нашел, попросил документ. Дал ему свой [паспорт], а он листает его от
корки до корки, ищя что-нибудь понятное. Когда он начал листать паспорт,
посыпались мои деньги и лотерейный билет "ДОСААФ", который я где-то
купил. Спросил у меня, что это такое. Я говорю по-русски, что это
лотерейный билет. Видя, что он не понял, повторяю по-английски:
"Lottery... Lottery..." - а дальше не смог сказать билет. "Lottery
ticket?" - добавил он. И я сразу понял, чего он хотел вначале. Вспомнил
из школьной программы седьмого класса английского языка слово "билет".
Тогда он вновь повторил: "This is Lottery ticket. Where is your
air-ticket?" Поняв смысл, сделал вид, что опять ничего не понял. Ведь
где я его возьму, этот "эйртикет"? Он ушел к своему рабочему месту, а я
вздохнул с облегчением, но сидел на месте и смотрел на него. Тот взял у
себя телефон и начал звонить. "Ну, сейчас начнется", - думал я. Позовет
переводчика, говорящего на русском, и я попадусь. Поднялся на ноги,
сделал шаг, другой. Все быстрее, иду дальше, но за спиной раздался
голос. Он позвал меня и приказал сесть на место.
Вскоре с разных сторон появилось человек шесть с разными
камуфляжами и началось все с начала.
- Good evening! Where is your ticket?...
- Where do you come from?...
- Ай фром Москоу. - ответил я.
Потом они спрашивали за моим ответом: "Сегодня ли?" Я ответил
утвердительно. Через какой-то Дубай ли? Я сказал: "Yes". Затем они
вытащили журнал, предварительно попросив написать по-английски свою
фамилию, и начали искать пальцем меня в списке пассажиров. "Меня же там
нет! - думал я. - Надо-же что-то придумать!" Не найдя мою фамилию, они с
подозрением посмотрели на меня и дали мне понять, что я сказал неправду.
- О, ноу! Ноу! - говорю я. - Ай флайт естедей фром Дели.
Перевернув один листок они принялись искать вновь мою фамилию.
Зная, что и на этот раз моей фамилии там не будет, придумал такую
версию: приехал вчера аэрофлотовским рейсом с билетом, а когда приехал в
Куала-Лумпур, выбросил его в туалете, объяснив еле-еле это по-английски.
Не добившись ничего, они стояли и смотрели на меня, думая что сейчас
заблудившийся иностраннный пассажир попросит о помощи. Вскоре они
потеряли ко мне интерес и спросили не о деле.
- How old are you?
- Сикстин.
- You mongolian?
- Ес. - Так приблизительно угадали. - подумал я.
- You student?
- Ес. - ответил я. Потом они почему-то спросили о том, куда я лечу
дальше.
- Токио... ин ту зе Токио.
Ничего не сказав, они ушли все прочь, оставив меня в покое.
"Подальше ноги нужно уносить осюда. Не безопасное местечко." Ушел в
другой, безлюдный конец здания, где была открытая дверь на балкон
второго этажа и лестница вниз на территорию аэродрома.
В лицо хлынул душный и влажный воздух со специфическим запахом.
Спустился вниз, где в темноте стояли силуэты специальных автомашин
аэропорта, легковых и грузовиков. Вот-вот мог появиться человек, поэтому
я ушел обратно в здание. А там спустился вниз по лестнице к
контрольно-пропускному пункту без служащих. Это было небольшое помещение
с различными механизмами для проверки багажа и стойки паспортного
контроля. А впереди был выход на улицу, только выход закрывался
автоматически открывающимися стеклянными дверями. А сверху маленькое
электронное устройство, при подходе к дверям открывает двери выходящему
человеку, такое же как в московском "Шереметьево-2". Я подошел к дверям,
загорелась на устройстве маленькая красная лампочка, а вместе с ней
открылась и дверь - выход наружу. [Я] молниеносно выскочил на улицу и
пошел в сторону. В отвыкшие от шума уши ударил гул проезжающих мимо
современных автомашин и голоса людей. Тело окружил липкий и влажный
воздух, и я начал согреваться на нем от почти холодильной температуры
внутри здания, потому что оно охлаждалось кондиционерами.
Сразу пошел осматривать припортовую жизнь, подошел к лавке,
торгуюшей продуктами, где прямо пестрели яркие упаковки со вкусной
пищей. Везде ходили люди в хорошей одежде. Они платили в кассе проезд и
садились в такси, очередь которых растянулась на многие метры. Другие
уезжали на своих шикарных машинах. А некоторые просто сидели на тех же
удобных сиденьях, которые были и внутри здания, и утоляли жажду
напитками, купленными у электронных продавцов-автоматов. Продавалось до
десяти наименований напитков, уже расфасованных в бумажные
коробки-стаканы. Стоит лишь бросить монеты или деньги, тут же на руки
Вам упадет охлажденный брикет или горячий чай и кофе. Почему-то эта
машина сначала привлекла мое внимание. Изучив, как ею пользоваться,
просунул банкнот с пятью рублями, автомат взял его себе, но через
несколько секунд вернул обратно. Я думал, что он "съест" неизвестные ему
деньги, но он возвратил все. Думая, что его не обманешь, пошел дальше.
Как потом оказалось, все эти дни я просидел в транзитном зале,
поэтому у меня спрашивали билет и дальнейший полет, туда пропускали
только улетающих пассажиров. Потом [я] зашел в собственно аэропорт, где
с тебя ничего не потребуют, и провел там остальное время.
Эта часть здания была раза в два больше предыдущей. [Здесь]
находилось несколько сувенирных магазинов, книжная лавка, рестораны и
кафетерий. Где-то внизу находилось турецкая баня.
Сев как-то за столиком в ресторане, я смотрел на людей, с аппетитом
уносивших в животы вкусные блюда, а когда они уходили, тотчас убирали
все со столов и протирали тряпкой столы. Я долго-долго сидел, и передо
мной стоял чей-то выпитый большой пластиковый стакан. Вскоре подошел
официант и спросил меня, можно ли унести стакан со стола. Я кивнул
головой. Взяв стакан и протерев быстренько стол, он уже собирался было
уйти, но я попросил сесть возле меня и объяснил свое положение. В
качестве сувенира дал ему десятку, а вместо этого неплохо заправил
желудок несколькими булками с котлетой и взял с собой несколько больших
стаканов "Кока-колы". Затем заглянул в близстоящий отель, в лифте
которого была реклама какого-то музыкального трио, зазывавшего на
третьем этаже послушать музыку в его исполнении. Сидел в полумрачном
[помещении] со вспыхивающим вокруг цветными огнями до позднего вечера,
пока не ушел обратно в аэропорт, где и заснул до утра.
Смотря на людей, можно определенно по их виду сказать, что страна
Малайзия процветает, по крайней мере где-то читал дома о "четырех
процветающих тиграх Азии", среди них была и Малайзия. Но вместе с тем,
когда я спал, возле меня на скамейках спали худые женщины в растрепанной
одежде, когда аэропорт почти полностью пустел.
На следующее утро, где-то днем я проснулся и посмотрел на табло
улетающих рейсов, где как такси друг за другом улетали малайские
самолеты в Сингапур, иногда прилетали самолеты из Австралии с эмблемой
кенгуру на хвосте и улетали затем в Сидней. География вылетов из
Малайзии была скудна, в отличие от вылетов самолетов из Москвы. Я искал
на табло город Токио, но его там не было.
А потом решил сходить в город, для чего пошел по трассе, ведущей к
столице. До города было всего лишь двадцать с лишним километров. Шел
вдоль отличной дороги, мимо меня пролетали машины с непривычным
левосторонним направлением движения. Шел-шел, пока весь не выпарился от
стоящего в зените над головой солнца, прошагав несколько километров,
пошел обратно. Сел на прежнее место и стал раздумывать, что сделать
дальше: можно здесь на некоторое время остаться и, посмотрев лучше
Малайзию, лететь обратно домой, когда в 15.00 улетал рейс в Москву, а
может полететь дальше в Сингапур или в Сидней, но [я] еще раз
вглядывался на табло, в надежде увидеть там японскую столицу. Собственно
столицу там не увидел, но обратил внимание на короткую запись:
JL:722:NRT:20.45. И начал расшифровывать: JL - это означает, что рейс
выполняется японской авиакомпанией, 722 - рейс, NRT - название
международного аэропорта в Токио - Нарита, а 20.45 - Время вылета из
малайского аэропорта. Но до конца, пока не сел в самолет, были сомнения.
Наступил вечер. Время незаметно летело и наступил момент, когда
объявили посадку на рейс 722. В этот момент аэропорт бурлил своей шумной
жизнью. Вовсю работали рестораны и закусочные. Полным был книжный
магазин. Куда-то приглашали зарегистрироваться пассажиров, они ожидали
немного времени и уходили на посадку.
Друг за другом шли зарегистрированные пассажиры рейса 722 к
таможенному и паспортному контролю [и] затем исчезали из виду в
транзитном зале. Я стоял около стойки контроля и вслушивался в речь
останавливаюшихся людей. Вскоре из входной двери улицы появился экипаж
этого самолета. Они направлялись друг за другом в мою сторону. Это были
молодые девушки в кокетливой форме и двое мужчин - пилотов самолета.
Таких же людей я встречал в московском аэропорту - экипажи японской
"Джал". Стюардессы и пилоты прошли мимо меня к стойке и скрылись из виду
в транзитном зале. И я решил пройти в самолет так же, как и вышел оттуда
несколько дней назад. Вышел на улицу и направился к тому месту. Но в это
время оттуда после паспортной и багажной проверки выходили только что
прилетевшие пассажиры. Так что повторить то же самое в обратном
направлении не было возможным. И я вспомнил одну дверь, которая
находилась в конце того самого зала, выходящая наружу в сторону
аэродрома. Вспомнил, что она была открыта и выходил оттуда впервые
подышать Куала-Лумпурским воздухом. И чтобы пройти через эту дверь в
транзитный зал, нужно было пробраться к ней, предварительно пройдя через
забор.
Проводив взглядом экипаж японского самолета, я вышел из здания и
пошел по дороге в сторону, где напротив находилась эта дверь. Прошел из
ярко освещаемого и шумного места привокзального перрона к тихой и темной
стоянке легковых автомобилей, напротив которой находилась столовая.
Оттуда шла музыка и громкие веселые голоса людей. И там же в стороне
находилось начало ограждения. Забор в начале был деревянным и очень
высоким. Нашел невдалеке длинную доску, подставив под сорок пять
градусов, залез на самый верх. Некоторое время было страшно прыгать вниз
с большой высоты, как вдруг из-за поворота выехала машина, осветив меня
светом фар, заглохла. [Я] так и повалился вниз на сухой гравий, вообразя
в голове полицейскую машину.
А на той стороне забора висел такой знак: там показано два человека
- один из них падает, а другой стреляет из ружья в первого. Волочась со
свертком вещей бежал несколько сот метров по темному и глухому месту.
Наконец поднялся осторожно по металлической лестнице к той самой двери,
открыв ее, зашел во внутрь. Принялся искать пассажиров японского рейса.
Быстрыми шагами шел по горизонтальному эскалатору по длинному зданию к
центральной части. Напротив магазина беспошлинной торговли за
стеклянными ограждениями на креслах разместились те самые пассажиры. А
дальше у выхода к телескопическому трапу встали в круг члены японского
экипажа и, наверное, слушали наставления своего босса, прибывшего из
города. Иногда они ему кланялись в пояс и снова что-то слушали. "Ну уж
кто кланяются - то только японцы" - думал я.
Потом я ушел в сторону, откуда можно было бы увидеть стоящий
впритык самолет. Его там не было, хотя по расписанию вылет должен
состояться.
Все это время нахождения в транзитном зале меня не покидала мысль,
что вот-вот кто-нибудь подойдет и попросит опять билет. Сел в укромном
