Затем голос диктора объявил, что сейчас будут показаны остальные
празднования в других частях света.
Показывали, конечно, не все. Дели, Берлин, Александрия, Париж,
Стокгольм, Мехико, Эдинбург. Повсюду было одинаково скучно.
Внезапно в одном из углов, куда было свалено геологическое
оборудование, зажегся свет. Один из молодых людей предупреждающе
вскрикнул. Кларк выключил телевизор. Кто-то вертелся рядом с загоревшейся
лампочкой и что-то куда-то прилаживал.
Послышались звуки, как будто что-то падало. Четверо людей напряженно
прислушивались. Раздался металлический звук и какие-то частые приглушенные
удары.
Кларк мягко сказал:
- Подземные микрофоны, установленные у корабля грэкхов. Похоже, что
они заполняют свою помойную яму перед отлетом. Военные разрешили мне
установить микрофон здесь. Они сами слышали несколько раз такие же звуки.
Они продолжали слушать. Из микрофона все еще неслись звуки. Но теперь
они стали регулярными, как будто кто-то бил по земле.
- Они освободились от всего ненужного, - сказал Кларк. - Теперь они
засыпают яму и утрамбовывают ее сверху.
Через некоторое время все звуки прекратились. Напряжение, которое
раньше чувствовалось в комнате, ослабло, Кларк выглядел удовлетворенным.
- Нам найдется на что там посмотреть - в этом-то я уверен!
Молодой археолог сказал:
- Могу поспорить, пять к десяти, что большинство вещей в этой яме
будет вещами с Земли.
Кларк шутливо поднял руки вверх. Он не хотел спорить.
- Почему? - спросил Хэккет. - Они разве просили, чтобы им давали
что-нибудь земное?
- Это спорно, - сказал молодой археолог. - Многие говорят, что у
грэкхов есть какая-то летающая машина, которая собирала все необходимые им
земные вещи. Детектор Джонсона...
- Но радар...
- Мы в свое время пытались изготовить материал, невидимый для радара,
но у нас ничего не получилось. Но мы не грэкхи. Детектор Джонсона,
напротив, всегда засечет любой предмет, находящийся в воздухе, потому что
его температура выше температуры окружающей среды. И именно с помощью
этого детектора несколько раз удавалось засекать непонятный предмет. Хотя,
если идет сильный дождь или на небе облака, детектор Джонсона не очень
годен. Если они летали в такую погоду, а в большинстве случаев они,
наверное, так и делали, проследить за ними было невозможно.
- Но в газетах об этом ничего не писали, - сказал Хэккет.
- Естественно, - отозвался Кларк. - Грэкхи - наши друзья. Они наш
Санта-Клаус. Кто может заподозрить Санта-Клауса в чем-нибудь плохом? К
тому же, в любом случае, мы не смогли бы даже взорвать бомбы под кораблем!
- Затем тон его изменился. - Никто ни в чем не уверен. И бомбы, и
микрофоны были установлены до посадки корабля. То, что небо обследовали
радарами и детекторами Джонсона - самая обычная рутина, привычка. Мы,
люди, любим соваться во все. Грэкхи сказали нам многое, но мы хотим узнать
еще больше. Это любопытство и совсем необязательно - недоверчивость! - Он
потянулся и вновь включил телевизор. - К тому же, люди знают, что они
хотят услышать. Если они не хотят чего-то слышать, они просто не слушают.
И поэтому радио и телепередачи ведутся так, чтобы они нравились всем. И
сказать что-либо плохое о грэкхах... они бы слишком перепугались. Наша
великая, демократическая, просвещенная публика с ума бы сошла от страха!
Он повернул ручку громкости. На экране была опять надпись
"Специальный выпуск" и голос говорил: "...Хэккета и доктора Люси Тэйл,
которые отвозили его в госпиталь, связались с кораблем грэкхов, и тем
самым спасли ему жизнь. Командир корабля желает лично выразить
признательность этим двум лицам. Не дадут ли они о себе знать? Командир
корабля просит наши власти помочь разыскать этих людей и доставить их на
корабль, чтобы лично поблагодарить их".
"Специальный выпуск" исчез с экрана. Опять появился зал с танцующими.
Ничего не изменилось.
- Ты очень осторожен, - сказал Хэккет, - когда говоришь о грэкхах. Я
тоже пытался ни в чем не подозревать их, но не смог пересилить себя. Они
были с нами шесть месяцев и дали нам чудесные вещи - это правда. Но
побочные эффекты от того, что они нам подарили, начинают сказываться
только сейчас. Если бы грэкхи остались, упрекать за это можно было бы их.
Если нет, всем будет казаться, что это их отлет вызвал такое ужасное
положение вещей.
Рыжеволосый Кларк кивнул головой.
- Ты имеешь в виду безработицу?
- По всему миру, - зло сказал Хэккет. - Их уже двадцать процентов, и
становится все хуже. Заводы вынуждены закрываться, чтобы переоборудовать
производство, и изготовлять вещи, которые мы хотим иметь, потому что их у
нас нет. Но сейчас, именно сейчас, никто не выпускает вещи, которые нам
действительно нужны. Только один автомобиль из восьми работает на
трансляторе энергии, но машин, работающих на бензине, больше нет. Их
перестали выпускать. Это уже превысило число людей, оставшихся без работы.
Прекращена всякая добыча нефти, хотя трансляторов энергии явно
недостаточно для того, чтобы обеспечивать нужды населения. Урожай обещает
быть большим, но...
Он замолчал. Снаружи послышались шаги, и в комнату вошло несколько
женщин и мужчин. Одна из женщин была женой Кларка. Другая была совсем
молоденькой девчонкой. Обе они выглядели возбужденными. Увидев Хэккета,
жена Кларка вскрикнула.
- Знаю, знаю, - нетерпеливо сказал ей муж. - Его все ищут. Он просто
не хочет, чтобы репортеры осаждали его вопросами, как он спас алдарианина,
поэтому никуда и не идет. Как банкет?
- Ужасно!
Их мнение было единодушным. Пришедшие уселись и начали рассказывать о
банкете. По телевизору его было видно лучше, и Хэккет скоро перестал
слушать. Он наблюдал за Люси. Она выглядела испуганной до ужаса.
- Предполагают, что нас приглашают получить подарки и выслушать
благодарности, - сказал он ей. - Никто и не подумает донести на нас. Если
бы мы были преступниками - другое дело. Но никто не скажет, если будет
считать, что нас хотят наградить.
Так и случилось. Постепенно нервное возбуждение начало отпускать ее.
На экране появился прощальный банкет в Рио-де-Жанейро. Потом в Амстердаме.
На Дальнем Востоке. Камера выхватывала самые различные куски того, что
сейчас происходило во всем мире.
Затем, как кульминационный момент, камера показала командира корабля
грэкхов, сидящего в банкетном зале.
Он был выше человека. Его кожа была чуть серой и абсолютно гладкой и
неподвижной. Он наклонил голову, отвечая на аплодисменты и выкрики в честь
его появления.
Он ждал безо всякого выражения на лице. Затем, когда наступила
относительная тишина, он нажал на кнопку, вделанную в ручку кресла.
- Он на своем корабле! - сказал кто-то в изумлении. - Они просто
передают его изображение, а сам он на корабле!
- Он сейчас на многих тысячах банкетов, - ответил чей-то голос. -
Слушайте!
Заговорил человеческий голос. Он сменился. Заговорил другой голос.
Это было неприятно, но очень эффектно. Но грэкхи несколько раз объясняли,
как они поддерживали с людьми связь. Они начали знакомство с языком,
выбрав всего шесть слов из тех многих тысяч, которые им посылались, когда
они еще висели в космосе недалеко от Земли. Затем они записали
человеческие голоса, произносящие различные слова. Они объединили эти
слова во фразы и предложения. Речь, которую сейчас произносил командир
корабля грэкхов, состояла из тысяч слов, произнесенных в различное время
сотнями разных голосов.
Эта речь звучала не по-человечески. От нее мурашки по коже бегали.
Командир грэкхов - если это был на самом деле он - сидел неподвижно, пока
различные голоса произносили за него речь. Затем все кончилось. Экран стал
белым и пустым, как и остальные экраны по всей Земле. Фигура чужака
исчезла и, хотя передача продолжалась после его исчезновения, в ней уже не
было той живости и того огня.
Жена Кларка объявила, что она больше не может спать на этой
отвратительной койке. Там совсем не было вентиляции! Она будет спать здесь
в кресле. Молодая девушка с ней согласилась. Это было для Люси прекрасным
поводом выразить точно такое же желание.
Хэккет вместе с остальными вышли покурить. Из соседнего помещения
вышел армейский офицер. Кларк рассказал ему о шуме, который они слышали в
микрофон, указывающий на то, что яма для отбросов была набита полностью,
засыпана и утрамбована сверху. Офицер кивнул головой. Он не выглядел
удивленным.
Делать пока что было абсолютно нечего. Они болтали о всякой всячине,
дожидаясь рассвета. Когда наступит утро, им придется ждать до отлета
корабля. Потом им придется ждать, пока разойдутся толпы. И только потом
бульдозеры смогут прорыть туннель и выяснить, почему все-таки не
взорвались бомбы.
Но Хэккет с нетерпением ждал, когда наконец инопланетяне покинут
Землю. Так же, как и армейский офицер. Так же, как нетерпеливо ждала
неофициальная археологическая экспедиция университета Роджерса. Грэкхи
дали человечеству определенный эквивалент процветания на века. Они
покидали Землю в тот момент, когда человеческая признательность достигла
кульминационного пункта. Все ждали, что начиная с этого момента - или, по
крайней мере, когда все приведут в порядок - никому ничего не надо будет
делать, чтобы хорошо и привольно жить. Для многих людей это казалось
великолепным.
Примерно в этом роде Хэккет и высказался:
- Но лично я не хотел бы такой жизни, - добавил он.
Армейский офицер скривил рот.
- Вы бы поняли, что такое настоящее крушение надежд, - сказал он, -
если бы были в моей шкуре и внезапно осознали, что военные даже не в силах
защитить свою страну, потому что повсюду сплошные беспорядки.
- Мне кажется, - сказал Хэккет, - что среди нас осталось все-таки
достаточно людей неблагодарных за то процветание, что нам обещано и
которое почти всех устраивает.
Они курили и болтали о важных и ничего не значащих вещах. Наконец,
небо стало светлеть и потом встало солнце. Один из молодых людей
отправился за кофе. Армейский офицер исчез к своим бульдозерам.
Кофе был отвратительным, и его единственным достоинством было то, что
он был горячим. Хэккет нетерпеливыми шагами мерил коридор. Он обнаружил,
что, по крайней мере, еще несколько людей разделяют его опасения насчет
пришельцев, но по-существу их не в чем было упрекнуть. Сработали бы бомбы
или не сработали бы - человечество было бессильно против грэкхов. В их
искренность необходимо было верить, иначе можно было бы сойти с ума от
страха. И в конце концов ничто не говорило об их неискренности. Алдариане
были приятными, дружелюбными, сердечными созданиями. И хорошо уживались с
грэкхами. Пришельцы дали нам столько полезных вещей...
Люди, которые постепенно заполняли собой площадь перед кораблем,
казалось, не имели таких сомнений. Они махали руками и приветствовали
чужаков. Некоторые даже плакали от того, что улетают благодетели
человечества.
Незадолго до отлета колонны школьников вручили грэкхам - вернее,
одному из них - букеты цветов. Знаменитый художник подарил командиру свою
картину. Промышленные магнаты дарили им золотые изделия, чтобы о них не
забывали, на память. Голливуд подарил им цветной фильм, показывающий самих
грэкхов и алдариан, когда они выходили из корабля и путешествовали по
городу. Подарков было множество, но они все же были как-то ограничены. Но
речи...
Представитель каждой страны старался сказать несколько подходящих к
