поддерживать жизнь земных животных, то в нем просто не было пищи, которая
годилась бы для людей. У беглецов была какая-то еда, но немного. У них не
было никакой надежды найти на Кароле что-нибудь езде. В конце концов они
могли отдать свое сокровище в обмен на пищу, которой тоже хватило бы
только на какое-то время. Так что по расчетам Ларсена после небольшой
погони и, возможно, парочки убийств, беглецы с "Данаи" сдадутся (он ведь
пообещает доставить их до цивилизованного мира) и будут убиты где-нибудь
среди звезд, так что все будет закончено безо всякой суеты. Ларсен вел
свою охотничью группу в погоню за беглецами с невозмутимой уверенностью.
А планета Карола не обращала на людей ни малейшего внимания.
Единственный континент был почти полностью заболочен, хотя вдоль береговой
линии и шла высокая гряда. На небе были необычайно плотные дождевые тучи,
и гремели грозы невероятной ярости. Как раз в этот день череда грозовых
туч выливала потоки воды в морские зыби и на лишь относительно более
твердую почву. Болота к западу от маяка быстро наполнялись, а дождь все
продолжал идти в западной стороне, пятнадцать - двадцать сантиметров в
час.
Наконец, тучи почти добрались уже и до поляны, где стоял маяк. Ровные
склоны холмов вот-вот должны были покрыться бурными потоками, а и без того
уже поднявшийся уровень воды - стать еще выше. Тропы, по которым двигался
теперь Хорн, погрузились бы на несколько метров. Если планета осознавала
происходящее на ней - а некоторые люди полагают, что миры и солнца
осознают свое существование, - то она полностью была поглощена созерцанием
своего естества. Она не обращала внимания на каких-то двуногих, бестолково
двигавшихся тут и там по ее поверхности. Она даже не обратила внимание на
избиение собственных жителей на просеке возле маяка.
Сначала охотничьей команде Ларсена повезло. Они почти сразу нашли
следы беглецов и двинулись по тропе, хотя отпечатки ног были смазаны
следами множества зверей, которые выходили на поляну уже после
исчезновения беглецов. Но, если присмотреться внимательно, остатки следов
заметить было можно. Некоторые принадлежали мужчинам, некоторые женщинам,
и даже детские следы отчетливо различались. Ларсен был ужасно рад. Если он
сумеет найти беглецов и отобрать у них деньги, то Хорна, в конце концов,
вернет голод. И тогда он будет вынужден запустить двигатели "Тебана", и
все пойдет так, как запланировал Ларсен.
Но преследование все замедлялось и замедлялось. Не раз и не два они
теряли след, и проходили мимо развилки или пересечения на которых люди с
"Данаи" меняли тропу. Им приходилось снова старательно отыскивать следы
сорока миллионов кредитов, которые забрали с собой беглецы с "Данаи",
покидая ее. Что ж, им придется испытать на себе неудовольствие Ларсена,
которому они причинили тем самым лишние хлопоты.
Только в конце дня они добрались до места, где между деревьями начала
показываться вода. Следы на тропе еще были видны, но дыры, прожженной
бластерным ружьем инженера, они уже не заметили. Ее заполнила поднявшаяся
вода. Команда Ларсена подошла к месту, где следы затерялись окончательно,
уходя в блестевшую повсюду, насколько было видно, воду. Здесь были видны и
следы Хорна и инженера, но и они безвозвратно пропадали в воде вместе с
остальными.
Ларсен выругался. Он ничего не знал о Джинни, и не мог представить
себе, ни чем руководствовался Хорн, ни хода его мыслей, ни привычек. Но
люди не поселяются на болотах: они входят в болото, чтобы выйти из него
где-нибудь в другом месте. Они должны были знать о том, что где-то за этой
медленно струящейся жидкостью есть твердая почва. И куда бы они ни
направились, Ларсен мог последовать за ними.
Он вошел в воду, ведя за собой своих людей. Вода поднялась до
щиколоток, до колен, затем до бедер. Они не заметили ответвлявшейся тропы.
Хорн свернул на нее, и нашел людей с Данаи. Ларсен этого не сделал. Вода
становилась все глубже, и он крикнул своим людям, чтобы они держали оружие
повыше. Он продолжал преследование.
Где-то в это же время, во второй половине дня, Хорн вел своих людей
по берегу в нескольких километрах отсюда. Они были на дальней стороне
поляны, на которой стоял маяк. Хорн уже прошел пару километров от кромки
болота и сейчас работал вместе с остальными, вырубая растительность на
полянке для бивуака. Они отошли от тропы, по которой двигались.
Пассажир-ипохондрик запротестовал, утверждая, что его здоровье не
позволяет ему переутомляться. Хорн, тем не менее, заставил его работать.
Инженер вяло шевелился, изображая полезный труд, но ему смертельно нужна
была выпивка. Остальные, несмотря на всю свою усталость, понимали, что
тропа в джунглях - это не лучшее место для ночлега. Большие животные могли
воспользоваться ею ночью. И, кроме того, беглецы понимали, что Хорн увел
их от более чем реальной опасности и что сейчас они находились в большей
безопасности, чем раньше. Они не были особенно уверены в будущем, но
надежд у них заметно прибавилось.
Хорн установил ночные вахты. Он быстро организовал все, что было
нужно, и капитан "Данаи", не теряя достоинства, одобрил все его меры.
Ларсену сопутствовал гораздо меньший успех. Он завел своих людей
слишком далеко в болото. Вода уже доходила не до бедер, а до груди. Ружья
приходилось нести над головой, чтобы они поменьше соприкасались с водой и
не портились. Сейчас было бы неразумно пытаться использовать их даже в
чрезвычайной ситуации.
Вода тем временем становилась все глубже. Солнце садилось, Ларсен
принялся ругать свою команду. Конечно, ветви поперек тропы были теперь
невысоко. Одно из ружей зацепилось за ветку, упало в воду и с ревом
замкнулось.
Люди Ларсена отпрянули в стороны от сгоравшего с шумом и ревом ружья.
Еще один человек споткнулся, и еще одно бластерное ружье наполнило лес
шумом и ревом короткого замыкания. Все это сопровождалось паникой, криками
и летящей грязью. Кипела вода, ломались ветки. Поперек тропы упало дерево.
Команда Ларсена дожидалась на почтительном расстоянии, пока не
прекратится это разрушение. Уже стемнело, когда они окончательно вышли из
воды. Сначала они пошли не по той тропе, и добрались до места, где
прятались беглецы, когда Хорн увел их оттуда. Двигаясь вслепую, они
затоптали и окончательно уничтожили те самые следы, которые искали, и
поняли, что заблудились.
Больше часа они блуждали по лесным тропкам, которые вели повсюду и
никуда. Назревала паника. Но затем Ларсен смог сориентироваться по
маленькой многоцветной луне, которая пронеслась над головами. Он заметил
относительное положение некоторых ярких звезд и линию лунной орбиты,
обычной руганью заставил людей замолчать и повел их к кораблю.
Они прошли уже половину обратной дороги к поляне, когда кто-то из них
наступил на плоскую, дряблую, зеленовато-серую кляксу, похожую на упавший
древесный гриб. Бедняга ухитрился не заметить ее, несмотря на почти
двухметровый размер. Он ничего не подозревал до тех пор, пока что-то
яростно не рванулось у него под ногами, и холодные, мокрые, невидимые змеи
не схватили его в темноте. Он с воплями начал вырываться. Открытые грубые
пасти шершавыми зубами срывали с него одежду. Что-то вцепилось ему в щеку.
Он оторвал щупальце от лица, но чудовищные, жилистые, ужасные руки уже
сомкнулись на нем и начали выжимать из него жизнь.
Ларсен и все остальные услышали шум. Кто-то лихорадочно включил
фонарь. Они увидели, что их товарищ наполовину проглочен земным
осьминогом, чьи щупальца сплетались в сеть вокруг все уменьшавшегося
человеческого тела. Более толстая центральная часть чудовища уже пускала
слюни и пузыри, стремясь поскорее насытиться, и еще много маленьких пастей
искали, где бы тоже присосаться.
Ларсен схватил бластерное ружье. Ему следовало бы быть поосторожнее,
но он отчаянно торопился. В трясущихся руках зажглось еще несколько
фонарей. Чудовище упало, пораженное бластерным зарядом, но вместе с ним
упал и человек. По упавшему чудовищу ударили и другие бластерные ружья. В
конце концов от него осталась только извивающаяся куча бесформенных
кусков, каждый из которых по-прежнему жил своей собственной, жадной
жизнью.
Возвращающаяся партия заторопилась еще сильнее. Теперь они шли со
включенными фонарями, свет которых привлекал из джунглей самых разных
тварей. Снова заговорили бластерные ружья, пробивая дорогу. Двое помогали
двигаться почти убитому чудовищем товарищу. Первым выстрелом, разнесшим
чудовище на части, Ларсен сильно обжег себе ногу.
Затем что-то совершенно гигантское блокировало дорогу и остановилось,
уставившись на огни фонарей. Люди с "Тебана" в отчаянии открыли огонь.
Наконец, они решили, что чудовище должно быть мертвым. Но уже слышался
шорох новых. Фонари привлекали других зверей... На цыпочках, с
остекленевшими от ужаса глазами, они пробрались мимо убитого ими чудовища,
пахнувшего слизью.
Когда они наконец добрались до поляны, нервы у всех были полностью
измотаны. Кто-то спотыкался о трупы животных, убитых Ларсеном из двери
шлюза. Все были объяты ужасом.
Что касается Хорна с его группой беглецов, то они находились в
гораздо более благоприятной ситуации. Ночь избавила их от погони. Да,
конечно, еды у них было всего на несколько дней; им не приходилось ждать
спасения. Но они ушли от погони, или, по крайней мере, так им казалось, в
то время как еще утром не было и этого. Они радовались мудрости своего
нового лидера.
Все, за исключением инженера. Ему не давала покоя жажда выпить,
которая полностью овладела им. Все остальные очень вымотались, и спустя
час после внезапного заката не спали только Хорн и Джинни, не считая
инженера. Хорн нес первую ночную вахту, а Джинни сидела рядом с ним. Они о
чем-то разговаривали в темноте. Иногда Джинни смеялась - не потому, что
Хорн сказал что-то веселое, а просто от счастья. К счастью, люди ведут
себя разумно лишь иногда.
Впрочем, один раз их отвлек инженер "Тебана", жалостливо спросивший,
нет ли у кого из беглецов хоть полбутылки какой-нибудь выпивки. Хоть на
донышке... Не было.
Пока они разговаривали, Хорн в темноте трудился над куском коры с
соседнего толстокорого дерева. Он вырезал какую-то штуку длиной
сантиметров пятнадцать и шириной сантиметров восемь, ощущал свое изделие и
взялся за следующее. Закончив работу, он разбудил младшего офицера
"Данаи". Вооружив его парализующим пистолетом, он улегся спать рядом с
Джинни, держа ее за руку.
Он снова проснулся, когда небо уже посерело, и забрал свой
парализующий пистолет и другие вещи. Без своих подопечных он двигался в
воде гораздо быстрее.
До цели он добрался за час - гораздо раньше, чем предполагал. Это
была кромка болота. За ночь уровень воды поднялся сантиметров на
пятнадцать. Он привязал к ногам вырезанные из коры штуки и, выйдя на
твердую почву, посмотрел на свои следы.
Это не были следы человека. Он выдумал животное и его следы, и теперь
оставлял эти следы за собой вместо своих собственных. Он быстро пошел по
лесной тропе, разбрасывая на ходу приманку.
Приманкой были межзвездные купюры, которые он раскладывал вдоль
тропы. Это были купюры достоинством в сто, пятьсот и тысячу кредитов. Он
оставлял их на виду. Никто не нашел бы человеческого следа там, где
двигался Хорн. Но любой человек с "Тебана", увидев деньги на лесной тропе,
уже бы больше ни на что не смотрел.
На половине пути Хорн вышел на то место, где Ларсен и остальные
