Булкин благодарно закивал. Шепотом спросил:
- Говорят, Выбегалло сегодня доклад на ученом совете делает?
- Делает, - признал я.
- Можно там поприсутствовать? Говорят, тот еще цирк ожидается.
- Вряд ли. Да ты спроси Жиана, он же твой начальник. Может и
проведет.
Юрик помотал головой. Перед Жианом он робел больше, чем перед живым
василиском.
- А, ладно... потом расскажешь, Витька?
Корнеев кивнул, и Юрик побрел к кассе, подхватив со стола свободный
поднос. Я его вполне понимал, Жиан Жиакомо был личностью крайне уважаемой,
магом потрясающей силы, но при этом каким-то неуловимым, держащимся от
всех в отдалении. Даже Кристобаль Хозевич, с которыми они были так похожи,
что я поначалу их путал, казался по сравнению с Жианом рубаха-парнем.
- Значит так, Сашка, - рассуждал Корнеев. - Ты первым в бой не лезь.
Действуй по моему сигналу, если что. Я сейчас поговорю с Ойра-Ойрой, с
Почкиным, с Амперяном. Старики пускай с Выбегалло по-интеллигентному
воюют, а мы его будем бить его же методами.
- Это как?
- Увидишь, - Корнеев потер ладони. - Преклонение перед Западом...
часики-то гонконговские...
- Это восток.
- А, какая разница! Некорректное использование чужих приборов,
отсутствие прикладного эффекта...
- Витька. Нельзя бороться с дураками и резонерами их оружием, -
отхлебывая какао, сказал я.
- Почему?
- Они этим оружием лучше владеют, поверь. Либо проиграешь... либо
шерсть из ушей полезет.
Корнеев загрустил.
- Ну что ты такой пессимист, Сашка! Надо же что-то делать!
- Надо, - признал я. - Но - не это.
Мы еще поспорили немного, и по лабораториям разошлись, едва не
поссорившись. Работалось плохо. Я отдал забежавшему Володьке его расчет,
мы немного посудачили о Выбегалло и решили, что надо ориентироваться по
ситуации. Потом девочки подошли ко мне с вопросом о никак не поддающейся
оптимизации программе, и почти на час я полностью забыл об Амвросии
Амбруазовиче. Это был хороший час. Но он кончился телефонным звонком.
- Александр Иванович? - вежливо поинтересовался У-Янус.
- Да, Янус Полуэктович, - непроизвольно вставая, сказал я.
- Вы сидите, сидите... Не могли бы вы минут через двадцать подойти к
нам на ученый совет? Может потребоваться ваша консультация.
- Конечно, Янус Полуэктович.
- Спасибо большое, Саша... Тяжелый денек сегодня будет.
Я опустил трубку и посмотрел на весело щелкающий "Алдан".
Началось...
Малый ученый совет проводили в кабинете у Януса Полуэктовича. Кто-то
из магов его временно расширил, и, помимо огромного овального стола, там
появилась площадка с до боли знакомой машиной времени Луи Седлового. Сам
Луи Иванович сидел в сторонке, крайне смущенный и начисто выбритый. Были
все великие маги. Киврин ласково кивнул мне, и я, отводя глаза, пожал ему
руку. Никак не выходило из головы, как дубль Федора Симеоновича пытался
колдовать. В углу жизнерадостно топтались Г.Проницательный и Б.Питомник.
Пристроившись между Витькой и Эдиком, я стал ждать.
Выбегалло расхаживал вдоль трибуны, раскланиваясь с подходящими. При
появлении Кристобаля Хозевича он гордо вскинул бороду и отвернулся. Хунта
не обратил на это ни малейшего внимания.
- Все собрались? - Янус Полуэктович поднялся. - А, Привалов, вы уже
подошли...
Все посмотрели на меня. Растерянный таким вниманием, я потупился.
Выбегалло, мгновенно сориентировавшись, воскликнул:
- Дорогой мой, рад вас видеть!
Мне стало противно. Тем временем Янус Полуэктович продолжал:
- Мы собрались по просьбе Амвросия Амбруазовича, чтобы выслушать
доклад о проведенной им, совместно с товарищем Седловым, работе. Прошу.
Я заметил, что при слове "совместно" Выбегалло дернулся, как кот,
которому мимоходом наступили на хвост, но промолчал. Потрепал бороду и
бодро начал:
- Товарищи! Чего мы все хотим?
Витька засучил руками, как девица, щиплющая пряжу, но промолчал.
- Хотим мы все внести свой вклад в закрома Родины! - продолжил
Выбегалло. - Так, Янус Полуэктович?
Невструев поморщился и вежливо ответил:
- Без сомнения. Реальный вклад, а не демагогическую болтовню.
Кое-кто хихикнул, но Выбегалло сделал вид, что ничего не понял.
- Что мы на данный момент наблюдаем? - продолжал Амвросий
Амбруазович. - Страна шагает вперед семимильными шагами - но ведь без
помощи сапогов-скороходов. Космические корабли бороздят просторы
галактики, но что вынуждены есть наши героические звездопроходцы,
покорители Марса и Венеры, наши славные Быковы и Юрковские? Всяческую
водоросль и иную консерву! Некоторые личности занимаются производством
живой воды, но так и не наладили ее полноводный поток на целинные поля,
которые нас всех кормят!
На мое удивление Витька прореагировал очень спокойно. Негромко
сказал:
- Докладчик сегодня плохо позавтракал, - и продолжал слушать
Выбегалло.
- Итак, вклад наш в общенародное хозяйство никак не отвечает
возросшим потребностям населения...
- Можно конкретнее? - осведомился Янус Полуэктович. -
Самовыкапывающаяся морковь плохо себя оправдала.
- Есть у нас отдельные недостатки, - признал Выбегалло, косясь на
корреспондентов. - Кто много работает, тот и ошибается... порой. А в чем
мастерство подлинного ученого? В том, чтобы, эта, обращать внимание на
дела своих коллег, и творчески их доработав, обратить на пользу
материальным потребностям народа! Вот сидит мой скромный товарищ, Луи
Иванович Седловой, создавший малополезную штуку - машину, для путешествия
по придуманному, значится, будущему...
- Вот гад, - сказал Эдик. - Сашка, надо было вам вчера...
- Не помогло бы, - отмел я недоконченную идею. Смущенный Седловой
съежился в кресле.
- Зачем советскому человеку путешествовать в выдуманные миры? -
вопрошал Выбегалло. - Не будет ли это уклонизмом, и, не побоюсь этого
страшного термина - диссидентством? Ежели кто хочет книжку почитать, так
это дело хорошее. Много чего напечатано, одобрено, и стоит на нашей
книжной полке. Читай хоть журналы, хоть газеты, хоть иную литературу. А
заглядывать туда из порожнего любопытства - вещь смешная, ненужная. Этим
пусть оторвавшаяся от труда молодежь занимается, чтобы нам было что
пресекать.
Янус Полуэктович глянул на часы и повторил:
- И все же, я просил бы вас быть конкретнее. На данный момент лучшие
умы института собрались выслушать вас... понимаете?
Выбегалло закивал:
- Вот я и обдумал, нет ли в придумке с машиной времени хоть какого-то
полезного зернышка? И вспомнил совет всеми нами любимого товарища Райкина
- можно все поставить на пользу обществу, даже хождения писателя по
комнате, когда ему, значится, слов не хватает, и он их где-то там ищет.
Питомник и Проницательный громко засмеялись. Им явно не доводилось
заниматься поисками недостающего слова, данный в начальных классах запас
их вполне устраивал.
- Ежели можно посмотреть на то, что писателя наши навыдумывали, то
следует все это и взять для изучения, - продолжал Выбегалло. - Известно,
что литература наша много чего полезного напридумывала. Это и сеялки с
атомной тягой, и подводные лодки для сбора морской капусты, и прочие
полезные вещи.
Кристобаль Хозевич поднялся и спокойно сказал:
- Полагаю, все мы убедились, что имеем дело с очередной прожектерской
идеей. Из миров выдуманного будущего, равно как настоящего или прошлого,
невозможно что-либо принести в наш мир. По причинам, понятным всем...
здравомыслящим людям.
- Мне к-кажется, что, несмотря на определенную резкость тона,
К-кристобаль Хозевич п-прав, - осторожно заметил Киврин. - Амвросий
Ам-мбруазович, видите ли...
Странно, но Выбегалло словно обрадовали слова Хунты!
- Неправ! Неправ наш любимый Кристобаль, понимаете, Хозевич! - он
даже слегка поклонился Хунте, и я впервые увидел бывшего Великого
Инквизитора растерянным. Довольный эффектом, Амвросий Амбруазович
продолжил: - Мои сверхурочные работы с машиной времени дали результат,
прямо-таки феноменальный, говоря человеческим языком - недюжинный! И это
сейчас будет объяснено и продемонстрировано, к восторгу населения и
посрамлению скептиков от магии! Труд, эта... духовный, привел к появлению
плодов материальных! В полном, понимаете, соответствии с законами единства
и борьбы одного с другим!
Выбегалло взмахнул рукой, и два его лаборанта, скромно стоящие в
углу, подтащили к столу большие, закрытые мешковиной, носилки. Корнеев
крякнул и шепнул:
- Вот ведь натаскал... Выносилло наш недюжинный!
И все же даже Витька казался смущенным и заинтригованным.
Амвросий тем временем сдернул с носилок мешковину и, отпихивая
лаборантов, принялся выкладывать на стол перед магами самые разнообразные
предметы, приговаривая:
- Все заучтено и заоприходовано, ничего не пропадет...
Предметы пустили по рукам.
Много чего здесь было. И те самые часы, правда с порванным ремешком -
видимо уж очень старался Выбегалло их нацепить на себя. Небольшой, очень
симпатичный импортный телевизор, зачем-то соединенный шнуром с совершенно
непонятным плоским ящичком, аккуратный пластиковый чемоданчик, женские
колготки, что-то вроде кинокамеры, но очень изобильно украшенной
кнопками... Как ни странно, но лежала даже пара книжек, точнее - огромных
цветных альбомов, с надписью на английском - "OTTO".
- Смотрите, смотрите, удивляйтесь, - покровительственно сообщил
Выбегалло. Все смотрели. Только Янус Полуэктович с усмешкой пролистал
альбом, передал его дальше по столу, и, подперев голову руками, стал
наблюдать за Амвросием.
- Как я п-понимаю, - сказал Киврин, - все это - просто з-западный
ширпотреб. Г-где-то там с-сделанный.
- Нет, - замотал головой Выбегалло. - Подвело вас чутье, товарищ
Киврин! Не "г-где-то там", а у нас! В мире, созданном талантливым
писателем!
- А почему тогда все импортное? - ехидно спросил Корнеев.
- В будущем это уже значения иметь не станет! - изрек Выбегалло. Я
толкнул Витьку и шепнул:
- Бесполезно. Ты его не подловишь. Молод еще.
То ли Выбегалло услышал мои слова, то ли уловил движение - но,
схватив чемоданчик, передал его мне:
- А это для изучения нашего уважаемого специалиста! Откройте!
Я открыл. Внутри чемоданчик оказался прибором. С оборотной стороны
крышки - тускло-серый экран. Была и клавиатура, напоминающая пишущую
машинку, но с буквами и русскими, и английскими.
- Что это? - спросил я, совершенно очарованный.
Выбегалло, извлекая из недр зипуна грязный клочок бумаги, навис над
моей спиной. Неуклюже нажал какую-то кнопку.
Экран слабо засветился синим, на нем появилась какая-то желтая
таблица с английскими надписями.
- Это, дорогой мой, гений мысли человеческий, электронная
вычислительная машина!
Корнеев страшным шепотом произнес:
- "Шкаф для устройства памяти", да?
- А... как она работает?
- Сейчас-сейчас... - Выбегалло поводил грязным пальцам по клавишам,
бормоча: "стрелочка вниз, стрелочка вниз, эн-те, еще раз стрелочка вниз,
эн-те, пять раз стрелочка вниз... эн-те!"
Из глубины чемоданчика донеслась тихая, тревожная музыка. Появилась
цветная - цветная! - картинка - человек, обвешанный жутким оружием, и
наседающий на него страшный монстр.
- Сейчас... - бормотал Выбегалло, сверяясь с бумажкой. - Сейчас...
Картинка растаяла. Вместо нее появилось что-то вроде мультфильма -
