- Димка, двоих Тимуров на одну Землю будет много. Я еще с этим не
разобрался... - он взмахнул излучателем. - Да и корабль интересный...
Возьми на память.
Он снял с плеча перевязь со своим "самурайским" мечом.
- Сувенир.
Я не мог ответить. Меня душили слезы. Я лишь сорвал свой меч,
протянул Тимуру. И тут Толик закричал, хватая меня за руку:
- Идиоты, оно же совсем маленькое!
В круге теперь было сантиметров сорок диаметра. А может и меньше.
Светящееся пятнышко в стальной клетке.
Крис, Тимур, Толик - они подсадили меня, подтолкнули к узкому
отверстию перехода. Вначале я почувствовал холодный ветер, коснувшийся
лба. Затем увидел заросший травой склон и почувствовал головокружение -
теперь меня тянула к себе Земля. Сильные руки толкнули меня вверх - из
мира Островов вниз - на Землю.
Тщетно пытаясь притормозить, я покатился по крутому холму. Вот так, в
падении, я и покинул мир Сорока Островов.
Мое движение остановил ствол какого-то дерева. Я больно врезался в
него головой.
...Когда я пришел в себя, все тело болело, как после дежурства на
восточном мосту. А чья-то рука легкая и прохладная, все гладила меня по
лицу.
- Инга, - не раскрывая глаз, прошептал я. - Извини, что я на тебя
кричал...
- Я понимаю, - помолчав, ответила она.
Мы были на середине склона, между вершиной холма и пустой безлюдной
дорогой. Инга сидела, прислонившись к злополучной сосне, и держала мою
голову на коленях.
- Инга, - глядя ей в лицо, легко и беспечно прошептал я. - А ведь мы
так и не спросили, что это была за планета. Луна, Марс... Или соседняя
звездная система...
Она кивнула. Я посмотрел вверх, пытаясь найти пятнышко гиперперехода.
И не нашел. Может быть, его видно лишь изнутри?
- Как ты думаешь, они восстановят переход? - спросил я.
Инга пожала плечами.
- Не знаю... Дима, мы не виноваты?
- В чем?
- Ну... они остались там...
Я смотрел на пустое шоссе.
- Они слишком привыкли, Инга. Острова - это уже их мир.
- И наш.
- Немножко.
- Но мы на Земле... - Инга не договорила. Выше по склону возник,
появившись из воздуха, из ниоткуда, деревянный меч. Покачался без всякой
опоры и упал на траву.
- Мы на Земле, - повторил я. Встал и пошел вверх, за мечом.
7. ДОМ
Мы вошли в город под вечер. Спустились по тянущейся с гор дороге мимо
садов, без сомнения южных, с усыпанными огромными красными яблоками
деревьями. Не удержавшись, я сорвал пару.
Шагая по теплому, нагретому за день асфальту, мы вгрызались в сочные,
безумно сладкие плоды и время от времени начинали беспричинно хохотать.
Впрочем, почему беспричинно? Мы были на Земле. Дома. Мы вернулись.
Окраину мы увидели издали. Какой-то микрорайон - девяти и
двенадцатиэтажки с неторопливо загорающимися квадратиками окон. Я еще не
знал, что мы будем делать - стучаться в первые же квартиры, искать
отделение милиции или рассказывать о себе ученым. Но это тоже ничего не
значило.
Мы были дома.
Перед одним из зданий, в пустынном, узком дворике, я увидел ухоженную
круглую клумбу. Инга шла чуть впереди, не глядя на меня...
Искушение оказалось слишком велико. Я торопливо сорвал несколько
цветов. Бледные осенние хризантемы, пожухшие от близости автодороги,
казались мне прекраснейшими в мире цветами. Догнав Ингу, я взял ее за
руки.
- Инга... Там ведь не было цветов, на островах... Ну, в общем...
Возьми...
Мы замерли, неловко держась за руки. Нас разделял лишь крепко сжатый
обоими букет. Я чувствовал тонкие, теплые пальцы, касающиеся моей ладони.
- Инга, я никогда не дарил цветов...
Мы смотрели друг другу в глаза. И даже в темноте я видел свое
отражение в ее зрачках. Совсем рядом. У самого лица.
- Я никогда никого не целовала, Дим...
Я даже не почувствовал ее губ. Я был словно в тумане, я проваливался
в бездонную пропасть, кружилась голова и тело буравила мелкая дрожь. Запах
ее волос, запах яблок, невесомое, сладкое касание губ - все сливалось в
один бушующий круговорот.
- Дима...
- Инга...
Мы оторвались друг от друга, как умирающий от жажды отбрасывает
полупустую флягу. Боясь захлебнуться...
Инга растерянно обернулась, кивнула на скамеечку у подъезда.
Спросила:
- Сядем?
Мы не искали места для новых поцелуев. Ярко освещенная фонарями
скамейка была для этого неподходящим местом. Нам нужно было опомниться от
первого...
Вокруг была тишина и наползающая ночь. Лишь изредка шумели
проносящиеся по дороге машины, звук был приглушенным и виноватым. Даже они
не хотели нам мешать. Мы молча смотрели друг на друга. Словно видели в
первый раз. Или - в последний.
Шаги и торопливый разговор, прерываемый визгливым хохотом,
послышались с тротуара. Я скосил глаза. И увидел, как к подъезду
направляется компания мальчишек. Им было лет тринадцать-пятнадцать, кто-то
чуть старше, другие помладше. Веселая, хохочущая, обнимающаяся компания. Я
чуть повернулся, разглядывая их со смутной, неясной нежностью. Я
чувствовал себя старше этих ребят на пять, десять, сорок лет. На сорок
островов...
Ребята приблизились, и разговор смолк. По нам заскользили любопытные,
насмешливые взгляды. Конечно, с нашим видом... Я подтянулся, прикрывая
скамейкой дурацкий деревянный меч, висящий за спиной.
Один из мальчишек вдруг резко остановился и шлепнулся на скамейку
рядом с Ингой. Через секунду вся компания, только что направлявшаяся в
подъезд, облепила скамейку. Все молчали. Несколько ребят жевали резинку,
один медленно доставал из кармана рубашки помятую сигарету. Он повернулся
ко мне, лениво спросил:
- Спички будут?
- Не курю, - невольно улыбнувшись, ответил я.
У мальчишки даже лицо изменилось от удивления. Он взглянул на своего
соседа.
- Что он сказал?
- Он сказал, что не курит, Валек, - послушно повторил тот.
Валек посмотрел на меня еще удивленнее. И сказал:
- Слушай, зачем тебе такая козочка, если ты не куришь?
Все заржали. А у меня комом перехватило дыхание. Ну почему? Почему?
- Убери руку! - звенящим голосом сказала Инга.
Я дернулся. И почувствовал, как несколько сильных рук сжали мне
плечи.
- Убери руку! - повторила Инга.
Ее сосед лишь ухмыльнулся, не снимая ладони с коленки. В следующую
секунду Инга привстала, чуть разворачиваясь... Со сдавленным криком пацан
полетел на землю.
- Да, эта козочка не по тебе, - задумчиво решил Валек. - Вали отсюда,
а мы о ней позаботимся.
- Мальчики, шли бы лучше вы сами... - начал я.
Соскочили все, даже те, кто держал меня.
- Как он нас назвал? - утратившим всякую интонацию голосом спросил
Валек. Повторять ему никто не стал. Все смотрели на меня.
- Я в натуре твой прикол не понял, - соскакивая со скамейки и подходя
ко мне, произнес Валек. - Теперь на метле разъедемся.
- Да ему все поровну, - ехидно сказал кто-то из-за спины. - Он
ниндзя, меч таскает. Вот только картонный, боится мусоров дразнить.
По мечу щелкнули пальцем. Тонкое, как фанера, лезвие отозвалось
глухим стуком. А Валек шарил в кармане. Когда он вытащил руку, ладонь
оказалась обмотанной толстой металлической цепью.
- Извиняться как будешь, чокнутый? Может сразу на мослы встанешь?
- Отвяжитесь, ребята, - попросил я. - Ну отстаньте!
Двое опять приближались к Инге. Остальные собрались у меня за спиной.
Валек одним движением раскрутил цепь на полметра, протянул:
- Ну, начнем...
- Инга, спину!
Я крутанулся, выключая ее противника. Второй сразу же метнулся в
темноту. Но Валек лишь оскалился, вскидывая руку с оружием. Тяжелые
стальные звенья описали дугу рядом с моим лицом. Я пригнулся. Цепь в руках
Валька с визгом резала воздух.
- Дима, трое!
Я на секунду повернулся назад. Инга уже откинула первого из
нападавших и теперь работала со вторым. Я подпрыгнул, пытаясь достать
последнего. Достал. И развернулся к Вальку:
- Хватит?
Он ругнулся. Растерянно, зло. И бросился на меня.
"Ребята, южный мост..."
"Костя уже в замке. От раны..."
"Бросьте оружие!"
"Я сам, я хочу домой..."
Удар. Еще удар. Еще... Я едва успевал уворачиваться. Удар.
"Обоих вас надо было кончать..."
"Мы не берем пленных..."
"Всегда во все времена".
Ладонь сжалась на эфесе. Я почувствовал, как впивается в кожу
стальная насечка рукояти. И выдернул меч из затрещавшей перевязи,
распарывая тугие кожаные петли.
Лезвие перерубило стальную цепочку, словно гнилую нитку. Крутящийся
обрывок сверкнул, уносясь в темноту. Кто-то взвизгнул. Я вскинул меч -
привычным, заученным навсегда движением. Валек присел, уходя от удара,
даже не присел, а рухнул на колени. И получил удар коленом в лицо.
Растянувшись на асфальте, он пытался заслониться растопыренными пальцами.
Перехватывая меч двумя руками, я занес его над дергающимся телом.
Услышал истерический, поросячий визг. И перекрывающий его Ингин крик.
- Не смей!
...Синий свет фонарей плясал на лезвии меча. Скорченные тени
расползались по сторонам. Я прикоснулся к клинку. Прошептал, не слыша
своего голоса:
- Сволочь... Ты и здесь...
Ладонью обхватив лезвие, я плашмя ударил меч о колено. Лезвие
хрустнуло.
- Сволочь...
Я ломал клинок, не чувствуя боли в израненных пальцах.
- Сволочь...
Осколки беззвучно падали на грязную, загаженную землю.
- Ты и здесь со мной... Навсегда, да? Навсегда?
Обломок эфеса нелепо торчал из сжатой, окаменевшей ладони. Я ударил
рукой по шершавой каменной стене. Выбивая его из кисти. Слепо шагнул в
сторону, натолкнулся на скамейку, где сидел минуту назад, замер, глотая
горячий влажный воздух.
- Не надо... Димка... Не плачь, ты же сильный... Ты ведь даже там не
боялся. Дима... Не плачь...
Инга всхлипывала, прижимаясь ко мне.
- Все пройдет. Правда... Не плачь. Успокойся...
Я опустил голову, зарываясь лицом в ее волосы. И тихо засмеялся. Меня
била нервная дрожь, и смех судорожными толчками выплескивался из легких.
- Инга... Как смешно, Инга... Я не могу тебя обнять, у меня все руки
в занозах. Инга...
ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ
Автор благодарит Ингу, Диму, Тимура, Илью, Сержана, которые помогали
писать эту книгу своими советами и самим фактом своего существования.
Он верит, что в детстве, когда каждый двор - остров, а каждая улица -
мост в неведомое, однажды не останется места для Игры, в которой убивают.
Спасибо всем, кто понял эту книгу.
