жителей города.
Он нашел кладовую. Мургатройд ярко блестевшими глазами
наблюдал, как Кэлхаун роется на полках...
Наконец, скрепя сердце, Кэлхаун отобрал нужные препараты.
Декстретил и полисульфат. Один - огнеопасное и вредное вещество.
Второй - с максимально допустимой дозой приема, указанной на этикетке,
и с названиями нейтрализующих средств. Кэлхаун отсчитал нужное
количество флаконов.
Мургатройд протянул лапку - поскольку Кэлхаун что-то нес, ему
тоже хотелось идти с грузом.
Они опустились вниз. Снаружи тем временем уже начался закат.
Кэлхаун снова отправился на поиски и наконец отыскал то, что ему было
нужно - вихревой пистолет, стреляющий кольцами распыленной в дым
краски. Диаметр кольца покрытия варьировался от нескольких дюймов, до
трех футов.
Кэлхаун самым тщательным образом вымыл пистолет. Потом наполнил
резервуары декстретилом. Пустые флаконы спрятал подальше от
посторонних глаз случайного гостя.
- Эти фокусом, - заметил он, - поднимая вихревой пистолет, -
обезвредили одного ненормального, который носил в кармане бомбу,
защиту от воображаемой опасности. Бомба могла уничтожить всех людей в
радиусе четверти мили.
Он похлопал себя по карманам.
- Итак, на охоту! С распылителем и запасом полисульфата,
которого хватит на укол всякому, кого удастся сбить с копыт. Не
слишком эффективно, а? Но с бластером вообще бы ничего не вышло.
Он взглянул в окно на вечернее небо. Сумерки уже почти перешли
в ночь. Кэлхаун вернулся в воротам на служебную дорогу. выйдя наружу,
он аккуратно затворил за собой ворота. Сверяясь с фотоснимками, он
начал искать дорогу к посадочной решетке: именно там должен быть штаб
захватчиков.
Было уже совсем темно, когда он начал карабкаться по служебной
лестнице другого здания, в которое проник через подвал. Это была
центральная станция связи города. Именно здесь должны были захватчики
сконцентрировать управление операцией уничтожения остатков населения
Мариса-3. Пульт-распределитель показывал, в каких квартирах работали
визифоны.Убийцы засекали направление сигнала, номер и отправляли туда
пару человек. Даже после первой ночи в городе могли оставаться
отдельны уцелевшие, понятия не имевшие о том, что произошло. И на
смертоносной страже должен был кто-то оставаться, на случай, если
умирающий постарается вызвать знакомых, чтобы утешиться хотя бы звуком
голоса еще живого человека.
У пульта в самом деле был дежурный. С распылителем наготове
Кэлхаун бесшумно двинулся вперед. Мургатройд бесшумно ступал следом.
У самой двери в комнату Кэлхаун приготовил необычное оружие к
действию. И вошел в комнату.
На стуле перед пультом дремал человек. Когда Кэлхаун вошел,
человек потянулся и зевнул.
Кэлхаун выстрелил в него вихревыми кольцами распыленного
лекарства. Кольца состояли из кружащихся в вихре частиц декстретила,
средства для наркоза, выделенного из этилхлорида примерно двести лет
назад и до сих пор не превзойденного по своим качествам. Первое иго
достоинство - малейшее количество вещества в воздухе заставляло
дыхательные мышцы судорожно сокращаться. втягивая в легкие
дополнительный воздух. Второе - подобно древнему этилхлориду, это был
самый сильный и быстродействующий анестетик из всех известных.
Человек у пульта увидел Кэлхауна. Запах декстретила коснулся
его ноздрей, он громко втянул воздух носом.
И упал без сознания.
Кэлхаун терпеливо подождал, пока декстретил достаточно
рассеется. У декстретиловых паров имелось уникальное свойство - при
комнатной температуре его пары быстро поднимались вверх. Кэлхаун сразу
же, как только декстретил освободил путь, приготовив инъектор с
полисульфатом, бросился к лежавшему на полу преступнику и склонился
над ним.
Потом, повернувшись,он покинул комнату. Мургатройд маршировал
позади.
Уже в коридоре Кэлхаун сказал:
- Между нами, коллегами, говоря, не стоило этого делать. По
приходится к стандартным процедурам подключать психологическое
воздействие. Во всяком случае, его отсутствие на посту должны заметить
раньше, чем любого другого. У него есть функция, и если он перестанет
ее выполнять, это заметят очень быстро.
- Чи? - с деловым видом спросил Мургатройд.
- Нет, он не умрет. Он нам такую свинью не подложит.
Снаружи уже была ночь. Когда Кэлхаун вышел наружу - в комнате с
пультом он ни к чему не прикасался, чтобы не вызвать подозрений, -
было уже совсем темно. Сияли яркие звезды, а улицы и проспекты были
темны. Мургатройд, ненавидевший темноту, протянул пушистую лапку и для
уверенности взял Кэлхауна за руку.
Кэлхаун двигался молча, а шаги Мургатройда были совершенно
бесшумными. Город, в котором никогда не жили люди, вызывал ужасающее
ощущение, Спящие города имеют в себе нечто призрачное, потустороннее,
даже если их улицы освещены. в них есть что-то безумное, они похожи на
мертвое тело, не получившее души и теперь ждущее чего-то ужасного,
демонического, что войдет и даст видимость жизни.
Захватчики, вне сомнений, тоже ощущали неприятную атмосферу
опасности: очень скоро Кэлхаун услышал пьяные голоса и осторожно
последовал к источнику шума, к единственному освещенному окну на
первом этаже в доме на очень узкой длинной улице. Почти вплотную
уходили к полоске неба небоскребы. Звездная полоска казалась
бесконечно далекой. Мертвая, бормочущая эхом тишина была оглушительнее
любого грома. Казалось, барабанные перепонки вот-вот лопнут.
В тесной, очень ярко освещенной комнате, создавая иллюзию
жизни, весело распевала пьяная компания. Со всех сторон подступала
неподвижность и тишина, поэтому они создавали иллюзию веселости,
разжигая собственное веселье многочисленными бутылками спиртного. Если
питья было достаточно много, иллюзия веселья создавалась достаточно
сильная. Но шум этот был до жалкого крошечной светлой нитью в мрачном
полотне ночного молчания города, снаружи, где замерли Мургатройд и
Кэлхаун, звук пьяных голосов имел оттенок иронии.
- Эти типы могут нам пригодиться, - холодно сказал Кэлхаун. -
Но их слишком много.
Вместе с Мургатройдом он двинулся дальше. Заранее ознакомившись
с местными созвездиями, он теперь знал, что движется в сторону
посадочной решетки. Все шло, как и было задумано. Вихревые кольца из
распылителя отправили в обморок дежурного у пульта связи. Потом ему
был введен полисульфат. Эта комбинация напоминала сочетание
магнезиевого сульфата и эфира, применявшееся еще столетия тому назад.
Полисульфат в сочетании с декстретилом делал состояние анестезии более
устойчивым и легко прерываемым, и, хотя погруженный в сон с помощью
полисульфата человек мог оставаться в беспамятстве несколько дней,этот
вид наркоза был безопаснее любого другого.
Кэлхаун сделал процесс обратным. Он сначала погрузил
преступника в бессознательное состояние с помощью декстретила, потом
ввел дозу полисульфата, способную держать человека под наркозом три
дня. И оставил лежать. Когда остальные обнаружат своего товарища, они
обеспокоятся, но никогда не заподозрят, что кома, в которую погрузился
их товарищ, - результат вражеской вылазки. Они решат, что он заразился
чумой, поскольку кома - последняя стадия чумы, которую они напустили
на планету. И они испугаются: ведь себя они считали полностью
иммунными. Они запаникуют, ожидая скорой смерти. И если появятся
другие жертвы комы, эффект усилится многократно, вылившись в полную
дезорганизацию захватчиков.
За его спиной в темноте уличного ущелья с единственным световым
квадратом окна хлопнула дверь. Кто-то вышел из комнаты наружу, потом
еще один. За ними - третий. Они брели вдоль улицы, напевая что-то
пьяными неуверенными голосами, такими же тупыми, как их пьяные шаги.
Эхо детонировало тишину между высоких стен. Эффект был до жути
потусторонний.
Кэлхаун спрятался в проеме ближайшей двери и поднял
пистолет-распылитель. Когда трое пьяных оказались напротив него, он
увидел, что они для устойчивости держатся за руки. Один из пьяных
ревел невпопад куплеты разухабистой песни, двое других время от
времени ему подтягивали. Потом один обиженно запротестовал и
остановился. С ним вместе остановились остальные. Троица, покачиваясь
на нетвердых ногах, затеяла путанный спор. Кэлхаун поднял тупое рыло
пистолета и нажал на рычажок спуска. Невидимые вихревые кольца
декстретиловых паров понеслись к тройки пьяных преступников. Раздался
громкий общий вздох, потом три бесчувственных тела рухнули на покрытие
тротуара, а Кэлхаун, не теряя времени, быстро сделал все, что нужно
было сделать.
Вскоре один пират лежал на тротуаре в коме, отлично имитирующей
состояние заболевших. Взвалив на плечи второго, Кэлхаун с Мургатройдом
поспешно удалились в направлении посадочной решетки. Третий
преступник, раздетый до белья, ждал, когда его через день-два
обнаружат.
Глава 6
Совершенно неправильно называть "игроком" человека,
который использует вероятностные таблицы, чтобы делать ставки,
обеспечивающие ему благоприятный процент возвратности. Еще
более неправильно называть "игроком" жулика. Он вообще не
играет в точном смысле этого слова.
Истинным игроком является только тот, кто идет на риск,
не взирая на соотношение вероятностей выигрыша и проигрыша,
который действует по интуиции, пользуясь здравым размышлением,
не принимая во внимание законов вероятности. Он игнорирует
факт, что результат любого поступка зависит от случайности. В
этом смысле преступник - истинный игрок. Он всегда уверен, что
случай не помешает ему осуществить задуманное. В настоящее
время мы не имеем статистического анализа преступлений, которые
мог бы показать нам преступление как акцию, на которую решится
среднеблагоразумный человек. Эффект чистой случайности может
быль просто ошеломляющим..."
Фитцджеральд. "Вероятность и поведение человека"
Ночной мир Мариса-3 океаном жизни окружал молчаливый остров
города, где улицы и здания источали безмолвие. Лишь отрытая небу, не
стиснутая стенами природа за пределами города пела гимн звездам.
Кэлхаун, устроившись в удобном месте, начал ждать. С ним был
мургатройд и бесчувственное тело пирата. Кэлхаун не знал, сколько
времени понадобиться провести в ожидании, но был уверен, Что появление
симптомов чумы у человека, который должен быть к ней невосприимчив,
даст результаты.И дежурного из центра связи принесут именно к кораблю,
на боту которого должна находиться лаборатория и тот, кто придумал
чуму.
Кэлхаун ждал терпеливо. У него был наготове еще один пират в
состоянии поддельной комы, и Кэлхаун затаился в тени массивной опоры
посадочной решетки. Мургатройд сидел рядом, стараясь держаться поближе
к хозяину. Тормалы были активны днем, но темнота их подавляла и, если
рядом не было Кэлхауна, Мургатройд обычно начинал хныкать.
Над головой нависали парящие арки посадочной решетки. Здание
диспетчерской, откуда управлялась решетка, растянулось на полмили
неподалеку от того места, где Кэлхаун устроил засаду. Глаза его уже
привыкли к темноте, а в ста ярдах стоял большой шарообразный корабль,
принесший на Марис-3 банду преступников.
Было тихо, не считая хора насекомых, певших небу обычную ночную
серенаду. Эффект был замечательный. Кэлхаун с наслаждением вслушивался
