что ребятам опротивел шоколад и они даже не притронулись к этой плитке!
Покушение не удалось сохранить в тайне от Евы-Лотты. Все газеты писали о
нем. Кроме того, комиссар счел своим долгом предупредить ее. Конечно, после
настойчивых обращений во всех газетах поток подарков и лакомств совершенно
прекратился, но Еве-Лотте все же лучше быть настороже. Человек, дошедший до
крайности, мог найти и другой способ причинить ей зло. И, хотя комиссар
опасался, что бедная девочка может опять заболеть от потрясения, когда
узнает страшную правду, он все же пришел в дом булочника и серьезно
поговорил с ней.
Но он ошибся в своих предположениях. Ева-Лотта нисколько не заболела. Она
рассердилась, и притом не на шутку.
- Беппо же мог умереть! - кричала она,- ни за что ни про что чуть не
погубить несчастную собаку, которая никому не делала зла!
В глазах Евы-Лотты это было ни с чем не сравнимое злодеяние.
Впрочем, природная беззаботность помогала ей забывать страшное. Через
несколько дней она опять была весела. Она забыла, что на свете есть
нехорошие люди, и знала только, что сейчас летние каникулы и жизнь чудесна.
Да, но до начала занятий осталась всего только однаединственная неделя!
Все рыцари Белой и Алой розы считали, что эту короткую неделю надо
использовать для чего-нибудь поинтереснее, чем печальные размышления о
случившемся. Все равно ничего не изменишь!
Беппо совсем поправился, и Сикстен, сидевший около него как пришпиленный,
снова был охвачен жаждой деятельности.
Он опять созвал под знамена свои войска. Они собрались в гараже и
принялись плести интриги. Ибо час мщения пробил, и Алые собирались
рассчитаться с Белыми розами за Мумрика в глобусе и за другие безобразия.
То, что Андерс нечаянно отравил Беппо, сюда не причислялось. Сикстен от
всего сердца простил его, и к тому же Андерс самым трогательным образом
ухаживал за Беппо во время его болезни.
Белая и Алая розы начали свои войны еще задолго до появления Мумрика. И,
хотя Мумрик со всеми приписываемыми ему магическими свойствами был
идеальным поводом для войны, существовали еще и другие сокровища, которые
можно было отвоевывать у противника. Например, Белая роза овладела жестяной
коробкой, битком набитой тайными бумагами. Андерс считал, что коробку эту
можно без особого риска хранить в комоде на чердаке. В обычное время,
возможно, это было и так, но сейчас, когда Мумрик находился в служебной
командировке, Сикстен пришел к выводу, что коробка Белой розы - отличная
драгоценность и ее стоит похитить, даже если придется бороться до
последнего человека. Бенка и Йонте, конечно, тут же согласились. Трудно
себе представить двоих ребят, которые больше были бы преисполнены решимости
бороться до последнего человека.
После того как героическое решение было подкреплено страшными клятвами в
гараже, Сикстен однажды вечером тихо и спокойно пошел в штаб Белых роз и
взял коробку. Однако ожидаемого вопля со стороны Белых роз не последовало -
по той простой причине, что они ничего не заметили. Наконец терпение
Сикстена истощилось, и он послал Бенку с высочайшим письмом к Белым розам,
чтобы они очнулись и поняли, что произошло. Письмо было следующего
содержания:
Где же тайная коробка Белой розы,
Где же ее тайные бумаги?
Там, где кончаются Прерии, стоит дом,
В том доме есть комната,
В той комнате есть угол,
В том углу есть бумага,
На бумаге - карта,
На карте... вот именно!
О белые мокрицы, бегите,
В том доме поищите!
- Не пойду я туда ни за что на свете,- сначала сказала Ева-Лотта.
Но, поразмыслив, решила, что не может же она на всю жизнь отказаться от
Прерий: ведь другого такого места для игр не сыскать! Весной и осенью,
летом и зимой Прерии оставались одинаково заманчивыми, таящими множество
всяких возможностей. Если навсегда отказаться от Прерий, так уж лучше идти
в монастырь.
- Я пойду с вами,- объявила она после короткой внутренней борьбы.- Лучше
с этим сразу покончить, а то я всю жизнь буду трусить.
На следующее утро Белые розы поднялись ни свет ни заря, чтобы враги не
застали их врасплох во время поисков. На всякий случай Ева-Лотта не сказала
дома, куда она отправляется. Она на цыпочках вышла через садовую калитку и
присоединилась к ожидавшим ее Андерсу и Калле.
Прерии оказались вовсе не такими страшными, как думала Ева-Лотта. Здесь
было мирно и тихо, как всегда. В воздухе с веселым свистом носились
ласточки - чего же гут бояться? Усадьба выглядела почти приветливо. Она уже
не производила впечатления заброшенной и необитаемой - просто люди еще не
совсем проснулись. Скоро они распахнут окна, шторы затрепещут от утреннего
ветерка, комнаты наполнятся оживленными голосами, а из кухни послышится
приятный звон посуды, предвещающий заэтрак. Действительно, бояться
абсолютно нечего.
Но, когда друзья вошли в дом, они все-таки почувстювали, что это мертвый
дом. В углах паутина, обои позваны, окна разбиты... И никаких других
голосов, кроме их собственных, разумеется, не слышно.
"Белые мокрицы, бегите, в том доме поищите!" - так обратился к ним Алый
вождь, и они старались изо всех сил. Искать пришлось долго - дом был
большой, с массой комнат и углов,- но в конце концов поиски увенчались
успехом. Впрочем, Алые так и рассчитывали, ибо Сикстен на этот раз задумал
такую хитрость, которая сулила Белым розам сокрушительное поражение.
Совершенно верно - на бумаге была нарисована карта, и не так уж трудно
было сообразить, что она изображает сад почтмейстера. Вот дом, вот гараж,
сарай, уборная,- в общем, все, а в одном месте - кружок и надпись: "Копайте
здесь!"
- Что там ни говори, а изобретательности у Алых маловато,- заявил Андерс,
проштудировав карту.
- Да, не очень-то остроумно,- подтвердил Калле.- Это же ребенок поймет,
даже стыдно. Так пошли копать, что ли?
Да, надо было идти. Но сначала они хотели сделать кое-что другое.
Ребята не были в Прериях с той роковой среды. Тогда им не разрешил дядя
Бьорк, но сейчас их охватило какое-то нездоровое любопытство: почему бы не
пойти на то место, раз уж они здесь!
- Только без меня,- заявила Ева-Лотта категорически. Она бы лучше умерла,
чем еще раз идти по той тропинке в орешнике. Но, если Андерсу и Калле
охота, пусть идут, она не против. А Ева-Лотта останется здесь, в доме.
Только чтоб они потом пришли за ней.
- Жди нас минут через десять,- ответил Калле.
И они ушли.
* * *
Оставшись одна, Ева-Лотта занялась меблировкой. В воображении она убрала
и обставила мебелью весь дом и населила его большой семьей с множеством
детей. Ведь у самой Евы-Лотты не было ни братьев, ни сестер, а она обожала
маленьких детей.
"Здесь будет столовая,- фантазировала Ева-Лотта. - Вот стол. Семья
большая, всем даже тесно за столом. Кристер и Кристина подрались, и их
отправляют в детскую. А Бертиль еще маленький, сидит на высоком детском
стуле. Мама его кормит. Ой, он же весь вымазался! А вот старшая сестра
Лилиан. Она красавица, черноволосая и черноглазая, и вечером она устраивает
бал. Здесь, в гостиной, зажгут хрустальную люстру, и Лилиан будет стоять в
шелковом платье и сверкать глазами".
И Ева-Лотта засверкала глазами - это она была старшая сестра Лилиан.
Сегодня приезжает из Упсалы, где он учится в университете, старший брат
Клас. Глава семьи очень этому рад и стоит у окна, ожидая возвращения сына.
Ева-Лотта важно выпятила живот: теперь она - глава семьи, который стоит у
окна в ожидании сына.
Постой-ка, да вон и сын появился вдали! У него очень приятная внешность,
хотя он мог быть и немного помоложе.
Прошло несколько секунд, прежде чем Ева-Лотта спустилась из мира фантазий
на землю и поняла, что это не братец Клас, а настоящий человек из плоти и
крови. Он приближался к Усадьбе большими, быстрыми шагами. Ева-Лотта
смущенно посмеялась над собой. Она же чуть не крикнула ему: "Привет, Клас!"
Вот он поднял глаза и увидел ее в окне. Братец Клас вздрогнул. Ему как
будто не понравилось, что у окна стоит отец и смотрит на него. Он сразу
пошел быстрее. Гораздо быстрее.
Вдруг он остановился и повернул назад. Да-да, повернул назад!
Но Ева-Лотта не хотела больше его смущать. Она вернулась в столовую
посмотреть, съел ли Бертиль свою кашу. Оказалось, что нет, и сестрице
Лилиан пришлось ему помогать. Она была так поглощена этим, что не слышала,
как отворилась дверь. Ева-Лотта тихо вскрикнула от удивления: в комнату
входил братец Клас!
- Добрый день,- сказал он.
- Добрый день,- ответила Ева-Лотта.
- Мне показалось, что я увидел в окне одну мою старую знакомую.
- Нет, это вы меня видели.
Братец Клас испытующе посмотрел на нее.
- А разве мы раньше не встречались?
Ева-Лотта покачала головой:
- По-моему, нет. Что-то не припомню.
"Я его узнаю из тысячи",- сказала она однажды. Но Ева-Лотта не знала
тогда, что человеку достаточно сбрить усы и постричься ежиком, чтобы
совершенно изменить свою внешность. Кроме того, человек, которого она
встретила на тропинке и образ которого навсегда запечатлелся в ее памяти,
был в зеленых габардиновых брюках и она просто не могла представить себе
его одетым по-другому. А братец Клас был в сером, в мелкую клеточку
костюме. Он с волнением посмотрел на нее и спросил:
- Как же тебя зовут?
- Ева-Лотта Лисандер.
Братец Клас кивнул.
- Ева-Лотта Лисандер,- повторил он.
Ева-Лотта и не подозревала, как ей повезло, что она не узнала братца
Класа. Даже преступник избегает напрасно причинять зло ребенку. Но этот
человек хотел спастись любой ценой. Он знал, что некто, по имени Ева-Лотта
Лисандер, может его погубить, и был готов на все, чтобы помешать ей. И вот
она перед ним, эта Ева-Лотта Лисандер!
Он мог бы смело поклясться, что узнал ее в окне, как только увидел эти
светлые волосы. А она стоит и совершенно спокойно заявляет, что никогда не
видала его раньше! У него такая гора свалилась с плеч, что он чуть не
закричал от радости. Ему не надо больше постоянно бояться неожиданной
встречи с Евой-Лоттой Лисандер! Она ведь могла приехать в соседний город,
где он живет. Она могла показать на него и сказать: "Вот убийца!"
Но она не узнала его - значит, она не свидетель и никогда не сможет на
него указать!
Он чувствовал такое огромное облегчение, что был даже рад неудаче
покушения с шоколадом, о которой так много писали в газетах.
Братец Клас собрался уходить. Уйти, чтобы больше никогда не возвращаться
к этому проклятому месту! Он уже взялся за ручку двери, но тут внезапно в
нем проснулось подозрение. А вдруг эта девчонка искусная актриса? Вдруг она
только притворяется, что никогда его не видала? Он испытующе взглянул на
нее. Но Ева-Лотта стояла, дружелюбно улыбаясь, и открыто глядела на него
доверчивыми детскими глазами. В них не было и тени притворства, он это
понял, хотя вообще не очень-то хорошо понимал, что такое честность. Но на
всякий случай он все-таки спросил:
- Что ты здесь делаешь одна?
- А я не одна,- весело ответила Ева-Лотта.- Андерс и Калле тоже здесь.
Это мои друзья,- пояснила она.
- Значит, вы здесь играете, да?
- Нет, мы тут одну бумажку искали.
- Бумагу?- Братец Клас посуровел.- Вы искали бумагу?
- Ага, ужасно долго искали.- Ева-Лотта считала, что потратить на поиски
дурацкой карты Алых целый час - это слишком уж много.- Вы себе представить
не можете, сколько мы искали. Но мы ее нашли наконец.
У брата Класа перехватило дыхание, и он с такой силой ухватился за ручку
двери, что суставы побелели.
Он погиб! Ребята нашли - нашли тот самый вексель, который он сам столько
времени искал. Он и сегодня пришел сюда поискать его в последний раз.
Попался, и как раз, когда думал, что спасен! О! Его охватило дикое желание
истребить и уничтожить все, что стояло ему поперек пути. Кажется, он
радовался, что девчонка осталась жива, что она не отравилась шоколадом.
Сейчас он чувствовал только холодную ярость, как тогда, в ту последнюю
среду июля!
Но он взял себя в руки. Еще не все потеряно. Ему необходима эта бумага,
