- А где Сержан? - спросил я, пытаясь превратить этого странного
Толика в прежнего, веселого и беспечного "островитянина". Сказал - и
понял, что попал в точку. Вот только веселее теперь не станет, наоборот.
- Его убили. Первого.
Голос у Тольки был таким же злым и равнодушным, как взгляд. Я
почувствовал, как руки у меня охватила мелкая дрожь. И с дрожью этой
приходит злое равнодушие. Сержан, вечный спорщик и скептик, не стал для
меня таким другом, как Толик или Тимур. Но мы дрались с ним рядом, дрались
насмерть на мраморной глади мостов. Отбивали удары, направленные друг в
друга...
Пощады не будет.
- Но остальные-то... - я замолчал, что Сержан лишь открывал список.
- Лерка.
Я глотнул пахнущий дымом воздух. Лерка? Восьмилетняя девчонка? Даже
когда убивали всех мальчишек на одном из островов, девчонок не трогали.
- Стрелой? Случайно? - с непонятной надеждой спросил я. Это очень
трудно - убеждаться в подлости недавних друзей. Никто не стал бы искать им
оправдания упорнее, чем мы.
- Мечом. Когда мы отступали, и Лерка замешкалась.
Пощады не будет.
- А Оля?
- Она в плену, в башне, где я сидел, - быстро ответил Малек.
- С ней все в порядке? - озабоченно спросила Рита.
Игорек пожал плечами.
- Да. Ее кормили, и вообще... Только она ревет, когда Ахмет с Борисом
ее допрашивают.
- Допрашивают? - удивленно переспросила Рита.
Крис подскочил к Мальку, схватил за плечи, тряхнул.
- Мальчишка... Глупый мальчишка...
Ошеломленный, растерянный Игорек пытался вырваться из его рук. Крис
отпустил Игорька сам, замахнулся, но удержал руку. Отошел в сторону. А я
шагнул к Мальку. Он жалобно спросил:
- Ребята, что вы...
Я размахнулся и ударил Игорька по лицу. Я понял. Все понял. Ты не
виноват, что попал на остров малышом. Ты не виноват, что остров Алого Щита
держится Крисом с английской строгостью, при которой дети не знают то, что
им не положено знать. Ты не виноват, Игорек. Но...
Пощады не будет.
6. В ОСАДЕ
...Я вернулся с моста под вечер. Весь день после обеда я пролежал на
середине моста, раздевшись догола и загорая на солнышке. Деревянный меч,
обмотанный одеждой, я подложил под голову, чтобы было удобнее. Мне было
прекрасно видно и наш замок, и замок Тридцатого острова: появись
кто-нибудь у моста, я бы успел спокойно одеться и приготовиться к любым
неожиданностям. Но Тридцатый остров, уничтоженный Конфедерацией,
по-прежнему пустовал. Представляю, как туго придется мальчишке, который
появится там первым... Ну а наши ребята дежурили на опасных мостах. Мне
дали передохнуть. А вчерашний день, после возвращения, я проспал как
убитый. Лишь однажды, вечером, я услышал сквозь сон тихий разговор
вошедший девчонок. Инга, похоже, беспокоилась, не слишком ли долго я сплю.
Мне даже показалось, что она наклонилась к моему лицу, долго смотрела на
меня, потом коснулась губами моего лба. Хотя это, конечно же, мне
приснилось... Потом Ритка вполголоса сказала: "Пойдем, пусть спит". Я
хотел засмеяться и сказать им, что вовсе не сплю. Хотел... И провалился в
беспамятство до утра.
Проснулся почему-то усталый и с головной болью. Но времени
разбираться в своих ощущениях не было. Тимур чувствовал себя еще хуже, чем
я. Значит, бойцов оставалось совсем мало. Надо было идти на дежурство.
Взглянув на мою вялую физиономию, Крис отправил меня на восточный мост,
где и дежурный-то полагался больше для порядка. Тома с Толиком он отправил
на один мост - у них был пистолет, и удержаться ребята могли без труда. Ну
а сам с Ильей, Меломаном и Мальком пошел охранять оставшийся мост. Что ж,
несмотря на потери, мы еще могли сражаться.
На остров я вернулся первый. В замке теперь было тихо, в коридорах
стояло непривычное и неприветливое безмолвие. Я побродил по коридорам,
заглядывая в безлюдные комнаты. Лишь в Тимуровской я увидел девчонок.
Здесь тоже было тихо, но совсем по-другому. Тимур спал, девчонки тесной
кучкой сидели у окна, а тишина казалась живой, наполненной дыханием,
приглушенным, неразборчивым разговором, шорохом одежды. Девчонки разом
повернулись ко мне, и я поймал испуганный, загнанный взгляд Оли.
Успокаивающе улыбнувшись, я вышел. Сволочи. Какие же они сволочи...
Бориса, ахметовского дружка и помощника, я убил сам. И даже не сразу
понял, что он первый убитый мною. Первый, кого я ударил мечом, стараясь
именно убить. Первый, с кем у меня не было никакого поединка.
Мы ворвались тогда в комнату, где спали пятеро захватчиков, всей
оравой. Даже Тимур, превозмогая слабость, шел сзади. Даже Инга с Риткой.
Даже несчастный, ничего не понимающий, с окровавленным лицом и разбитыми
губами Игорек...
Один из мальчишек не спал, - видимо, дежурил. Он схватил меч - и тут
Том снова выстрелил. Грохот в маленькой комнатке был такой, что нам
заложило уши. Мальчишка упал, отлетев при этом к стене. Как в кино.
Пуля - это не меч и не стрела. Выстрел в упор - как удар исполинского
кулака...
Опередив всех, я бросился к крайней кровати, с которой обалдело
смотрел на нас Борис. Раньше он казался мне молчаливым и даже застенчивым
парнишкой...
Борис что-то говорил. В ушах все еще звенело, но я угадал слова.
- Дай мне меч... По честному...
- Нет...
- Ты же не будешь... безоружного... - слова пробивались как сквозь
толстый слой ваты.
- Буду.
Я ударил. Обернулся на Криса, стоящего за спиной. Спросил не словами,
а взглядом - "я прав?" И увидел слабый кивок. "Прав". Игра в рыцарей
кончилась. Наверное, с первым пистолетным выстрелом. А может быть, раньше,
когда двое подростков насиловали беспомощную девчонку.
- Выведите всех на мост, - коротко бросил Крис.
- На какой? - спросил Толик.
- Все равно. Доведите до проема и сбросьте вниз.
Толик посмотрел на меня. Как будто я тоже стал командиром и мог
приказывать.
- Если будут сопротивляться, вначале убейте, - равнодушно сказал я.
...Может быть, мне еще станет стыдно. Но не за сами слова, а за
равнодушие, с которым я их произнес. Иногда подлость отличается от
вынужденной жестокости крошечной деталью. Тоном, или выражением глаз...
Правда, бывает хуже - когда отличия совсем нет.
Я зашел в свою комнату и повалился на кровать. Мне было скучно и
тоскливо, не хотелось ни спать, ни ужинать, ни видеть кого-либо из ребят.
Но минут через десять ко мне зашел Крис.
Усевшись на вторую кровать, командир долго смотрел на меня.
Давным-давно, в мое первое утро на острове, так смотрел Игорек. Только
тогда мы еще умели улыбаться.
- Крис, расскажи, как все случилось. Почему вы рассорились? - спросил
я. - Я так толком и не понял.
Уткнувшись подбородком в ладони Крис пожал плечами. У него беспомощно
качнулась голова.
- Димка, если бы я сам понимал... Ну, ссорились ведь всегда, и до
того, как вы уплыли. И в этот раз ничего особенного не произошло.
Крис начал рассказывать, как Ахмет ушел с одного из утренних
совещаний, поспорив по пустяковому поводу: какой мост очередного
"упрямого" острова атаковать его бойцам. Как днем Толику передали знакомые
ребята: Ахмет встретился с командирами двух островов Конфедерации и о
чем-то совещался. Как вечером Ахмет пришел "мириться". И как выглянувший
из замка Сержан увидел подступающих по всем трем мостам ребят с соседних
островов.
Защищаться было уже невозможно. Едва-едва успели укрыться в подвале,
да и то - не все.
Я слушал Криса, и постепенно у меня возникало идиотское ощущение, что
и я был участником происходящего: так знакомо звучало все рассказанное
Крисом. Действительно, самая заурядная ссора. Самая простая интрига.
Завершила же дворцовый переворот обыкновенная драка.
- Крис, - перебил я. - Ты знаешь, а ведь это могло случиться и
раньше.
Крис встал. Потянулся. Запрыгнул на кровать.
- Оп-ля. Могло, говоришь? Это должно было случиться. Несомненно.
Я тоже улегся поудобнее.
- Если не Ахмету, так кому-нибудь другому захотелось бы власти...
- Несомненно. Пришельцы не беспокоились из-за Конфедерации. Они
знали, что она развалится. Сорок Островов. Сорок самых разных обычаев и
правил. Острова-республики и острова-диктатуры. Интернациональные и
"чистые". Малыши... и такие верзилы, как я. Мы все хотим домой, верно? Но
нам ведь хочется и многого другого. И не на Земле, а еще здесь. Никто не
хочет ждать. Никто...
Крис зевнул. И со вкусом добавил:
- Не-сом-нен-но.
- Что ты заладил? - не выдержал я. - Других слов нет?
Крис засмеялся.
- Вот. Ты сам видишь, что даже такая ерунда, как навязчивое слово,
может нас поссорить.
- Нет, Крис!
Мы замолчали.
- Сержана жалко, - неожиданно сказал Крис. - Мы смеялись, что он во
всем сомневается, со всеми спорит. А это нас спасло. Толик сказал Сержану,
что зря он подозревал Ахмета - тот мириться пришел. Сержан обиделся и
сказал, что тут еще дело темное. Вышел из замка...
- Он со всеми спорил... - подтвердил я зачем-то.
- Нас слишком мало на острове, чтобы быть одинаковыми, - непонятно
сказал Крис. - У каждого имеется одна-две черты, которые становятся
главными. Сержан был спорщик. Тимур солдат и тренер. Ромка... ты его и
узнать не успел... весельчак.
- Хохмач, - уточнил я.
- Да.
- А Толик?
- Толик? - Крис задумался. - Он... он... как бы это сказать...
приспособитель?.. Нет. Он у нас как дома, понимаешь? Привык, узнал правила
Игры, научился фехтовать. Быстрее всех. Купается, рыбу ловит, игры
придумывает. Если надо драться - дерется, и здорово. Если можно не драться
- еще лучше. Ни с кем не ссорится. Спорил лишь с Сержаном...
- А может он и прав, - вполголоса произнес я.
- Димка, а вот твоей черточки я не пойму, - признался Крис. - Моя
обязанность - всех понимать, а тебя не получается.
- У меня однобокостей нет. Я всесторонне развитый, - пошутил я. Но
Крис ответил серьезно.
- Что-то есть. Но я никак не разберусь.
- Разве это важно?
- Не знаю. Но умение Тимура или Толика, мое командирство - все это
пришельцам не страшно. Все это в правилах Игры. А надо выйти из круга,
найти трещину. Она должна, должна быть...
- Несомненно!
Мы засмеялись. Стало чуть легче. И тут же раскрылась дверь, словно за
ней дожидались окончания нашей беседы. В комнату заглянул Толик,
растерянно посмотрел на нас.
- Пойдемте, сами увидите, - чуть смущенно предложил Толик. - Ерунда
какая-то...
...Ерундою происходящее было лишь для нас. Ребятам с двадцать
седьмого острова сейчас приходилось туго. Когда мы поднялись на сторожевую
башню, там собрались все кроме Тимура. Густой, тянущийся в небо столб дыма
был заметен с любой точки острова, но лишь со сторожевой башни открывался
его источник - замок двадцать седьмого острова.
- Про пожары на Островах я еще не слышал, - тихо сказал Крис,
бесцеремонно расталкивая ребят и пробираясь на самое удобное место.
- Пришельцы? - осторожно предположил Илья.
Крис покачал головой.
- Нет, ребята...
Облокотившись на перила, он замер у самого края площадки.
- Дележ власти продолжается...
Никогда еще нам не было так неуютно и стыдно, как в эти мгновения. Мы
молча, ничего больше не спрашивая, смотрели на дело своих рук. Пусть нам
пришлось туго, пусть мы пострадали первыми. Но и Конфедерация - наша идея.
Прекрасная мечта, убивающая тех, кто в нее поверил.
Я долго не мог заснуть. После ужина - невеселого, быстрого - мы
