будочка в половину человеческого роста
высотой. Неужели прилежные строители все-таки допустили брак в работе?
Я водил ладонью по пластику, пытаясь нащупать и активировать замок.
Ну же! Давай!
Скоба дверной ручки явилась полной неожиданностью. Я попал в нее
негнущимися пальцами, и невольно ощутил, как пластиковая стенка
дрогнула. Ага! С нахлынувшей энергией я начал разгребать снег, и вскоре
обнажилась маленькая дверца. Открылась она легко, после пары рывков.
Снег не смог приморозить петли -- изнутри будки шло влажное тепло. Я
протянул руку -- точно. Пола нет. Где-то внизу шумит вода.
При всей любви Геометров к интеллектуальным замкам, ставить их над
каждым канализационным люком они не стали.
Теперь я обладал тремя вариантами дальнейших действий. Что там дед
говорил о тройке? Наиболее удобное для человеческого сознания число?
Итак, можно продолжить поиски нормального входа. Можно уйти. А можно,
очертя голову, броситься в текущую воду.
Два первых варианта казались более разумными, но успели надоесть.
Я спустил в пустоту ноги. Закрыл за собой дверцу, балансируя на
крошечном бортике. До воды недалеко, плеск совсем рядом.
Я прыгнул, очень отчетливо представив свое тело наколотым на острый
штырь, торчащий из бурного потока...
Вода только казалась теплой. Обычная морская вода. Соленая. Привычная
уже. Меня подхватило течением и понесло по узкой темной трубе.
Пространство над водой -- совсем узенькое, едва-едва голову можно
высунуть.
Водовод, тянущийся от моря!
Отплевываясь, выныривая и погружаясь, я жадно глотал воздух. Меня
тащило куда-то под купол. Вот теперь вариантов было неисчислимое
множество. Решетки, лопасти, системы охлаждения реакторов, замкнутые
резервуары.
Нет! Не может этого быть. Геометры очень бережно относятся к жизни.
Если дверца не заблокирована, нет никаких предостерегающих надписей и
защитных решеток -- значит ничего страшного с упавшим в туннель
человеком не произойдет!
Конечно, это были очень вольные допущения. Но они помогли мне
продержаться ту минуту, пока меня волочило по водоводу. Потом впереди
замерцал слабый свет, течение ослабло и я начал задевать ногами дно.
Меня последний раз крутануло в трубе и выбросило на мелкую металлическую
решетку, заменяющую пол. С потолка светили неяркие лампы. Я поднялся,
запоздало ощущая страх.
Небольшой круглый зал. Пол продырявлен как сито, кое где на решетке
валялись веточки водорослей и комья грязи. Несущаяся через трубу вода
бурлила, растекаясь и падая вниз.
Ай да молодцы, Геометры. Я на каком-то этапе их фильтрационной
станции. Отсеян вместе с прочим мусором.
На пошатывающихся ногах я прошел к единственной двери, ведущей из
зала. Если она не откроется -- то я редкостный болван. Если откроется --
то болван удачливый.
Я оказался удачливым. Дверь открылась, за ней была узкая шахта со
вбитыми в стену скобами. На полу -- комья земли, прелая древесная труха.
Не раздумывая я начал карабкаться. Метра через три надо мной оказался
металлический люк. Ну?
Люк поддался напору и откинулся. Меня слегка обсыпало той же смесью,
что покрывала пол шахты. Снаружи выход был небрежно замаскирован землей.
Подтянувшись за обрез люка я выбрался наверх. Оглянулся, словно был
способен сейчас на бегство или схватку. Лег ничком. Надо мной были ветки
деревьев, над ними -- стеклянный купол, а еще выше -- бледный рассвет.
Выбрался я. Проник в поселок Геометров.
А на радость себе, или на беду -- пока неясно.
Минут двадцать я просто лежал, наслаждаясь покоем. Кожу постепенно
начало покалывать, к ней возвращалась чувствительность -- Куалькуа
снимал защитный режим.
Надо поесть. Первым делом -- восстановить силы симбионта, а потом
отдыхать... Мысль была неожиданной, и я насторожился. Быть может
Куалькуа все же влияет на мое сознание?
Нет, все-таки непохоже. Я не чувствовал никакого насилия. Скорее это
такая же забота, с которой я кормил на Земле пса. А Куалькуа и не
претендовал на большее.
Забавно рассуждать о чужом, пытаться понять, нет ли в его действиях
коварства и предательства -- когда он читает каждую мысль. К этому надо
не просто привыкнуть, надо принять такое положение вещей, довериться.
Когда над ситуацией нет никакого контроля, остается бессилие. Тогда
мы называем его доверием и успокаиваемся...
Я встал. Огляделся. Шахта водозабора вывела меня в центр купола.
Здесь до прозрачного потолка было метров семьдесят, и деревья росли
совершенно свободно. Что-то хвойное, по земным представлениям. Только
иглы у сосен полуметровой длины, и ствол гладенький, белесый, как у
берез.
Закрыв люк я присыпал его землей и опавшей хвоей. Пригибаясь побежал
по леску. Оттаявшая рубашка мокрым компрессом обтянула тело. Надо было
оставить ее на решетке фильтра. Или в снегу закопать. Все равно никакой
пользы от одежды не было.
Стеклянный купол над головой позволял неплохо ориентироваться. Я
довольно быстро вышел к стене -- тут деревья были другие, низкие. Эх,
если бы знать их названия, память Римера подсказала бы мне, можно ли
поживиться плодами... Вдоль стены я затрусил к туннелю. Ситуация
повторялась, только теперь я шел в обратном направлении и по эту сторону
купола. Где-то здесь я заметил свет...
Уже почти рассвело, и это здорово мешало. И все-таки я заметил
сиреневое мерцание. Раздвигая кусты двинулся на свет, уже понимая, что
увижу.
Транспортная кабина. Нормальная, с терминалом у двери. Входи -- и
прыгай через пространство. Вот только не подчинится мне управляющая
система. Еще, чего доброго, поднимет тревогу.
Похлопав ладонью по теплому пластику я двинулся дальше, в туннель.
Конечно, мое знание Родины невелико. Но я много где успел побывать:
на поле космодрома, на работе у Тага, в ресторанчике, в общежитии, в
бане, в магазине, в Мировом Совете, в интернате и в
"санатории"-концлагере. Дед бы наверняка высказал пару мудрых мыслей по
поводу этого среза общества Геометров. Я выводы делать не спешил. И
все-таки этот застекленный жилой комплекс что-то напоминал. Очень
явственно. Взять хотя бы ту же транспортную кабину в лесу -- никакими
логическими доводами ее расположение не объяснялось. Значит, стоит
откинуть логику.
Установить сложнейший механизм в лесопарке -- это означает
подчеркнуть его естественность, привычность в обиходе.
Приучить к нему...
Я абсолютно не удивился, когда в конце туннеля, над широкими дверями,
ведущими в башню, увидел надпись: "Белое море".
Интернат, куда отправили "искупать вину" Наставника Пера.
Вот оно как.
Присев на каменную плитку, которой был вымощен пол туннеля, я
попытался оценить ситуацию. Медлить нельзя, и все же...
Наверное, дед был прав. Все опять свелось к трем вариантам.
Случайность.
Геометры меня контролируют, и каким-то образом и для каких-то целей
привели именно к интернату "Белое море".
Места "отбывания наказания" для нас были выбраны не случайно. Именно
интернат и санаторий расположенные по соседству. Пусть я этого не знал,
но Перу-то, наверняка, этот факт известен. Доброта Геометров -- она
своеобразна. Наставника Пера действительно печалит факт моего
"умопомешательства", теперь, отбросив первую злость, я это понимал. И
знать, что в полусотне километров... в сотне килошагов, как он называет,
бродит с лопатой и киркой его бывший лучший подопечный -- серьезный удар
по психике.
Вот еще! Не хватало мне расплакаться над судьбой Наставника Пера!
Я встал, нелепо оправил грязную мокрую рубашку. Как отреагируют дети
Геометров на явление незнакомого мужика в трусах и рубашке, с
пробившейся на щеках щетиной и злым взглядом?
Как ни странно, скорее всего принесут стул, стакан горячего чая и
побегут за врачом.
Воспитывать-то Наставники умеют. Вот только от результатов меня
коробит.
Я легонько толкнул дверь -- она мягко открылась. Никаких замков.
Холл был выдержан совсем в другом стиле, чем в "Матушкином Свете".
Огромный, на весь первый этаж. И все белое, сверкающее. Неровные стены и
изломанный плоскостями потолок. Такое впечатление, что находишься в
ледяной пещере. Светильников на виду тоже нет, слегка мерцают сами
потолочные плоскости. Красиво. Но зачем такой интерьер, Геометры ведь
ничего не делают зря? Вдоль стен -- мягкие круглые кресла, обтянутые
белой тканью, на полу -- толстый ковер. Ступать боязно, наслежу. А
убираться-то придется детям, в рамках _подготовки-к-труду_...
Войдя я притворил дверь. Вслушался. Тихо. Нет никого. Найти бы схему
этажей, выяснить, где живут Наставники. Ввалиться к Перу и мрачно
сказать: "За тобой должок, еще с воли тянется..." Ох, не поймет Пер. Не
оценит лагерного юмора.
