он должен ее получить!
- А где же Андерс и Калле?- спросил он насколько мог невозмутимо.
- Они сейчас придут.
Ева-Лотта выглянула в окно:
- Да вон они!
Братец Клас стал позади нее, чтобы посмотреть. Он стоял очень близко,
Ева-Лотта повернула голову, случайно опустила глаза, увидела его руку... и
узнала ее!
Да-да, она узнала его руку! Густо покрытую черными волосами тонкую руку.
Так вот кто такой братец Клас; теперь Ева-Лотта узнала его совсем! Ужас
пригвоздил ее к месту. Вся кровь отлила от лица, чтобы через секунду
прилить обратно с такой силой, что в ушах зазвенело. Хорошо, что она стояла
к нему спиной и он не мог видеть ужаса в ее глазах и дрожащего подбородка.
И в то же время ей было так страшно оттого, что он стоит позади нее и она
не знает, что он там делает...
Но вот идут Андерс и Калле! Все-таки легче, что Ева-Лотта теперь не одна
с этим страшным человеком. Две фигурки в выцветших синих штанах и рубашках
отнюдь не первой свежести растрепанные и чумазые, явились, словно
спасители. Да здравствуют рыцари Белой розы!
Но ведь она тоже рыцарь Белой розы и, следовательно, не имеет права
терять самообладание. Мозг Евы-Лотты работал так лихорадочно, что ей
казалось, будто человек позади нее должен все слышать. Одно ясно: он не
должен подозревать, что она его узнала. Что бы ни произошло - не подавать
виду!
Ева-Лотта открыла окно и высунулась. Глаза ее выражали предельное
отчаяние, но мальчишки внизу этого не заметили.
- Они идут сюда, слышишь?- крикнул Андерс.
Братец Клас вздрогнул. Неужели полиция уже идет за векселем? У кого же из
ребят он сейчас? Надо торопиться, время не ждет,- то, что он задумал, не
терпит отлагательства!
Преступник шагнул к окну. Ему очень не хотелось показываться так открыто,
но у него не было выбора. Братец Клас дружелюбно улыбнулся ребятам.
- Привет,- сказал он.
Они вопросительно взглянули на него.
- Что же вы оставили свою даму совсем одну,- продолжал он, тщетно пытаясь
придать голосу шутливое выражение.- Мне пришлось зайти сюда и поболтать
немножко с Евой-Лоттой, пока вы бегаете и собираете бумагу - или что вы там
еще делаете.
На это было трудно что-нибудь ответить. Андерс и Калле выжидающе молчали.
- Заходите, ребята,- позвал братец Клас.- У меня к вам предложение.
Хорошее предложение, вы сможете денег подзаработать.
Андерс и Калле сразу оживились. Подзаработать денег они всегда готовы!
Но почему Ева-Лотта смотрит на них так странно? И делает рукой тайные
знаки Белой розы, означающие опасность! Андерс и Калле остановились в
растерянности.
Тут Ева-Лотта запела:
- "Сияет солнце с высоты..."
Голос у нее чуть-чуть дрожал, но она продолжала тот же веселый мотив,
только изменила слова.
- У-боб-и-йой-цоц-а,- пела Ева-Лотта.
Как будто обычная бессмысленная чепуха, которую любят сочинять дети,
когда поют, но Андерс и Калле почему-то оцепенели от страха. Словно песня
пригвоздила их к месту. Впрочем, оба тут же овладели собой и как бы
невзначай ущипнули себя за ухо. Это был тайный знак Белой розы, означавший,
что они поняли.
- Ну, чего же вы там,- нетерпеливо сказал человек в окне.
Друзья стояли в нерешительности. Вдруг Калле повернулся и побежал в
кустарник неподалеку.
- Куда же ты?- рассердился незнакомец.- Ты что, не хочешь денег
заработать?
- Очень даже хочу, но неужели нельзя сходить по естественной надобности?
Незнакомец кусал губы.
- Поторапливайся! - кричал он вдогонку.
- Сейчас,- отозвался Калле.
Немного спустя он вернулся. Андерс стоял на прежнем месте. О том, чтобы
оставить Еву-Лотту одну в беде, не могло быть и речи; он должен пойти туда,
в дом, где находится убийца, но лучше сделать это вместе с Калле.
И вот они вместе входят в гостиную, где сестрица Лилиан вечером
собиралась давать бал.
Андерс подошел к Еве-Лотте и положил ей руку на плечо. Потом взглянул на
ее ручные часы и сказал:
- Батюшки, как уже поздно, нам нужно сейчас же домой!
Он взял Еву-Лотту за руку и побежал к двери.
- Да, мы как-нибудь в другой раз подзаработаем, а сейчас нам надо идти,-
добавил Калле.
Но если они думали, что братец Клас так легко их отпустит, то они
ошибались. Одним прыжком он оказался в дверях и загородил им дорогу.
- Минуточку,- сказал он.- Не так уж вы торопитесь!
Преступник сунул руку в задний карман. Вот он - здесь. С той последней
июльской среды он всегда носит пистолет с собой. Мало ли что может
случиться.
Братец Клас лихорадочно думал. Он обезумел от страха и ярости. Конечно,
его страшило то, что предстояло сделать, и он колебался. Но он вел опасную
игру и решил довести ее до конца, даже если для этого придется совершить
еще не одно преступление.
Он смотрел на ребят и ненавидел их за то, что они вынуждают его на это.
Да, он вынужден это сделать, иначе три свидетеля расскажут, как выглядит
человек, отобравший у них вексель. Нет, этого он не допустит, будьте
уверены, хотя он и помирает со страху.
Но сначала он должен узнать, у кого из них вексель, чтобы не пришлось зря
тратить время и рыться в карманах у этих щенков.
- Эй, вы,- заговорил он хриплым и срывающимся голосом.- Давайте сюда
бумагу, которую вы нашли. Она мне нужна. Ну, живо!
Ребята разинули рты от удивления. Они были бы менее поражены, если бы он
заставил их спеть хором "Серенького козлика". А может быть, им послышалось?
Правда, они знали, что среди убийц попадаются просто сумасшедшие, но даже
ненормальному вряд ли могла понадобиться карта Алых с надписью "Копайте
здесь".
"Что ж, пожалуйста! Почему не отдать карту, если она ему так дозарезу
нужна?" - подумал Андерс, у которого карта была в кармане.
Но быстрее всех в самые критические моменты соображал все-таки знаменитый
сыщик Блюмквист. Внезапно до него дошло, какую именно бумагу требовал у них
этот человек. И в ту же минуту Калле стало ясно многое другое. Он словно
читал мысли преступника.
Этот злодей хладнокровно убил человека. Скорей всего, он вооружен и
сейчас. От одного свидетеля он уже пытался избавиться с помощью
отравленного шоколада. Калле понимал, как мало у них надежд на спасение.
Если даже Андерс вытащит карту и они сумеют убедить убийцу, что
представления не имеют о его векселе, все равно они пропали. Убийца
неизбежно сообразит, что уже разоблачил себя своим вопросом. Если раньше он
пытался устранить единственного свидетеля, то тем более не допустит, чтобы
оставались трое живых свидетелей, которые могут его опознать.
Конечно, Калле не рассуждал так обстоятельно, однако он понимал, что им
грозит, и весь похолодел от страха. Но он сердито сказал себе: "Потом
будешь бояться... если будет какое-нибудь "потом"...
А теперь нужно оттянуть время, ох, как нужно! Андерс уже собирался
вытащить карту, но Калле вдруг сильно толкнул его.
- Нон-е нон-а-дод-о! - прошипел он.
- Вы что, не слышите?- сказал братец Клас.- У кого из вас бумага?
- Здесь у нас ее нет,- ответил Калле.
Андерс, конечно, предпочитал отдать этому типу бумагу: может, он их тогда
отпустит. Но он понимал, что Калле лучше его знает, как обращаться с
уголовными личностями. И Андерс промолчал.
Ответ Калле взбесил убийцу.
- Где она?- крикнул он,- Доставайте ее, живо, живо!
Калле лихорадочно соображал. Если он скажет, что бумага в полицейском
участке, или дома у Евы-Лотты, или далеко в Прериях, все будет кончено. Они
могут чувствовать себя в безопасности лишь до тех пор, пока этот человек не
потерял надежду вскоре получить бумагу.
- Мы ее спрятали наверху,- сказал он, помедлив.
Братец Клас дрожал всем телом. Он вытащил из кармана пистолет; Ева-Лотта
зажмурилась.
- Живей, живей! - кричал преступник.- Может, эта штука вас подгонит.
И он погнал их прочь из гостиной, где сестрица Лилиан собиралась вечером
давать бал.
- И-дод-и-тот-е мом-е-дод-лол-е-нон-нон-ей,- тихо пробормотал Калле.-
Сос-кок-о-рор-о поп-рор-и-дод-е-тот поп-о-лол-и-цоц-ия.
Андерс и Ева-Лотта, пораженные, взглянули на него. Каким это образом
полиция может скоро прийти? Уж не хочет ли Калле сказать, что умеет
передавать мысли на расстояние? Так или иначе они послушно пошли медленнее.
Они тащились еле-еле и спотыкались на всех порогах; Андерс даже
поскользнулся и слетел с лестницы - как когда-то, тысячу лет назад, когда
они воевали с Алыми.
Братец Клас бесился. Его так и подмывало разделаться с этими паршивцами.
Но сначала надо получить вексель. О, как он ненавидел этих детей! Можно
подумать, что они и сами не знают, в каком углу спрятали бумагу.
А Белые розы медленно бродили из комнаты в комнату и озабоченно
повторяли:
- Нет, не здесь!
Легче было бы гнать впереди себя одичавшее стадо коров. Проклятые щенки
то и дело останавливались, кто высморкаться, кто почесаться, кто поплакать
- то есть в основном плакала, конечно, девчонка.
Наконец они пришли в маленькую комнатку с ободранными обоями XVIII века.
Ева-Лотта опять всхлипнула, вспомнив, как однажды их здесь заперли с Калле
- давно-давно, когда они были еще молоды и счастливы...
Калле с недоумевающим видом осматривал стены.
- Нет, как будто и не здесь! - сказал он.
- По-моему, тоже не здесь,- подтвердил Андерс.
Но это была последняя комната на верхнем этаже! Братец Клас издал дикий
вопль.
- Провести меня вздумали! Думаете, я не понимаю! Вот что - сию же минуту
давайте сюда бумагу. А если забыли, где она, пеняйте на себя. Не отдадите
бумагу - через пять секунд застрелю всех троих.
Он стал спиной к окну и прицелился. Калле понял, что преступник не шутит
и тактика оттяжек больше не годится. Он кивнул Андерсу.
Андерс отошел к стене, где обои свисали клочьями, вынул руку из кармана и
сунул ее за обои. Когда он вытащил руку, в ней была бумага.
- Вот она,- сказал он.
- Прекрасно,- произнес братец Клас.- Стойте там, где стойте, а ты
протянешь руку и дашь мне бумагу.
- Поп-а-дод-а-йой-тот-е нон-а поп-о-лол, кок-о-гогдод-а я
чоч-и-хох-нон-у,- тихо сказал Калле.
Андерс и Ева-Лотта потрогали себя за мочку уха в знак того, что поняли.
Братец Клас слышал, что один из ребят несет какуюто ужасную тарабарщину,
но ему было все равно. Теперь осталось уже немного: как только он получит
бумагу, все будет кончено!
Убийца протянул руку и взял листок. Пистолет он держал все время
наготове. Пальцы дрожали, когда он пытался одной рукой развернуть
скомканный вексель.
Вексель? Разве это вексель? "Копайте здесь" - такие надписи на векселях
обычно не делают. Мгновение он стоял, ничего не понимая, и в этот момент
Калле громко чихнул.
Друзья разом бросились на пол. Калле и Андерс нырнули вперед и схватили
братца Класа за ноги. Он закричал и беспомощно хлопнулся на пол. Падая,
преступник уронил пистолет, и Калле успел схватить его, опередив братца
Класа на какую-то ничтожную долю секунды. Дада, знаменитый сыщик Блюмквист
разоружил убийцу! Он ведь часто это делал, и всегда удивительно легко и
изящно. Потом обращал оружие против преступника и говорил: "Поосторожнее на
поворотах, приятель!"
Наверное, он и сейчас так сделал? Ничуть не бывало. В панике Калле
схватил эту ужасную черную штуку и выбросил ее в окно, так что стекло
разлетелось вдребезги. Вот что он сделал! А для знаменитого сыщика это не
очень-то продуманный поступок. Как раз сейчас было бы совсем неплохо иметь
пистолет. Но, по правде говоря, знаменитый сыщик Блюмквист до смерти боялся
всего, что стреляло, за исключением своей собственной рогатки. И вообще-то
он поступил правильно. Пистолет в руках дрожащего мальчишки вряд ли был бы
серьезным оружием против озверевшего бандита. Они бы очень скоро опять
обменялись ролями. И поэтому самым лучшим было выбросить пистолет, чтобы
никто из них не мог его достать.
Взбешенный братец Клас вскочил и в замешательстве кинулся к окну, чтобы
посмотреть, куда упал его пистолет. Это был роковой промах с его стороны, и
трое рыцарей Белой розы не преминули им воспользоваться. Они кинулись
опрометью к двери, единственной двери во всем доме, которая по-настоящему
